Сволочата

      Когда компания конспираторов в лице Жели, Тяпы, Кота и Марсиан вернулись на точку сбора, остальные уже были на месте. Медведь и Лаврик сортировали добытые консервы, а Охотник самодовольно вытряхивал на пол содержимое украденных сумок, отделяя нужное от бесполезного.       Увидев тихонько вошедших в помещение опоздавших и оценив, что те ничего с собой не принесли, главарь скупо, но многозначно спросил у Кота:       — Нет?       Чернов, весь подтянувшись и склонив повинную голову, коротко и только для них двоих понятно ответил:       — Нет.       И тема была закрыта, в прочих вопросах и лишних словах ребята не нуждались.       — Ничего, не страшно, — произнес Лаврик уже скорее для всех остальных, не понявших эту слишком короткую беседу. — Бабло есть, сходим на рынок. У Охотника чисто наличкой сегодня 117 рублей. Жель, Тяп, вы чем порадуете?       Девчонка довольно хмыкнула, бросив на Васю высокомерный взгляд, и, забрав часть общей добычи у Вали, высыпала на ящик, выполняющий роль стола, 250 рублей купюрами и в довесок горсть мелких монет.       Миша, ошарашено таращась на банкноты, от переизбытка чувств матюгнулся и перевел полные гордости и благоговейного шока глаза на удачливый тандем щипачей.       — Да мы шикуем! — подытожил он, воодушевленно трогая яркие засаленные бумажки, будто не веря, что они настоящие.       Желька будто невзначай повернулась к довольному главарю полубоком, так, чтоб ее лицо видел только плюющийся ядом Охотник, и показала ему руку от локтя, изобразив на лице самое мерзкое и ненавидящее выражение. Вася рассвирепел, ноздри его начали расширяться рывками, как у взбесившегося быка на родео, но поддаваться на провокации девчонки не хотелось, и потому сумочник взял над собой контроль и даже выдавил улыбку. Желька была разочарована, но виду не подала.       — Поедим и пойдем, — не заметив этой немой потасовки, решил Мишка, вдоволь наигравшись с деньгами.       Молча вся оголодавшая за полдня ребятня столпилась вокруг коробки со свежими консервами, разобрала по банке тушенки в руки и, не расходясь далеко, чтоб держать всех в поле зрения, принялась с жадностью уплетать нехитрый обед.       Но за смачным чавканьем и лязганьем соприкасающейся алюминиевой посуды все как-то сразу уловили приближающуюся снаружи возню. Перестали жевать, замерев кто с ложкой в зубах, кто с языком или пальцем в банке, и стали настороженно прислушиваться. Шум усиливался — кто-то целенаправленно спускался в подвал. Лаврик отложил недоеденную консерву, с трудом сглотнул оставшийся во рту кусок и медленно наклонился, доставая из сапога массивный охотничий нож. Его примеру последовали все: Охотник перехватил родную бабочку, Медведь держал наготове висящую на кольце с отмычками заточку, Кот раскрыл добытую недавно финку, а Фобос машинально схватил со «стола» кухонный нож, сейчас испачканный в мясном желе. Не обдумывая, а действуя по наитию, Федя загородил собой Дениса, Костя — Валю, а Миша подвинул себе за спину Желю. Девчонка этого явно не ожидала, но была очень приятно удивлена. Потому-то втихаря спрятала обратно в карман куртки зажатую между средним и указательным пальцем писку — заточенную монету, предназначенную для разрезания сумок, но вполне пригодную и для человеческой кожи, и спряталась за неширокой, но кажущейся очень надежной спиной.       Еще пара томительных секунд прошла в ожидании неизвестного врага, пока на пороге не возник…       …мальчишка. Лет четырнадцати, явно не старше. Длинный, как каланча, и из-за этого сутулый. Хотя, причиной мог быть и, видимо, очень тяжелый кожаный плащ. Весь он был какой-то несуразный и непропорциональный: нос занимал пол-лица, руки доставали чуть ли не до колен, и размер ноги, судя по массивным ботинкам, был явно много больше, чем положено подростку в его возрасте.       Заметив враждебно настроенных, да к тому же еще и вооруженных ребят, незнакомец тут же шмыгнул за наставленные друг на друга ящики и только оттуда напугано воскликнул:       — Я не тот, за кого вы меня принимаете!       — Да-а? — пораженно протянул главарь и вскинул брови. Все остальные и этого не смогли, а просто шокировано замерли столбами. — И за кого мы тебя принимаем?       — Явно не за того, кто я есть! — продолжал выкрикивать из своего укрытия парень. Решившись чуть высунуть голову, он быстро пробежался глазами по мальчишкам и с содроганием сердца отметил, что никто из них не опустил ножей. — Я ищу Лаврика.       — Лаврик я, — с некоей заинтересованностью откликнулся Миша и взглядом дал команду своим убрать оружие. — Выходи, не тронем.       «Каланча», как про себя окрестили незнакомца все, осторожно вылез и подошел к компании стоящий бок о бок пацанов.       — Говорят, у вас своя банда, — аккуратно подбирая слова, начал он.       — Говорят, — передразнил Лаврик.       — И говорят, что вы одни из лучших.       — И такое говорят? — Главаря явно веселил этот паренек.       А тот нервничал, тер друг о друга ладони с очень уж длинными костлявыми пальцами, мычал что-то и мямлил невпопад:       — Я… мы… мне надо… Короче… Короче, возьмите меня! — наконец-таки решился он, залпом, на одном дыхании выпалив сложную фразу.       Мишка опешил, ухмыльнулся, обернулся к своим, но те так из недоумения и не вышли, потому рассчитывать было не на кого.       — И что, есть за что? — спросил Лаврик, напуская предвзятости в голос.       — Конечно, есть! — воодушевленно ответил паренек. — Я же отличный до… — стоило ему наткнуться на зажатые в кулаке Медведя отмычки, как огонек в глазах угас, а почти сказанное слово застряло в горле. — До-о-а налетчик! Я же отличный налетчик.       — Темнишь ты что-то, — покачал головой Мишка, но не стал докапываться. — Имя-то есть у тебя?       — Волк, — совсем как-то растерявшись, ответил налетчик и, сам не понимая, для чего, добавил: — Серега… Волчков…       — Серый Волк, значит? — с пониманием и какой-то будто бы ностальгией хмыкнул главарь. — Оставайся, ладно. Найдем тебе дело. — Новенький встрепенулся, и на Лаврика уставились два безмерно благодарных глаза. — Осваивайся пока, я вернусь скоро.       Миша торопливо вышел на улицу, будто вспомнил, что там должно произойти что-то важное. Сконфуженный Волк неловко стянул с себя плащ, оставшись в свитере, и, не найдя, куда бы его пристроить, положил на грязный пол. Желька представилась ему и приветственно пожала руку быстро и хотела было броситься вдогонку за Лавриком, но в последний момент передумала и ушла в дальний коридор подвала, забившись в отчаянии в угол. Наблюдавший за этой картиной Кот так же чисто для галочки обозначился перед новеньким и осторожно, боясь потревожить, присел на корточки напротив девочки.       — Как думаешь, что с Лавриком? — Костя думал, что лучше начать издалека. В глазах карманницы стояли слезы, а это был явно не хороший знак.       — Вспомнил друга, — хмыкнула Желя, вытирая запястьем мокрое лицо. — Его Сережей тоже звали. И зубы у него еще так странно росли, как клыки, вот его Серым Волком и окрестили. Лучший друг Мишке был. При пожаре погиб, потому что больной в изоляторе лежал.       Девчонка сама испугалась тому, что сказала. Кот это понял по резко расширившимся глазам и закушенному кончику языка.       — При пожаре погиб? — будто завороженный, повторил Костя. — А вы с Лавриком случайно не из одного?..       — Да. — Желька не хотела это слушать, будто каждое лишнее слово доставляло боль. Легче было сказать самой. — Мы из одного детдома. Выросли вместе.       — Так почему же он тебя не?..       — Не знаю. Забыл, наверное.       — Да как же можно забыть?..       — Не знаю, Кот! — последнюю фразу девчонка просто прокричала. Самоконтроль рухнул, как и не бывало — карманницу захлестнуло эмоциями.       Чернов даже отпрянул — настолько неожиданным был этот выпад. А еще отчего-то стало тоскливо. Наверное, от обращения, оно задело.       — Меня Костей зовут, — заметил мальчик, и воровка, вмиг остепенившись, вытаращила на него высохшие глаза. — Почему нельзя звать по именам?       — Потому что нет у нас имен. Беспризорники мы.       — Но были же. Тебя как раньше звали, Жель?       Девчонка изучала его пронзительным взглядом, будто пыталась просканировать мысли. И непонятно было, почему столько времени уходит на обдумывание ответа: потому что не хочется говорить или потому что не получается вспомнить.       — Майя, — наконец, выдала Желька и даже почувствовала какое-то облегчение.       Будто бы какая-то тайна потеряла свою значимость и плотный невидимый барьер рухнул. Теперь они стали друг другу роднее, чем брат и сестра, теперь они были крепко между собой связаны.

***

      Новенькому почему-то никто не стал уделять много внимания. Сказав свои клички, все как-то сразу отходили, и потому уже через несколько минут Волк остался в одиночестве посреди огромного подвала, не зная, куда себя деть. Чересчур пристально за ним наблюдал Медведь: рассматривал со всех сторон, вглядывался, искал неизвестно что. Сереге это надоело, наверное, минут через десять.       — Что-то не так? — спросил он, поворачиваясь к мальчишке лицом.       — Не могу понять, — протянул тот, таращась на новенького, будто бы у него был шрам через всю щеку, а не у Юрки. — Кличку я знаю, имя тоже. Меня Серега Волчков крышевал год. И плащ вроде тот же, и лицо похоже. Но Волк старше был и домушником числился, а не налетчиком.       — А ты… ты Медведь, да? Медвежатник с окраины?       Юрка с облегчением выдохнул и даже расплылся в довольной улыбке:       — Все-таки ты…       — Нет, — перебил Волк. — Брат.       Двух слов было достаточно, чтобы начали закрадываться неприятные догадки.       — А Серега что?..       — Убили. Легавые. Месяц назад.       — А ты, получается…       — Саша, его младший брат.       — Ну точно же! — Напряженные нотки в голосе пропали, уступив место чему-то ностальгически-теплому. — Он же рассказывал. Про брата.       — Серега тебя искал, когда ты на сходку не пришел. Долго, — тараща даже слишком уж честные глаза, заметил Волчков.       — Ну да, — грустно хмыкнул в ответ Медведь. — Сунулся я тогда не туда. Товарный склад вскрыл — думал, там что ценное. Оказалось, там уже ошивались отморозки какие-то. Думал, убьют, а они меня вон чем наградили, — и мальчишка указал на белесую полоску шрама. — Пометили, чтоб я и близко не околачивался. Волка не хотелось подставлять, вот я и залег на дно. Так, исподтишка со всякими сявками по мелочам работал. Квартирки богатые, ларьки мелкие… Потом Лаврика встретил, сюда попал. А Волк-то чего?       — Всю шпану в округе тогда на уши поднял, — начал Саша, хотя по голосу можно было понять, что говорить о потерянном недавно старшем брате не так и просто. — Все обыскал. Хорошо ты прятался. — Юрка довольно хмыкнул. — Волновался за тебя, работать стал хуже. На ключах пластилин однажды оставил. Хозяин подсуетился, легавых домой вызвал. Вот Серегу и встретили.       — И чё, на месте?.. — Говорить о друге было явно не легче.       — Нет, в паре кварталов. Дубликаты Серега делает отменно, а вот бегает плохо.       От шутки ни тому, ни другому легче не стало. Минуту решили помолчать.       — Думал, пойдешь по стопам брата, — задумчиво протянул Медведь. — Серегин брат — и обычный налетчик. Обалдеть.       — Я как тебя увидел, так и ляпнул первое, что в голову пришло, — пожал плечами Саша. — Зачем домушник в банде, где есть медвежатник?       — Умно, — как-то отрешенно похвалил Юрка, а потом неожиданно просветлел: — Ладно, новый Волк. Пойдем к остальным, работать надо.