Проза

      Для Андрея с самого детства Самойлова была некой всеобъемлющей субстанцией, которая заполоняла собой все пространство вокруг. Называлось это тогда, вроде бы «Ой, наша Яночка…». Да, именно так.       «Ой, наша Яночка…», - звучало в его семье едва ли не чаще, чем «Андрей, так нельзя делать!» или «Андрей, в следующий раз я тебя накажу». Мальчуган и не подозревал во что влип, когда спустя полгода после его рождения, прибыло прибавление в семье лучшего друга Кисляка-старшего в виде крохотной девочки. Той самой Яночки, ага.       Идея породниться пришла в светлые головы их родителей мгновенно, поэтому Андрея с будущей невестой познакомили сразу же, как он научился более-менее прилично вести себя в обществе дамы, то есть не пускал слюни и не устраивал плаксивые серенады. «Ой, наша Яночка…» была ребенком не в меру спокойным, общаться с Андреем не желала, как и, впрочем, делить с ним свои игрушки, что очень оскорбляло последнего.       Достигнув сознательного возраста, Андрей понял, что Яночка не просто тот ребенок, который на глаза попадается ему чаще, чем родные родители, а еще и девочка. Девочка с двумя смешными косичками и чуть кривоватыми передними зубами. Девочка робкая, постоянно прячущаяся за спиной дядя Феди, когда семейство Самойловых приходило к ним в гости. В то время как родители обсуждали серьезные взрослые проблемы, Андрей приглашал Яночку в свою комнату, усаживал на диванчик и непременно предлагал, например, шоколадку. Да, манеры Кисляку-младшему прививали с младенчества. Но особенно мальчишке нравилось рассказывать своей гостье очередные страшные истории, с которым с ним поделился Сережка из детского сада. Яна во все глаза глядела на Андрея, вышагивающего по периметру комнаты и взмахивающего руками, дабы усилить драматизм рассказа.       «А потом он ее хвать», - в кульминационный момент Кисляк подскакивал к девочке и резко встряхивал за плечики. Яна только тихо ойкнула в ответ, однако полученным эффектом рассказчик оставался доволен. Нравилось ему ее пристальное внимание, как она его слушает. И слушается.       Девочка Яна была не в пример послушная. Это Андрей понял, когда достиг того возраста, в котором и папу пошантажировать незазорно, да и понравившуюся девчонку за косичку дернуть нестрашно. Только девочкой этой, конечно, была не подруга детства.       У подруги детства одни пятерки в дневнике и дурацкие брекеты на зубах, а еще она делится с ним, не игрушками уже, но секретами вполне. У Андрея отвратительное поведение и выбитый зуб. Хоккей уже вошел в его жизнь и уходить не собирался, впрочем, как и Яна.       Годы шли, а вместе с ними продвигалась карьера у Кисляка-старшего, ставшего прокурором города, нарастала самоуверенность Кисляка-младшего, появились первые поклонники у незабвенной Самойловой.       «-Эй, Янчик, - громко зовет ее Андрей, нарочито небрежно поправляя ленточку с надписью «Выпускник» на груди, обращая на себя внимание хихикающих девочек в коридоре. – Вот оно будет тебя сопровождать на выпускном? Оно представляет собой Скворцова из параллельного класса, сыночка директора школы. Высокий паренек вился вокруг Самойловой года два и, наконец, завоевал ее внимание, как и внимание Андрея. Еще бы! Событие классифицировалось хоккеистом как вопиющее, ибо ему почему-то казалось, что у Яны быть никого не может, не смотря на явно смазливое личико и стройную фигурку. Девочка выросла и теперь уже не смотрела на Кисляка в былом детском восхищении, а лишь показывала свои зубки. Во всех смыслах. Снисходительная и насмешливая улыбка дочки начальника ГИБДД бесила его. Яна давно не носит брекеты и сбросила с себя амплуа пай-девочки. Хотя для окружающих таковой и оставалась, и только Кисляк знал, что Самойлова метит чуть ли не в новую Маргарет Тэтчер. Откуда в ее умной головке столько принципов и железобетонной логики? Она была на памяти Андрея единственной девушкой, не расплывающейся в блаженной улыбке при упоминании его имени, но по самолюбию било не это, а тот факт, что он перестал быть для нее тем самым единственным другом. Почему-то это было важно. - Где ваши манеры, товарищ Кисляк, - парировала Яна, беря под руку своего спутника. – У тебя, стало быть будет целый эскорт? - А может я подругу детства хотел пригласить составить мне партию, а? - Пуркуа бы и не па, Кисляк, так? – она нагло смотрит на него снизу вверх и улыбается. Скворцову до жути неловко рядом с этими двумя. – Поздно, но я, может быть, потанцую с тобой. «Коза, - думает Андрей, глядя в спину Самойловой. – Тоже вип-персона мне нашлась, снизошла».       О том, что Яна почти явлется вип-персоной, если не для него, так для отца, Андрей понял достаточно быстро. Особенно после: «Ой, наша Яночка просто идеальная партия для Андрюши», - восторженное заявление матери не оставалось без внимания отца. «Я рядом с тобой видеть никого не хочу кроме дочки Феди, понятно изъясняюсь?» - заявил отец, застав в доме с Андреем неизвестную девушку. Да куда уж непонятнее.       На выпускном Кисляк бы не удивился, если бы из-за кустов выпрыгнула дамочка из ЗАГСа, из ниоткуда появились многочисленные гости, а рядом с ним бы в мгновение оказалась неотразимая Самойлова в своем кремовом платье. Отец бы сыпал благословениями на счастливый брак, а Скворцов от безысходности напивался на крыльце.       Фантазия у Кисляка всегда была бурная, если просто глядя на вальсирующую со Скворцовым Яну в этом самом кремовом платье ему привиделось такое, то, что же было бы, если… …если Скворцов на глазах достопочтенной публики, а главное под носом у родителей Кисляка и Самойловой, поцеловал девушку. Андрей поймал недовольный взгляд отца. Виктору Анатольевичу явно не нравилось такое развитие отношений не у своего сына с Яной. Андрею, кстати, тоже не очень понравилось это. Может поэтому, а может от того, что он выпил слишком много, Кисляк решил повыяснять отношения со Скворцовым. « - Она моя… - Андрей осекся, замечая в поле зрения Яну. - Кисляк, что происходит? – голос у Самойловой такой звонкий и такой противный. – Ты совсем больной?! - Нееет, Яночка. Я в полном адеквате, прикинь. А ты просто, просто… - Андрюша, ты пьян. - Да вы оба больные, - сплевывая кровь, заключил Скворцов. – Сдалась мне твоя Самойлова. Кисляк самодовольно заметил немое возмущение в глазах Яны, смешно взмахнувшей руками и последовавшей за своим непутевым ухажером. - Она моя подруга, - в никуда сказал Андрей».       А потом Кисляк понял и другие простые истины: если угождать отцу, можно получать нехилые бонусы в виде собственной квартиры и новенькой машинки, если приложить минимум усилий и максимум очарования, можно получить Самойлову в статусе его девушки. Получить Самойлову – угодить отцу. Все донельзя просто. Яна такая правильная, честная и с неизменными косичками. Дергать за них не хочется, ведь девочка не то чтобы нравится. А про непростой характер девочки как-то забылось, слишком покладистая была. На удивление. Удивляться Андрею потом пришлось немало… «Мудак», - оказалось, Яна умела ругаться. И рука у нее была нелегкая. И косички вдруг стали такими нужными.