Сказка о серебряном лисе

Когда ледяная пыль оседает, Рукия оглядывается по сторонам. Где это она оказалась? Совсем не похоже на 10 район – домишки совсем ветхие, людей не видно. Как это произошло? И где, чтоб его Меносы драли, этот лис? Ичимару лежит на скользких от его собственной крови камнях и думает, что он что-то слишком часто стал умирать. И умирать ему все равно не хочется. - Ах ты! – его переворачивают на спину, ловкие маленькие пальцы ощупывают рану. – Ксо! - Эй! – Он слегка приоткрывает глаза. – Принцессы не должны ругаться, тебе брат не говорил? - Заткнись! – Неожиданно для себя он послушно замолкает. Рукия перевязывает его рану и подхватывает на плечо. - Чертов Ичимару, - ворчит она, таща его к ближайшему дому. – Никакой от тебя пользы, только и делаешь, что подыхаешь. - Я тебя спас, между прочим, Рукия-чан. Разве ты не должна быть мне благодарна? - Черта с два я буду тебе благодарна. - Да уж, конечно, я же не Куросаки Ичиго, - она почти роняет его на какие-то тряпки в углу. - При чем тут Ичиго? - Куросаки-кун – героооой, штаны с дырой. - Не смей так говорить! – Она сжимает кулаки. - А то что? Бросишься защищать честь своего рыцаря, Рукия-чан? – мир плывет перед глазами и он проваливается в темную бездну. Лечебное кидо помогает – Ичимару открывает глаза. Не приоткрывает как обычно, а распахивает широко-широко – и Рукия плавится в адском пламени. - Пить хочешь? – он кивает, и она подносит к его губам щербатую чашку. Он делает пару глотков и, обессиленный, падает на тряпье. Его знобит. Он сворачивается в клубок, но теплее не становится. Ичимару трусит все сильнее. -Тише, тише, - Рукия опускается рядом и осторожно, стараясь не задеть повязку, обнимает его. Не может же она дать человеку умереть, правда? Он постепенно затихает, прижимаясь к ней как бездомный котенок. Завтра она узнает, где это они очутились, завтра они, возможно, уже отправятся домой, а сегодня ей просто нужно согреть его.