Сказка о серебряном лисе

Рукии хочется влепить ему пощечину, вытрясти из него правду, заморозить и растолочь в крошки ненужное ему сердце. Рукию сжигает бессильная ярость. Она не скажет себе, что это ярость безответно влюбленной обманутой женщины – но разве правда от этого перестанет быть правдой? Она ловит слухи: его выписали, он вернулся к обязанностям капитана, первый приказ – высадить хурму, ведь предыдущая была до самых корней уничтожена лейтенантом Изуру. Он ничуть не изменился – об этом говорят особенно часто, как будто его поступки противоречат его характеру. Но это не так, она-то знает. Ичимару Гин во всем ищет лекарство от скуки. На первое после возвращения собрание капитанов Гин идет неохотно. Опять та же тоска зеленая… И действительно, обсуждаются проблемы восстановления Сейретея, привлечения к работам учеников академии из-за нехватки рабочих рук, и т.д. и т.п. Он прячет зевок в рукав хаори, но зоркий не по годам Ямомото-сотайчо все замечает. - Капитан Ичимару, у меня есть задание и для вас, – Гин улыбается и кивает. – Учитывая состояние вашего здоровья и нехватку шинигами для патрулирования, на следующей неделе вы отправляетесь в стандартный патруль по Руконгаю. Проверите районы с первого по десятый. С собой возьмете рядового тринадцатого отряда Кучики Рукию. - Ладненько, командир. – Все давно привыкли к полному несоблюдению им правил субординации, а некоторые, например, капитан Кёраку, даже улыбаются. Старательный Изуру собирает ему стандартный походный набор, справедливо полагая, что капитан давно забыл, что надо с собой брать. Да уж – Ичимару не ходил в патруль с тех пор, как стал капитаном. А тут еще и Кучики Рукия в качестве напарника… Что это – удачная шутка командира Ямамото или стечение обстоятельств? У Ичимару вдруг начинает болеть голова. - Завари мне чаю, Изуру, - он опускается за свой стол. Кажется, он впервые не может предсказать, что будет завтра. И это, Меносы все забери, интересно. Пять дней в патруле проходят вполне мирно, вот разве что мрачно. Рукия и Ичимару почти не разговаривают – процедура проверки отработана до автоматизма, а вечером сил хватает только на то, чтобы упасть и уснуть. Им осталось проверить только 10 район - и можно было возвращаться в Сейретей. Ичимару и сам не знал, хочется ли ему вернуться или хочется продолжать мучить себя, ворочаясь без сна, слушая ее дыхание и любуясь сонным лицом. Что-то раньше он не замечал этой склонности к мазохизму… Уже погружаясь в дрему, которую он за последние пять дней привык считать сном, Ичимару услышал крики. Без сомнения, крики ужаса. - Просыпайся, – он резко потряс Рукию за плечо. – Иди за мной! Они осторожно вышли из заброшенного дома, в котором ночевали. А зайдя за угол, видели то, от чего Рукия ахнула. - Да уж, чудовищное чудовище, - иронически заметил Ичимару. – Но почему они сами идут к нему? Эй, а ну стой! – он схватил Рукию за ворот косоде и развернул к себе. Фиалковые глаза смотрели на него, но Рукия явно его не видела. – Это что еще такое? Тем временем Пустой заметил их и явно вознамерился полакомиться шинигами. Ичимару вытащил Шинсо. Однако следить за Рукией, которая почему-то упорно пыталась стать поздним ужином, и одновременно драться оказалось довольно сложно. К тому же, Ичимару явственно понял, что силы еще не вернулись к нему. - Прости. – он аккуратно стукнул ее по затылку рукоятью занпакто и… Вдруг увидел перед собой Рукию, которая ему улыбалась. Звала за собой. Преодолеть такое искушение было слишком трудно, но Ичимару все-таки огляделся в поисках Пустого. Куда же он подевался? А Рукия манила его за собой и он будто сомнамбула все же пошел туда, куда она звала его. Он уже почти дотронулся до нее… - Танцуй, Соде-но-Шираюки. Белая рябь! – Пустой рассыпается сверкающими осколками и вместе с ним на камни падает истекающий кровью Ичимару Гин.