Шервудский лес

Король. Как было велико это слово, и как велика тяжесть ответственности. Раньше, когда Джексон был принцом, все казалось таким легким и понятным. Сейчас, он знал, как нелегко принимать решения, от которых может зависеть судьба множества людей, а то и целого государства. Король Джексон II Фрост. От него ожидают многого, порой, даже требуют. Но он не готов. Не готов повысить налоги, чтобы порадовать дворянинов, не готов отменить крепостничество в угоду крестьян. Он еще мальчишка по сути, какой из него король? Король поправил корону, непривычную своей тяжестью. Алая мантия душила шею, а меховая оторочка щекотала в носу. Джексону хотелось все вернуть на свои места, оставить как было. Смерть отца, несмотря на смерть матери, он пережил спокойно. Наверное потому, что для старого короля был совсем бесполезен. Сегодня, на закате, казнят всех разбойников Шервудского леса. Включая и Эльзу, девушку, которая просто хотела всем помочь. Не зная почему, ему было жаль эту разбойницу, обладавшую столь сильным характером. Он вспомнил ее слова, а затем нож у горла, затем опять слова. Странно, что простая простолюдинка смогла вызвать и жалость, и восхищение короля. Да, ее стойкость, храбрость, доверие другим. - Джексон? - нараспев позвала девушка, но не та. Другая. - Помнишь, что сегодня за день? - Утром была коронация, а вечером начнется казнь, - холодно ответил король. - Не понимаю причин для радости, Туффиан. - Сегодня ты войдешь в историю, мой король. Победитель преступников, которые целых два года не могли поймать! Король, впервые объединивший два королевства - Фрост и Африны, женившись на принцессе. - А если я не хочу, - тихо ответил Джексон, смотря в зеркало. Та же прическа ежиком, тот же цвет глаз, но в них отражалась такая тоска, которую нелегко было понять. Принцесса, что-то щебетавшая про торжество, удивленно остановилась. - Чего ты не хочешь? - Входить в историю. Править, как мои предки. Жениться не из любви, а по долгу. - Но, так уж заведено. Один человек не может изменить то, что закладывалось веками. - А я изменю, Туффиан. В моем королевстве не будет бедных или богатых. Все будут едины, как одно целое. И тогда не будет бунтов, восстаний, мятежа - Это невозможно, друг мой любезный. Не все захотят жить так, а значит придется подавлять возмущения властью. Твоя кузина вряд ли захочет ютиться в сарае, если раньше жила во дворце. Мы давно уже как брат с сестрой, поэтому советую тебе, отступись. - Сестра моя, не по крови рожденная, я уже принял решение, и оно неизбежно. - Я приму любые твои требования, но захочет ль народ? Король кивнул, отпуская невесту, а сам все думал о ее словах. Да, будет мятеж, теперь герцогов и графов, но без этого невозможно построить новое счастливое будущее.

***

Тюрьмы королевства Фростов заслужили свою нелюбовь среди арестантов. Крысы, лужи, капли воды с потолка, из еды лишь хлеб, и холод, зверский холод, от которого стыла кровь. А главное, понимание того, что ты все равно умрешь. Короли никогда не миловали узников, заключенных здесь. На холодном полу, прижавшись спиной к стене, сидела девушка лет семнадцати, с белокурыми растрепанными волосами, тусклым взглядом голубых глаз, в изодранной темно-зеленой рубашке и штанах. Она должна была умереть первой, а ее кровь подтвердит торжество знати. Эльза знала, что окончит жизнь на эшафоте. Знала, еще задолго до того, как их поймали стражники. Но мысль о том, что умрут не только друзья и Рапунцель, но и не в чем неповинная Анна, никогда не посещала белокурой головы. По левую сторону была темница Астрид, и Форест часто слышала, как та билась об стенку, пытаясь найти все возможный выход. Напротив томилась Мерида, вроде бы премирившаяся со своим положением, но Эльза видела, как рыжая положила в рукав остро заточенный камень. По правую сторону сидел Иккинг, иногда предлагавший всевозможные планы спасения. Где были Рапунцель, Анна и Флинн, блондинка не знала, но надеялась, что они еще живы. Мимо пробежала крыса, коснувшись руки своим холодным хвостом. Любой бы закричал, но не арестант Швейблетской тюрьмы, уже привыкший к такому зрелищу. Где-то рядом прошел начальник тюрьмы, звеня ключами. Вот он прошел к ней, открывая решетку. - Пора? - чуть с хрипцой спросила Эльза. Тот кивнул, хмуро смотря на девушку. На тонком запястье вновь щелкают железные браслеты, а один из тюремщиков ведет ее наружу. Перед глазами проплывают лица тех, которые были дороги, которых она знала. Виселица пугающе поскрипывала на ветру, размахивая петлей. Еще немного, подумалось Эльзе, и ее хладное тело будет висеть на потеху толпы. Она не выполнила возложенных обещаний, ее долг окончен. Всех арестантов вывели на площадь. Среди них, блондинка увидела сестер, друзей, знакомых и даже крестьян, приходивших за награбленным. Высокий человек в седом парике, как видимо судья, развернул список и начал зачитывать приговоры. - Элизабет Разенграффе, а иначе Эльза Форест, обвиняется в преступлениях против короны. Крестьяне прижали руки к сердцам, где будет вечно жить молодая девушка, не раз выручавшая их из тяжелых ситуаций. - Анна Разенграффе, Марта и Джонатан Микельс, Альфред Конс и Серафима Колтон, обвиняются в участии в мятеже, а также передаче ворованных вещей. С глаз Анны потекли прозрачные слезы, словно капли росы. Она не хотела умирать, боялась смерти и боли. - Элизабет Разенграффе, Мерида Данброх, Астрид Хофферсон, Иккинг Хеддок, Флинн Райдер и Рапунцель Корона обвиняются в похищении принца, а ныне короля, с целью выкупа, а также в ограблении некоторых лиц. Всех обвиняемых приговорили к смертной казни через повешение. Эльза была первой в очереди, ей первой и умереть. Аккуратно ступая по деревянному полу, она подошла к петле и в последний раз оглядела толпу. Вон там рыдали крестьяне, терявшие последнюю надежду, а вон там напротив, бояре злорадно улыбались, представляя новую жизнь. А вон там, на балконе, сидел он, в окружении кузины, невесты и лорда. На миг глаза одинакового цвета встретились, словно переговариваясь между собой. Ее выражали боль и тоску, его - печаль и решимость. Она не винила его, так и должно было быть. Она разбойница, совершившая немало краж, а он король, которой должен был на днях жениться. Что было у них общего? Лишь волнение за будущее их народа. Эльза отвела взгляд первой, поймав взор зеленых глаз. А затем еще зеленые, три голубых, одни карие. Друзья были рядом в последнюю минуту жизни, а это было, пожалуй, главным. Попрощавшись мысленно со всеми, она сделала еще шаг, оказавшись у самого подножия виселицы.