Это ещё не война

Положительно, этой ночью невозможно было уснуть! Рёв ветра сделался каким-то нарочитым, как будто включили музыкальное сопровождение к последнему акту трагедии. Уолтер ждал, чтобы разразилась, наконец, гроза: гром и ливень были бы колыбельной песней в сравнении с тем безвкусным адом, который творился снаружи. В довершении всего раздался волчий вой, хотя волков в этих местах отродясь не водилось. Уолтер помрачнел. Он вспомнил старую сказку про женщину, которая не отперла дверь и позволила псам Дикой Охоты загрызть мальчика у своего порога. Он, Уолтер, не из такого жидкого теста. Да и не сезон теперь для Дикой Охоты. Всего вероятней, что оборотни узурпатора кого-то преследуют. Уолтер не мог остаться в стороне, вложил палочку в футляр на поясе, взял ружьё и вышел в ночь. - - - Прогуливаться по коридорам в модных платьях длины миди, щебетать с подружками за чашечкой кофе, переписывать идеальным почерком приказы министров, поливать бегонию на окне, кокетничать с молодыми коллегами, всерьёз присматриваясь к коллегам постарше — примерно так видела свою работу в Министерстве Сусанна Корнер. Однако отдел, в который её устроили по протекции, предлагал совсем другие обязанности. Работа велась в две смены, поэтому график сна у Сусанны сбился совершенно. Кофе из милой забавы превратился в суровую необходимость. Писанины было много, но это были скучные протоколы допросов мелких правонарушителей. Коллеги постарше были женаты, коллеги помоложе заняты карьерой, а с тех пор, как сменилась власть, положение стало и вовсе шатким. Не для чистокровной Сусанны, конечно, но как-то в целом. И кофе испортился. — Корнер, тут вызов... — офицер Патил зевнул и указал на гематитовый экран. В центре него разворачивалась карта Шотландии, жирной красной точкой было обозначено место происшествия. Справа появился портрет нарушителя. Студентка, шестнадцать лет, колдовала вне школы... Патил тронул колокольчик, висевший слева от экрана, одно из самописных перьев подлетело к стопке пергаментов и начало строчить приказ. О, как Сусанна ненавидела эти ночные вызовы! — Отправляйся-ка, — сказал Патил, указывая на карту. — Как раз для тебя работа. - - - Коул кинул нож, и лезвие наполовину вошло в дверной косяк. Он остался доволен новым оружием: будет, чем угостить врага, если палочка подведёт. Драться всё-таки придётся, не вечно так сидеть. Он встал, чтобы вытащить нож и в этот миг мольба о помощи прозвучала снова, прямо по ту сторону входной двери. Коул изменился в лице. Этого не могло быть, но только что он слышал Эмили! Она умоляла открыть дверь! Сестра поняла, что на той стороне её ждёт только тьма, попыталась сбежать и вернуться в единственное безопасное место, которое знала? Погоня в пустошах, быть может, была за ней? Коул кинулся к двери и распахнул её. Никого. Он вгляделся, держа палочку наготове и уже готов был шагнуть за порог, как на него прыгнул, сбивая с ног, огромный волк. Коул успел задеть его замедляющим заклятием, и пока тот заторможенно, через силу раскрывал челюсти, освободился и начал отступать в сторону кухни, концентрируя силы для следующего удара. Волк очнулся раньше, зарычал и бросился. Вынырнув из-под руки Коула, Маргарет пальнула в зверя струёй воды. Коул не удержал палочку. Времени поднимать не было. Он толкнул Маргарет в кухню, выдернул нож из косяка. В этот момент Маргарет произнесла слово, запечатывающее вход. Она не спрашивала, зачем Коул впустил их. Оборотень яростно царапал ветхую дверь. Коул держал нож наготове, но дверь не поддавалась. За окном снова раздался крик, и Коул закричал в ответ, срываясь на хрип и захлёбываясь кашлем. - - - Маргарет не пыталась заткнуть уши. Она была уверена, что так станет ещё хуже. Будь она одна, то вышла бы сейчас за дверь навстречу неизбежному — и будь что будет. Но здесь был Коул, и, поступи она так, он подвергнется той же опасности. Поэтому она оставалась на месте. Коул точил нож. Этот звук напомнил ей, как они с профессором Стебль собирали кору бузины. Лезвие должно быть острым, чтобы резать аккуратно и быстро. Перед походом они с профессором сидели рядом, точили ножи и смеялись, что похожи сейчас на пиратов. Хромой Сэм и юнга Джо. "Эй, Джо, - говорил Сэм, - точи, не отлынивай. Или боишься пальчик порезать?" "Никак нет, Сэм, - отвечал Джо. - Замечтался, слушая, как ладно мы звучим. Могли бы играть в городском оркестре, а вот, понесла нелёгкая в пираты..." И они снова смеялись и обнимали друг друга этим радостным смехом. Каких невероятных друзей подарила ей жизнь! И прекрасных наставников, о каких можно только мечтать. Маргарет прикрыла глаза и постаралась в тончайших подробностях вообразить аромат свежих листьев базилика. - Expecto Patronum, - прошептала она. Серебристая птица вспорхнула и сделала круг по комнате. Удары, сотрясавшие дверь, стали как будто глуше, страх отступил. Птица устремилась в окно, и стекло не удержало её. Маргарет подумала о профессоре Снейпе, как бы он прогнал всех врагов, не меняя выражения лица, а потом сказал бы: "И это всё, на что вы оказались способны, Ли? Добежать до укрытия, забиться в угол и дрожать?" Маргарет вспомнила, как он попросил назвать, к какому виду птиц относится её патронус. Она обиделась, глупая, вместо того, чтобы посмотреть у Бьюика или ещё где-нибудь. Ведь это действительно любопытно и, наверное, важно... Коул залюбовался чудесным видением и лицом Маргарет, черты которого приняли мягкое, ласковое выражение. Он стиснул зубы. Она нужна живой, теперь он не сомневался. А, может статься, что и сам он тоже. Беллатриса могла "замолвить словечко". Или Эмили. Помнит ли сестра, как обходятся Пожиратели смерти с пленными? Сам Коул отчётливо вспомнил огромную залу в особняке Блэков, фигуры в масках и распростёртого на полу человека. Маргарет не заслужила этого. - - - Северус Снейп оглядывал земли Хогвартса с площадки Астрономической башни. Он редко бывал здесь, но, впрочем, довольно, чтобы дать повод для пересудов: убийцу-де влечёт на место преступления. Он давно усвоил, что ничего нельзя было сделать по-другому, прокрутил всю сцену сотни раз, отмерил шагами расстояние между участниками, меняя их местами, двигая, как оловянных солдатиков на столе, и всякий раз выходило только хуже. Сейчас он пришёл не за этим. С гибельной высоты своего величия он смотрел на простёртые внизу луга, на кромку леса, тонущего в предрассветном тумане, на чёрный провал озера, на огоньки Хогсмида вдали. Дамблдор задумал исход войны, который ему, Снейпу, не слишком нравился. Почему же он не свернул с пути, почему продолжает ту же игру? Когда Дамблдор погиб, открыв ему весь план, он мог бы стать свободным, но вместо этого как раз теперь он чувствовал себя только инструментом, орудием. Письмом в бутылке. Он должен передать послание, приказ для смертника. Сияющая птица появилась неожиданно, и Северус невольно подставил руку - она была почти реальной. У барышни Ли настоящий талант, но зачем она прислала ему патронуса? - Что ты хочешь сказать мне, птичка? - спросил он тихо. Что это за вид, он знал с самого начала, это было очевидно и по полёту, и по характерному "лягушачьему" клюву. Но только теперь Северус понял, почему это выводит его из равновесия. Когда, при каких обстоятельствах он мог слышать эту дикую, примитивную мелодию? Эти слова, от которых ком подступает к горлу? Расти, расти, терновник, расти до самой крыши, сюда прилетит козодой строить гнездо. Вейся, вейся, плющ, перекинься через крышу, сюда прилетит смерть на шести крылатых конях. Расти, расти, орешник, прорастай сквозь крышу, смерть побывала в этом доме, и он стоит нараспашку. Падай, падай, снег, засыпай дом под самую крышу, сюда прилетит весна, у весны синие глаза. У весны синие глаза, у смерти зелёные глаза, баюшки-баю, спи, моё сердечко. Козодой дёрнулся, всплеснул крыльями и растаял в воздухе. Отчего-то Снейп не сомневался, что именно сейчас произошло. Ещё одна бессмысленная смерть на этой войне. - - - "Маргарет Бригитта О'Шейн, вы нарушили одно из основополагающих правил обучения в Школе Чародейства и Волшебства Хогвартс. За колдовство вне школы к вам будет применено дисциплинарное взыскание вплоть до исключения, меру определят на заседании Совета Попечителей..." Речь Сусанны Корнер была прервана истерическим хохотом, от которого её передёрнуло. Она оторвала взгляд от пергамента и взглянула, наконец, вокруг. Смеялся парень, неприятный на вид, в магловской одежде, грязный и тощий. Он, согнувшись, держался за ручку кресла. В кресле полулежала, неуклюже раскинув руки, растрёпанная девочка в магловской одежде. Прошла пара секунд, прежде чем Сусанна заметила, что из её груди торчит рукоять кухонного ножа. Тогда Сусанна Корнер завизжала, кинула в парня пергамент и аппарировала.