Это ещё не война

— Почему профессору Снейпу отдали Защиту? Вот скажи, Геката, почему? Маргарет с размаху плюхнулась в кресло. — Он подал заявление на вакантную должность? — предположила Геката, устраиваясь в соседнем кресле. — А что, всё к лучшему. После прошлогоднего цирка наверстаем. Кое-кому из группы не повредят ежовые рукавицы. Кстати, у Слизнорта интересная манера преподавания, он внесёт разнообразие в изучение зелий. — Но ведь должность проклята! — Ой, да ну... — отмахнулась Геката. — Должность преподавателя Защиты проклята, это подтверждается ежегодно! — Не надо так бушевать, — Геката пожала плечами. — Наши учителя всё-таки не лыком шиты. Никто не стал бы глупо подставляться под проклятие. Наверное, они нашли способ, как его снять. Маргарет умолкла, чтобы не напроситься на логичный вопрос, что это она так переживает за Снейпа. И в самом деле: что это она так? Маргарет затруднялась объяснить. Просто выходило, что все, на кого она могла хоть как-то опереться в волшебном мире, оказывались под угрозой. Сначала Коул. Теперь что-то не так с профессором Снейпом. Не хватало ещё, чтобы профессор Стебль... Профессор Стебль была стара, и отчего-то Маргарет пришло в голову, что она может умереть. Впервые девочка серьёзно задумалась, что взрослые стоят к смерти ближе, чем она. Что ей предстоит хоронить близких, и это не трагедия, не несправедливость, а естественный ход вещей. Маргарет едва не захлебнулась от одиночества и грусти. Она подумала о своих родителях, вдруг показалось, что она не писала им очень давно. Она подумала, что пропустила у профессора Стебль уже два дополнительных занятия, и с ужасом представила: что если это была последняя возможность для таких занятий, а она предпочла поспать? Она сбивчиво поделилась с Гекатой. — Ну что ты! — Геката всплеснула руками. — Ну вот опять! Маргарет, оставь эти мысли о смерти, что тебе в них? Только душу разбередишь... Лучше что-нибудь делай. Возьми сейчас и напиши родителям. Утром отправишь — перед тем, как пойти в теплицу к Стебль. Вот увидишь, завтра все будут так же живы, как теперь. Геката была права. Как часто она бывала права! Маргарет обняла её за плечи, пошла к конторке, по счастью, никем не занятой, и постаралась сосредоточиться на письме. Слова шли через силу, но потом потекли свободнее. Минут через двадцать она настрочила три листа и запечатала конверт. Тревога в сердце не улеглась. — Геката, послушай, мне что-то не по себе. Отнесу-ка я письмо сейчас. — На ночь глядя? — Ну да. Совы же ночью летают. — Ладно, — Геката не стала предлагать свою компанию, потому что чувствовала, что подруге это не нужно. — Проветри голову. Маргарет кивнула и вышла с письмом. - - - Маргарет возвращалась кружным путём, чтобы собраться с духом для разговора. Вот только, чем дольше она собиралась, тем хуже становилось. Когда она дошла до нужного кабинета, внутренний голос вкрадчиво напомнил ей, что время позднее и неприлично беспокоить профессора сейчас. Когда она подняла руку, чтобы постучать, тот же голос предположил, что профессор, уж наверное, не сидит в кабинете до ночи. Но из-под двери слегка пробивался свет. Она перевела дыхание и заставила себя постучать. "Войдите", — услышала она. И замерла, не зная, на что решиться. "Войдите, кто там?" В кабинете послышались — или это только показалось? — шаги по направлению к двери. Маргарет сорвалась с места и бросилась бежать.