Карантин

По-кошачьи потянувшись, с кровати встал верный друг Генри и Марты - только что закончивший обучение психолог, для которого не нашлось работы в консервативном городке, замершем в развитии еще добрую тысячу лет назад. Его настоящее имя давно потерялось в горе разнообразных прозвищ, и все знакомые звали его попросту Джоном. И только Марта называла его Эриком, хотя, конечно же, и это имя не являлось правильным. А в тот день он собирался знатно напиться в компании богемного Генри и его шикарных историй о бутылках, котах и ничегонеделании. И, естественно, даже не подозревал, что его планы начнут рушиться с раннего - для него, а не для нормального человечества - утра. Все началось с вызова такси - девушка-оператор ответила ему идеально поставленным голосом, но на словах об адресе и схеме кратчайшего проезда начала нести откровенный бред, путаться в звуках и повторять о прекраснейшей скидочной программе. Такая же ситуация повторилась еще в двух других местах, и Джон решился впервые за полгода совершить умиротворяющую пешую прогулку. Он собирался было продолжить спокойно собираться на прогулку, но вовремя понял, насколько бесполезны его планы в день, когда все идет наперекосяк. Да, он попытался поймать такси, выбежав из уютной квартирки, но - вот незадача - даже обычных машин на улице не виднелось. С другой стороны, это позволяло сильно сэкономить время на пешеходных переходах и быстро добраться к Марте и Генри. Но пробираться в одиночестве по таинственно опустевшему городу? - Марта, тут какая-то ересь, - сильно растягивая гласные, оповестил Джон телефон, - Вы-то хоть живы? В трубке послышался звон бьющегося стекла, дикий хохот Генри и, наконец, спокойный голос Марты: - Какая ересь? Мы только проснулись... Что случилось? - даже не имея возможности видеть Марту, Джон знал, что сейчас она обеспокоенно хмурится, завернувшись в любимое сине-фиолетовое одеяло, и кое-как отмахивается от парня, желающего отпраздновать новый день вином... Джон вздохнул, чуть глубже проникнув в собственную фантазию - он очень хотел бы оказаться на месте Генри, и, вроде как, имел на это больше прав. Он знал Марту еще со школьных лет - они тогда жили в разных городах и познакомились только благодаря нелепому школьному эксперименту с отправленными в никуда письмами. Ее письмо пришло по существующему адресу к мальчику примерно ее же возраста - казалось, сама судьба желала видеть их трогательную дружбу. Боже, да они идеально подходили друг другу. Но не имели никаких шансов быть вместе. - Будто крысолов прошелся со своей дудочкой - город настолько пустой и тихий, что мне сначала показалось, будто я оглох. - Ты сейчас где? - еще более обеспокоенно и хмуро спросила девушка. - Не знаю, потерялся... Тут какое-то странное здание в форме буквы "п". И, кажется, это тупик... - он физически ощущал, как в голове Марты прокручиваются все известные ей в городе места. - Ты проходил недавно какой-то завод, верно? - услышав согласное мычание в трубку, она быстро продолжила, - Стой там, никуда не уходи, мы с Генри тебя отыщем. *** Гилберт Тарси с самым неподдельным ужасом встречал новый день. И у него были все причины считать это утро последним адекватным во всей его не слишком увлекательной жизни. Во-первых, еще вчера он понял, что с его женой что-то фантастически неверно - она сидела в фиолетовом шестилапом кресле, реагируя только на самые банальные выражения. Банально реагируя. Во-вторых, она зависла, как и тот бедняга из канцтоварного магазинчика. И пока Гилберт слушал бесконечный повтор фраз об ужине, прошедшем дне и дурной погоде, ему все больше казалось, будто мир превращается в дурной сон. В-третьих, единственные признаки жизни во всей округе подавал только полузаброшенный безымянный завод, расположенный в нескольких кварталах от дома Гила. В-четвертых, никто из его местных родственников не отвечал на звонки, в то время как покинувшие богом забытый городок сонно, но связно, расспрашивали о причинах ночного звонка. И, наконец, в-пятых... Гилберт разглядел, когда попытался ночью умоляюще взять жену за руку, кое-что крайне любопытное - ее порез недельной давности на руке, казалось, как допропорядочное ранение, уже давно должен был затянуться, но нет... Разлученные ножом части тыльной стороны ладони не только не вернулись к тихой семейной жизни, но и открыли одну свою немаленькую тайну - под нежной бледной кожей прятались не мышцы и кости. А металлические трубочки и резиновые полосы. Конечно, он мог бы перед уходом спросить у жены, что происходит или что произошло, но заранее понимал всю глупость ситуации и знал, что связно ответить то, что когда-то было его женой, уже не сможет. *** Утро, настолько незадавшееся для Джона и Гилберта, прекрасно началось для одной странноватой на вид птицы. Конечно, сложно представить плохое птичье утро, но у нее были довольно занятные причины наслаждаться почти незаметным в вечно пасмурном городе рассветом. Птице нравилось наблюдать - и в последнее время у нее появилось столько новых прекрасных объектов для слежки, что она бы радостно прыгала вокруг любимого дерева, если бы отказалась, естественно, он некоторых норм своего приличия. Вот глуповатый мечтатель пробирается через запутанные нити карты, пытаясь выбраться к дому, в котором живет его вчерашний странноватый знакомый. Вот этот знакомый - до ужаса банальный и беспомощный мужик - нервно озирается по сторонам, пытаясь отыскать признаки жизни в слишком тихом городе. Или этот парень - стоит, как жертва тяжелейшего топографического кретинизма, и явно кого-то ждет. Он настолько неприметный, что в любой другой день птица ни за что бы его не заметила... Но птица знала - текущий день чрезвычайно важен. Откуда она это знала? Кто ей об этом рассказал? Чем важен? Зачем она наблюдает за этими людьми? О, эта птица и так была слишком разумной, чтобы еще и задумываться о смысле своих поступков. А вот еще и смешная парочка спешит к своему заблудившемуся в лесу многоэтажек другу. Даже почти обычная птица, не знакомая с признанными в человеческом мире критериями красоты, невольно подумала, что девушка выглядит очень ... Трогательно. Как гнездо, свитое из разноцветных лент. Птица внимательнее посмотрела на центр своего огромного круга обзора. Все эти люди сойдутся сейчас в одной точке? И где остальные? Почему тихий город стал мертвым?