***
Выпавший накануне снег скрипел под лёгкими сапожками. Оглядевшись, девушка отметила, что, если до утра не поднимется метель, вереница следов к башне генерала выдаст её с потрохами. Стоило только Эвелин пробраться сквозь внутренний двор, как свет в кабинете Каллена моргнул и окончательно погас. Заметив это, она уже было решила вернуться, но представив позорную дорожку в обратном направлении, которую на рассвете увидит весь двор (не задом же по своим следам пятиться), она бесшумно поднялась на вершину башни. Гробовая тишина, отозвавшаяся на неуверенный стук в дверь, снова вызвала мысли о возвращении. Однако тяжелая дверь с кованой ручкой в виде головы льва легко подалась вперёд от первого толчка. Каллен ждёт её или просто забыл задвинуть засов? Заслышав за спиной шаги часового, Эвелин, не раздумывая, нырнула во мрак открывшегося проёма.***
Каллен прибыл в Скайхолд уже ночью. Как ни гнали они лошадей, успеть засветло не позволил начавшийся в горах снегопад. Приняв ванну и согревшись, он наконец-то оказался в своей башне. Заботливо растопленный прислугой камин постепенно нагревал выстуженную за долгое отсутствие хозяина комнату, вытесняя застоялый холод. В окнах Эвелин стояла непроглядная тьма. Время было далеко за полночь, возможно, ей сообщат о его прибытии только утром. Погасив все свечи, Каллен рухнул на кровать, не раздеваясь и не снимая покрывала. От усталости ломило тело, но мысли, не дававшие генералу покоя несколько ночей подряд, мешали провалиться в долгожданный сон. Завывание ветра в камине пыталось усыпить его, но все попытки были тщетны. Каллену казалось, что он снова провалился в Тень и все его страхи оголились, выползли наружу. В тугое, как вата, сознание с трудом пробился скрип двери. Шаги по ступенькам были лёгкими и едва различимыми, но все чувства мужчины обострились до предела, и он спокойно мог расслышать хоть храп конюха в хлеву на другой стороне Скайхолда. Отдавая последний жар, угли в камине давно перестали освещать комнату, но в сиянии застывшего напротив широкого окна лунного диска он легко узнал знакомую фигуру. Эвелин до последнего не была уверена, что имеет право вот так бесцеремонно являться к Каллену посреди ночи. Но застав его не спящим, с растерянной улыбкой на лице, решила, что упускать такой шанс будет непростительно. - Ты пришла, - словно завороженный гибким телом, медленно освобождаемым от одежды, Каллен беспомощно заскользил по нему взглядом. Против этой девушки у него не было ни оружия, ни приёмов. Он попался в сети ещё в момент их первого поцелуя. Все ссоры и разногласия закончатся сегодня ночью, и это лишь подтвердит, насколько сильно и безнадёжно он увяз в этих сетях. Как только последняя деталь одежды соскользнула на пол, Эвелин набросилась на него, как изголодавшаяся пантера. Резкими, нетерпеливыми движениями она помогала ему срывать одежду, покрывая поцелуями каждый сантиметр обнажившейся кожи. Каллен знал, что от рассвета эту ночь отделяет всего несколько часов. Несколько часов - и яростное желание обладать друг другом сменится более нежными чувствами. Однако он не будет сожалеть об этом, а позволит себе насладиться этим моментом. Сильные женские руки не дали ему оказаться сверху, не позволили подмять под себя хрупкое стройное тело и завладеть им. Его ощутимо толкнули спиной на подушки, и Каллену оставалось лишь покорно смотреть снизу-вверх в одурманенные желанием глаза. Его широкие ладони сами легли на тонкую талию, оглаживая живот, скользя вверх, к небольшим, но аккуратным грудям. Как же он скучал по этой мягкой, шелковистой коже. Тихий всхлип прозвучал наградой за прикосновение к упругой плоти между широко расставленных ног Вестницы. И вот уже он сотрясается в нетерпении, выгибаясь, подаваясь вперёд в попытке сократить расстояние между телами. Эвелин, наконец-то прекращая эту пытку, резко склоняется к нему. На этот раз он издаёт хриплый стон. А Эвелин уже не пытается сопротивляться, когда сильные руки притягивают её к себе. Каллен касается её губ быстро и страстно, и она жадно отвечает на его поцелуй. Так обычно припадает к кувшину с водой умирающий от жажды путник. Эвелин кричит и стонет, сходя с ума от его поцелуев, сильных толчков и страстных объятий. Серебряный свет луны превратил испарину на телах в капли ртути, сбегающие по разгорячённым телам. Порыв ледяного зимнего ветра, ворвавшийся в приоткрытое окно, надул полог кровати и лизнул лицо храмовника, дав ему шанс продержаться ещё немного. Каллен знал, что, несмотря на горячий нрав, Эвелин требовалось немало времени, чтобы достичь вершины удовольствия. Перевернув уставшую девушку на спину, он наконец-то смог взять всё в свои руки. Ускорившись, он почувствовал, как Эвелин сжалась. Пальцы с силой сомкнулись на его плечах, а тело напряглось до предела. Закусив губу и безжалостно работая бёдрами, Каллен не сводил взгляда с красивого лица. Пряди растрепавшихся волос дрожали в такт движениям, спадая на прикрытые веки. Лёгкий румянец, проступавший на бледной коже только в такие моменты, мог заставить его любоваться этой прекрасной девушкой вечно. Но вечность оттягивать момент самого сильного удовольствия на свете было бы слишком жестоко. Каллен подхватил бёдра Эвелин, проникая ещё глубже и быстрее. С нежно-розовых губ сорвалась череда протяжных стонов. Ещё толчок - и глаза девушки резко распахнулись. Лёгкая судорога прошла от центра её удовольствия до самых пальцев ног. Почувствовав эту волну, Каллен подался назад и, снова быстро войдя, замер. В этот раз дрожь разошлась по всему телу. Каллен почувствовал, как сжалась плоть девушки вокруг его естества, а из её груди вырвался слабый хриплый стон. Поймав его губами, мужчина наконец-то мог не сдерживаться. Всего пары движений хватило, чтобы догнать Эвелин и с облегчением упасть ей на грудь. - Я люблю тебя. И один только Создатель знает, как сильно, - борясь с тяжёлым дыханием, Каллен наконец сказал то, о чём уже не мог больше молчать.***
Резкая боль заставила Эвелин проснуться с громким криком. Разбуженный Каллен, щурясь от яркого солнца, бьющего в незанавешенные окна башни, взволнованно оглядывал комнату в поисках нападавшего. В комнате никого, кроме них, не было. Сползшее на пол шерстяное одеяло открыло вид на смятые простыни и случайные отметины на телах, напомнив о прошедшей ночи. Однако привлекало внимание не это. Небольшая ладошка Эвелин, к постоянному покалыванию которой она давно уже привыкла, сейчас светилась и пульсировала как никогда раньше. - Что-то не так. Ощущение тревоги повисло в воздухе. Армия ещё не успела вернуться в Скайхолд, и гнетущая тишина, повисшая над крепостью, заставляла постоянно прислушиваться и вздрагивать от каждого завывания ветра. В дверь торопливо постучали. Переглянувшись с девушкой, Каллен молча стал натягивать одежду. Ворвавшийся в комнату сквозь раскрытые ставни морозный ветер приятно огладил наспех расчёсанные волосы Эвелин. Строгий командирский голос Каллена, принимающего рапорт в кабинете этажом ниже не сулил ничего хорошего. Не надо быть провидцем, чтобы догадаться - случилось что-то серьёзное. Прямо на глазах ясное голубое небо начали заволакивать тяжёлые грозовые тучи. Порывы ветра, несущие их со всех сторон на Скайхолд, нагибали верхушки деревьев, где-то даже слышался треск вековых елей. Приближалась буря. - Похоже, Корифей не готов ждать, - поёжившись от колкого мороза, Эвелин, не отводя взгляда от горизонта, облокотилась на грудь подошедшего сзади Каллена. Напряжённые руки кольцом обхватили её за талию. Там, где только что над горой сверкнула молния, переливаясь всеми оттенками изумруда, образовывалась широкая воронка. - Он в долине, - едва ощутимо Каллен коснулся виска девушки. – Нам нужно идти, необходимо собрать совет, пока ещё есть время. Это была не буря, а самый настоящий ураган. Тот, кто призвал его, явно хотел показать всю свой мощь и запугать противника. Слипшиеся комья снега стеной хлестали по стёклам, норовя если не выбить их, то залепить каждый сантиметр. - Глупо было надеяться, что Корифей станет ждать, - заложив руки за спину, Кассандра Пентагаст мерила зал советов размашистыми шагами из угла в угол. - Он знает, что наши войска ещё не вернулись из Арборской глуши, - генерал был серьёзен, как никогда. Из всей многочисленной армии, которой он управлял, в крепости находился лишь один небольшой гарнизон. Проклятье, даже в первые дни существования Инквизиции у него было больше бойцов. - Нам придётся дождаться их возвращения. Сейчас у нас нет ресурсов для нападения. - Исключено, - вмешалась Лелиана, - мы с самого начала искали убежище Корифея, но безрезультатно. Если мы упустим его сейчас, то дадим набраться сил и всё придётся начинать сначала. Не вступавшая до этого в разговор Морриган громко усмехнулась: - Он не спрячется, - её рот искривила улыбка. - Дракон, который ему помогает, не архидемон. Это просто дракон, в которого он вложил часть себя. Пытаясь уподобиться богам древности, он поддался гордыни, и именно ею можно воспользоваться. - Ты предлагаешь убить дракона? - Каллен с сомнением посмотрел на ведьму. - Это будет непростая задача. Шрам, оставленный Хиверналл во время их последней охоты в Эмпрюз-дю-лионе, до сих пор не желал заживать, напоминая, насколько опасны эти твари. А ведь дракон, служащий Корифею, в разы крупнее и опаснее. - Если убить дракона, его хозяин потеряет способность вселяться в другие тела. Это даст нам шанс покончить с ним, - продолжила Морриган, игнорируя пытливые взгляды участников совета. - К счастью для вас, мы с Вестницей недавно совершили очередную прогулку в Эллювиан, и сама богиня Митал наградила меня силой, способной на это. В решающий час я призову её, а вам останется лишь дать Корифею последний бой. Метка на руке Эвелин продолжала жечь руку. После того, как был закрыт последний разрыв в Свистящих Пустошах, она почти не беспокоила её. Сейчас же сияние охватывало всю ладонь, разливаясь искрящейся болью до самого плеча. - Если не закрыть брешь снова, она поглотит весь мир, - пряча руку в карман, перевела взгляд на собравшихся Инквизитор. - Надо идти сейчас. - У нас нет войск для сопровождения, но мой меч проложит вам дорогу хоть до самого Чёрного Города, миледи, - вскакивая на ноги, официально заявил Каллен, прикладывая руку к пластине нагрудника. - Похоже, и мне пора вспомнить, какой стороной стрелу на тетиву кладут, - улыбнулась Лелиана, скидывая официальную мантию. Под ней у советницы красовалась новая походная броня. Кассандра воздержалась от громких фраз, лишь довольно огладила рукоять двуручного меча. - Ещё немного, и я сама захочу задать трёпку этому Порождению Тьмы, - усмехнулась Жозефина, обмакивая перо в чернильницу и ставя в отчёте собрания жирную точку.