Обойти все запреты.

      Бал Трёх Королевств приблизился ещё на один день. Кристина и Лейла чуть ли не с нетерпением ожидали его по вполне понятным причинам, но прежде, чем он наступит, было необходимо провести один основательный разговор с Ристи. Сложность заключалась в том, что она не осознавала всей глубины своих чувств к Дзину, и думала куда больше о самом по себе переходе во вторую форму, как о чём-то запретном и интригующем, чем о том, с помощью кого это можно осуществить. На Дзина же принцесса была вовсе обижена и старалась не подпускать к нему свои мысли. Таким образом, посещение бала в паре с Первым Министром Ристи не интересовало, а её отношение к нему легко читалось по демонстративному игнорированию и изредка бросаемыми косыми взглядами тёмно-фиалковых глаз.       Лейла, куда более осведомлённая в делах сердечных, обратила внимание на эти взгляды, и сделала вывод, что Ристи обижена на Первого Министра потому, что обнаружила, что в его постели бывают женщины. Следовательно, это была далеко не просто обида, а ревность. Этим открытием со всеми сопутствующими деталями Лейла поспешила поделиться и с Кристиной. Таким образом обе женщины были уверены, что Ристи ревнует, а если так - удача явно сопутствует им.       Оставалась единственная проблема - объяснить это самой принцессе. И для этой задачи не было никого более подходящего, чем её подруга. - Скажи, какой ты видишь свою жизнь через каких-нибудь десять лет, Ристи? - как бы между прочим поинтересовалась Лейла, через плечо подруги заглядывая в книгу, которую та читала, - Какой ты видишь себя? - Ммм... ну... - прозвучало невразумительное бормотание. - А всё-таки? С заметным трудом принцесса оторвалась от чтения. История Детрайда оказалась куда интереснее, чем ей думалось сначала. - Ну... Я не знаю. Буду жить в замке, с мамой и папой, учиться управлять нашим королевством... - Между прочим, с каждым годом число претендентов на твою руку будет всё расти, и лет через десять ты наверняка выйдешь замуж. Это предположение обеспокоило Ристи, и она, отложив своё чтение, развернулась к Лейле лицом. - Замуж? За кого? - и словно одумавшись, прибавила, - Папа говорит, что мне рано об этом думать. Лейла проигнорировала это замечание. - За кого? Не знаю. За кого принцессы обычно выходят замуж? За принцев, или королей, или... - Лейлу так и подмывало сказать "за своих Первых Министров", но для таких смелых предположений было ещё рано, - ... или за наиболее достойных претендентов. Вопреки всем ожиданиям Лейлы, Ристи рассмеялась. - Ты плохо знаешь моего папу. Он говорит, что в мире ещё не родился человек, достойный моей руки. И скорее всего, не родится. Поэтому он сказал, что замуж собираться рано. - Даже в будущем? - И в будущем, и в ближайшем. Я уже как-то собиралась, за Джейду. Но даже он в глазах папы не годится на роль моего мужа. И я потом поняла, что мой муж должен быть кем-то... Кем-то... - Кем? - спросила Лейла, ощущая, что Ристи, наконец, начинает думать сама, а не говорить теми же словами, что и отец, - Как ты думаешь? Принцесса замялась. До этого момента её мысли на этот счёт были туманными и не имели точного воплощения. Да и зачем думать об этом, если папа говорит, что рано? Но сейчас Ристи почему-то задумалась, и на ум ей пришёл один из разговоров с матерью. - Мама когда-то сказала, что мой муж должен быть демоном, чтобы продолжать род. Сильным демоном, как папа, или сильнее. - А ещё? - Наверно, он должен быть тем, с кем мне будет просто и легко, тем, кого я буду очень хорошо знать. Я ведь не очень люблю новые знакомства, и не так просто могу находить друзей, как Джейда. Мама говорит, в этом я похожа на неё. А ещё... Знаешь... - Ристи заметно заволновалась, и на её щеках проступил лёгкий румянец, - Я бы хотела быть влюблённой в своего мужа, как мама в папу. И чтобы он был так же влюблён в меня. И... Чтобы он много знал и умел, чтобы восхищаться им и гордиться. Как же её подтолкнуть? Никакой конкретики... - вздохнула про себя Лейла. - Мне кажется, не так давно тебя интересовал Первый Министр? Лицо Ристи тут же приобрело выражение поруганного достоинства, и она поднялась с кровати, чтобы устремить деланно-безразличный взгляд в окно. - Дзин? Ха, он меня уже совершенно не интересует. И это могло бы сойти за правду, если бы голос юной принцессы был на пару тонов ниже и не отдавал за версту заметным раздражением. Лейла не скрывала своей улыбки, глядя на её спину. Потому что несмотря на то, что за последнее время Ристи стала вести себя и воспринимать окружающий мир почти как взрослая, находилось и немало исключений из этого наблюдения, в частности, сейчас. Показное безразличие выглядело по-детски, но говорило в то же время о многом: Дзин точно не был безразличен принцессе. Но говорить об этом в лоб Лейла не собиралась. - Ах, Ристи, неужели тебя злит то, что у лорда Дзина могут быть женщины? Разве это не нормально? Он ведь не мальчик. В ответ лишь тишина. Юная принцесса продолжала смотреть в окно, выходящее на сад, но создавалось стойкое ощущение, что внутри эмоции так и захлёстывают её. Уж слишком неподвижна она была, слишком сосредоточенно смотрела в одну точку. - Или в тебе говорит эгоизм? Ты считаешь, что мысли всех твоих подчинённых должны быть так или иначе заняты тобой, а поэтому у них не может быть никаких отношений или симпатий? Ристи? - Ладно. Он мне не безразличен, и я признаю, что у него может быть право на отношения с женщинами. - Ристи помолчала, а потом неожиданно резко сорвалась с места и прыгнула на кровать рядом с Лейлой, тут же растеряв весь свой невозмутимый вид, - Но я прихожу в ярость, стоит мне вспомнить его с той девицей! Лейла, у меня такое чувство, что я избила бы их, если бы могла! И... Я не хочу видеть никого рядом с ним, никогда, ни в рабочее время, ни во внерабочее! Ристи тяжело вздохнула и шмякнулась лицом в перину, накрыв голову руками, словно бы хотела спрятаться от всех своих ужасных мыслей. Лейла не прерывала её молчания и не торопила, чтобы дать время на раздумья, и только лишь гладила по спине. - Не понимаю, что со мной происходит. - раздался наконец приглушённый голос, - Но я не могу ни примириться с этим, ни выбросить из головы. Хотя и понимаю, что это глупо. - Кто-то читал слишком мало романов. Иначе, Ристи, ты бы уже давно поняла, что просто-напросто ревнуешь его. А ревнуешь, потому что влюбилась. Принцесса демонов медленно приподняла свою голову над кроватью и подпёрла руками, устремляя полный потрясения взгляд на Лейлу. - Да, можешь мне поверить. Подумай сама, но ты не стремишься ни к чьему обществу так, как к его. Ты начала думать о переходе во вторую форму, потому что подсознательно решила, что если бы не выглядела, как ребёнок, может быть, могла бы его заинтересовать. - Но... Он ведь гораздо старше! И я никогда ни о чём таком не думала, мне просто нравилось играть с ним. Нет. - твёрдо сказала она, - Не может быть. - Не может? - Лейла рассмеялась, - А теперь представь свои чувства, если бы ты, например... Могла пойти с ним на бал в честь праздника Трёх Королевств? Он ввёл бы тебя в гостевой зал, а ты держала бы его под руку? А потом бы кружил в танце? Подумай, целый вечер, где его внимание безраздельно принадлежит одной тебе? Ристи так долго молчала, что её подруга было подумала, что оказалась в чём-то не права. - Я даже думать об этом не могу, это было бы невероятно волнительно, и по мне бегают мурашки... Неужели, неужели правда? - повис в воздухе риторический вопрос, а затем: - Лейла, как ты это узнала? - Легко. В конце концов, разве мало я видела влюблённых девушек, работая в борделе? Снова установилось молчание, но сейчас Ристи выглядела счастливой, воображая, как могла бы пойти на бал с Дзином, если бы, конечно, отец разрешил. Лейла же, глядя на неё, ухмылялась про себя, представляя, какой бы неожиданностью для неё стала новость, что Дзин, исходя даже из неромантических соображений, хочет жениться на ней. Но об этом говорить было нельзя. Девушки становятся самоуверенными и заносчивыми от подобного знания. А вот обрадовать принцессу тем, что она может прийти на бал с Дзином, стоило прямо сейчас, что Лейла и озвучила. - Как? - прозвучал недоверчивый вопрос, - Разве папа на это может согласиться? - Может, - Лейла насилу удержалась, чтобы не рассмеяться, потому что была осведомлена, каким способом было получено Кристиной это согласие, - так что самое время пойти и пригласить Первого Министра. Она ожидала, что Ристи тут же соскочит с кровати и понесётся к Дзину, но ожидания не оправдались: наоборот, принцесса словно вросла в кровать. - Я не могу, - сказала она внезапно севшим голосом, - Я... Ох, я боюсь. Лейла! Что мне делать? - Прежде всего - сохранять хладнокровие и не вести себя, как ребёнок. Не дай ему понять своих чувств. Не смотри на то, как ты выглядишь внешне. Говори так, словно ты... Неотразима. Потому что на самом деле так и есть. Ристи глубоко вздохнула и встала с кровати. - Неотразима?... Спасибо. Ох, я... - её голос дрогнул, - Я пойду. И не дожидаясь ответа, принцесса выпорхнула из комнаты.       Лейла смотрела ей вслед и на её лице было странное выражение, словно она и радовалась, и сожалела одновременно. Бедное дитя... Ты паришь на крыльях любви, но на них же можешь и падать, стоит Дзину на миг сбросить маску...

***

      А Ристи уже была перед дверью в покои Первого Министра, и хотела порывисто войти, не останавливаясь, как делала это всегда. Но на ум сами собой пришли слова Лейлы о хладнокровии. Поэтому она сделала глубокий вдох и постучала, оправив все несуществующие складки на своём платье. - Войдите, - раздался голос по другую сторону. Ристи раскрыла дверь и степенно вошла в комнату, пытаясь подавить своё внутреннее волнение. - О, это вы, Принцесса. - на лице Первого министра незамедлительно возникла дежурная улыбка, - Я рад вас видеть, потому что мне казалось, что в последнее время... - Кто вспомнит былое, тому глаз долой, - неожиданно перебила его Ристи, и в голосе её улавливалась странная интонация, которой ни сам Дзин, ни кто-либо другой прежде не слышал, - Лорд Дзин, вы должны составить мне пару на балу в честь праздника по случаю союза Трёх Королевств. Дзина было непросто удивить, потому что за свою долгую жизнь Первый Министр повидал всякое, но, как видно, ещё не всё. Он прекрасно знал, что Гардис никогда бы ему не позволил находиться рядом с его дочерью не в качестве няньки, роль которой он исполнял с момента её рождения. Спутник на балу - почти что парень одной ногой, или как минимум чрезвычайно близкий человек. Даже если нет, для Гардиса так или иначе не могло быть приемлемым подобное. Была и другая странность - то, как говорила принцесса. Словно бы бросала ему вызов. Словно играла с ним, но не как ребёнок, а как искушённая в словесных дуэлях девушка. И впервые Дзин отчётливо понял, что скрытая за детской оболочкой перед ним стоит девушка, и она явно навязывает ему свою игру. - Это странно. Принцесса, вы уверены, что ваш отец это одобрит? - Он уже одобрил. - ответила она с лёгким намёком на усмешку, и эта новая интонация в голосе была слышна ещё лучше, чем в первой фразе. - У вас нет выбора. Повисло молчание. Дзин был заинтригован этими довольно внезапными переменами в поведении принцессы, которые появлялись день ото дня. И вот пожалуйста, сейчас она смотрит на него прямым ясным взглядом, глаза её, цвета сумерек, странно блестят в свете свечей, а с губ слетает официальное "Лорд Дзин", будто не он всего две недели назад бегал за ней по саду. Эта загадка заинтриговала его даже сильнее, чем ему бы хотелось, и значительно сильнее, чем вообще что-либо интриговало за последние два десятка лет. Но как сильно не было бы его удивление и заинтересованность, ни одна черта в его лице не дрогнула, когда он сказал: - Мне не нужен выбор, если моя спутница вы, Принцесса. Но я не помню, чтобы вы обучались танцам. Принцесса не умеющая танцевать не может находиться на балу. Если не ошибаюсь, именно поэтому вас не было на предыдущих? Расчёт Дзина оказался верен - Ристи не умела танцевать, и он своим замечанием сбил маску непоколебимого спокойствия принцессы. Она была лишена видимого равнодушия, что в какой-то мере давало ей преимущество, и Дзин ожидал, что она смешается окончательно, потому что видел, как легко приоткрылись её губы, а мысли лихорадочно носились в голове. Но в момент, когда Дзин ощутил вкус своей маленькой моральной победы, на лице Ристи появилась ликующая прекрасная улыбка, которая оставила этот раунд за ней. - Ах, какая неприятность, лорд Дзин! В таком случае я не вижу иного выхода... Придётся вам научить меня танцам, а прежде - спросить на это позволения моего отца. И продолжая улыбаться совершенно недетским образом, оставив Первого Министра искусно обыгранным в первом же раунде навязанной ему игры, принцесса Ристи покинула комнату.