Обойти все запреты.

      Миссия, которую нужно было выполнить Кристине, являлась практически невыполнимой.       Но разве на первый взгляд может быть трудно уговорить отца дочери на то, чтобы на балу её сопровождал самый преданный человек? Его Первый Министр? Тот, кто готов пойти на что угодно ради защиты своего Повелителя и его семьи? Разве отец не может доверить такому человеку сопровождение дочери? Нет, не может. - Гардис. Кто тогда её должен сопровождать? - пыталась Кристина натолкнуть мужа на светлую мысль, - Какие варианты у нас ещё есть? - Никаких. Ещё не появился на свет тот, кому я могу это позволить. - Но именно это меня и волнует. Гардис улыбнулся своей жене самой очаровательной улыбкой и прижал к себе ещё теснее. Теснее правда, было уже некуда, и Кристине казалось, что ещё чуть-чуть, и она начнёт задыхаться от нехватки воздуха. Или от опасной близости своего мужа, красота которого заставляла её сердце учащённо биться. - Разве ты можешь представить, что будешь знать кого-то настолько же прекрасного, как я, кто мог бы позволить себе держать за руку нашу дочь? Попадание было точно в цель: она не могла. Но не будучи настолько же безмерно одержимой в любви, как и отец, Кристина понимала точно, что рядом с её дочерью должен быть кто-то, кому она могла бы доверить её жизнь без раздумий. И кто-то достаточно чистокровный, чтобы продолжать род демонов ради поддержания баланса сил. И лучше варианта, чем Дзин, не находилось. - Это просто бал в честь праздника заключения тройственного мира. Важное событие в жизни демонов и людей. Между прочим, ты сам предложил правило, чтобы все приходили с парой... А-ах, Гардис... Кристина ощутила, как руки мужа забираются под её ночную, поглаживая все допустимые и недопустимые места. - Ммм? Делать было нечего. Ни одного варианта помимо самого крайнего, который имелся в арсенале. И на такую низость, точнее, вульгарную провокацию, Кристина Ранзаад ни за что в жизни бы ни пошла, если бы не осознание факта, что для успеха их с Лейлой плана этот бал играет почти ключевую роль.       Кристина и Лейла уже две недели вели приготовления. Они работали с Ристи - каждая по-своему. Учили её женственности и такту; учили кокетливо склонять голову и смотреть из-под ресниц; учили думать одно, а говорить - другое; и самое важное - учили разбираться в собственных чувствах и желаниях. Кристина, как мать, отвечала за моральные составляющие поведения дочери. Лейла же, на правах подруги - за обучение искусству общения с противоположным полом. От этой странной слаженной работы двух непохожих женщин по обучению третьей кто угодно пришёл бы в шок. Разве это не странно и неправильно: так целенаправленно и скрытно вместе с тем готовить девочку к перспективному замужеству? Нет, не просто к замужеству, большему, гораздо большему...

Flashback

- Это ужасно, это ужасно и немыслимо, это недопустимо! Я никогда не соглашусь на такое, Кристина! Возмущенные восклицания Лейлы были до того громкими, что упомянутая всерьёз опасалась, что розовый сад - недостаточно удалённое от замка место для подобного разговора.       Две женщины сидели в удобных креслах по обе стороны от небольшого столика в самом глухом уголке розового сада и вели несколько эмоциональную беседу, инициатором которой была Кристина. Беседа выходила настолько эмоциональной, что Лейла Роузенрот, только вчера принятая "на работу" в замок, периодически подскакивала со своего кресла, не в силах сдержать эмоции. - Ты понимаешь, что ты хочешь сделать? Ты хочешь научить свою дочь... Соблазнять мужчин! Нет, одного мужчину - лорда Дзина, и я не уверена, что это хоть как-то может тебя оправдать! Это не то, чему нужно учить юных девушек! И ты ещё считаешь себя не такой одержимой в любви, как Владыка! - слова лились безудержным потоком на голову Повелительницы демонов, и она, при всём своём темпераменте не могла найти даже промежутка, где ей бы удалось вставить слово, - Ты хочешь, чтобы он её... Чтобы... Кристина, у него не может быть любви не через постель! Он не такой, как Повелитель... Создалась небольшая пауза, во время которой Лейла переводила дыхание. Нельзя было не воспользоваться этим. И Кристина воспользовалась, хотя внутри сама от себя была в ужасе. - Я хочу, чтобы она была счастлива с ним. И она может. Лейла, ты знаешь... Когда я только встретилась с Гардисом, он казался мне чудовищем. Я думала, что он играет со мной и дразнит. Но он любил меня, а всё остальное было маской. У Дзина так же. Его поведение - маска идеального Первого Министра, и Ристи просто нужно проникнуть за неё. - Через постель! - ехидно вставила Лейла. Кристина даже на пару мгновений замолчала, чтобы собраться с духом и сказать те слова, которые уже давно повисли в воздухе: - Да... Именно так. Потому что он станет в будущем её мужем, и если так... Разницы тоже нет в конечном итоге... - конец фразы вышел далеко не таким убедительным, как её начало, потому что голос к концу становился всё тише и тише. - И это всё равно омерзительно. Разве не ты сказала Дзину, что твоя дочь лишится девственности в первую брачную ночь с ним? - Д-да, - голос Кристины дрогнул, - но всё идёт не так, как я думала. Я думала, Дзин со временем начнёт испытывать к ней более глубокие чувства, и к моменту свадьбы если не полюбит её, то... То будет хотя бы близок к этому. Но ничего не меняется. А я не хочу выдавать её замуж за того, кто не не любит! Ведь... Лицо Повелительницы демонов до самых кончиков волос затопила волна смущения. - ...Ведь... Ты знаешь, как Дзин ведёт себя... В постели. Нелюбимая женщина... - Нелюбимая женщина в первой форме, ребёнок, который его совершенно не интересует сам по себе, кроме как дочь Повелителя, не может рассчитывать на его нежность и любовь? Это ты хотела сказать? Хотела сказать, что думаешь, что первая брачная ночь для твоей юной дочери может стать жестоким разочарованием, и поэтому, чтобы она не стала несчастной в браке, она должна... - Лейла чуть не задохнулась от возмущения, - должна стать куртизанкой до брака? - Ты преувеличиваешь! Не куртизанкой, а женщиной, на которую он обратит внимание! Постепенно обратит. Мы научим её всему, что нужно, научим разбираться в себе, выглядеть красивой и загадочной, притягательной... Лейла перебила Кристину, саркастично фыркая. - Ты начиталась книжек? Сильно похоже на нечто вроде "20 способов завоевать сердце демона". Повисшее молчание явно говорило о том, что догадка оказалась максимально точной.       Лейла без сил опустилась в кресло и закрыла глаза. Этот разговор так вымотал её морально, как никогда не выматывала её прошлая работа, а спать с нелюбимыми мужчинами а деньги никогда не было безущербным для этой самой морали занятием. То, что предлагала сделать Кристина, даже с позиции бывшей куртизанки было мерзко, а Лейла смотрела на Ристи не как бывшая куртизанка, но как глубоко любящая подруга, почти мать. И эти чувства толкали Лейлу немедленно сказать Кристине категоричное "Нет", минимум - лишив своей помощи и поддержки, максимум - создав противодействие.       Лишь одно обстоятельство заставляло её колебаться. Понимание, что Повелительница таким образом хочет гарантировать счастье своей дочери. Понимание, что она любит её ничуть не меньше и даже больше, чем сама Лейла. В конце концов, понимание, что это всё - от чистого, неиспорченного сердца и потому, что скорее всего, к сердцу Дзина нет иного пути в данной ситуации, как нет и кандидатов лучше него. Вдох, выдох. Потирая виски, Лейла, несмотря на категорическое неприятие способа, которым мать хочет осчастливить дочь, собиралась дать самый трудный ответ в своей жизни. - Ты распоряжаешься её судьбой. Всецело. Ты и Дзин. А меня ты хочешь заставить помогать распоряжаться. - Да, я распоряжаюсь. Но ради её блага. Ведь она уже сейчас любит его, даже если не осознаёт. - Это всё равно не оправдание. - Лейла, прости, но это уже одна из причин... И я не вижу другого выхода. "Выход есть всегда!" - хотелось крикнуть Лейле. Но правда заключалась в том, что не любой, а лучший выход всегда лишь один, и если так - Кристина права. Лейла открыла глаза и сделала глубокий вдох. - Я буду ненавидеть себя за это. Уже ненавижу. Но... Я согласна. Кристина, я согласна. - повторила она, словно пытаясь убедить себя в этом, - И пока я в состоянии что-то воспринимать, расскажи мне подробности своего плана.       И вот сейчас, вспоминая этот жуткий разговор, Кристина понимала, что если половина дела была сделана, когда она убедила Лейлу помочь, убедить Гардиса - если не вторая половина, то существенная часть. Следовательно, нужно идти на любые, даже крайние меры, которые даже спустя 20 лет брака с Гардисом заставляли её смущаться, как невинную девицу. - Гардис, я не могу позволить нашей дочери прийти на бал Трёх государств без пары, словно маленькому ребёнку. И поэтому, если ты не позволишь Дзину сопровождать её... - Кристина постаралась совладать со своим голосом, который дрожал из-за ужасного смущения, - мы не будем делать ЭТО две недели. Рука мужа замерла на её бедре. Это был явно удар ниже пояса. Как сам Гардис сказал когда-то давно, в день Святого Валентина: "Просить не заниматься с тобой любовью то же самое, что просить не дышать". Иными словами, Кристина угрожала Повелителю демонов оставить его без воздуха на две недели. Безмерно влюблённого в свою жену Повелителя демонов. Тут было, над чем задуматься. - Почему ты так жестока со мной? - жалобно спросил он, и его рука, но уже куда медленнее и неувереннее продолжила своё движение по бедру жены. - Потому что я хочу, чтобы нашу дочь сопровождал Дзин. Ему ведь тоже не с кем прийти. А так мы убьём двух зайцев. - Пока что ты убиваешь лишь меня, Кристина, - ещё одна жалобная реплика. Рука Гардиса на её бедре, движущаяся в конкретном направлении, лишала Кристину всяких сил продолжать разговор, и затуманивала рассудок. Но отступать было нельзя. Ведь если она поддастся на эту бесстыдную провокацию, то разговор снова будет замят, а ведь это далеко не первый раз, когда он поднят. И до бала всего две недели. Откладывать дальше нельзя. - Гардис... Три недели... - тишина, - Нет, четыре! Молчание длилось ещё полминуты. С одной стороны Гардис до ужаса не хотел подпускать Дзина к своей дочери, да ещё в качестве спутника на таком серьёзном мероприятии, с другой он просто не представлял, как четыре недели сможет жить без того, чтобы не "лакомиться самой вкусной на свете ягодой". Слишком страшная угроза, а зная характер Кристины не приходилось сомневаться, что она её выполнит. И Гардис принял решение. - А если я соглашусь, ты не будешь спать до самого утра, Кристина. - Эй! - такого она не ожидала, и уже испугалась в свою очередь, - Как я буду ходить потом? - А как же мне оправиться после такой моральной травмы? Какая ты жестокая! - голос Гардиса снова стал наигранно жалостливым, - Хотела на 4 недели лишить меня самого лучшего лакомства. "Я делаю это всё ради будущего своей дочери, для будущего дочери!" - твёрдо сказала себе Кристина. - Хорошо... Я согласна на... Окончание фразы Повелитель демонов слушать не собирался, потому что ему нужно было немедленно начинать отправляться от ужасного испуга, в который его повергла жена. А ведь до утра не так уж и много времени, чтобы успокоиться! Каких-то десять часов...