Начать сначала, или что скрывала его маска

-Трактир закрывается! – в третий раз повторял невысокий полный человек в белом переднике темноволосому юноше, который сидел в самом дальнем темном угле придорожного трактира, низко склонившись над столом, уронив голову на руки. -Ты что, не слышишь, что ли? – трактирщик явно терял терпение. – Трактир закрывается! А ты мне еще ни за одну пинту выпитого тобой пива не заплатил! Я не занимаюсь благотворительностью, поэтому плати и проваливай, или я позову полицейского! Молодой человек медленно поднял голову, невидящим взглядом посмотрел на стоящего перед ним мужчину, молча, достал из кармана золотой и швырнул его через стол трактирщику. Тот поклонился с несколько недоуменным выражением лица, а молодой человек поднялся из-за стола и, так и не произнеся не одного слова, медленно поплелся к выходу. -Эй, послушай, - неожиданно окликнул его в дверях еще один поздний посетитель. Юноша обернулся и увидел перед собой молодого человека в поношенном темно-синем плаще. – Тебе идти некуда? – спросил он. -А тебе какое дело? -Да в общем…на дорогах у нас небезопасно, а ты к тому же… -Я не пьян! И вообще, не нуждаюсь ни в чьих советах! -В советах, может, а в помощи, судя по всему, нуждаешься. А я не из тех, кто бросает человека осенней ночью на улице. Пошли. -Ишь ты! – устало усмехнулся темноволосый. Но все же пошел за своим провожатым. -Ну вот. Здесь все свои, - улыбнулся новый знакомый, когда они очутились посреди бескрайней степи около старенького фургона, оклеенного разноцветными афишами. – В этой гостинице ты в безопасности и среди друзей. -Мари, - кивнул он вышедшей им навстречу молодой женщине в сером шерстяном платье, - это мой друг. Как тебя зовут? – обратился он к своему молчаливому спутнику. -Ну, допустим, Жан, - ответил тот. Помолчал немного, а потом зачем-то добавил: - Жан-Пьер. Черт его знает, почему ему пришло голову именно это имя, но своим настоящим представляться не хотелось: Леонелю де Ги не место в паршивом придорожном трактире на границе с Пенагонией, да и вообще…Леонель де Ги был мертв уже почти две недели, с тех пор, как захлопнул за собой дверь отцовского дома, а значит, и имя это ему теперь не принадлежало. -Как интересно, – неожиданно обрадовался новый знакомый. – Не иначе как судьба нас свела. Ну что же, будем знакомы – меня зовут Жан-Жак, это – Мари, ну а это – кивнул он в сторону фургона, - наш дом, наша работа, да и вся наша жизнь. Садись, будем ужинать. Это не поддавалось никакому объяснению, но рядом с этими людьми, которые оказались так неожиданно добры к нему, было тепло и уютно. И ему вдруг показалось, что он знаком с ними целую вечность, и ничего не хотелось больше, только сидеть рядом с ними у костра, слушать шутки Жан-Жака (он, похоже, был совершенно неунывающим человеком и совершенно не знал, что такое скука) и смотреть на весело пляшущее пламя. Неожиданно для самого себя Леонель, то есть, теперь уже Жан-Пьер, взял лежащую подле костра гитару, неуверенно, словно исподволь стал перебирать струны и, наконец, тихо запел. Эту песню очень любила мама, а сейчас ему казалось, что обладай он даром сочинительства, он не мог бы выразить все, что творилось у него на душе, лучше: Весна одела лес листвой, Усыпан лес цветами, И рожь колышется волной Под вешними дождями. В природе единятся все, Когда нагрянет враг, Но слышен почему лишь мне Судьбы зловещий шаг? Скользит форель в ручье крутом Серебряной стрелой, Рыбак таится за кустом Под старою ветлой. И жизнь моя ручьем текла, Я был форелью в нем, Пока любовь не обожгла Пылающим огнем. Цветку, что на скале растет Подобен жребий мой, И коноплянки лишь полет Смущал его покой. Таков был я, пока любовь Не сорвала мой цвет И иссушает вновь и вновь Всю прелесть юных лет. И жаворонка трель летит Под утро в небеса, На крыльях у него блестит Багряная роса. Я презирал печаль не раз, И не грустил ни мало, Когда любовь в злосчастный час В силки меня поймала.* -Чудесная песня! – тихо сказала Мари. -Это было великолепно, - поддержал ее муж. Помолчав с минуту, он как-то загадочно переглянулся с ней и спросил: – Жан-Пьер, послушай, у меня к тебе предложение… Через несколько дней, когда фургон бродячих артистов приехал в столицу Абидонии, на афишах, украшавших его стенки, к именам Жана-Жака Веснушки и его молодой супруги добавилось еще одно – имя их нового друга. *Стихи Р.Бернса