***
Остаток дня Гермиона провела, осматривая комнаты западного крыла в поисках колье, но безуспешно. И весь этот день, пока она осматривала каждый ящик и заглядывала под каждую кровать, её не покидало смутное ощущение того, что за ней следят — такое же ощущение, какое у неё появилось в спальне Буза. Ей казалось, что кто-то или что-то всё время следует за ней, но, оглядываясь, она никого не обнаруживала. В конце концов она решила отнести это на счёт нервов. Однако Гермиона почувствовала большое облегчение, когда позднее, вечером, готовясь спуститься к ужину, убедилась в том, что шаги, которые она слышала в коридоре за дверью спальни друга, всё-таки не принадлежали Малфою. Он вернулся уже после заката — весь день объезжал владения и навещал соседа-землевладельца. Это известие, успокоив её, вместе с тем дало повод для раздумий. Почему этот человек, после долгих месяцев переписки и ожидания своей будущей невесты, старается свести время, проводимое с ней, к минимуму? Она знала, что именно Малфой искал этого брака, именно он настойчиво добивался его. Буз перехватывал письма слизеринца к Асторие и пересылал их Гермионе, чтобы она, когда попадёт в особняк, знала всё, что необходимо. Письма были полны пылких заверений желании увидеть её прекрасное лицо, в том, что он не может дождаться, когда заключит Асторию в свои объятия, что все его мысли заполнены её красотой и что он жаждет провести остаток своих дней вместе с нею. А теперь, когда «Астория» была в особняке, когда эти месяцы ожидания позади, он, кажется, избегает её, как будто она прокаженная. Как и исчезновение колье, это выглядело бессмыслицей. Неужели он нашёл её настолько непривлекательной, что даже не может находиться рядом? А если это так, то каким образом она сможет вынудить его посягнуть на её невинность и, следовательно, спровоцировать его на немедленную свадьбу? И что ещё более важно, если там, в коридоре, был не Малфой, то кто же? От обилия вопросов, на которые у неё не было ответов, у Гермионы даже разболелась голова. Поэтому, спускаясь по лестнице, чтобы присоединиться к Малфою за ужином, она пришла к выводу, что проще всего будет решать их по очереди. Первым и требующим немедленного разрешения являлся вопрос о том, как ей скомпрометировать саму себя и вынудить слизеринца на немедленную свадьбу. Она должна была утвердить своё положение в особняке и, разумеется, не могла ждать прибытия своей мнимой матери. Надо было действовать быстро. Решив не отступать от плана и приготовившись ко второй встрече с ним, Гермиона направилась к столовой, но, услышав голоса, раздающиеся из-за двери, остановилась. — Каштанововалосая фея, плавающая в твоём озере? В следующий раз ты расскажешь мне о своей встрече с гномами. Послушай, Драко, ты явно слишком долго прожил в здесь. Неужели это бывает со всеми после двадцати двух лет? Ну, тогда и мне осталось недолго. Мне кажется, что ты начинаешь сходить с ума. Может быть, тебе самое время оставить этот чудовищный особняк и вернуться к цивилизации, в Англию? Этот глубокий и звучный мужской голос был знаком Гермионе. Стараясь не шуметь, она продолжала слушать. — К цивилизации? В Англию? Феи не феи, но я предпочитаю оставаться здесь, в особняке. Знаю, что покажусь тебе полным идиотом, но уверяю, Блейз, я её видел. Средь бела дня, своими собственными глазами. Плавающую в озере в своей великолепной наготе. Она была прекрасна. Ты же знаешь, мой дядя писал о ней, а люди в особняке и его окрестностях верят в её существование. Эта Кровавая Леди — местная легенда. — А теперь, значит, эта мистическая женщина является тебе. Послушай, если встретишь поблизости поблизости ещё какую-нибудь голую мистическую женщину, пришли её сегодня ночью в мою комнату. Я давно уже нуждаюсь в хорошей встряске, а один призрак стоит другого. Голос Драко зазвучал тише: — Говорю тебе, Блейз, это была не просто проходившая мимо незнакомка. В один прекрасный момент она появляется во всём великолепии наготы, а в следующий исчезает. Без всякого следа. Ни одна женщина в особняке или поблизости не подходит на неё. Поверь мне, я весь день провёл в поисках этого прекрасного создания. Она действительно самая изумительная женщина, которую я когда-либо видел. Гермиона не могла поверить своим ушам. Значит, он видел её! Он видел её, плавающую в озере совершенно голой, а она стоит тут, размышляя, как его заставить скомпрометировать её. Пикантность ситуации можно было бы счесть поразительной, если бы не тот факт, что она чуть было не попалась. Как поступил бы Драко, если бы она не убежала? Все её планы и предосторожности оказались бы напрасными, и, вероятнее всего, она сейчас сидела бы в Азкабане. Если бы Аннис узнала об этом, она вышла бы из себя. После того как первоначальный шок прошёл, Гермиона припомнила кое-что из сказанного Малфоем. Он не подозревал, что видел в озере именно её, и был убеждён, что повстречал дух, каштанавовалосый призрак, называемый Кровавой Леди, призрак её самой, явившийся к нему из якобы могилы. Провёл весь день в поисках её или, во всяком случае, похожей на неё женщины. А его дядя даже уверял, что видел её. И пока Малфой продолжает верить в существование Кровавой Леди, её тайна будет в безопасности. Его собственный дядя писал о призраке и уверял, что она ему являлась. Не отыскав никого, кто бы мог быть ею, Драко действительно поверит в то, что это было ведение. Гермиона собиралась сделать всё, чтобы он продолжал так думать. — Добрый вечер, джентльмены, — сказала она, входя в комнату. Усовершенствовавшись в искусстве смотреть поверх оправы своих очков, Гермиона смогла вполне хорошо рассмотреть второго мужчину. Он был высок, молод, довольно красив, хотя не настолько, как Малфой, и не так прекрасно выглядел, стоя рядом с хозяином у камина с бокалом огненного виски в руке. Это был Блейз Забини. Гермиона сразу же узнала его. — Добрый вечер, Астория, вы сегодня очаровательны. Позвольте представить вам Блейза Забини. Блейз, это моя нареченная, мисс Астория Гринграсс. Блейз выступил вперёд и, взяв её руку, приложился к ней губами. Взглянув в её скрытые за стёклами очков глаза, он улыбнулся. — Весьма польщён, мисс Гринграсс. Драко, — сказал он, поворачиваясь к слизеринцу, — ты совсем не преувеличивал, сказав, что она очаровательна. На самом деле она просто изумительна. Гермиона кивнула, как, по её мнению, поступила бы Астория, и направилась к своему месту возле Малфоя. Она знала, что Забини лжец, но она просто не подозревала что он ещё и слепец. Разве может какой-нибудь мужчина в здравом уме найти её изумительной? Её платье было простым, коричневого цвета и совершенно безвкусным, а волосы гладко зачёсаны и спрятаны под уродливым чепцом — и всё-таки он называет её очаровательной. По всей видимости, очки были необходимы именно ему. Хотя Гермиона и была рада тому, что не оказалась с Малфоем наедине, однако присутствие гостя могло затруднить задачу спровоцировать слизеринца на компрометирующие её действия. Но Аннис заверила её, что отвечает за всё. Гермионе оставалось только положиться на это обещание. Ужин, приготовленный кухаркой, весь крупной и крепкой женщиной по имени миссис Флауэр, которая, приветствуя прибытие «Астории» в особняк, так крепко прижала её к своей груди, что чуть не задушила, прошёл весьма приятно. Жареный фазан был восхитителен, молодой картофель в пикантном соусе весьма нежен, а дополнением к этому было присутствие Блейза. Глядя на него поверх очков, Гермиона думала, что он представлял собою тот тип мужчин, от которых матери обычно предостерегают своих дочерей, — с его волосами, чернее, чем грех, и живой, победоносной улыбкой, которая, несомненно, в прошлом вскружила голову не одной женщине. У Забини было тёмное лицо. Гермиона чувствовала, что в Блейзе чего-то недостаёт, хотя и не могла понять, чего именно. И всё же он вёл себя настолько легко и беззаботно, рассказывая забавные случаи из своей жизни, что, будь обстоятельства этих историй иными, не описывай он оборотных сторон войны, он непременно понравился бы Гермионе. Забини побывал за океаном, в месте, которое он назвал Вирджинией. Он рассказывал о волшебниках, начавших там новую жизнь, красочно описывая нетронутую природу и дикую красоту реки с названием «Джеймс». Во время рассказа Гермиона молча ела, потягивала вино и наблюдала за двумя друзьями. Было очевидно, что их отношения были близкими и долгими, потому что они вели себя совершенно свободно друг с другом, легко переходя от темы к теме. Она обратила внимание, что если на губах Блейза улыбка была частой гостьей, то Драко улыбался редко, как будто считал это за своего рода слабость. Но в этом человеке не было слабых мест, подумала Гермиона, рассматривая его пальцы, спокойно лежащие на бокале. И подумала, какую боль могут причинить её эти пальцы, если он узнает, кто она такая на самом деле. За остроумными замечаниями и историями о своих мальчишеских приключениях Блейз, однако, съел достаточно, чтобы можно было накормить взрослого жеребца, и завершил всё это выпитым одним глотком полубокалом огненного виски. — Довольно скучных историй, — сказал он, вытирая рот салфеткой и откидываясь в кресле. Потом взглянул на Гермиону. — Скажите, мисс Гринграсс, каковы же планы у вашего крёстного? — Блейз, — вмешался в разговор Малфой, прежде чем Гермиона успела ответить, за что она была ему весьма благодарна, так как не имела ни малейшего понятия о том, что ему сказать, — Астория ничего не знает о планах своего крёстного. Ни о военных, ни о каких-либо других. Что-то в его тоне сказало Гермионе, что за этими словами таится нечто иное, что-то такое, во что она не посвящена. — Простите меня, мисс Гринграсс, — сказал Блейз, обменявшись взглядами с Малфоем. Он покаянно склонил голову. — Кажется, я перешёл границы. Разумеется, такая очаровательная молодая леди, как вы, не может что-либо знать о планах своего крёстного. Извините меня за нескромность. Прежде чем ответить, Гермиона отпила маленький глоток кларета и неторопливо проглотила его. — Всё в порядке, Забини. Забудьте, пожалуйста, об этом. Он улыбнулся, показав белые ровные зубы. — Вы не против, если мы покончим с формальностями? Я бы предпочёл, чтобы вы звали меня Блейз. В конце концов, вы собираетесь стать женой моего ближайшего друга. — Согласна, Блейз. И пожалуйста, зовите меня Астория. — Она увидела, что высокая двустворчатая дверь столовой приоткрылась и в неё проскользнула Аннис, машущая ей рукой. — А сейчас, если вы, джентльмены, не имеете ничего против, меня зовёт моя служанка. Драко поднялся со своего стула. — Конечно, Астория. Пока вы займётесь со служанкой, мы с Блейзом продолжим разговор за бокалом огненного виски. Но потом я хотел бы, чтобы вы оказали нам честь и мы составили в гостиной партию в ломбер. Гермиона взглянула ему в глаза. Она была немного удивлена этой просьбой. Может быть, он просто проверяет её? Она улыбнулась и просто сказала: — Как вам будет угодно, милорд. Аннис вышла вслед за Гермионой из столовой и закрыла за собой дверь. — Я приготовила питьё. — Питьё? — Гермиона оглянулась вокруг, моля Мерлина, чтобы поблизости не оказалось слуг. — О чём ты говоришь? — спросила она шёпотом. — Питьё, которое ты должна дать его светлости Драко Люциусу Малфою, чтобы он посягнул на твою честь. — Ты хочешь, чтобы я дала ему питьё? Мы не можем сделать это сегодня, Аннис. Здесь Блейз... — она запнулась, — Забини. — Но ты должна дать ему питьё сегодня. Через двадцать четыре часа питьё потеряет свою силу. И некоторое время я не смогу приготовить его. Вербену очень трудно найти, и у меня могут уйти дни, даже недели, чтобы отыскать другое растение. А насчёт друга Драко Малфоя тебе беспокоиться нечего. Для него я тоже приготовила питьё и посыпала на его подушки свежие шишечки хмеля, так что он проспит до утра, как младенец у материнской груди. — А как насчёт слуг? Что, если кто-нибудь заметит что-то странное? — Его светлость уже отпустил прислугу. Даже своего дворецкого, этого носатого Хоггарта. Сегодня прекрасная возможность. Нам нельзя терять времени. Надо действовать быстро, чтобы ты смогла выйти замуж за его светлость, прежде чем он начнёт удивляться, почему это не едет мать Астории. Как бы отвратительно тебе это ни показалось, другого случая может и не представиться. Она протянула Гермионе поднос, на котором стояли два бокала. — После ужина джентльмены всегда пьют бренди. Правый бокал предназначен для Драко Малфоя, другой — для Забини. Не перепутай, потому что в этом случае последствия будут катастрофическими. А теперь иди, и когда убедишься, что они выпили всё, возвращайся в свою комнату. Если мы хотим сегодня преуспеть, то нам есть чем заняться, а времени очень мало. — Она похлопала Гермиону по плечу и добавила: — Если всё пройдёт как надо, к концу этой недели ты произнесёшь свою свадебную клятву.Глава 8
7 марта 2015 г. в 13:41
Гермиона осторожно просунула руку в тайник, пытаясь на ощупь найти то, что искала. У дальней станки она нащупала что-то маленькое и квадратное, с гладкой поверхностью полированного дерева и медленно вытащила наружу.
Когда она села на маленький кривоногий стул и положила резную шкатулку себе на колени, сердце её отчаянно забилось. Шкатулка была изготовлена из священного феями дерева — так по крайней мере говорил ей Буз, — которое было очень тёмного цвета, почти чёрного. Гермиона провела пальцами по полированной крышке, стирая осевший сверху толстый слой пыли.
Под пылью скрывалась тщательно вырезанная эмблема. Две буквы. Переплетенные между собой Г и Б, окружённые орнаментом из роз, которые должны были символизировать их дружбу, Гермионы и Буза. Друг рассказывал ей, что купил эту шкатулку у одной старой мудрой женщины. Он держал в ней только самые ценные для себя и Гермионы вещи. Маховик времени, которым Гермиона раньше пользовалась в школе. Письма Буза, в которых он когда-то писал стихи. Бутон розы, высохший и хрупкий, когда-то красные лепестки которого давным-давно почернели, подаренный Бузом Гермионе после того, как они познакомились.
И колье.
Все эти вещи бережно хранились в шкатулке, которая должна была перейти к Гермионе. Это начинание Буза должно было превратиться в традицию, такую же, как и передача колье от хозяйки особняка к следующей за ней.
Гермиона осторожно открыла потускневший бронзовый замочек. Там, внутри, лежало всё, что осталось от её воспоминания, — последние доказательства самого существования. Там она найдёт то, что Эйбрамсон и вся его армия не смогли у неё отнять, маленькие, дорогие ей сувениры, счастливые напоминания о минувшем.
Медленно она приподняла крышку.
Сердце как будто провалилось куда-то вниз.
Шкатулка была пуста.
Все эти бережно хранимые предметы, которые должны были перейти к ней, исчезли. Сокровища, которые большинство людей посчитали бы ничего не стоящими, а для неё были гораздо более ценными, чем все эти картины и серебряные канделябры, пропали все до единого.
И колье вместе с ними.
Гермиона смотрела внутрь пустой шкатулки Буза, и от понимания того, что колье, как и всего остального, там нет, горькое чувство неудачи наполнило её душу. Как же они нашли шкатулку? Кто её нашёл? Тайник был совершенно незаметен. Он был изготовлен двести лет тому назад, и до сих пор никто не обнаружил его. Никто даже не мог и подозревать о его существовании, если, конечно, солдаты не наткнулись на него случайно. Но если даже это и так, если в поисках добычи они и наткнулись случайно на тайник, то почему положили шкатулку на место? Во всём этом не было никакого смысла.
Внезапно Гермиона услышала позади себя какой-то звук, как будто кто-то шаркнул ногой по каменному полу наружного коридора. Она захлопнула шкатулку, засунула её обратно в тайник и, повернув камень, закрыла его. Потом, затаив дыхание, прислушалась, ожидая звуков из-за двери.
— Эй? Есть там кто-нибудь?
Молчание.
Гермиона подбежала к двери и выглянула в коридор. Там было совершенно темно и тихо, только где-то у неё над головой, проникая в какую-то трещину в стене, посвистывал ветер. Но кто-то тут был. Она была уверена в этом. Шаги её не почудились. Кто-то действительно стоял здесь и наблюдал за ней.
Опасаясь того, что Малфой может вернуться рано, Гермиона поспешила покинуть спальню друга и, торопливо пройдя по коридору, тщательно закрыла за собой толстую дубовую дверь, соединяющую старую и новую части особняка.
В огромном холле и на лестнице ей никто не встретился, и она заторопилась дальше, оглядываясь назад на каждом повороте. Гермиона не останавливалась, пока не достигла двери своей комнаты.
— Ух, детка, — сказала Аннис, когда она закрыла за собой дверь, — ты как сквозь землю провалилась, и никто не знал, где ты. А так как Драко Люциуса Малфоя тоже не было, я испугалась, что он, может быть, узнал правду и увёз тебя куда-нибудь. Чуть не умерла от страха за тебя.
Гермиона перевела дыхание.
— Всё в порядке, Аннис. Я не видела Малфоя. Он уехал рано утром, и его не ждут до вечера. А я просто ходила в спальню Буза в старую часть особняка, чтобы проверить, на месте ли колье.
— Ты нашла его? Колье было там, где сказал твой друг?
— Нет. Он исчез, Аннис. Не понимаю, каким образом кто-то мог найти его, но, очевидно, что всё-таки его нашли. Там ничего нет.
Аннис в изумлении открыла рот:
— Исчез? Нет, этого не может быть. Как солдаты могли отыскать его в этом тайнике?
Гермиона прошлась по комнате, нервно потирая руки.
— Не знаю. Я не верю, что его нашли солдаты. Шкатулка, в которой, по словам Буза, оно должно было быть, всё ещё там, пустая, но там. Исчезли также все наши сувениры. Но шкатулка осталась. И это очень странно. Если солдаты взяли колье и всё остальное, то почему оставили шкатулку? Это какая-то бессмыслица.
Прежде чем Аннис успела ответить, Гермиона продолжила:
— Нет, солдаты не могли найти колье. Это должен быть кто-то другой. Тот, кто знал о тайнике. Но кто это мог быть?
— Не думаешь ли ты, что это Драко Люциус Малфой?
Гермиона перестала ходить и, нахмурив брови, уставилась в пол.
— Не знаю. Он, вероятно, мог бы его найти, но я так не думаю. Во всяком случае, если бы он и нашёл тайник, то колье должно быть где-то здесь. Малфой сохранил всё более-менее ценное, что осталось от меня. И никогда бы не продал колье. Просто не смог бы — он стоит дороже, чем тысяча галлеонов. Буз сказал, что, прежде чем спрятать колье в шкатулку, он аккуратно положил его в мешочек из вельвет. Нет, он должен быть где-то в особняке. Малфой, очевидно, где-то спрятал его. Но где?
Она задумалась на минуту.
— Наверное, сейчас самое время воспользоваться любезным разрешением его светлости на осмотр замка. Если колье у него, то оно где-то здесь, а если оно здесь, я его найду.