Пятый Мародер. Курс 1

      Весь вечер Гермиона была сама не своя, на ужине чуть не пролила на себя сок, вызвав изумление у Лили. Да и на вопросы ни на чьи не отвечала, чем всех озадачивала, так как видеть Гермиону, не отвечающую на вопрос и не дающую указаний, было очень странно. А всё из-за глупости, которую она совершила под воздействием нахлынувших чувств. Хотя каких чувств? Это были: невероятные глупость, безрассудство и упорство. Ох, как же она себя теперь корила за это, оказавшись вдалеке от тех наглых мальчишек и остыв окончательно. Уроки в этот день тянулись с невероятно медленной скоростью, во время них она ловила на себе ехидные взгляды Блэка, уверенного, что он подавил её. Но, не будь она Гермионой Грейнджер, если не справится с этой задачей. — Не струсишь, малявка? — спросил Сириус, проходя мимо неё во время ужина. За его спиной стоял Поттер, "мило" улыбаясь. — Не дождёшься! — огрызнулась Грейнджер ему в ответ и послала самый из яростных её взглядов.       Мальчишка рассмеялся, запрокинув голову назад и, хмыкнув, удалился из Большого Зала. Гермиона же простонала и уронила голову на ладони. Она определенно попала в ловушку, из которой так просто не выбраться. Ну кто, спрашивается, тянул её за язык? Зачем надо было идти у них на поводу? Глупая же она, маленькая девочка, даром, что старше всех своих однокурсников. — Гермиона, ты в порядке? — сочувственно спросила Лили, чем вызвала ещё больший приступ злости на себя у девочки. — Да, всё отлично, Лили, — отмахнулась Грейнджер и поднялась со своего стула, стараясь подавить желание убежать и спрятаться. — Ничего серьёзного, правда. Просто день был трудный. — Ни к чему было расстраивать однокурсницу, которая так близка была к тому, чтобы стать Гермионе подругой. Это её проблема, и она сама должна с ней разобраться и выпутаться. — Ну, ладно, — пожала плечами рыжая девочка и поспешила из зала, оставляя Грейнджер медленно плетущейся позади.       Позднее вечером, сидя в гостиной факультета, Гермиона пыталась занять свои беспокойные мысли чтением, которое всегда помогало справиться с любыми неприятностями и проблемами. Главное, нужно было занять мозг, а там уже и решения приходили от его работы. Но сейчас почему-то ничего не помогало, все её мысли вертелись вокруг этой глупой дуэли, которую они учинили с Сириусом Блэком. Это же надо, дуэль! Если кто их поймает, то, определённо, их обоих ждёт исключение. А эта мысль страшила девочку посильнее смерти, — уж лучше было бы умереть на месте, чем испытывать позор и унижения. Что хуже, ей предстояло вернуться домой, и видеть укоряющие взгляды родителей, которые возлагали на неё большие надежды. От подобных мыслей хотелось выть, но упрямая гриффиндорка не была бы гриффиндоркой, если бы не с достоинством встречала все беды, свалившиеся на её голову.       Время неумолимо приближалось к отбою, а уж там и до полуночи не далеко. И чем ближе был момент, когда нужно будет нарушить как минимум пять основных правил, тем сильнее Гермиона начинала дрожать. Глупо было бы пытаться сейчас выучить какие-либо заклинания, потому как использовать непроверенные и не отработанные заклятья было крайне опасно, поэтому-то девочка сидела и просто читала свою любимую Историю Магии. Она пыталась читать и другие, но у неё на них мысли совсем не фокусировались. К тому же при чтении Истории Магии Гермиона то и дело ловила себя на том, что этот учебник совсем не тот, который она читала на каникулах. Нет, все факты были идентичны, но многих всё же не хватало. Например, целых двух глав, посвящённых Первой Магической Войне не было, да и про достижения за последнее десятилетие в гоблинском сообществе не отмечалось, как важное. Не было фактов проведения последнего собрания конфедерации магов и назначения на пост президента попечительского совета в Хогвартсе Люциуса Малфоя. Всё это было по меньшей мере странно и вызывало странное чувство тревоги во всём существе маленькой волшебницы.       Почти перед самым отбоем в гостиную факультета вошёл Римус Люпин и, устало улыбнувшись, поплёлся к комнатам мальчиков. Гермиона некоторое время следила за ним, потом вдруг вскочила и побежала следом. Римус был единственным мальчиком, если не считать вечно вьющегося за ней Питера, с которым она могла спокойно общаться. — Римус, — позвала она, подбегая к нему. — Можно мне поговорить с тобой? — Да, что случилось? — улыбнулся мальчик, поворачиваясь к ней лицом. Он был готов выслушать, хотя Грейнджер чувствовала, как ему хочется побыстрее оказаться в спальне. — Ты ведь уже дочитал учебник по Истории Магии?—- спросила Гермиона, заглядывая ему в глаза. Тот утвердительно кивнул и девочка продолжила: — Понимаешь, у меня, кажется, украли мой учебник. Но на его место подложили другой.       Римус с сомнением посмотрел на Гермиону. Она с самого начала показалась ему странной, а теперь с этой глупостью, так и подавно. Хотя в какой-то момент он начал думать, что ошибся в ней и скорее всего просто не верно сам читал Историю Магии, так как познания этой маленькой маглорождённой девочки были поистине огромны, это чувствовалось и было видно по её работе на занятиях. А ведь многие в первый день учёбы не могли похвастаться и третью подобных знаний. Даже взять чистокровных, которые данное должны были впитать с рождения, но глядя на их поражённые лица, Римус делал заключение, что они и не подозревали о том, о чём эта девочка с такой лёгкостью могла рассказать. Но теперь опять какие-то бредовые разговоры, компрометирующие её. И всё же он промолчал, так как боялся обидеть. — Я не знаю кому и зачем это было нужно, но всё-таки, — продолжала тем временем маленькая волшебница, слегка покраснев, — ты не мог бы мне одолжить свой? Я только кое-что гляну и сразу же верну, — поспешно заверила Гермиона и улыбнулась тёплой улыбкой. — Конечно, — улыбнулся в ответ Люпин и полез в свою сумку за учебником. — Только ты бы кому-нибудь из учителей сказала о краже учебника. Это ведь не шутки. — Да, ты прав, только я боюсь они мне не поверят, — пожала плечами Грейнджер. — Ведь это глупо, красть учебник, чтобы заменить его похожим.       Она давно пришла к этому умозаключению, просто это беспокоило её. Кому может понадобиться заменить учебник? Никому? Но странно, что в новом учебнике нет таких важных фактов. Может, кто-то хотел их скрыть? Но зачем? Тогда надо было заменить учебники и у других учеников, но ведь это просто бессмысленно. Тем не менее, если считать, что у Лили в книге тоже не было ничего о Первой Магической Войне, то скорее всего то и случилось. Остаётся проверить верность своих подозрений, посмотрев учебник Римуса. — Спасибо, — поблагодарила девочка, беря книгу из рук однокурсника. — Я сегодня же посмотрю её и верну. — Можешь не спешить, — улыбнулся Люпин и поспешил в спальню для мальчиков. — Спокойной ночи! — Спокойной ночи, — отозвалась Гермиона, а мысленно сокрушенно в очередной раз отругала себя за вспыльчивость и полнейшую глупость. Мало того, ей предстояло не ложиться спать очень долгое время, из-за чего скорее всего завтра она будет клевать носом на занятиях, так ещё, если она попадётся после отбоя, да во время дуэли, ей грозит исключение, а её факультету потеря баллов, которые она так старательно зарабатывала и хотела бы зарабатывать и впредь.       Вернувшись к креслу возле камина, девочка погрузилась в изучение учебника, который позаимствовала у Люпина. Но чем больше она вчитывалась в строки на плотных пергаментных страницах, тем сильнее её охватывало беспокойство от осознания того, что догадки могут быть вовсе и не догадками. А ведь скорее всего никто даже не обратил на это внимания, потому как мало студентов прочли хотя бы пару глав Истории Магии перед началом обучения. Это она, как одержимая, вцепилась в неё и все прочие учебники, чтобы быть на высоте, чтобы знать больше. Может, она за это и поплатилась? Может, она на самом деле выскочка и зазнайка?       Огонь в камине почти погас, тлели лишь небольшие угольки, а Грейнджер всё не уходила спать. Она немного боялась, что если уйдёт, то уже не сможет вернуться обратно и пойти на эту бредовую дуэль. Тем не менее ей удалось более или менее отвлечься, погрузившись в чтение. А время всё приближалось и уже через четверть часа должно было пробить полночь. Гермиона выпрямилась, убрала учебник в сумку и достала свою волшебную палочку, она была решительно настроена. Оставалось только незамеченной добраться до подземелий. И вот тут встает проблема, ибо как это сделать, чтобы не попасться никому из преподавателей или завхозу Филчу. Сокрушённо вздохнув, девочка собралась с духом и ступила за порог.       Ступая лишь на носках, стараясь не производить шума, Гермиона прокралась к лестнице, ведущей из башни Гриффиндора. Несколько пролётов по волшебным самопроизвольно двигающимся лестницам и вход в подземелья будет прямо перед ней. Но до чего же было страшно вот так, практически не зная замка и будучи первокурсницей, так нагло вышагивать после отбоя. Ноги почти подкашивались от охватившей их дрожи, а во рту пересохло так, что было почти невозможно глотать. А ведь ей ещё предстоит заклинания проговаривать. Хотя оставалась маленькая надежда на то, что она сможет с ними договориться, цивилизованно пообщавшись. Стоп! О чем это она? Поговорить? С этими-то оболтусами? Да они никогда и никого не слушают, даже профессоров, а уж её они по какой-то лишь им известной причине ненавидят, так что никакого шанса на спокойную беседу без использования волшебных палочек просто не существует.       Ещё раз послав мысленно себе проклятье, маленькая волшебница ступила на каменный пол главной залы, оставив позади безумно двигающиеся лестницы, от перемещения по которым девочке становилось тошно, будто она вновь оказывалась в лодке и на неё накидывался очередной приступ морской болезни. Хотя, возможно, это всё было от жуткого волнения и ощущения стыда за своё неправильное поведение. Гермиона осмотрелась, стараясь делать это не слышно, а то вдруг где-то тут кто-то есть и она попадётся, так и не добравшись до места дуэли. Вот смеху у Блэка с Поттером будет. Нет уж, она ни за что не даст им лишнего повода посмеяться над ней. Вот уже и знакомый коридор, еще несколько метров и будет поворот, где находится кабинет профессора Слизнорта.       Вдруг кто-то сзади ущипнул её за плечо и хрипло завыл, от чего волосы на голове Гермионы зашевелились, поднявшись в невообразимую копну спутанных прядей. Девочка резко обернулась, вскрикнув от того, что перед ней ровным счетом никого не было. Её никто не щипал, по крайней мере видимый. От страха она зажала рот рукой, сдерживая рвущийся крик ужаса и стала широко распахнутыми глазами оглядываться по сторонам. Но никого не было и это был факт, а она-то подумала, что это парочка идиотов решила пошутить над ней.       — Так, успокойся, — увещевала себя Грейнджер, доставая из рукава волшебную палочку и крепко её сжимая в своих крохотных пальчиках. — Возьми себя в руки. Если это кто-то невидимый, то это скорее всего привидение. Не стоит его бояться, тем более, что оно, кажется, уплыло восвояси.       Гермиона прикусила губу и сосредоточенно уставилась туда, где, как ей показалось, она слышала вой, направляя в ту же сторону палочку. Но в коридоре вновь воцарилась тишина, нарушаемая только её неровным дыханием. Успокоившись, гриффиндорка вздохнула с облегчением и, развернувшись, продолжила было путь к месту назначения. Но тут же за спиной вновь раздался глухой гортанный хрип вперемешку с шарканьем ног. Натянутые нервы девочки не выдержали и она, резко отскочив в сторону и развернувшись, крикнула: — Petrificus Totalus! — Это было первое, что пришло ей в данный момент в голову. Не понятно, чего она ожидала, после произнесения этого заклинания, но ничего не произошло. Напуганная до предела Гермиона сглотнула и еще раз окинула взглядом то место, куда попало её заклинание. Но пустота голыми каменными стенами промолчала на это её действо. На этот раз девочка не стала сразу отворачиваться, а сделала несколько шагов спиной назад и только после этого поспешно завернула за угол, переводя дыхание.       Если бы она только знала, что в момент, когда она кинула заклятие там находились двое мальчишек, желавших напугать её, дабы она убежала прочь и потом попрекать её побегом с дуэли, либо же вообще неявкой на неё. Кроме того, это заклинание поразило одного из них, так, что другому пришлось срочно ловить друга и держать изо всех сил, чтобы тот не упал, обездвиженный и не выдал их присутствия. А выполнить это было крайне трудно, но всё же выполнимо. Как только девчонка скрылась за углом один из мальчиков, а именно Джеймс Поттер, с трудом удерживая своего друга Сириуса Блэка, произнес заклинание, освобождая от Петрификуса.       Придя в себя, Сириус Блэк метнул другу, спрятавшему их под мантией невидимкой, благодарный взгляд и скинул струящуюся прохладную ткань с себя со всей решимостью направляясь к месту дуэли. Сказать, что он был зол, значит, ничего не сказать. Его просто бесило, что в очередной раз выскочка Грейнджер обошла. Он-то рассчитывал, что она как истинная девчонка вообще побоится посреди ночи выйти в темные коридоры замка, с которым она не знакома. Да и уж больно ненормально для девочки она отреагировала на их с Джеймсом шутку, когда они прятались под мантией невидимкой.       — Она вообще девчонка? — нахмурившись, подумал про себя Сириус, выруливая из-за поворота. За ним, спрятав мантию в карман, шествовал Джеймс Поттер.       Гермиона повернулась на звук шагов, выставив вперед волшебную палочку, будучи готовой применить её. Но теперь перед ней были два взъерошенных мальчишки, те самые, что вызвали её тёмной ночью в коридор подземелий. Где, кстати, было очень холодно и она пожалела, что не надела на себя теплого свитера, оставаясь в школьной форме и мантии. Мальчишки вообще были в пижамах под бордовыми халатами, что позабавило бы девочку в другом случае, но не сейчас, когда она едва успокоила своё сердце от страха, поразившего ей несколько минут назад. — Эй! — наигранно испугался Блэк, отпрыгивая в сторону от направленной на него палочки. — Ты чего никогда не слыхала о волшебных дуэлях? Палочку убери, пока время не придёт, а то ещё ткнёшь кому-нибудь в глаз.       Гермиона покраснела, осознавая, что она сглупила, так и не удосужившись прочесть хотя бы одну книжку про магические дуэли. Вот сейчас эти знания пригодились бы. Ну что за безответственность с её стороны. И главное, всё это было так не свойственно ей, которая во всём и всегда полагалась на информацию, изложенную в учебниках и прочих книгах. — Ха-ха-ха, — засмеялся Сириус приглушённо, тыча пальцем в пристыженную девочку. — Зазнайка Грейнджер не знает чего-то. Да это же нонсенс!       Мальчишки рассмеялись, сгибаясь пополам, словно ничего смешнее в своей жизни не видели. Маленькая волшебница нахмурилась, закусив губу и усиленно стараясь вспомнить хотя бы один маленький факт, говорящий о ходе дуэлей. Но в голову ничего не шло. Мальчишки же, отсмеявшись, с ухмылками встали напротив неё сложив руки на груди. — Хоть бы одну книжицу прочитала что ли, — сказал Джеймс. — И тогда ты бы знала, что на дуэлях у дуэлянтов есть секунданты. Кто такие секунданты ты, надеюсь, знаешь? — Постой, Джеймс, — жестом остановил Сириус, и прищурился, глядя, на всё еще красную от стыда, а быть может уже от злости, однокурсницу. — Ты же видишь, она не знает ни о чем подобном. Она же маглорождённая, а они о таком даже не подозревают.       Гермиона ещё сильнее покраснела, жалея что ничем не может заткнуть сейчас этого мерзкого самоуверенного мальчишку с аристократическими замашками. И как этот чистокровный самовлюблённый волшебник смог попасть на Гриффиндор, а не на Слизерин. Теперь-то она понимала, что имели в виду, говоря, что вся его семья там училась — ему там и было самое место. — Секундант нужен, чтобы унести с поля боя твоё мёртвое тело, — ухмыльнулся Поттер, забавляясь всей ситуацией и пунцовой Грейнджер одновременно, которая в момент последней реплики уже побледнела, чем стала выделяться в тёмном коридоре сильнее обычного. — Может, хватит пустой болтовни, — едва совладав со своим страхом и с голосом, сказала Гермиона. — Вы сюда драться пришли или беседы вести? Погибают только в настоящих дуэлях, в смысле, настоящие маги. Максимум, что сможешь сделать ты, это пустить искры. Никто из нас не знает достаточно магии, чтобы навредить по-настоящему. Готова поклясться, ты думал, что я испугаюсь и откажусь. Я права?       Мальчишки переглянулись, но промолчали, а по их лицам Грейнджер с удовольствием смогла отметить, что попала в точку. И даже улыбнулась своей догадливости. Вот значит как они решила выйти победителями, но они не на ту напали, она никому не позволит считать себя трусихой. И уж тем более этим чистокровным выскочкам, считающим, что лучше них никого нет. — И если честно, то я пришла сюда только для того, чтобы объяснить вам, что вы не должны пользоваться волшебными палочками в школе ночью, подумайте о баллах, которые снимут с Гриффиндора, если вас поймают, а вас поймают обязательно. Это абсолютно эгоистично и безответственно с вашей стороны. — Красиво говоришь, — зло сверкнул глазами Блэк. — Только вот кое о чём ты забываешь. Ты тоже не в постели после отбоя. И какими бы благородными не были твои намерения, если тебя поймают, то тоже снимут баллы. Так что молчала бы уж.       Гермиона задохнулась от верности его слов, но всё равно не собиралась сдавать своих позиций, посылая этому сероглазому мальчишке такой же разъярённый взгляд, как раньше. Поиграв в гляделки пару минут, они отвели глаза и одновременно посмотрели на Джеймса, стоящего почти между ними. — Что? — удивился Поттер, не ожидавший подобного. — Желаете начать дуэль? Или какая-то сторона отказывается, признавая поражение? — Ну что, трусишь? — ухмыльнулся Блэк, поднимая свою волшебную палочку на Гермиону. — Ещё чего! — рыкнула девочка, так же поднимая на оппонента своё оружие. — Тогда разойдитесь на расстояние десяти шагов друг от друга и поклонитесь, — продекламировал тоном профессора Джеймс, разводя противников в стороны. — Ты не бойся, Грейнджер, мы не кинем твое поверженное тело, — язвительно заявил Блэк, отсчитывая шаги в сторону от однокурсницы. Гермиона промолчала, оставляя его слова без внимания и собираясь с духом. Она прокручивала в голове выученные ею заклинания, решая какое можно использовать в сложившейся ситуации. — Готовы? — Поттер посмотрел поочередно на дуэлянтов, поправляя очки, сползающие с переносицы на кончик носа из-за выступивших капель пота. Мальчик вдруг понял, что немного — совсем чуть-чуть — но ему страшно. Гермиона вздернула подбородок кверху и кивнула. Блэк тоже кивнул и принял боевую стойку. Да, сразу было видно кто видел дуэли, а кому они в новинку. — Expelliarmus! — выкрикнула Гермиона, взмахнув палочкой, опережая своего противника в действиях. Но палочка последнего и не думала выпрыгивать из его рук, так как Блэк уверено парировал заклинание, крикнув: — Protego!       Грейнджер пораженно захлопала глазами. Она знала, что это заклинание не уровня первокурсника, так как много чего читала про защитные заклинания. Блэк же ухмыльнулся, перемигиваясь с Поттером, следящим за дуэлью. Но гриффиндорка не желала сдаваться и решила действовать с большей скоростью, тем более что оппонент как раз отвлёкся, что открывало брешь в его защите. — Incendio! — сделав выпад, крикнула она, чувствуя, как волосы электризуются от магии, топорщась больше обычного. С кончика её палочки сорвался маленький отблеск и вспыхнул огнём, полетев в сторону испуганного Сириуса, который в последний момент всё же сумел отпрыгнуть в сторону, чтобы не быть подожжённым. — А ты не проста, — зло сказал Блэк, поднимаясь на ноги и отряхивая пыль с колен. — Напасть без предупреждения. И совсем не соблюдая очередность. Да ты не гриффиндорка никакая. — В словах его было столько яда, что девочка невольно отступила на шаг, испугавшись серьёзной мести. — А ты на себя посмотри, полугриффиндорец. Или же недослизеринец? — съязвила Грейнджер, откидывая волосы за спину и теперь уже более уверено сжимая палочку перед собой.       Блэк зарычал и хотел было уже даже отбросить волшебную палочку в сторону и кинуться на наглую девчонку с кулаками. На что Поттер среагировал молниеносно, схватив его сзади и оттаскивая на место. — Хочешь продолжить дуэль маггловским способом? — вздернув подбородок кверху и поведя презрительно плечом, сказала холодно Гермиона, которая воспряла духом и даже чувствовала своё превосходство над этими нахальными мальчишками. Ну совсем немножечко. — Eario! [1] — выкрикнул Блэк, вконец разозлившись и желая навредить. И пусть серьёзных заклинаний он не знал, но это не могло его остановить. Мисс-Я-Всё-Знаю-Всё-Умею раздражала его до зубной боли.       От летящего в неё заклинания Гермиона едва успела увернуться, распластавшись в неприглядной позе на полу, почти потеряв при падении свою палочку. Она-то не знала никаких защитных заклинаний и не могла его отразить, поэтому пришлось спасаться единственно возможным способом. Это покоробило девочку и тут же сбило с неё спесь, ну не такая уж она и всезнающая и способная превзойти двух чистокровных мальчишек, которые заведомо знали больше, так как жили в этом чудесном волшебном мире с рождения в отличие от неё. — Уже падаешь к моим ногам? А, Грейнджер? — саркастически рассмеялся Блэк, а его смех тут же подхватил Поттер. — Ну, если ты так просишь, то я могу прервать дуэль. Но придется тебе признать поражение, — он склонил голову на бок и сложил руки на груди, чем взбесил девочку ещё больше. Она стрельнула в них злым взглядом и, поднявшись на ноги, ответила: — Не дождешься, Блэк! — она была вне себя от ярости и тяжело дышала от этого, подавляя в себе желание наброситься на них уже с кулаками, как хотел это сделать недавно Блэк, даже несмотря на то, что она прилежная девочка и никогда раньше ничего подобного не делала. — Смотри, Джеймс, мы разозлили маленькую зазнайку. — Блэк встал вновь в боевую стойку. — Не такая уж ты безупречная, как я погляжу. — На его губах заиграла ядовитая усмешка, которая больше всего в нём раздражала Гермиону. — Шастаешь по коридорам после отбоя, — Сириус говорил вкрадчиво, еле слышно, но девочка всё это слышала и сходила с ума от понимания правдивости всех его высказываний, — устроила дуэль, а ведь они запрещены на всей территории школы и близлежащих окрестностях. Ай-яй-яй, безобразница, Грейнджер. Теперь из-за тебя с Гриффиндора снимут баллы, а тебя отправят домой.       Сердце маленькой девочки сжалось в груди, ей было стыдно и противно за себя. Она понимала, что Блэк специально всё это говорит, так как знает, что она, вообще-то, противница нарушения правил, а тут сама взяла и пренебрегла ими. Руки её задрожали, перестав сжимать палочку и уже даже почти опустились безвольными плетями. Слёзы защипали в носу, но закусив губу, Гермиона не пустила их на волю. Уж чего-чего, а слез от неё они не дождутся, даже когда ей придется поехать на поезде домой с позором.       Блэк же радостно ухмылялся, обрадованный подавленностью противной девчонки, уже предвкушая свою лёгкую победу. Оставалось лишь бросить какой-нибудь простецкое заклинание, и она больше не будет мешаться, больше не будет лезть везде, где надо и не надо. Одно слово — выскочка. Но он и представить не мог, что даже будучи подавленной и в расстроенных чувствах маленькая упрямая волшебница всё равно на многое способна. Просто даже в самых безнадёжных ситуациях Гермиона искала позитивные стороны, полностью полагаясь на свой разум и почти не слушая веления сердца. В мгновение ока она вновь вздернула подбородок, и пусть губа её предательски тряслась, она стояла ровно и твёрдо. — Возможно, ты и прав, — спокойно сказала она. — Но ты не учёл одного. Я не собираюсь допускать того, чтобы мне пришлось поплатиться. Так что, если ты готов, я бы хотела закончить эту глупую дуэль и пойти спать. Завтра первым уроком сдвоенная Травология с Пуффендуем. — Ах, ты... — задохнулся от негодования Сириус. - Harkirvis Machav! [2]       Гермиона легко отклонилась, и заклинание чиркнуло по стене за её спиной. Но она не обратила на это внимания, полностью сосредоточившись на формулы замысловатых заклятий в своей голове. Чем разозлила однокурсника ещё сильнее. Да так, что даже Поттер подошел к нему ближе, с расчетом ухватить друга, если тот вдруг решит чего-нибудь натворить не по правилам. — Locomotor Mortis! — крикнула Грейнджер, сделав точный выпад, намереваясь поразить зарвавшегося сероглазого мальчишку, но тот пригнулся и заклинание попало в Джеймса, связав его ноги. Тот не ожидавший ничего подобного упал навзничь. — Это не по правилам! — завопил Сириус, оглядываясь на друга и в тот же момент стреляя в девочку разъярённым взглядом. — Я не целилась в него, — в своё оправдание заговорила Гермиона. — Ты сам виноват, не надо было наклоняться.       Мальчишка зарычал, отворачиваясь от Поттера и сжимая кулаки. Казалось, мгновение и он голыми руками свернёт ей шею. Но ведь маленькая волшебница ни в чем не была виновата, всё случилось совершенно случайно. И было совершенно очевидно, что Сириусу ничего доказать не получится, ему было ровным счётом всё равно, он видел только поверженного друга и больше ничего. — Ты за это заплатишь! — воскликнул Блэк и сузил глаза, глядя на побледневшую одноклассницу.       Всё в ней его раздражало, даже бесило. Раньше он никогда и не предполагал, что может появиться такой человек, к которому у него будет такая жуткая неприязнь, что захочется со всей силы ударить чем-нибудь по голове, тому самому мерзкому человеку. А то, что этим человеком окажется маленькая девчонка, вообще думать не приходилось. Раньше он думал, что хуже его матери, вечно строившей его, запрещающей абсолютно всё и превозносящей чистоту крови и аристократизм просто быть никого не может. Он жил только одной мыслью, как бы поскорее избавиться от гнёта семьи, а тут появляется некая Гермиона Грейнджер и весь его мир переворачивается с ног на голову. Он вдруг явственно осознаёт, что в какие-то моменты мать всё же права. Взять хотя бы невыносимое всезнайство этой маглорождённой, которую мать непременно назвала бы грязнокровкой. И ведь именно из-за неё он усомнился в своих мыслях относительно нормальности волшебников, рождённых магглами. — Готовься, сейчас тебе не поздоровится, маленькая зазнайка, — огрызнулся Сириус, оскалив свои зубы и направив на девочку волшебную палочку. Гермиона вздёрнула подбородок и тоже направила палочку на однокурсника. — Harkirvis Machav! — выкрикнул Блэк, но Гермиона успела вовремя отпрыгнуть, и заклинание пролетело мимо. Но вот следующего, посланного следом, девочка не ожидала: — Rictusempra!       Грейнджер почувствовала, как теплый луч распространился по всему телу, и стал растекаться дрожащей волной. От этой дрожи стало неуютно, побежали мурашки, и девочку накрыло чем-то приятным. Мурашки всё сильнее стали пробегать по телу, переходя уже в бурные потоки, заставляющие дрожать под их напором. Еще мгновение и эти маленькие точки словно пальцы, раздражают всю поверхность кожи, пробуждая щекочущие действия. Пара секунд и маленькая гриффиндорка начинает смеяться, ощущая жуткую щекотку. Сначала Гермиона пыталась не хохотать, сильно закусив губу и отчаянно сжимая своё тело руками, чтобы прекратить всё это. Но, конечно же, у неё этого не получилось. Щекотливые набеги усиливались, проходя уже по всем участкам маленького тельца девочки и взрываясь где-то в животе. Жуткий хохот всё же прорвался наружу и разнёсся по пустым тёмным коридорам подземелий ярким звонким всплеском.       Блэк даже улыбнулся своей удаче, видя изнемогающую Гермиону, почти катающуюся по полу и заливаясь сумасшедшим смехом, который, кстати, был заразителен. Но всё же мальчишка подавил в себе это желание и повернулся было к другу, полностью уверенный, что победа определённо за ним. Но не тут то было, Гермиона из последних сил сосредоточившись и стараясь, чтобы голос её прозвучал без перерывов на смешки, направила палочку на Сириуса, выкрикивая: — Tarantallegra! — и всё, хохот свалил Грейнджер на пол, и она стала как веретено извиваться, от ощущения непрекращаемой щекотки.       Она даже уже не видела, как нежно лиловый луч достал несносного соперника, врезавшись в него с боку. Секунда и ноги мальчишки начинают действовать совершенно не подчиняясь своему владельцу, отплясывая с высоким поднятием ноги невероятно быстрый танец. Наверное, Джеймс рассмеялся бы, такому неожиданному концерту друга и однокурсницы, но в этот самый момент из-за угла показался завхоз Хогвартса. Тот самый Аргус Филч, про которого говорили, что ему лучше не попадаться, иначе легко не отделаешься. — Ученики не в постелях после отбоя? — кряхтя, проговорил Филч, сверкнув глазами и, с явным удовольствием глядя на троицу гриффиндорцев. Вслед за ним из-за угла вывернула серая кошка с глазами какого-то неестественного цвета, которые сверкнули чем-то недобрым, подражая взгляду своего хозяина. — Так-так-так, кучка первокурсников. Очень интересно. И чем это вы тут занимаетесь?       Но естественно никто ему ответить не мог, ибо каждый из них был под определённым заклятием. Завхоз подошёл к ним ближе и увидел, как маленькая девочка, с глазами полными ужаса, смотрит на него согнувшись пополам и дико хохоча. Она извивалась словно уж на сковородке, продолжая смеяться даже когда он поднял её за плечо с пола и поставил на ноги. Один из мальчишек, а это был Сириус Блэк, выделывая ногами замысловатые кренделя, пытался подхватить своего друга лежащего на полу и попытаться скрыться за поворотом. Но, конечно, у него это не получалось, так как ноги остановить он не мог, а постоянно двигаясь невозможно сосредоточиться на том, чтобы схватить друга за руки. Поттер же не очень пытался помочь с этим другу, то ли считая, что с таким вот танцором и его обездвиженными ногами всё равно далеко не уйти, либо просто считая, что довериться такому вот другу крайне опасно для жизни, не известно же, какие выкрутасы могут начать его не подчиняющиеся ноги. — Что здесь происходит? — разозлился Филч, хватая теперь уже Блэка за руку и удерживая от опрометчивых телодвижений, но тот продолжал как сумасшедший извиваться в его руках. В тот момент, когда он отвлёкся на мальчишек, громко гогочущая Гермиона свалилась снова на пол, а из её глаз потекли слёзы, от осознания своей недееспособности. Но она не могла иначе, ведь невозможные волны безумных маленьких мурашек накатывали не прекращая. Завхоз обернулся на грохот и почти простонал, осознав, что теперь вновь придется поднимать эту смеющуюся, как безумная, гриффиндорку. Левый глаз его задёргался от охватившего его праведного гнева. — Вы чего молчите, маленькие индюшатины, — вопил он, вновь кидаясь к девочке и таща ее за собой к мальчишкам. — Я вам устрою! Сейчас я отведу вас к декану и вам не поздоровится.       Но когда он свободной рукой схватился за Блэка, отплясывающего чечётку, не смог сдержать сокрушённого рыка. У него определённо не хватало рук, ещё на одного оболтуса, который к тому же лежал, со связанными заклинанием ногами. Тогда Филч отпустил Блэка и Грейнджер, беря Поттера подмышки и ставя на ноги. Взгляд, каким он окинул его напугал бы даже взрослого волшебника, не говоря уже о маленьком мальчике. — Не смей даже думать о том, чтобы улизнуть, мелкий шкодник, — прищурив глаза, сказал завхоз и оскалил свои желтые зубы в кривой усмешке. — Будешь прыгать за мной, а я потащу твоих ненормальных дружков. — Он повернулся к оставленным им мальчику и девочке, и тут же застонал: Гермиона, хохоча осипшим голосом, откатилась к противоположной стене и лупила по ней ногами в попытке скинуть с себя невыносимую щекотку; Сириус, задирая ноги чуть ли не выше головы, оттанцевал еще дальше, постоянно ускоряя движения. — Чтоб вас! — возопил мужчина, потрясая кулаками и брызжа слюной от негодования. — Миссис Норрис, дорогая, сходи к профессору МакГонагал и приведи её сюда. Будь так добра.       Глаза Гермионы распахнулись ещё шире, если такое вообще было возможно. В голове завертелись разные мысли, одна хуже другой, которые к счастью или же несчастью девочки, не задерживались в мозгу надолго, выталкиваемые очередными приступами пупырошных мурашек, атакующих её тело в очередной раз. Но МакГонагал... Что же делать, что сказать? Она просто непроходимая тупица, раз повелась на слова Блэка и Поттера, соглашаясь на дуэль. Подумать только, что может сказать декан их факультета, увидев такую картину, которую сейчас лицезрел Аргус Филч. А тот со злорадством потирал руками, шамкая ртом и глядя в том направлении, куда ушла его кошка.       Джеймс Поттер упорно молчал, закусив губу наблюдая за Сириусом и Грейнджер. Он прикинулся, что в силу какого-то заклятья тоже не может внятно произнести ни слова в ответ на вопросы лохматого завхоза. Пока он лежал на полу, прятать смех было достаточно легко, а не смеяться просто было не возможно, до того зажигательно выглядел его друг и до того уморительно каталась по полу однокурсница. Но когда Филч поставил его на ноги, то те просто не могли удержать мальчишку, почти пищащего от еле сдерживаемого смеха. Поттер глянул на Блэка и не сдержался, заливисто засмеявшись. Не сделать этого было никак нельзя, потому что Сириус с таким серьезным лицом выводил замысловатые па, подпрыгивая и натягивая носок. Ему мог бы позавидовать любой балетмейстер, если бы увидел в данный момент. И только разгневанный завхоз не разделял его веселья, он вообще был крайне раздосадован сложившейся ситуацией, и тем, что приходится ждать МакГонагал тут, вместо того, чтобы с гордостью доставить провинившихся первогодок самому.       О чем думал Сириус Блэк было написано на его лице и ясно каждому из присутствовавших в коридоре подземелий гриффиндорцев. Поразивший его луч заклинания был таким неожиданным и вместе с тем таким позорным, что неприязнь по отношению к выскочке Грейнджер только усилилась, грозя перерасти в непримиримую ненависть. Но больше всего его бесило то, как ей удалось перебороть заклинание щекотки и заколдовать его самым наглым образом. — Мерзкие гриффиндорцы, — пробормотал зло Филч, окидывая троицу самым своим злобным взглядом. — Ненавижу детей. А уж вечно лезущих везде гриффиндорцев тем более. Была бы моя воля, — он ядовито улыбнулся, — то вас бы за проступки наказывали самым ужасным способом. — Он потёр руки и самозабвенно закатил свои впалые глаза, будто припоминая что — Были времена, когда провинившихся подвешивали за большой палец ноги на целые сутки. Они могли только смотреть, как крысы бегали по полу и пытались достать до них. А этот удивительный звон цепей, что сковывали безобразников. Приятнейшая музыка для моих ушей.       Ужас отразился на заливающемся смехом лице Гермионы, выводя наконец, Сириуса из ступора немой борьбы с танцующими ногами. Девочка выглядела так забавно и уродливо одновременно, что мальчишка залился смехом, оглашая коридор своим слегка лающим смехом и вторя хохоту друга и ненавистной девчонки. Это привело завхоза в еще большее возмущение, и он уже хотел было сказать ещё что-то неприятное, но в этот момент из-за угла выплыла высокая стройная фигура декана Гриффиндора, Минервы МакГонагал. На голове её был чепец, прикрывавший свободно собранные волосы, чем она была не похожа на саму себя; под наспех накинутой мантией виднелась длинная светло-желтая ночная рубашка; весь образ венчали мягкое кожаные тапочки с мехом. Глянув на неё со стороны сначала можно было подумать, что это вовсе не она, но строгое лицо и гордая осанка возвращали восприятие серьёзного профессора на место. — Что здесь происходит, Аргус? — сурово сдвинув брови, сказала МакГонагал, наводя палочку с Люмосом на завхоза. Освященный волшебным светом он слегка смутился и поумерил свой пыл в высказывании страстей. — Я нашёл этих хохочущих юнцов, — он махнул рукой в сторону разбредающихся каждый своим способом, первокурсников. - Они не желают отвечать на вопросы и вообще ведут себя кошмарно. Они смеются надо мной.       МакГонагал перевела взгляд на захлебывающуюся и сильно раскрасневшуюся Гермиону, которая прижимала руки к груди, катаясь по полу. Затем взглянула на смеющегося Джеймса, который валялся на спине со связанными ногами и отбивал одной рукой по полу, давясь смехом. И наконец, глаза женщины остановились на Сириусе, отплясывающем неведомый танец с витиеватыми па, который в свою очередь тоже смеялся. — Finite Incantatem! — взмахнув палочкой, сказала декан, и с детей по очереди спали наложенные на них заклинания.       Грейнджер, перестав ощущать щекочущие волны, обессилено раскинулась на каменном полу и даже закрыла глаза. Она, несомненно, была рада, что теперь её мучениям пришёл конец, но она чувствовала невероятный стыд. Мысленно она уже распрощалась со школой чародейства и волшебства, и ехала в экспрессе домой, где её ждёт унылая жизнь в обычной средней школе Лондона. Слёзы уже начинали щипать гриффиндорке нос, но она изо всех сил сдерживалась.       Блэк устало плюхнулся на тот же пол и часто задышал. Лицо его было залито потом, а сам он раскраснелся, как переспелый помидор. Ноги ломило от переизбытка движений, свалившихся на них за такое короткое время. Пожалуй, завтра он просто не сможет подняться с постели от боли в мышцах. Ещё никогда ему не приходилось проходить ничего подобного, поэтому он вознамерился наказать маленькую зазнайку за это. Пусть не сейчас, потому как он понимал — их ждет грандиозное наказание за нарушение стольких правил, но потом, уж обязательно. ОН не глядел на МакГонагал, потому что и так представлял её реакцию от увиденного, тем более она обязательно и сама обо всём сейчас им скажет.       Поттер не особо мучился от наложенного на него заклинания, тем не менее он сделал вид, что бесконечно устал и сейчас не способен на беседу, ибо он понимал, что иначе его заговорят, а это совсем не входило в его планы. Чувствовал ли он за собой вину? Безусловно, но не так много, чтобы чувствовать стыд, который, как он видел, испытывала однокурсница. В конце концов, чего сейчас-то жалеть, когда уже попался на месте преступления.       МакГонагал строго смотрела на них, не зная, что и сказать. С одной стороны она должна была их отругать за провинность, озвучить наказание, но с другой, видя какие они вымотанные, после испытанных на себе весьма забавных, но таких же выматывающих заклинаний, хотелось поскорее отправить их в Больничное Крыло для приведения в чувство. В итоге она остановилась на том, что нужно всё же отправить их срочно в постели, а по дороге можно и нотации почитать. — Аргус, надо было быстрее за мной послать, — сказала декан факультета Гриффиндор, всё сильнее хмурясь. — Девочка чуть не задохнулась от смеха. — Она покачала головой, осматривая Гермиону, которая не могла даже пошевелиться, так болело горло и надорванный от смеха живот. А ещё говорят, что от смеха не умирают. Теперь девочка знала, что если применить это заклинание, то вполне себе можно и умереть, просто задохнувшись. — Ну, так я... — залебезил Филч, растерявшись. — Отправляйтесь к Поппи, поднимите её. Пусть ожидает эту троицу, — МакГонагал сурово окинула быстрым взглядом мальчишек и вновь вернулась к Гермионе.       Завхоз быстрыми шаркающими шагами покинул просторный коридор подземелий, оставляя гриффиндорцев на растерзание обозлённому декану. Воцарилась гнетущая тишина, нарушаемая лишь тяжёлым дыханием запыхавшегося Блэка и хриплые вздохи Грейнджер. МакГонагал, помедлив мгновение, левитировала к себе девочку, и повернулась к мальчишкам. — Мистер Поттер, как я понимаю, Вы можете самостоятельно проследовать за мной? — она приподняла одну бровь, глядя прямо в упор на Джеймса. Тот подобрался и, разыгрывая стеснение, кивнул, поднимаясь на ноги. — А Вы, мистер Блэк? Способны двигаться? — Я думаю, что вполне самостоятельно могу ходить. Не стоит вам так напрягаться, — сказал в ответ Сириус, кидая мрачный взгляд на парящую в воздухе Гермиону. — Тогда за мной, — сурово проговорила МакГонагал и зашагала по коридору, увлекая за собой напроказничавших студентов. — И, мистер Блэк, Ваши манеры оставляют желать лучшего.       Тот промолчал, угрюмо шагая подгибающимися ногами за профессором. За ним двинулся и его друг, предложив руку, чтобы поддержать и вопрошающе глядя, будто спрашивая "Ты как?". Коридоры петляли, несколько раз они поднимались по самодвижущимся лестницам, и вот в эти моменты плечо друга было как нельзя кстати для ослабленного танцами мальчика. Но он не собирался расслабляться, показывая свою слабость, чтобы, как Грейнджер парить в воздухе. И всё же путь дался ему ох, как не просто. — Ваше поведение крайне возмутительно, — строго начала МакГонагал, как только странная группа двинулась по коридору. — Ещё никогда на моей памяти не было такого, чтобы первокурсники гуляли по школе после отбоя. — Она окинула взглядом мальчишек, понуривших головы и смотрящих в пол, будто там было что-то невероятно интересное, от чего никак нельзя было оторваться. В то время как они так себя вели, Гермиона сильно покраснела и впала в ступор, закусывая губу от подбирающихся слез. Ей стало так неуютно, что даже, не смотря на боль и усталость, хотелось встать на свои ноги и идти самостоятельно, так как в её положении это было ещё более смущающим. — Что самое ужасное, вы использовали свои палочки, — вскрикнула возмущённо женщина, на мгновение замерев, чтобы посмотреть на следующих за ней гриффиндорцев. Её взгляд был настолько суров, что те невольно поёжились, хотя мало чувствовали за собой вины. — Позор всего факультета. — Продолжала она отчитывать их. — И это студенты Гриффиндора. Скажите на милость, что вы делали в подземельях после отбоя?       Но, сколько бы выжидающе она не смотрела на троицу, ни один не проронил ни слова. По Гермионе было, конечно, видно, что она пыталась что-то сказать, но лишь открывала рот, не найдя нужных слов. Профессор МакГонагалл нахмурилась и продолжила свою речь, на время отвернувшись от своих студентов. — Что самое важное, для чего вы использовали свои палочки? Разве вы не знали, что их использование в перемены и после отбоя строго ограничено? А для первокурсников даже запрещено?       Блэк и Поттер промолчали, причём Сириус метнул злой взгляд в сторону Гермионы, ожидая, что она как всегда будет хвастать своими познаниями в Истории Хогвартса, которыми она хвалилась вот уже два дня, не переставая тыкать в них всех носом, доказывая свою правоту и осведомлённость. Но девочка пристыженно молчала, краснея всё сильнее и закусывая губу. Блэку, почему-то, стало тепло на душе, от осознания внутренних мучений противной однокурсницы. — Мы заблудились, профессор, — едва заметно ухмыльнувшись, сказал Сириус, в очередной раз, опираясь на плечо друга и вышагивая на дрожащих ногах по крутым ступенькам. — И, хоть нас это и не оправдывает, мы не знали, что пользоваться палочками нельзя.       Декан Гриффиндора соединив брови на переносице, строго посмотрела на него, но он уверенно встретил её взгляд, улыбнувшись. Пытливо посмотрев на него, и ничего такого не заметив, женщина продолжила путь, тем не менее, не оставив своей нравоучительной речи. Гермиона же, парившая в воздухе в лежачем положении и сгорающая от стыда, внутренне невероятно злилась на мальчишек, а особенно на этого невыносимого мальчика-колючку, взгляд которого постоянно заставлял её чувствовать себя не уютно. Как он мог таким образом разговаривать с профессором? Кроме того это был не кто иной, как их декан, от решения и расположения которого напрямую была связана их судьба в школе чародейства и волшебства. Хотя она не могла не признать, хоть от этого ей и было очень неприятно, но он сказал именно то, что нужно было, чтобы с меньшими потерями выйти из этой ситуации. Ведь проговорись он о дуэли, то их, скорее всего, даже слушать бы не стали, сразу посадили бы на поезд и отправили бы по домам. Но это его неуважение, просто убивало. — Это не даёт вам права использовать палочки, — отрезала МакГонагал, резко останавливаясь, от чего висящая над полом Грейнджер врезалась её в спину. — За эти выходки вас троих ждёт серьёзное наказание. Вашим родителям будет написано о ненадлежащем поведении в стенах школы, а также назначено наказание, способное отбить у вас желание и дальше нарушать правила, установленные в Хогвартсе. — Женщина оглянулась на своих подопечных, но отдачу словам увидела лишь у Гермионы, оставив равнодушными двоих друзей, бредущих не очень быстрым шагом несколько позади. — А чтобы этого точно не повторилось, наказание будете отрабатывать ежедневно вечером после ужина в течение месяца. Так же вашими общими усилиями факультет Гриффиндора лишается ста баллов. — Она поморщилась от осознания того, что родной факультет в первый же день учебного года ушёл в минус. — Но мы же не специально, — протянул было Поттер, но МакГонагал, так на него зыркнула, что тот предпочёл замолчать, потупив взор и бросая говорящие взгляды на своего друга, который был ничуть не огорчён сложившейся ситуацией. — Не специально использовали на мисс Грейнджер заклинание щекотки? Или, быть может, не специально Вы, мистер Блэк, получили заклинание бесконечного танца? — профессор говорила, чеканя каждой слова, ноздри её раздувались от едва сдерживаемого гнева. — Или вы хотите мне сказать, будто не знаете, кто и каким образом наложил их на вас?       Блэк пожал плечами и подмигнул Поттеру, от чего МакГонагал закатила глаза в бессильной ярости и вернулась к передвижению в сторону больничного крыла. Эти мальчишки вывели её из себя, причём это были лишь первогодки. Похоже, в будущем она с ними ещё намучается, и Гриффиндор потеряет очень и очень много баллов благодаря их проделкам. Глубоко вздохнув, декан постаралась успокоиться и дальше они продолжили идти в полной тишине.       Наконец, они оказались возле стеклянных дверей с внутренней стороны загороженных шторками. Навстречу им уже спешила невысокая волшебница, являющаяся колдомедиком школы. По ней было видно, что её определённо вырвали из постели, из-за чего она была обеспокоена и сразу же кинулась к леветируемой гриффиндорке, которая к слову, сама того не заметив уснула, укаченная невесомостью. — Минерва, что случилось? — обеспокоено проговорила та, отправляя Гермиону в ближайшую кровать. — Ничего серьёзного, Поппи, — устало сказала в ответ МакГонагал, заталкивая двух мальчишек следом. — Просто вот эти молодые люди и юная леди, наплевав на все школьные правила, были в подземельях и применяли колдовство. — На её слова колдомедсестра всплеснула руками и покачала головой. — Это ведь первокурсники? — несколько удивлённо спросила она у декана Гриффиндора, проводя в то же время волшебной палочкой вдоль тела маленькой девочки. — Да, — со вздохом произнесла МакГонагал, а затем кинула строгий взгляд на Сириуса и Джеймса, которые к тому времени с интересом рассматривали колбочки в шкафчике за стеклянными дверками. Те пожали плечами и вернулись к кровати, на которую им указала мисс Гамильтон. — И смею заметить, весьма способные. Например, мисс Грейнджер поразила меня сегодня своими способностями в трансфигурации, с первого раза превратив спичку в почти сносную иголку.       Колдосестра осмотрела Гермиону, дала ей каких-то настоек выпить и укрыла одеялом.Затем она быстрым шагом подошла к мальчишкам и стала водить возле них палочкой, бормоча что-то непонятное им. МакГонагалл на это время замолчала, сложив на груди руки и со всей, свойственной ей, серьёзностью смотрела прямо в лица провинившихся гриффиндорцев, надеясь этим самым взглядом внушить им всю серьезность ситуации. Но те в очередной раз игнорировали её, переглядываясь между собой. — Этих можешь отправлять в их спальни, Минерва, — строго проговорила мисс Гамильтон, закончив осмотр и убирая палочку в карман. — Разве что, вот этому молодому человеку, — она указала на Блэка, — завтра перед завтраком стоит заглянуть ко мне за обезболивающим и бодрящим зельями. А вот девочку придётся оставить под присмотром до утра.       МакГонагал удивлённо приподняла бровь и внимательно посмотрела на маленькую волшебницу, взирающую на неё большими удивлёнными карими глазами из-под одеяла. Декан вздохнула и повернулась к Блэку и Поттеру, намереваясь их быстренько оттащить в их спальню в гриффиндорской башне. Её так и подмывало взять этих наглецов за их уши и не отпускать до самого портрета Полной Дамы.       Когда декан с мальчиками удалились, Гермиона устало прикрыла глаза. Но, несмотря на то, что усталость и ломота в теле были ощутимы, сон не шёл теперь. В голове роилось множество мыслей, она думала ни о чём и обо всём сразу. Она считала, что им не сказано, повезло, потому как выговор родителям и отработка, поистине ничто по сравнению с тем, чего ожидала девочка. Да, конечно, неприятно будет получить письмо от родителей с выражением разочарования их ранее безукоризненной дочерью, но она это переживёт, в дальнейшем принося факультету лишь дополнительные баллы, и, возможно, дождётся благодарственного письма, чтобы вернуть расположение родителей.       А ещё мысли Гермионы постоянно возвращались к дуэли, оценивая её. Она определённо знала больше заклинаний, способных поразить противника, тем не менее, некоторые из применяемых Блэком заклинаний были на несколько уровней выше. И что не так с этим мальчишкой? Он вроде бы умный и способный, но в нём нет ни капли уважительного отношения к кому бы то ни было. Он считал себя выше и важнее всех, и это жутко бесило Грейнджер, заставляя недоумевать, каким же образом шляпа распределила его на факультет Гриффиндора, а не на Слизерин. Ведь, судя по всем его выходкам, по отношению к окружающим, там ему было самое место, где каждый был именно таким. Хотя она могла понять, как такое могло случиться, взять хотя бы тот момент, когда Распределяющая Шляпа предлагала ей пойти на Когтевран, а она очень захотела оказаться на Гриффиндоре и та послушала её. Что если и Блэк так же попросил быть вместе с другом, которого перед ним отправили на факультет храбрецов. Кроме того её сильно задевало то, с какой легкостью он смог поразить её во время дуэли. И, хоть она тоже попала в него, её это ничуть не успокаивало. Наконец она решила, что как только окажется в не стен Больничного Крыла, то сразу же начнет усиленно учить заклинания, чтобы больше никогда не попадать впросак, чтобы никогда не уступать мерзкому мальчишке с колючим взглядом и язвительной усмешкой.       Сон всё же накрыл девочку, унося прочь в красивый сказочный мир, где она была феей и могла творить невообразимые чудеса, помогая нуждающимся. Гермиона улыбалась во сне, забыв обо всех неурядицах тяжёлого дня, о Блэке и Поттере, о дуэли с неожиданным концом, о грядущем наказании, о письме родителям и даже о своём болезненном состоянии. Царство Морфея было слишком прекрасно, чтобы всё это тащить туда.       В то время когда Гермиона уже погружалась в сладостную негу сна, в башне Гриффиндора, в спальне для мальчиков, двое друзей вели разговор приглушёнными голосами. Они лежали каждый на своей кровати, но с раздвинутыми пологами красно-золотого цвета, для удобства общения. — Эта маленькая выскочка и тут отличилась, — проворчал Сириус Блэк, развалившись на своей кровати и глядя в потолок. - Ну, кто, скажите мне, попадает на больничную койку от смеха? Просто решила выпендриться в очередной раз. — Да ладно тебе, — отмахнулся Поттер, поворачиваясь на живот и широко зевая. — Может, она и до этого нехорошо себя чувствовала. — Он пожал плечами и зевнул ещё раз. — Брось, - разозлился Блэк. — Ты же видел, какие она заклинания использовала. Не могла она, будучи больной, так орудовать палочкой. Кроме того, тебе не показалось странным это её ненормальное всезнание? Даже мы с тобой столько всего не знаем, а ведь мы чистокровные. — Опять ты со своей чистотой крови, — нахмурился Джеймс. — Ты же видел, что и среди маглорожденных полно отличных ребят, и они вовсе не глупы. — Воспитание в таких вот рамках даёт о себе знать, — огорчённо вздохнул Сириус, лохматя свои черные волосы и пропуская их сквозь пальцы. — От этого трудно отделаться. — Он потупил взгляд и задумался, а что, если он и правда предвзято относится к этой девчонке? Что если это в нем говорит материно воспитание? Хотя нет, эта мерзкая Грейнджер взбесила его заранее, до того, как он узнал, что она не из чистокровной семьи и даже не полукровка. Она просто раздражает его и всё тут. Здесь уж либо плюс, либо минус. И мозг кричал ему во всё горло, что терпеть сию вездесущую зазнайку никак нельзя, надо её одёрнуть, заставить вернуться на своё место. Только вот где это место Блэк не знал, да ему и не хотелось это знать, просто нужно было заткнуть девчонку за пояс, подавить всё желание её к задаванию. С такими мыслями и до сих пор ощущая последствия после заклинания, наложенного Грейнджер, Сириус Блэк забылся сном, раскинувшись на кровати поперёк. _________________________________________________________________________ [1] — заклинание увеличения ушей. [2] — заклинание «поедания слизняков».