Хогвартс, Хогвартс, наш любимый Хогвартс, Научи нас хоть чему-нибудь. Молодых и старых, лысых и косматых, Возраст ведь не важен, а важна лишь суть...
Все пели, как хотел, каждый на свой лад. А когда последний человек закончил, Дамблдор провозгласил: — Музыка — это такое волшебство!.. А теперь все по кроватям! Марш! Все повставали со своих мест, началась суетня и большая возня. Везде стоял гомон и шум. Все толкались и пихались. Гермиона, взяв под локоть Лили, бойко пробиралась сквозь к толпу уже к знакомой девушке, старосте, к Элизабет Рейвен, таща за собой рыжеволосую подругу. — Первокурсники, за мной! — начала командовать девушка и повела ораву детей за собой, выводя их из Большого зала вглубь коридоров Хогвартса. Они то поворачивали за угол, то поднимались по одной лестнице, то по другой. Все вели себя довольно тихо, лишь сзади слышались голоса двух ребят, которые никак не умолкали, заливаясь своим хохотом. А портреты, изображенные на картинах, шевелились и шептались, показывая на первокурсников пальцами, что было совсем неприлично и некультурно с их стороны, как заметила Гермиона. Но это было так непривычно и странно, что гриффиндорка на это совсем не обращала внимания, оглядывая все вокруг себя и пытаясь запомнить как можно больше различных деталей и новой информации. — Пожалуйста, не отставайте! Также будьте внимательны и осторожны. И запомните, что эти лестницы могут менять направление, так что следите за их движением! — прокричала Элизабет, все дальше удаляясь от первокурсников, которые рассматривали замок и его коридоры с говорящими и живыми картинами. И девочки, спохватившись, принялись догонять старосту. Через некоторое время они остановились. — Вот мы и пришли! — сказала девушка ребятам и немного отошла в сторону. Они стояли в конце коридора перед портретом очень толстой женщины в платье из розового шелка. — Знакомьтесь, ребята, это Полная Дама! — Пароль? — строго и немного нараспев спросила женщина. — И кстати, не такая уж я и полная, — нахмурившись, сделала она замечание старосте. — Бубонтюбор! — недовольно закатив глаза так, чтобы этого не заметила Полная Дама, Элизабет ей ответила, и портрет отъехал в сторону, открывая в нем проход в будущую гостиную Гриффиндора. — И, пожалуйста, запомните этот пароль, а то придется ждать, пока вам кто-нибудь дугой откроет. Первокурсники сразу весело загалдели и стали пролезать сквозь дыру в стене, вваливаясь в гостиную. Девчонки, как истинные леди, небольшой группой аккуратно вошли в комнату, отделанную в красном и золотом цвете, а парни почти кубарем вкатились вовнутрь, что-то неразборчиво крича и чуть ли не дерясь друг с другом. Кроме Люпина, который одиноко вошел в гостиную; можно было подумать, что он ведет отшельнический образ жизни. И Питера, аккуратно пробиравшегося маленькими продвижениями сквозь проход. Когда все вошли в гостиную, то они увидели большую, уютную, круглую комнату, заставленную мягкими креслами, у дальней стены стоял огромный камин. Элизабет показала мальчикам дверь в их спальню, а девочек провела до лестницы. Гермиона с Лили Эванс, Марлин Маккинон и Доркас Медоуз поднялись по ней — очевидно, комната находилась в одной из башенок — оживленно болтая о прошедшем вечере, будущем первом дне и прибытии в Хогвартс, девочки оказались в спальне. Здесь стояли пять больших кроватей с пологами на четырех столбиках, закрытые темно-красными бархатными шторами. Постели уже были расстелены. Еще немного поговорив, они переоделись в свои пижамы и забрались в кровати. У девочек появилась идея устроить бой с подушками, но они так устали, что просто-напросто не нашли сил сил. К слову, Гермиона бурно отговаривала их от этой затеи, утверждая, что беситься на ночь вредно, и то, что завтра они проснуться невыспавшимися и будут как сонные мухи. И может, что самое ужасное, — они даже потеряют баллы из-за таких глупостей. И так как никто не хотел спорить с Грейнджер, все улеглись по кроватям. Гермиона уже было задремала, но Лили махнула ей рукой. Их соседки уже задернули пологи, а в комнате было достаточно темно, чтобы не было видно их передвижения. Гриффиндорка пробралась на цыпочках к Эванс, при этом не забыв захватить с собой свою волшебную палочку, и запрыгнула к ней на кровать. — Так что ты хотела, Лили? — шепотом спросила Гермиона с неким недовольством, потому что ее отвлекали ото сна. — А ты разве забыла наш разговор? — удивленно спросила Эванс. — А, ты про это, - протянула Грейнджер, вспомнив о Мальчике-Который-Выжил, и в ее глазах появился огонек. — Ну, показывай! — Да не торопись ты! Мне нужен свет, — ответила рыжеволосая ей. — Подожди, сейчас все будет, — сказала Гермиона, доставая из кармана волшебную палочку. — Люмос! От палочки начал исходить небольшой голубенький свет, освещая небольшое расстояние вокруг них. — Вау! — только и смогла выдавить из себя Лили. — А меня потом научишь? — Конечно. Могу на этой неделе, могу прямо завтра! Впрочем, не отвлекаемся. Показывай. Там точно это было. — Сейчас, одну минуточку, — прошептала Эванс, копошась у себя рядом с тумбочкой, и, достав учебник по Истории Магии, начала переворачивать страницы. А если быть точнее, то она открыла оглавление и стала водить пальцем в поисках Первой Магической Войны. — Вот, смотри! Здесь нигде нет! — Дай сюда! — Гермиона резко вырвала учебник из рук подруги, передавая ей палочку, и стала судорожно искать. Не найдя того, что ей нужно было, она разочарованно вздохнула, захлопывая его, отчего поднялся небольшой ветерок. Но вдруг ее осенило. — Может, у нас учебники разные? Быстро вскочив с кровати и взяв все еще светящеюся палочку, девочка с растрепанными волосами помчалась к своей кровати, а точнее к тумбочке. Открыв ее, она стала выбрасывать на пол не нужные ей сейчас вещи в поисках учебника по Истории Магии. Наконец, достав его, она открыла ее на оглавлении и снова стала проделывать туже махинацию. Но она там ничего не нашла. Ничего. — Но такого же просто не может быть! Я же точно помню эту историю, я точно помню, что она тут была! Что за подстава?! Кто поменял мой учебник?! — яростно думала Гермиона, опускаясь на кровать и издавая жалобный стон. — Она точно там была!Я это знаю! И я добьюсь своего! Посмотрев на свою соседку, которая сочувственно на нее смотрела, Грейнджер обессиленно рухнула на кровать, распластавшись на ней. У нее сейчас внутри все переворачивалось и будто падало куда-то вниз. На душе было как-то опустошенно, и вовсе не хотелось спать, хотя за окном стояла давным-давно уже глубокая ночь. — Нокс, - тихо сказала Гермиона, и палочка потухла. Пролежав в таком положении еще минуту, девочка полностью забралась на кровать, накрываясь одеялом. — Спокойной ночи, Лили... — Спокойной ночи, Гермиона. Опустив полог, Грейнджер свернулась калачиком, накрывшись с головой одеялом. Завтра будет новый и трудный день. Ведь завтра первый день в Хогвартсе!***
Как только Гермиона проснулась, она сразу же хотела приступить к наведению порядка, потому что после ночного искания учебника по Истории Магии, оставался ужасный бардак. Везде были разбросаны книги, перья, чернила и пергаменты, а в тумбочке царил самый настоящий хаос, как помнила Грейнджер. Но сейчас везде было чисто, и все лежало на своих местах. Девочка от удивления раскрыла было рот, но, вспомнив, что сегодня первый учебный день, поспешила привести себя в порядок, чтобы не опоздать на завтрак, а то еще и отличиться не хватало. За пятнадцать минут до выхода Грейнджер быстро оглянула комнату, при этом заметив, что у соседок до сих пор еще завешены пологи. Это ее немного вывело из себя, ибо как можно так халатно относится к первому учебному дню в Хогвартсе! Не выдержав такого отношения к первому учебному дню, маленькая Гермиона заорала: — Рота! Подъем! Услышав крик, девочки повскакивали с кроватей, засуетились, стали бегать по комнате с криками и возгласами, страшась опоздать на завтрак. Лукаво улыбнувшись, Гермиона вышла из комнаты, радуясь, что хоть как-то привела их в движение. Уже направляясь к выходу из гостиной, Грейнджер услышала веселый смех позади себя. Она шла все дальше и дальше, а те двое все также не отставали, весело смеясь. — Эй! А это же наша всеми любимая выскочка из купе! — заорал кто-то позади нее. Не оборачиваясь и не обращая своего внимания на глупые выкрики, гриффиндорка продолжила идти в сторону Большого зала. Она уже догадывалась, кто именно кричал. Это был или Поттер, или Блэк. Ну, скорее всего второе, чем первое, ведь кто же на нее, в конце концов, накричал. — Эй! Ты чего?! Язык проглотила или не нашла в своих познаниях, что ответить?! — Вновь раздался на весь коридор хохот. Гермиона лишь поправила сумку, свисающую с плеча, и пошла теперь еще быстрее, надеясь, что эта компания от нее, наконец, отстанет. Но шаги позади только ускорились. Почти уже добежав до Большого зала, гриффиндорка вошла в него и прошла к своему столу, сев на свободное место в одиночестве. Следом, громко смеясь и этим привлекая всеобщее внимание, зашли Поттер и Блэк, заняв места неподалеку от нее и присоединяясь к Питеру и Римусу Люпину, к своим соседям, как догадалась девочка, неохотно ковыряясь ложкой в овсянке. Аппетита совсем не было, а в душе было столько волнения перед предстоящим днем, что аж руки у нее тряслись. В зале было еще мало народу, а тем более знакомых, и Гермиона, скучая, в одиночестве сидела одна, пытаясь успокоиться хотя бы внешне. Ведь ей так хотелось с кем-нибудь поделиться своими чувствами, волнением, а не с кем. Вскоре в зал влетели ее запыхавшиеся соседки и сели рядом с ней. У Грейнджер приподнялось настроение, и она завела беседу с Лили, привлекая к беседе и своих новых соседок. Гермиона, не удержавшись, стала с умным видом говорить об уроках и школе, продолжая давать наставления и советы другим ученикам, сокурсникам. Сидевший поблизости Питер Петтигрю бросал на Гермиону Грейнджер полные восхищения взгляды, иногда глупо улыбаясь и изредка включаясь во всеобщую беседу. Он явно пребывал в прострации, а всегда серьезный Римус Люпин с улыбкой смотрел на дурачества двух мальчишек напротив, которые постоянно что-то кричали, пихались и мутузили друг друга, превознося в атмосферу праздник. Иногда его мысли посещала странная девочка с копной непослушных волос, говорившая о конце Первой Магической войны, хотя она только началась. Странная, необычная и начитанная девочка. Вскоре ученики стали покидать Большой Зал, уходя одним за другим. Позже и целая гриффиндорская группа первокурсников направилась на свой первый урок трансфигурации. Профессор МакГонагалл была деканом Гриффиндора, и опоздать на ее урок Гермиона считала для себя целым преступлением. Она была умной, но строгой, и она произнесла очень суровую речь, как только первокурсники в первый раз пришли на ее урок и расселись по местам. Даже Поттер с Блэком замолкли, понимая, что с ней лучше не связываться. А Гермиона смотрела на нее с восхищением, внимательно поглощая ее каждое слово. — Трансфигурация — один из самых сложных и опасных разделов магии, которые вы будете изучать в Хогвартсе, — начала она, внимательно обводя взглядом класс, задерживая свое внимание особенно на мальчишках. — Любое нарушение дисциплины на моих уроках — и нарушитель тут же выйдет из класса и больше сюда не вернется. Я вас предупредила. После такой речи всем стало немного не по себе, но только не Гермионе. Затем профессор МакГонагалл перешла к практике, превратив птицу в клетке в красивый чайник, а потом обратно. Все были жутко поражены и начали изнывать от желания поскорее начать практиковаться самим, но вскоре поняли, что научиться такому они смогут еще очень нескоро. Потом профессор МакГонагалл продиктовала им несколько очень непонятных и запутанных предложений, которые почти никто не понял, и всем предстояло выучить их наизусть. Затем она дала каждому по спичке и сказала, что они должны превратить эти спички в иголки. И конечно же самая первая справилась Гермиона Грэйнджер, профессор МакГонагалл продемонстрировала всему курсу заострившуюся с одного конца и покрывшуюся серебром спичку Гермионы и, похвалив ее, зачислила десять балов Гриффиндору. А девочка уже светилась от счастья, радуясь своей маленькой победе и помогая остальным первокурсникам. Такое поведение вызвало у Минервы улыбку, которая поразила всех. Ведь раньше казалось бы, что эта женщина просто не способна улыбаться. Питер с нескрываемым восторгом смотрел на Гермиону, а Римус также все больше и больше поражался ею. Лишь Сириус тяжело вздохнул, метая глазами молнии. А Поттер, тем временем, лениво превращал свою спичку в иголку, не обращая ни на кого внимания. — Вот как же раздражает меня эта, Грейнджер. Вообще, может ли она хоть минутку помолчать и не сболтнуть чего-либо! — прошипел Сириус, чуть ли не плюясь ядом. — Сириус, расслабься и забудь о ней, а если не можешь, то просто не обращай на нее никакого внимания, — посоветовал Джеймс Блэку, продолжая заниматься своим делом, в то время как его спичка превращалась в иголку К концу урока большинству первокурсников не удалось превратить спичку в иголку, и выглядело это все как жалкие попытки. Но все-таки справились, разумеется, Гермиона Грейнджер, Джеймс Поттер, Сириус Блэк, Римус Люпин, под конец урока и Лили Эванс, и еще пару ребят из Пуффендуя. Большинство первокурсников выходило из кабинета счастливыми и с улыбками на лице, радуясь своему первому уроку в Хогвартсе. Они сразу же поспешили на следующий урок к профессору Флитвику, где у них сейчас были чары с когтевранцами, топчась друг на друге у его двери. Лишь некоторые ученики стояли в стороне подальше от толпы. Войдя в класс, ученики увидели профессора Флитвика, преподававшего заклинания; он был такого крошечного роста, что вставал на стопку книг, чтобы видеть учеников из-за своего стола. На сегодняшнем первом занятии он взял журнал и, знакомясь с первокурсниками, зачитывал фамилии. В классе стоял небольшой шумок, который иногда перекрывал хохот с задних парт и колкости в адрес роста и неуклюжести преподавателя, что потихоньку выводило Гермиону из себя. Ведь как так можно обращаться в сторону профессора! У них совесть вообще имеется? Их тут, видите ли, учат, стараются вложить в их пустые головки знания, а они так себя безобразно ведут! Этот урок был вводный, и ничего такого особенного не происходило, что могло бы привлечь Поттера и Блэка, поэтому они развлекались. Маленький профессор Флитвик что-то пищал себе под нос, изредка задавая вопросы курсу, на которые всегда первая поднималась рука Гермионы. Грейнджер отвечала постоянно, казалось, будто она весь учебник вызубрила от корки до корки, чего не мог отрицать Сириус Блэк. Ее рука постоянно маячила у него перед носом, что его изрядно бесило. Ему уже скоро во сне будет мерещиться она, уж не надо говорить, что и на трансфигурации он постоянно видел ее вверх стремящуюся руку. Когда урок был окончен, мальчишки вихрем умчались из класса, спеша в Большой зал на обед, потому что изрядно проголодались. Девочки, не спеша, поплелись за ними, обсуждая некоторые вещи по учебе и новые домашние задания, которые у них вызвали трудности, а Гермиона им подсказывала, рассказывая еще много чего интересного. Например то, что на территории Хогвартса нельзя трансгресировать, или мальчишки не могут зайти в спальню девочек, так как лестница сразу же превратится в горку. Но вот девочки могут спокойно пройти в спальню мальчиков. После обеда маленькие гриффиндорцы целой группой поплелись в ужасные и холодные подземелья, где им предстояло испытание уроком зельеварения со Слизеринцами. Наконец, добравшись до злополучного класса, гриффиндорка прислонилась к холодной стене спиной, пытаясь привести свои эмоции в порядок. После, достав учебник по зельеварению, девочка уткнулась в книгу, повторяя материал. Скоро подтянулись и ребята с ее факультета, и слизеринцы. Тут было холодно — куда холоднее, чем в самом замке — и довольно страшно. Гермиона лишь сильнее закуталась в свою мантию, иногда содрогаясь от холода. — Привет, заучка Грейнджер, — неожиданно послышался тихий голос справа. Гермиона вздрогнула и обернулась в сторону неожиданного собеседника, там был Сириус, который ей мешал учиться. — Что, испугалась меня? — и вновь его раздражающий смех, в котором слышался какой-то отчетливый холод. — Еще чего, Блэк, — ответила ему Гермиона, пытаясь сосредоточиться на мелких строчках в учебнике и пропуская обидное прозвище мимо ушей. — Тебя я не боюсь. — Ого... — наигранно удивился Сириус. — Даже так мы заговорили. Не знал, не знал... — Чего ты хочешь, Блэк? — Гермионе надоело ходить вокруг да около, и она сразу перешла к делу, захлопывая учебник, так как догадывалась, что повторить ей материал точно уже больше не удастся. — Да так, Грейнджер... Ничего особенного, просто хотел кое-что спросить, — протянул спокойно мальчик, взлохматив себе волосы и опираясь оним плечом на стену рядом с ней. — Вот не надоело ли тебе отвечать на уроках, или ты так решила пробиться в любимчики к учителям? А? Гермиону взбесилась, вот как он мог подумать про нее такое! Или он просто хочет вывести ее из себя? — Знаешь что, Блэк, — медленно проговорила Грейнджер, еле сдерживаясь, чтобы не сорваться. Но у нее уже это плохо получалось, так как проступающая злоба в голосе была отчетливо слышна. — Я, в отличие от некоторых, зарабатываю баллы для своего факультета?! А вот что делаешь ты, я даже не знаю. — Ой! Прости! Я даже не знал! — изумился Блэк. — Так, оказывается, наша маленькая Грейнджер решила сделать что-то благородное, а не только повыпендриваться, — Гермиона аж покраснела от злости. — Вот мне интересно, ты только спички в иголку можешь превращать или еще что-то умеешь? Ничего не ответив, Гермиона вздернула вверх подбородок, развернулась на своих небольших каблучках и пошла в сторону своих сокурсниц. — Ну вот кто бы посмел усомниться в ее знаниях и мастерстве?! Какой-то там Сириус Блэк?! Да ему до нее, как до лампочки! Он только и может, что трепаться, а сам-то ничего на деле не показывает! — злостно думала Гермиона, удаляясь от него. — Ну зачем я повелсь на его провокации?! — Убегаешь?! Ну-ну... И говоришь, что не боишься! — и вновь раздался этот колючий, холодный смех...***
— О! Все уже собрались? — ребята подняли головы и увидели толстого, улыбающегося и лысыго старика. Его блестящая лысина и пышные серебристые усы немного поблескивали, как и золотые пуговицы на жилете. — Тогда заходите в класс, заходите. И мы поскорее приступим к уроку. Ученики нехотя поплелись в кабинет, кроме Лили Эванс, которая с энтузиазмом потащила Гермиону занимать места. Вдоль всех стен стояли стеклянные банки, в которых плавали заспиртованные животные, что наводило немалый ужас. Когда все расселись, профессор начал свою речь: — Итак, начнем урок. Сегодня мы будем готовить самое простейшее зелье для излечения фурункулов и прыщей. Вы разделитесь на пары, как сидите, и будете готовить это зелье. Ингредиенты и инструкция приготовления есть в вашем учебнике. Думаю, времени у вас хватит, так как его предостаточно. Можете начинать. Гермиона быстро открыла учебник, просматривая ингредиенты для зелья. Как она помнила, это зелье наипростейшее, и подумала, что они быстро справятся. Пока Грейнджер перечитывала инструкцию, Эванс уже измельчала змеиные зубы пестиком в ступке в мелкий порошок. Первокурсники занимались приготовлением зелья, профессор Слизнорт иногда проходил меж рядов, наблюдая за их работой и изредка бросая какие-нибудь замечания или похвалы. Когда девочки принялись за работу, то все плохие мысли о раздражающем Сириусе Блэке улетели куда-то далеко за моря и больше не посещали кудрявую голову гриффиндорки. Как заметила Гермиона, Лили немного лучше давалось зельеварение, чем ей. Она лучше нее ориентировалась в инструкциях, быстрее соображала, когда и что класть. Но зато ей сложнее давалась трансфигурация, и девочка теперь поняла к кому за помощью она будет если что обращаться. И у нее даже в глубине души появились надежды, что они скоро станут лучшими подругами... Они закончили почти самыми первыми, их опередил Северус Снегг, как помнила Гермиона, это был лучший друг Лили. И как выразилась Эванс и сам профессор — у него талант к зельеварению. Слизерину зачислили пятнадцать баллов. Когда же профессор подошел к котлу девочек, Слизнорт одобрительно покивал и улыбнулся. — Хорошо. Очень хорошо, — похвалил профессор Гермиону и Лили. А те радостно заулыбались. — Пятнадцать очков Гриффиндору! Позвольте узнать ваши имена, дорогие мои? — Лили Эванс и Гермиона Грейнджер, сэр, — ответила за двоих рыжеволосая, радуясь их совместному труду. — Так-так-так... Эванс... Не припоминаю никого с такой фамилией... Грейнджер... Грейндже... Вы, случайно, не в родстве с Гектором Дагворт-Грейнджером, который основал Сугубо Экстраординарное Общество Зельеваров? — Нет, сэр. Видите ли мы магглорожденные, сэр, — ответила Гермиона, ничуть не смущаясь. — Вот бы вам лучше было учиться на моем факультете... На Слизерине... — весь шум сразу затих, прислушиваясь к словам профессора Слизнорта, особенно слизеринцы. — Такой талант! — Нет, спасибо, за предложение, сэр, — дерзко ответила Лили, немного встряхивая волосами. — Нам и на Гриффиндоре хорошо живется, сэр, — поддержала подругу Гермиона, а в это время по классу пошли смешки ребят, особенно среди гриффиндорцев. Профессор весело им улыбнулся, принимая все в шутку, и дальше пошел по кабинету, смотря на зелья учеников. После окончания урока, Гермиона с Лили не спеша начали собираться, попутно обсуждая ими проделанную работу и радуясь такому хорошему результату. Когда весь класс уже опустел, они только выходили из него. Поправив сумки и мантии, девочки двинулись влево по коридору, откуда доносились громкие голоса. Чем ближе они подходили к повороту, тем слышнее были слышны крики и оры, а также какие-то фразы. — Что, Нюниус, решил получить пару тумаков? — послышался ехидный голос, который Гермиона сразу же узнала. Он принадлежал Блэку. По коридору прокатились подбадривающие крики. Грейнджер крепче сжала свою сумку и вытащила на всякий случай палочку. А вот Лили только побледнела, и цвет раньше ее здоровой кожи приобрел оттенок снега, что не укрылось от проницательного взгляда Гермионы. — Опять он здесь. Когда же он перестанет меня преследовать этот чертов Сириус Блэк. Куда не глянь, везде он. Так еще просто и издевается надо мной. Нравится ему, видите ли, мне нервы мои трепать да еще и выводить из себя, да и обзываться. Он у меня уже в горле сидит! Достал! Куда не пойду, везде этот надоедливый идиот. Вот за что мне такое наказание! Чем я провинилась перед Богом! За что мне это! — зло думала Гермиона, чуть ли не плача от безысходности перед предстоящей встречей с Сириусом Блэком. — Северус... — еле слышно прошептала Лили и прибавила шаг вместе с Гермионой. Ведь если кто-нибудь не вмешается, то кто-то может быть будет покалечен, и Грейнджер даже догадывалась, кто им будет. — Как же подло с вашей стороны, мистер Блэк, нападать втроем на одного! — от этих слов у Лили пересохло в горле, а сердце застучало еще быстрее, и она ринулась со всех ног к злополучному углу. Завернув за него, девочки увидели небольшую, шумную компанию, состоящую в большинстве своем из гриффиндорцев и еще, как заметила Гермиона, из пары человек с факультета Пуффендуй. Все что-то шумно кричали, окружив небольшую группку людей у стенки. Через спины сокурсников Грейнджер увидела бледное, курносое лицо мальчика, прижатого к стенке, который держал трясущимися руками палочку наготове, как и она сама. Она даже невольно сравнила его с бедным зайцем, окруженным голодными волками. Гермиона искоса глянула на Лили, которая приложила ладонь ко рту. А в роли волков выступали взлохмаченный Джеймс Поттер и высокий Сириус Блэк с гадкой ухмылкой на лице. Их глаза горели, а в них плясал совсем не добрый огонек. — Ого! Да тут еще и Поттер приплетен, оказывается... Вся самая веселая компания здесь собралась! — подумала Гермиона, яростно размахивая руками и удивляясь самой себе, почему она становится свидетелем такой сцены, которая скоро перерастает в ужасную драку. Даже, может, еще хуже! Будет применяться магия! А дуэли в школе строго запрещены! Хоть сама Грейнджер не знала, как на самом деле выглядит магическая дуэль, она себе ее представляла, как какую-то страшную и ужасную вещь. — А что, Нюниус? Страшно тебе без твоей рыжей подружки и Грейнджер, готовых спасать все и вся на свете? — издевательски пропел Сириус Блэк, а остальные захохотали. — Что ж, сейчас их здесь нету... И помощи от них ты не дождешься... — вновь раздался веселый гомон. Гермиона передернула плечами и злобно уставилась на высокого мальчишку. Они стояли позади всей группы, и их никто не видел, что играло им только на руку. Злость кипела внутри нее из-за несправедливости к Снейпу, волосы еще больше стали непослушными, лицо немного побагровело, а в глазах металась ярость. Ведь какого это, одному стоять среди людей со звериными нападками. Ведь сколько же стойкости и смелости должно было быть у него! — А не испугался ли ты сам? А, Блэк? Речи тут ведешь, восхваляешься, а вдруг ты просто боишься? — храбро поднял подбородок Снейп и посмотрел врагу в лицо. В глазах заблестели огоньки и в них отразилось какое-то величие и превосходство, как увидела Гермиона. — А вдруг ты без своих друзей тоже просто ничтожество, Сириус Блэк? Сириус переменился в лице, вместо надменной и язвительной улыбки показалась гримаса. Взгляд стал каким-то холодным и колючим, вместо радостного и жизненного, отчего у девочки побежали мурашки при первой с ним встрече. Ей очень не хотелось вновь оказаться в той ситуации, как Северус Снейп. А он лишь ухмыльнулся, издеваясь так над ним и еще больше выводя из себя. — О, нет... — мысленно застонала гриффиндорка. — Ну вот почему мы не пошли вместе со всеми на ужин, как нормальные люди. А задержались в классе и теперь наблюдаем такую прелестную сцену, а сейчас станет жарко, очень жарко. Ведь все события только разгораются. Так... Надо что-нибудь придумать... Надо что-то придумать... Бежать за учителями не вариант, так как кто-нибудь уж точно будет покалечен за это время. Звать и кричать о помощи тоже... Нас заметят, а это было бы не желательно. Такое в мои планы точно не входило! Но надо, чтобы кто-нибудь помешал им. Кто-нибудь... — Гермиона оглянулась, оглядываясь вокруг, и только сейчас заметила, что в коридоре царит зловещая тишина, лишь только тяжелое дыхание участвующих в борьбе было слышно. Все стояли, словно оцепенелые, как статуи, никто не двигался. Все будто замерло на пару мгновений. Это было затишье перед бурей. — Я? — зло переспросил Сириус, надрывая голос и плюясь ядом. — Видимо, задели его больное место — догадалась Грейнджер. Сириус отодвинул Джеймса в сторону и кивнул ему, собирая пальцы в кулаки. — О, Боже! Я должна что-нибудь сделать! Они же поубивают друг друга! Ну не поубивают, да покалечат! — чуть ли не рвя на себе волосы, Гермиона приготовила палочку, а Эванс посмотрела на нее обеспокоенным взглядом, словно говоря: "Может, не надо!" Но Грейнджер будет не Грейнджер, если не предотвратит эту драку. — Да. Точно. Решено. Я должна что-то сделать. — Петрификус Тоталус! — выкрикнул Блэк, ловко и быстро достав из кармана свою палочку. Но Снейп успел отскочить, держа наготове свою. — Экспеллиармус! — неожиданно сбоку выскочила маленькая девочка с копной каштановых волос, заслоняя собой бледную, маленькую фигурку мальчика. Она будто появилась из-под земли. Все на мгновение впали в легкий ступор, а волшебная палочка вылетела из рук Блэка, приземлившись где-то около Джеймса, который одним движением подобрал ее. — Спокойно, Грейнджер. Спокойно, — отходя медленно назад и поднимая руки вверх, сказал Сириус, подходя к Джеймсу с его палочкой и обращаясь к сокурснице. — Безоружных калечить нельзя. — он повернулся к Снейпу. — Знаешь, Нюниус! Я был о тебе лучшего мнения, не знал, что у тебя есть свой собственный ангел-хранитель! А тебе, Грейнджер, я смотрю, нравится спасать слизеринцев. М-м-м? — пропел Блэк,ухмыляясь реакции этих двоих. — Уже какой раз, Грейнджер? Второй? Третий? Снейп оттолкнул от себя гриффиндорку, стыдясь такого поворота событий. Даже если и его не тронули, но, чтобы кто-то из Гриффиндора спас его, из Гриффидора, да к тому же еще и девчонка. ДЕВЧОНКА. Это было для него полнейшим позором, и он поспешил скрыться, напоследок оглядев толпу. Но увидев среди ребят Лили, которая на него смотрела сочувствующим взглядом, Снейп скрылся в мгновение ока. Вот теперь для него настал еще больший позор. Вот так вот просто облажаться еще и перед своей подругой детства, в которую он давно влюблен, было просто ужасно! — Просто я не люблю, когда издеваются над слабыми, Блэк! — ответила Гермиона, срываясь на крик от злости. — А вот таких, как вы, — она указала на Сириуса с Джемсом, — я просто не выношу. Вы просто трусы! Самые настоящие трусы! Если себе позволяете издеваться над маленькими! — Ах, как много храбрости в нашей маленькой Грейнджер, — зло произнес Блэк, все ближе и ближе подходя к ней, только уже теперь со своей палочкой. — Раз мы вот так вот с легкостью защищаем таких маленьких и слабых, значит, мы, должны быть, очень сильные, — теперь уже немного издевательски произнес Сириус, смотря своими серыми колючими глазами в лицо противнику. Но у Гермионы не побежали мурашки, как в тот раз, а наоборот, у нее прибавилось еще больше смелости и уверенности в себе. Она расправила плечи, как гордая птица, и высоко вздернула подбородок. — Сегодня. В полночь. На этом месте, — чеканя слова, сказал шепотом Сириус, дыша ей в лицо, настолько они близко находились друг от друга. И еще тише прошептал: — Состоится дуэль, — и отстранился, смотря на Гермиону, которая немного побледнела. Никто, кроме него, этого не заметил. И он лишь ехидно улыбнулся. — Или ты боишься, Грейнджер? Испугалась? — Вовсе нет, Блэк! — собрав силу воли в кулак, ответила Гермиона. Ведь если она откажется, то будет ей стыд и позор, но сейчас она поступала, как потом уже догадалась, безрассудно и нетактично. Но эмоции взяли над ней верх. — Сегодня. Здесь. В полночь. Я принимаю твой вызов! — Хорошо, Грейнджер, — победно улыбнулся Сириус Блэк. — Только смотри не опаздывай. Отменить решение уже нельзя! — и, развернувшись, гордой походкой ушел с Джеймсом Поттером, бросив что-то своим знакомым. А Гермиона осталась стоять посреди пустынного коридор в компании Лили Эванс, которая смотрела на эту сцену с шокированными видом. Ведь никто даже и не знал, каким образом это все обернется. И никто даже не догадывается каким боком это все выйдет.