Пятый Мародер. Курс 1

      Дрожа от восторга, маленькая девочка с копной непослушных каштановых волос нетерпеливо топала ножкой, стоя возле своих родителей. Ей не терпелось поскорее сесть в вагон красивого экспресса Лондон-Хогвартс, который стоял прямо перед ней, сияя и зазывая. Но родители не хотели отпускать её из своих объятий, ведь они не увидят свою маленькую дочурку до Рождества. Они и подумать сначала не могли, как же будет тяжело расстаться с чадом, которое отправлялось учиться в школу, о которой они ничего до недавнего времени и не знали. Кроме того, осознание, что это школа для обучения волшебников, не делала это решение таким уж простым. Тем не менее они стояли сейчас рядом с ней, такой самостоятельной, такой серьёзной, и просто диву давались, а не перепутали ли они что-то в дате рождения? Так она была не похожа на любую одиннадцатилетнюю девочку. Ну, не совсем одиннадцатилетнюю, девятнадцатого сентября дочурке уже стукнет двенадцать. Но всё равно, даже для этого возраста она была чересчур умной и серьёзной, словно в ней скопилась вся их, её родителей, мудрость. — Гермиона, дочка, будь осторожна, — со слезами в голосе проговорила невысокая тёмноволосая женщина и обняла в очередной раз свое дитя. — Мама, — поморщилась та в ответ и вылезла из объятий матери. Все в ней кричало, что она непременно должна сесть в этот поезд и умчаться навстречу волшебным приключениям. — Я не навсегда же уезжаю. Мы увидимся, когда я на рождественские каникулы приеду. Да и буду вам с папой писать почти каждый день. Обещаю.       Взгляд Гермионы бегал по присутствующим на платформе 9 и 3/4, цепляясь за волшебников в прямом смысле этого слова. Они так впечатляли её, что у девочки перехватывало дух. Она так волновалась, что не сможет соответствовать, что всё время с появления в их доме Минервы МакГонагалл, читала и заучивала наизусть все книги, приобретённые в Косом переулке. — Девочка моя, я так боюсь, всё ли будет хорошо. Ведь там все чужие и... — женщина бросила умоляющий взгляд на мужа. — В общем, у меня плохое предчувствие. — Мама, успокойся, — девочка тряхнула своими непослушными кудрями и широко улыбнулась. — Разве ты меня не знаешь? Я нигде не пропаду. Это же я.       Женщина снова стиснула дочь в объятиях, и к ним присоединился и отец семейства. Гермиона тоже прижалась всем своим маленьким, худеньким тельцем к любимым родителям, а потом резко отстранилась, схватила тележку с чемоданом и поспешила к манящему поезду, который испускал клубы дыма. Слегка затормозив, девочка напоследок махнула рукой родителям, сдерживая нахлынувшие слёзы от вида плачущей матери и отца, так трогательно обнимавшего её за плечи. Ну ничего, до Рождества ведь совсем мало времени, и они увидятся, смогут обнять друг друга.       Вдруг её кто-то толкнул, и она чуть не упала, ударившись коленкой о прутья тележки. Резко развернувшись, Гермиона хотела было уже прочитать гневную тираду, как перед ней оказался маленький мальчик, по всей видимости, тоже первокурсник с круглым лицом и дрожащими глазами. — Прости, я не специально, — промямлил он с понурым видом. — Я потерялся. Где-то тут моя бабушка и у неё мой чемодан. — Мальчик замолчал испугано глядя на растрёпанную девочку, с нахмуренными бровями. — Прости... — Да всё хорошо, — улыбнулась Гермиона и протянула руку. — Я Гермиона. Гермиона Грейнджер. — А я Невилл, — широко заулыбался мальчуган, хватая тоненькую руку новой знакомой своей пухлой рукой и с силой потрясая её в воздухе. — Невилл Лонгботтом. — Очень приятно, — Гермиона с трудом высвободила руку из сильной хватки Невилла. — А как твоя бабушка выглядит? Может, я помогу тебе её найти? — Ох, спасибо! — воскликнул пухлый мальчуган и смущённо улыбнулся. — Она вообще-то странная и её не трудно найти. Но я буду рад твоей помощи.       Мальчик вызывал у Грейнджер смутные и непонятные чувства, какие обычно называют материнскими. Да, он был как маленький ребенок, и девочка немного посочувствовала ему, ведь в школе для волшебников наверняка очень сложно, а тут такой несуразный мальчуган, который умудрился потеряться даже на платформе перед отправлением. Она глубоко вздохнула и осмотрелась по сторонам в поисках пожилой леди, которая выглядела бы странно, но таких поблизости не оказалось. — Во что она была одета, Невилл? — пытливо спросила Гермиона, нахмурив опять брови и глядя на него, как на провинившегося ребенка. — Ох, — мальчик тяжело вздохнул под её строгим взглядом и, казалось, начал заикаться. — Я... она, кажется, бы-была в своей любимой ш-шляп-пе с грифом.       Увидев испуг и нездоровую речь, Грейнджер сменила свой вид на более дружелюбный и вновь улыбнулась. — Не отчаивайся, — девочка взглянула на часики на левой руке, — до отправления поезда ещё достаточно времени, и ты обязательно найдешь свою бабушку.       Круглолицый мальчуган кивнул и улыбнулся, показывая свою доброжелательность и доверие к новой знакомой. Гермиона подумала, что, возможно, им удастся подружиться, если только эта стеснительность — не постоянный атрибут в арсенале Невилла Лонгботтома. — Вон она! — вдруг закричал мальчик и ринулся куда-то в сторону от Гермионы. — Бабушка!       Со всей своей непосредственностью и удивительной неуклюжестью он сильно толкнул Грейнджер, от чего та, не удержавшись, полетела вперёд лицом и лишь чудом не пропахала носом твёрдый камень платформы. Падая, девочка зацепилась волосами за что-то металлическое и, сильно дернув, уронила это за собой. Волосы сильно стянуло, ей даже показалось, что всё вокруг крутанулось вокруг неё. Что это? Это от неожиданной боли? Или ещё чего? Гермиона не знала, медленно поднимаясь с колен и отряхивая юбку от пыли. В волосах её поблескивала, искрясь на солнце, золотая цепочка, и девочка оглянулась в поисках того, у кого она могла её при падении сорвать, но никто не производил впечатления ищущего пропажу.       Чудом выпутав золотые колечки из каштановых кудрей, Гермиона огляделась в поисках Невилла. Но того и след простыл. Видимо, он даже и не заметил, что толкнул её: так спешил к своей бабушке. Кстати, и бабушки этого неуклюжего круглолицего мальчугана не было видно. Похоже, она слишком долго тут барахталась на земле, забавляя окружающих. Ну и плевать! Девочка гордо вздёрнула подбородок и покатила свою тележку к багажному вагону.       Провозившись дольше, чем рассчитывала Грейнджер наконец забралась в ближайший вагон и замерла, отдуваясь. От усердия щёки её раскраснелись, а волосы взвились отдельными волосками, делая причёску невообразимо беспорядочной. Глубоко вздохнув, эта маленькая девочка пригладила непослушные волосы и поспешила к окну. Вот бы напоследок увидеть родителей и попрощаться с ними. Который, кстати, час? Гермиона снова глянула на часы, те показывали без пяти одиннадцать. Это значило, что выйти из поезда и найти маму и папу она уже не успеет, ещё немного и поезд тронется. Ну вот, теперь всё по-взрослому. Теперь она осталась наедине с собой и от этого зависит вся её дальнейшая жизнь. — До свиданья, мамочка и папочка, — тихо прошептала девочка и услышала пронзительный гудок паровоза, возвещающий об отправлении. — Ну что ж, Гермиона Грейнджер, впереди тебя ждет новая жизнь, полная волшебства.       Вагон слегка дернулся и тихо покатился по рельсам, оставляя позади грустных взрослых и маленьких детей, которым ещё рано было в Хогвартс. Все они счастливо махали руками и посылали воздушные поцелуи. Гермиона тоже несколько раз махнула, так, никому, но вдруг её родители увидят и порадуются. Мимо пробегали серые колонны вокзала; оставив людей далеко позади, поезд набирал ход. Пора было найти себе купе или хотя бы спокойное местечко, чтобы без проблем добраться до Хогвартса.       Поправив ещё раз волосы, Гермиона отвернулась от окна и пошла по проходу вагона, заглядывая в каждое купе, в надежде найти в одном из них свободное место, но пока судьба не радовала, и она продолжала идти вперёд. Пройдя весь вагон и заглянув за последнюю дверь, Грейнджер со вздохом осознала, что похоже ей придётся пробираться в следующий вагон. В задумчивости открывая дверь в проход между вагонами, девочка сунула руку в карман, нащупав прохладную ниточку с чем-то круглым на конце. — Что это? - она достала непонятный предмет и взглянула на него с неподдельным интересом, узнавая в нём ту самую цепочку, что запуталась в её волосах совсем недавно. Но тут было ещё что-то, чего раньше она не заметила. На тоненькой, надорванной золотой ниточке висел крохотный диск с такими же маленькими песочными часиками. — Как интересно...       В этот момент поезд совершил поворот, и проход между вагонами зашатался, побуждая маленькую девочку вцепиться обеими руками в толстую ручку двери в вагон. Цепочка качнулась на её запястье и тоненькая надорванная ниточка, что держала кулончик совсем разжалась, теряя его между вагонами. Гермиона во все глаза глядела, как блестящий диск покатился и скрылся в отверстии между двумя площадками, потерянный навсегда где-то на просторах окраин Лондона, по которым сейчас мчался Хогвартс-экспресс. Глубоко вздохнув и пожалев о том, что вообще вытащила из кармана такую интересную вещицу в таком вот не подходящем месте, Грейнджер нажала на ручку двери и зашла в следующий вагон в надежде, что уж тут ей найдётся место.       Подойдя к первой же двери и открыв её, Гермиона увидела троих мальчишек, сцепившихся и рвущих друг на друге одежду. По всей видимости, они чего-то не поделили, а маленькая рыжеволосая девочка в ужасе смотрела на них, вскочив на ноги возле окна и прижав крохотные белые ладошки к груди. — Вы что это здесь, дерётесь? — строго спросила Грейнджер, насупив брови и сурово рассматривая притихших мальчишек. — Не хватало ещё проблем из-за вас. Ещё не приехали в школу, а уже хотят оттуда вылететь. — Она сложила руки на груди смерив одного из поднимающихся с пола мальчишек высокомерным взглядом. — Катись отсюда! — огрызнулся он, стирая рукавом кровь с разбитой губы. — Тебя ещё спросить забыли, что нам делать.       Взгляд его серых глаз был холодным и каким-то колючим, от чего у девочки пробежали мурашки по спине, но она только сильнее вздернула подбородок, давая ему понять, что не на ту он напал и её не запугать. Вслед за ним поднялся ещё один мальчишка с бледным, почти серым, лицом и чёрными волосами; на его скуле наливался фиолетовый синяк. Он не пытался заговорить или нагрубить, а только сощурил глаза и метнул короткий взгляд в сторону рыжеволосой девчонки, которая, кажется,уже пришла в себя и подошла к нему, цепляясь за рукав его рубашки. — Я советовала бы вам, — она окинула мальчишек взглядом, — всем привести себя в подобающий вид и вести себя как взрослые. — А ты кто вообще такая! — вспыхнул третий мальчишка, сверкая глазами. — Не слышала, что тебе сказали? Убирайся отсюда! — Не больно-то и хотелось, — фыркнула Гермиона, чем ещё сильнее разозлила сероглазого мальчишку, и он выхватил волшебную палочку, направляя её на незваную гостью. — И что ты сделаешь? Ты умеешь колдовать? Покажи! — Да я тебя... — сероглазый хотел было что-то выкрикнуть, но его схватил сзади лохматый темноволосый мальчишка и потащил на сиденье. — Остынь, — прикрикнул он. — Ты не видишь, что она просто боится, поэтому и выпендривается. — И вовсе я не боюсь! — воскликнула Грейнджер, тряхнув копной каштановых волос и строго зыркнув на двоих из подравшихся мальчишек. — К тому же, я прочитала много книг и выучила несколько заклинаний. Которые, кстати, действуют. И не советовала бы вам со мной связываться.       Мальчишки посмотрели на неё с нескрываемым раздражением, даже почти с ненавистью. Зато паренек с темными волосами удовлетворенно сверкнул глазами и, взяв рыженькую за руку, вышел из купе. Двое других даже не заметили этого, как не заметили и того, что рыжеволосая, проходя мимо Гермионы, тихо прошептала ей слова благодарности. — Вы тут пока остыньте, — хмуро сказала Грейнджер, кивнув выходящим из купе мальчику и девочке, — а я пока пойду найду старост и доложу им о произошедшем.       И с этими словами Гермиона закрыла дверь купе, оставив мальчишек недоуменно глядящих ей в след. Наконец, один из них вскочил с места и начал ходить взад вперед. — Какая мерзкая, наглая зазнайка, — кипел он. — Сириус, успокойся, — пожал плечами второй, который уже более или менее успокоился и теперь ощупывал свою лицо, в попытке определить степень нанесённого ему ущерба. Найдя очки, он протёр их краем выправившейся рубашки и нацепил на нос. — Надеюсь, эта выскочка не окажется с нами на одном факультете, не хотелось бы видеть её ежедневно, — пробурчал Сириус, плюхаясь рядом со вторым мальчишкой. А потом, очень похоже изобразив голос и интонацию Гермионы, проговорил: — Вы тут пока остыньте, а я пока пойду найду старост и доложу им о произошедшем. Бе-е-е... — Ага, — ухмыльнулся тот и толкнул друга в бок. — Ежедневно слушать эту выскочку будет верхом моих мучений.       Сириус засмеялся и тут же забыл про девочку с всклокоченными волосами и строгим взглядом. Мальчишки вновь пустились в рассуждения, которые были до того, как в их купе зашли странный черноволосый мальчик и рыжеволосая девочка. Которых, кстати, сейчас и след простыл. Но ни один из них не вспомнил об этом, все мысли вытолкала своим норовом маленькая девчонка с карими глазами.       А та самая девчонка, а именно Гермиона Грейнджер, быстрым шагом шла через вагон, рассчитывая поскорее встретиться со старостой и рассказать о случившемся инциденте. Но пока никого из них не попадалось ей, и поэтому она перешла в соседний вагон, вновь оказавшись в опасной близости от проносящейся под ногами земли. Замерев на секунду и вспомнив, как при одном повороте, чуть не вылетела на пути, потеряв при этом кулон с золотой цепочки, которая, к слову, всё ещё лежала у нее в кармане. Хотя девочка не понимала, зачем она её оставила, ведь тому, кто её потерял, оставив драгоценность в волосах девочки, явно не расположен был к поискам. Да и как бы она узнала, кто это мог быть. Тем не менее маленькая золотистая змейка продолжала покоиться в тёмном уголке кармана шерстяного пиджака.       Оказавшись, наконец, в следующем вагоне, Гермиона заметила, что где-то посередине прохода стоит непонятная группа мальчишек, которые явно что-то замышляли, либо уже это "что-то" натворили.       — Неужели снова драка, — хмуро подумала серьёзная девочка и уверенно двинулась в сторону этой группки. — И чего им спокойно не сидится? Ведь скоро, совсем скоро перед ними встанет самая лучшая школа чародейства и волшебства. Ну, что за бараны? — Что здесь у вас происходит? — повысив голос, строго спросила Грейнджер. — Чего тебе надо? Иди куда шла, — сказал высокий мальчишка с грубыми чертами лица, словно по нему долго возили утюгом в надежде разгладить, но так ничего и не добившись, бросили на полпути неблагодарное дело.       Гермиона тут же оценила ситуацию, окинув всех присутствующих. Перед ней были два мальчишки с нашивками факультета Слизерин, она знала это, так как тщательно вызубрила весь учебник истории Ховартса, запомнив все эмблемы и прочие опознавательные знаки каждого из факультетов. Третий же мальчик был маленький и почти прозрачный, такой был тоненький, с белёсыми волосиками и маленькими глазками на худом лице, и одет он был в обычную черную мантию без каких либо опознавательных нашивок. Это могло значить только одно, то, что эти взрослые, ну, почти взрослые, мальчишки пытались обидеть первогодку, который смотрел на них с таким ужасом, что вполне мог и в обморок грохнуться. — Как вам не стыдно! — воскликнула Гермиона, тряхнув головой и нахмурив брови, совершенно не обращая внимания на реплику слизеринца. — Я же вижу, вы пытаетесь что-то сделать с первогодкой! Это ужасно! Я сейчас же отправляюсь к старостам. — И ей почти удалось пройти мимо них, но второй слизеринец схватил её за руку, останавливая и толкая к стене. — Где твоё уважение к старшим? — рявкнул он, надвигаясь на Гермиону. Но та была не из робкого десятка, хоть внутренне и дрожала как осиновый лист, покрываясь испариной от осознания своего положения, она спокойно выдержала направленный на неё взгляд, задрав кверху подбородок. — А где ваше? — отрезала девочка, уперев руки в грудь мальчишки и отталкивая его со всей силы. — Идем, — сказала она тонюсенькому мальчугану, протягивая ему руку и чувствуя на себе свирепый взгляд обоих слизеринцев. Ну что ей неймется? Ну надо было влезать? — Куда собралась? — крикнул приятель высокого слизеринца, преграждая путь. — Если вы сейчас же не пропустите нас, то через некоторое время будете иметь дело со старостами своего факультета, ведь я знаю, где они находятся, — она блефовала, крепко сжимая маленькие пальчики спасённого ею мальчика. — А ещё я непременно расскажу обо всем профессорам, чтобы с вас сняли баллы.       Сказала и, задрав кверху нос, прошествовала вперёд, таща за собой почти невесомое тельце первогодки. Слизеринцы проводили её яростными взглядами, но остановить или что-то сказать, не решились. Гермиона же внешне совершенно спокойная, а внутри плачущая от страха как младенец, открыла ближайшую дверь купе, проверяя наличие свободных мест, теперь уже для двоих человек. К счастью для них, в купе никого не оказалось, кроме скромно сидящего в углу у окна мальчика с книгой. — Тут свободно? — несколько строго спросила Грейнджер, втаскивая трясущегося худышку за собой. — Можно нам здесь сесть?       Мальчик кинул на них взгляд и, кивнув, вновь вернулся к чтению. Гермиона улыбнулась этому про себя. Вот он, самый нормальный человек, вот с ним она бы хотела подружиться. Сразу видно, что он умен и сообразителен, только взгляд какой-то одинокий что ли, но это ведь легко исправить. — Меня зовут Гермиона Грейнджер, — с улыбкой сказала храбрая девочка, протягивая руку для рукопожатия.       Мальчишка неуверенно повернулся, поднимая голову от книги и выглядывая из под каштановой неровной чёлки. Он отложил книгу и легонько пожал протянутую ладонь, оглядывая новопришедших мальчика и девочку. Девочка была серьёзно настроена, хоть и была явно первогодкой, как и он сам. А мальчик был тенью девочки, так он прятался за её спину, стараясь казаться незаметным. Вообще было странным, что он едет в Хогвартс, ведь он был на голову ниже любого нормального одиннадцатилетнего ребёнка, и выглядел не старше восьми-девяти лет. — Римус Люпин, — сказал мальчишка, снова потянувшись к книге. — А это... — Гермиона оглянулась на спасённого ею мальчика, приподнимая брови и ожидая того, что он представится, она же не знала его имени. — Питер Петтигрю, — почти прошептал тот, всё ещё скрываясь за спиной спасительницы. Но та уже отвлеклась от него и прошла вглубь купе, усаживаясь напротив Римуса. Питер проскользнул за ней и уселся рядом, на что Грейнджер повела плечом в некотором раздражении, она не рассчитывала, что теперь у неё появится своеобразный хвостик. — Что ты читаешь, Римус? — заинтересованно заглядывая в книгу, спросила девочка.       Слегка оторвавшись и серьёзно посмотрев в светлое и такое нетерпеливое лицо, Римус невольно улыбнулся. Ему нравилась эта непосредственная девочка, ворвавшаяся как ураган и теперь вытягивающая его из омута его постоянных размышлений. Питер же, закусив губу, следил за ними с бегающими глазками. — Это История Магии, — сказал Люпин, прикрывая книгу и показывая обложку. — О, — глаза Гермионы загорелись, она почувствовала себя в своей стихии. Она даже подскочила на месте и поспешила пересесть поближе к Римусу, который вздрогнул от такой близости незнакомого человека. — Я тоже много читала. Если честно, то всю её прочитала от корки до корки, — Затараторила девочка, возбужденно подпрыгивая на месте, от чего её волосы своими волнами задевали плечи сидящего рядом мальчика. — Что тебе больше всего понравилось? Что заинтересовало?       Она заискивающе посмотрела на соседа, ожидая ответа, но тот лишь поглядывал на неё из-под каштановой челки, раздумывая стоит ли отвечать. Ведь если он заговорит, то может сложиться впечатление, что он хочет пообщаться и подружиться, а ему никак нельзя было этого делать, оставаясь для всех отшельником. Но Гермиона, казалось, ничего этого не заметила, да и вообще не очень-то ждала ответа на свой вопрос. Она уже со всей серьёзностью возвела палец к небу и начала свою речь, не видя перед собой ничего и никого, особенно Питера, который с благоговением наблюдал за ней, ловя каждое её слово: — Меня сильно зацепила история с Мальчиком-Который-Выжил. Это так волшебно и в то же время так грустно. Тот-Кого-Нельзя-Называть убил его родителей, но так была окончена первая магическая война. Я плакала даже, — она на мгновение замолчала глядя на своих собеседников, которые смотрели на неё с нескрываемым изумлением. Ей, честно говоря, это польстило, видимо, она поразила их своими знаниями, сказав то, чего они не знали.       Но Гермиона была не права в своих мыслях, так как они не изумились её эрудированности, а просто были в шоке от услышанного. Если Питер просто пребывал в недоумении, так как мало, что знал из истории и ничего не читал перед поездкой в Хогвартс. То Римус, читавший много чего из учебников и очень любивший Историю Магии, был шокирован. По всей видимости, эта девчонка чего-то напутала, так как её слова были похожи на бред, да и война кажется только началась. Он смотрел на неё широко раскрытыми глазами, раздумывая над тем, как бы мягко указать ей на не точность её знаний. — Вы не думайте, что если я магглорожденная, то ничего не знаю, — продолжала, между тем, болтливая девочка. — Я основательно подготовилась и могу даже все весомые и важные даты и фамилии перечесть.       Да, она точно немного того... — подумал Римус, слегка отстраняясь от соседки по сиденью и утыкаясь вновь в книгу, почти касаясь страниц носом и отгораживаясь потоком рассыпающихся волос.       Она бесподобна! — с трепетом в своем дрожащем сердечке подумал Питер, ловя каждое её слово, каждый её жест. Он знал, с кем ему надо подружиться — именно с этой девочкой, которая спасла его от слизеринцев, не побоявшись того, что они были старше и уже обучены магии. Оказывается, она магглорожденная. Если бы он был чуть старше, то он бы даже влюбился, наверное, в неё. Она сияла перед ним, словно состояла из света, разливающегося в нем теплой волной. — Я пойду за тобой куда угодно. Ты — мой герой! — Ой, — вдруг прервалась Гермиона и вскочила с места. — Я же должна увидеть старост и рассказать о случившемся, — она с теплотой посмотрела на Питера и обернулась к Римусу вновь. — Какие-то слизеринцы обижали Питера. Они ужасны... Я не хотела бы оказаться на этом ужасном факультете. — А потом, слегка понизив голос и нахмурившись сказала: - К тому же, оттуда больше всего выходило последователей Того-Кого-Нельзя-Называть. Да и сам он оттуда же.       И она вышла из купе, оставив мальчишек недоуменно смотревших на неё с примесью ужаса и жалости со стороны Римуса, и благоговения и обожания со стороны Питера. Сама же Гермиона в приподнятом настроении поспешила в следующий вагон, в попытке найти хоть одного старосту. — Гермиона, — раздалось позади, — можно мне с тобой пойти?       Это был Питер Петтюгрю, который бежал по проходу, стараясь поспеть за ней. Грейнджер вздохнула и, покачав головой, слегка закатила глаза в нетерпении. Похоже, теперь ей не избавиться от этого хвоста. — Питер, я сейчас вернусь, — словно с маленьким ребенком заговорила она, тепло улыбнувшись и положив руку мальчику на плечо. — Почему бы тебе не остаться с Римусом и не попробовать с ним подружиться? Мне он показался вполне дружелюбным. — Ты против моей компании? — испуганно спросил Питер, захлопав глазками, в которых сверкнули слёзы. — Нет, ну что ты, — сказала Гермиона, всё так же улыбаясь, хотя внутренне понимала, что покривила душой. Она начинала нервничать, так как любила, чтобы всё было предельно понятно и точно выверено. Например, у себя в голове она уже построила план своих действий в поезде, пока тот не приехал на станцию. Ей предстояло побеседовать с одним из старост, потом она хотела найти Невилла и спросить, удачно ли он встретился с бабушкой, затем хотела побывать в кабине машиниста и уточнить время прибытия, чтобы успеть переодеться в школьную форму. А тут такие вот непредвиденные обстоятельства. — Тогда можно мне с тобой? — мальчик заискивающе посмотрел своей спасительнице в глаза. Та ещё раз вздохнула и кивнула, ну что ей оставалось делать, не гнать же мальчишку взашей. Он и так вон какой зашуганный, будто сбежал от домашней тирании. — Ох, ладно, — Гермиона нахмурилась, думая о чём-то, но потом вернулась взглядом к Петтигрю и попыталась улыбнуться. — Только у меня много дел намечено, ты не отставай. — Конечно! — пискнул худенький мальчонка, подпрыгивая от счастья. — Ты меня даже не заметишь. Я буду тут, но меня словно и не будет рядом вовсе. Я буду как мышка.       Кстати о мышках... — вновь закатила глаза Грейнджер, — я их просто терпеть не могу. И теперь, глядя на него, он и правда кажется чем-то похожим на мышь. Ужас!       Махнув Питеру рукой, чтобы следовал за ней, Гермиона вновь поспешила по проходу вагона. На мгновение она остановилась, оглянувшись, поспевает ли за ней её новоприобретенный хвостик. Тот почти налетел на неё в этот момент, а она и не заметила, что он был так близко. Девочка потянула в сторону одну из стеклянных дверей очередного купе, стараясь прийти в себя и справиться с колотящимся, от страха или неожиданности, сердцем. — Простите, среди вас нет старосты? — спросила она, увидев перед собой взрослых девушек в мантиях Хогвартса. Те с любопытством посмотрели на неё и покачали головами. Гермиона сокрушенно вздохнула и подняла руку с часиками, взглянув на них. Поезд находился в движении уже около двух с половиной часов, и она не знала, сколько у неё времени, и успеет ли она переодеться. Кроме того, настораживало то, что почти все из встреченных ею учеников уже были облачены в мантии. — А вы не подскажете, где бы я могла их найти? — рассеяно спросила девочка с растрепанными каштановыми волосами, даже не надеясь на ответ. — Все старосты едут в первом вагоне, — с улыбкой проговорила одна из пассажирок этого купе, оглядываясь на подруг, которых тоже забавляла эта ситуация. — А зачем тебе староста? Может, я смогла бы тебе помочь, малышка?       Грейнджер нахмурилась и серьёзно посмотрела в глаза говорившей. Ей очень не понравился снисходительный тон речи, которым говорила эта тёмноволосая девушка с глазами, как у лани. А уж то, как она назвала самостоятельную Гермиону малышкой, совсем вывело её из себя. — Вы разговариваете с состоявшимся членом общества, я уже не ребенок и могу за себя отвечать, — тоном учительницы заговорила девочка, окидывая суровым взглядом присутствующих девушек. — И если бы мне нужна была чья-то ещё помощь, кроме старосты, я бы обязательно к нему и обратилась. А так как мне нужно встретиться и переговорить именно со старостой, я её, или его, и ищу. — А ты серьёзная и решительная, - усмехнулась блондинка, — далеко пойдешь. Первогодка? Надеюсь, ты попадешь на Слизерин. — На что девочка с вороньим гнездом вместо волос лишь фыркнула и вздернула подбородок. — Пойдем, я провожу тебя к старостам, — спокойно сказала тёмноволосая девушка, с которой разговаривала Гермиона. — Меня, кстати, Андромедой зовут, и я с Когтеврана. — Когтевран — один из факультетов школы колдовства Хогвартс, который основала Кандида Когтевран, — отчеканила Гермиона. — Популярная когтевранская пословица гласит: Ума палата дороже злата. — О, ты много знаешь о Когтевране? Хочешь там учиться? — спросила Андромеда, сопровождая пару первокурсников к первому вагону. Она и не предполагала, что такая лёгкая прогулка может быть такой интересной. Девочка была явно эрудированна и очень умна, но тем не менее, она была храбра и решительна. Именно этого не хватало самой Меде, так как она никак не могла воспротивиться воле матери, намеревающейся выдать её замуж за какого-то там чистокровного парня, раньше учившегося в Дурмстранге,да ещё и на восемь лет старше самой девушки. — Да, это почти моя мечта, — отозвалась Грейнджер. Почему-то с этой совершенно незнакомой девушкой было очень легко общаться. — Хотя я совершенно одинаково знаю и о других факультетах Хогвартса. Я много читала. Собственно, я бы не отказалась и от обучения на Гриффиндоре. — Пожалуй, это очевидно, — улыбнулась собеседница. — А твой друг? Куда бы он хотел попасть? — Питер? — удивилась вдруг девочка, оглядываясь и замечая, что мальчик всё ещё следует за ней, сохраняя молчание. От стыда, что она о нём совсем забыла, девочка залилась краской. — А? Что? — забормотал мальчуган, прячась за спиной Гермионы. — Я бы хотел попасть туда, куда попадёт Гермиона. Но, боюсь, до Когтеврана мне не дотянуть. — Ну это ещё не известно, — усмехнулась Андромеда. — Кстати, вот мы и пришли. Советую поговорить с Квиринусом Квирреллом, он староста Когтеврана, и очень не советую говорить с Люциусом Малфоем, он староста школы, но очень вредный. — Спасибо, Андромеда, — искренне поблагодарила Гермиона, пожалев уже о том, что так неприветливо разговаривала с этой девушкой в самом начале. — Ой, я же не представилась, — вспыхнула девочка. — Я Гермиона Грейнджер. А это — Питер Петтигрю. — Очень приятно было с тобой познакомиться и поболтать, Гермиона Грейнджер, — Андромеда пошла уже по проходу вагона, но потом обернулась и пару раз помахала. — Ещё увидимся. Пока-пока.       Гермиона тоже пару раз махнула рукой, провожая новую знакомую задумчивым взглядом. Затем, глубоко вздохнув, она толкнула дверь купе, заходя внутрь. В купе сидела девушка с короткой стрижкой и молодой человек с русыми волосами, собранными сзади в небольшой хвост. Оба были в школьных мантиях с эмблемой Когтеврана, но были до того разные, что сказать, что они с одного факультета было очень трудно. Девушка прихорашивалась перед зеркалом, а парень читал книгу, чем сразу приглянулся глубоко привязанной к книгам Гермионе.       Поговорив со старостой Когтеврана, Квиринусом, Грейнджер в полном удовлетворении, что сделала всё возможное, чтобы в будущем предотвратить подобные случаи, произошедшие в купе между мальчишками и в проходе вагона с Питером, вышла в проход вагона. Квирелл уверил, что обязательно разберётся со всем этим, не оставив этого безнаказанным. И девочка верила ему, потому как он был серьёзен и приветлив и, кроме того, излучал ауру глубокомыслия. Гермиона ещё сильнее захотела попасть на самый умный факультет Хогвартса, чтобы стать похожей на него. На какой-то миг он стал её кумиром. — Ну что, Питер, — повернулась она к своему новоявленному мальчику-хвостику. — Всё идет как нельзя лучше, — Гермиона пребывала в хорошем расположении духа, и её даже не задевало присутствие Петтигрю. — Теперь пора поискать моего друга Невилла. Надеюсь, он не попал в какую-нибудь неприятность из-за своей неуклюжести.       Последние слова она произнесла настолько тихо, что Питер их почти не расслышал. Но ему это и не было нужно, потому как его простое нахождение рядом с этой необыкновенной девочкой приводило его в полнейший восторг. Хотелось схватить её за руку и не отпускать от себя больше никогда, чтобы никто не смог подойти к нему и сказать что-либо обидное; чтобы она навсегда стала его героем, проносящим их дружбу сквозь века. Петтигрю дрожал от возбуждения, упиваясь своими мыслями и моля Мерлина, чтобы он оказался с Гермионой на одном факультете. И не важны ему никакие её друзья, которых она пытается найти или которых ещё заведёт в школе, она была теперь для него центром его маленького мирка. — Вперёд, мой друг, — слабо улыбнулся Питер, беря подругу за руку и начиная движение по проходу. Грейнджер, не ожидавшая подобной прыти от тонюсенького мальчонки, даже сначала опешила, двигаясь следом за ним. — Конечно, идем, — придя наконец в себя, сказала Гермиона, слегка сжав крошечные пальцы Питера в своей ладошке. Теперь она уже шла впереди, а новый друг вовсе и не был против такого поворота событий, с удовольствием уводимый вслед за милой, решительной девочкой с копной непослушных волос.       Обойдя несколько купе и не найдя ни в одном Невилла Гермиона начала немного волноваться за этого неуклюжего и такого наивного круглолицего мальчугана, с которым столкнулась на платформе 9 и 3/4. С другой стороны оставалось несколько вагонов, в которых они с Питером ещё не побывали, но взглянув на наручные часики, подаренные ей отцом, она отметила, что времени уже довольно-таки много и пора бы подкрепиться. Кроме того, совершенно не понятно, как скоро поезд прибудет на место назначение, а для этого нужно было уточнить это у машиниста, мимо которого они так благополучно прошли, покидая вагон старост.       Так, спокойно, — Грейнджер слегка замедлила свой быстрый бег и даже выпустила руку Петтигрю из своей, — если всё делать по порядку, то не будет ненужной спешки и все успеется в срок. Во-первых, надо обойти оставшиеся вагоны и найти Невилла. Во-вторых, пойти уже к машинисту и уточнить всю необходимую информацию по передвижению экспресса. В-третьих, постараться вернуться к Римусу и продолжить занимательную беседу... и кстати, мне ещё столько нужно узнать... да, и может что-то новенькое рассказать и ему. В-четвертых, обязательно переодеться в мантию и проследить за сумкой... не забыть её... Кажется, всё.       Гермиона улыбнулась своим мыслям и вновь принялась открывать двери купе, за которыми так и не было видно круглого лица Лонгботтома. Питер неслышно следовал за ней по пятам, следуя своему обещанию не мешать и быть беззвучным словно мышь. В какие-то моменты шустрая и неугомонная Гермиона Грейнджер забывала о нем вовсе, предаваясь одной лишь ей известным мыслям. Но того это вовсе не смущало, наоборот, еще сильнее привязывая крошечного мальчика к спасительнице.       Оказавшись в последнем вагоне, Гермиона устало вздохнула, смахивая упавшие на лицо пряди, которые прилипали к вспотевшему лбу. Да, возможно, она слишком быстро передвигалась, и поэтому теперь её руки тряслись от усталости, а в голове слегка шумело, но она слишком боялась не успеть привести все пункты своего плана в жизнь. Кроме того, раньше ей не приходилось ничем подобным заниматься, девочка и на физкультурных занятиях почти не бывала. Похоже, нужно что-то менять, но не в упрек изучению необходимой информации, конечно. — Так, Питер, — отдуваясь проговорила Гермиона, между тем отмечая, что мальчик-то совсем и не устал. — Сейчас мы найдем Римуса, и ты останешься с ним, — девочка быстро подняла руку, предупреждая чтобы он её не перебивал. — Посмотришь за моей сумкой, хорошо? Она улыбнулась Петтигрю самой тёплой улыбкой, на которую только была способна, и продолжила: — Мне же нужно забежать к машинисту, а потом я вернусь, и мы пообедаем. — Хорошо, — пискнул мальчуган и последовал за убегающей по коридору Гермионой.       Так, — глубокомысленно изрекла у себя в голове Грейнджер, оказавшись наедине с собой через какое-то время, — купе Римуса оказалось в шестом вагоне с конца, значит, оно является двенадцатым от паровоза. Отлично, я не заблужусь, когда пойду обратно. — Гермиона откинула за плечи спутанные вьющиеся волосы и припустила к голове поезда. По пути ей попадались ученики, облаченные в мантии и весело болтающие друг с другом. — Ох, надеюсь, я не слишком тут забегалась и потеряла слишком много времени в пустую... — Она не любила пустой траты времени, считая, что свободного времени просто вообще не существует, а если таковое и появляется, то его обязательно надо заполнять полезными делами, например, чтением обучающей литературы.       Но к её счастью были и такие дети, которые, как и она, были одеты в обычную повседневную одежду, что не могло не радовать. Расстраивало только то, что они-то общались и радовались, покупая сладости, а она, по одной лишь ей известному плану, находилась одна совсем. Окинув очередных пуффендуйцев, задорно смеющихся над чем-то и показывающих друг другу всякие разности, не так давно купленные у полненькой дамы с тележкой, Гермиона, наконец, оказалась у двери в машинное отделение.       Идя от машиниста, Грейнджер в очередной раз посмотрела на часы и облегченно вздохнула: до прибытия поезда на платформу оставалось еще больше четырех часов. Этого времени было вполне достаточно, чтобы ещё раз осмотреть вагоны в поисках чудаковатого знакомого с платформы в Лондоне. А то вдруг она просто разминулась с ним. Но планам девочки пришлось немного измениться, так как, проходя мимо одного купе с раскрытой дверью, она увидела знакомые лица. Это был бледный мальчик с черными волосами и рыжеволосая девочка с россыпью веснушек на носу. — О, привет, — радостно воскликнула Гермиона и заглянула в купе. Парочка детей была в нем одна и это подтолкнуло Грейнджер зайти к ним. — Как вы? Ничего? Она широко улыбнулась им. — Меня, кстати, зовут Гермиона Грейнджер. — Привет, — тепло улыбнулась девочка и, протянув руку, представилась. — Лили. Лили Эванс. Спасибо тебе, что вмешалась в драку и помогла нам. Я, если честно, немного растерялась. — Лили покраснела и опустила глаза. — Да ничего, — отмахнулась Грейнджер. — Что вообще случилось-то? Из-за чего они на вас накинулись? Что привело её к таким умозаключениям, решительная спасительница и сама не знала. Просто, почему-то, ей казалось, что иначе просто и быть не могло. Стоило только посмотреть на Лили и её друга, и вспомнить тех задиристых мальчишек, которым по всей видимости закон был не писан. — Они не согласились с мнением Северуса, — заговорила девочка и жестом пригласила Гермиону присесть рядом. — Их убеждения мне в принципе понятны, но так яро отстаивать свою точку зрения, не обращая на права других...       Пока Лили разговаривала, мальчик уныло смотрел в сторону, как будто вовсе не собираясь обращать внимания на Гермиону и начинать с ней общение. Та же какое-то время как будто не замечала этого, но потом обратилась не посредственно к нему: — Ты ведь Северус, да? Не прилично не поздороваться, когда с тобой разговаривают. — Черноволосый еще больше нахмурился, но не повернулся. — Я бы хотела услышать версию, почему началась драка, и от тебя. — А что говорить, — осклабился Северус, — они просто глупые грубияны, вот и всё. — Не думаю, что они просто из желания нагрубить, могли бы пристать к вам с Лили, — спокойно заметила Грейнджер, пересаживаясь к нему и покровительственно улыбаясь. Мальчик, по всей видимости, был обделен вниманием и был таким зажатым, что любое проявление внимания к нему вызывало лишь агрессию. Про таких, её мама говорила, что их сильнее любить надо и тогда теплота сердца растопит ледяную стену отчуждения. Раньше Гермиона не понимала, о чем говорит мать, но теперь на себе испытала это. И не собиралась злиться или ругаться, наоборот, она хотела помочь, проявив внимание и понимание. — Да что ты можешь знать? — грубо проговорил Северус, в упор глядя на соседку по сиденью, но Эванс примирительно взяла его за руку через столик и улыбнулась. Грейнджер заметила, как колючий взгляд мальчика потеплел и он, успокоившись, отвернулся к окну. — Ладно, оставим эту тему, — улыбнулась она своим новым знакомым. — Я очень проголодалась, не хотите перекусить?       Через какое-то время троица в купе уже весело болтала, так как все жили до этого в маггловском мире и поговорить им было о чём. Рядом на сиденьях лежали коробочки от открытых и съеденных шоколадных лягушек, волшебных тянучек и драже со всевозможными вкусами "Берти Боттс". Гермиона старалась больше не поднимать темы драки, и вообще, поменьше говорить о том мире, в который совсем скоро им предстояло вступить, а всё потому, что Северус как-то уж слишком агрессивно реагировал на тему распределения по факультетам. Единственное, что девочке удалось узнать, так это то, что он был приверженцем Слизерина. — Ой! — вдруг воскликнула Гермиона, вскакивая с места и глядя на крохотные наручные часики, — через сорок минут поезд прибудет, а мы ещё не в мантиях. Нужно скорее переодеваться. Вы тут переодевайтесь, а мне надо за сумкой. Увидимся на платформе.       Грейнджер молниеносно скрылась за дверью купе, припустив к двенадцатому вагону, в котором её должен был ждать Питер в компании Римуса. Ох, и что она ему скажет, где задержалась? Ведь обещала же вернуться. С другой стороны, она же сейчас возвращается, а это значит, что обещание она исполнила. Но на душе все же стало гадко и Гермиона мысленно отчитала себя, пообещав в будущем так себя не вести. Идя по коридорам она то и дело натыкалась на пробегающих мимо учеников, которые вызывали в ней откровенное раздражение, разве можно так себя вести?       Как маленькие, ей Богу, — презрительно хмыкнула она, сбитая в очередной раз высоким когтевранцем.       Вскоре она уже отрывала дверь нужного ей купе, отмечая, что Римус так и не сменил свою позу, оставаясь с книгой по Истории Магии у самого окна, в то время как Питер напротив него, прижавшись носом к стеклу, безэмоционально смотрит на пробегающие поля и деревья. — Не могу поверить, — нахмурилась Гермиона, закрывая за собой дверь и уперев руки в бока, — вы еще не переоделись в мантии. А мы, между прочим, совсем скоро подъезжаем. — Гермиона! — воскликнул Петтигрю, подскакивая на месте и широко улыбаясь. — Где ты была? Я тебя так ждал. — Голос его затих и он смущенно потупил взор. — У меня были дела, — неопределенно махнула рукой та в ответ. — Я бы на вашем месте поторопилась, а иначе можете попасть не в удобную ситуацию, оказавшись среди опоздавших из-за такой глупости. А если, по-вашему, вы не готовы к переодеванию, то уступите даме место и покиньте купе. Она улыбнулась и показала на дверь. Мальчишки покраснели, но встали со своих мест и вышли.       "Мы подъезжаем к Хогвартсу через пять минут, — разнесся по вагонам громкий голос машиниста, когда Римус запахнул на себе мантию, а Питер поправлял манжеты рубашки. — Пожалуйста, оставьте ваш багаж в поезде, его доставят в школу отдельно".       Гермиона в нетерпении стала теребить край мантии, ощущая как от волнения и ожидания все внутренности ее скрутило в тугой узел. Дрожь охватила её маленькое худое тельце, и она закусила губу, чтобы не выказать этого своим новым знакомым, с которыми, как она надеялась, у неё могла состояться дружба. Но тем было не до неё, так как они сами пребывали в смешанных чувствах, бледнея всё сильнее с каждой минутой.       Поезд все сбавлял и сбавлял скорость и, наконец, остановился. В коридоре возникла жуткая толчея, но через несколько минут Гермиона все-таки оказалась на неосвещенной маленькой платформе. Оглянувшись, она не заметила ни Римуса, ни Питер, скорее всего, они разделились из-за потока учеников, спешащих поскорее выбраться из душных вагонов на воздух. На улице было холодно, и девочка поежилась, кутаясь в легкую мантию.       Вдруг над головами стоявших на платформе ребят закачалась большая лампа, и Грейнджер услышала бас, заставивший её вздрогнуть и задрать голову, так он был высоко: — Первокурсники! Первокурсники, все сюда! — Над головами возвышался огромный человек в меховой шубе, загораживая собой огромное пространство. По спине девочки пробежали мурашки, ей показалось, что перед ней по меньшей мере стоит сейчас великан, такими большими были его руки и ноги в неимоверного размера ботинках. Казалось, подними он сейчас ногу и поставь кому-нибудь на голову, то тут же раздавит без особых усилий, ведь каждая из его ног была, как половина туловища любого из первокурсников. Гермиона с трудом заставила себя устоять на ногах и не затрястись от страха. А великан между тем продолжал: — Так, все собрались? Тогда за мной! И под ноги смотрите! Первокурсники, все за мной!       Поскальзываясь и спотыкаясь, они шли вслед за провожатым, в руках которого покачивался огромный фонарь, по узкой дорожке, резко уходящей вниз. Их окружала такая плотная темнота, что Гермионе показалось, будто они пробираются сквозь лесную чашу, даже неясный желтый свет фонаря не давал ничего рассмотреть. Все разговоры стихли, и они шли почти в полной тишине, нарушаемой лишь редкими вздохами и пошмыгиваниями носа от холода, пробирающегося под одежду. — Ещё несколько секунд, и вы увидите Хогвартс! — пробасил великан, не оборачиваясь. От его неожиданного крика Гермиона вздрогнула и огляделась вокруг, поднимая глаза от скользкой, покрытой жидкой грязью, тропинки. Вокруг всё так же было темно, лишь впереди что-то стало появляться, выделяясь на общем фоне. — Так, осторожно! Все сюда! — О-о-о! — вырвался дружный, восхищённый возглас.       Они стояли на берегу большого чёрного озера. А на другой его стороне, на вершине высокой скалы, стоял гигантский замок с башенками и бойницами, а его огромные окна отражали свет усыпавших небо звёзд. — По четыре человека в одну лодку, не больше, — скомандовал исполинских размеров человек, указывая на целую флотилию маленьких лодочек, качающихся у берега. Гермиона не смогла сдержать лёгкого вздоха, она не очень любила плавать в лодках, подверженная с малых лет морской болезни. Тем не менее, она всё же поспешила занять место в одной из маленьких лодочек, оказавшись вместе с Лили, Северусом и какой-то девочкой с короткими светлыми волосами. — Расселись? — прокричал опять великан, у которого была личная лодка гораздо большего размера, нежели лодки первокурсников. — Тогда вперёд!       Флотилия двинулась, лодки заскользили по гладкому, как стекло, озеру. Все молчали, не сводя глаз с огромного замка. Грейнджер закусила губу, ожидая приступа тошноты, но его не последовало, так тихо, почти не качаясь, плыла лодочка. Кроме того мысли и глаза её перенеслись уже к невероятной красоте представшего перед ними замка. Чем ближе они подплывали к утёсу, на котором он стоял, тем больше он возвышался над ними. — Пригнитесь! — зычно крикнул провожатый, когда они подплыли к утесу, заставив многих подскочить на месте. Особенно тех, кто находился в ближайших к нему лодках.       Все наклонили головы, и лодки оказались в зарослях плюща, который скрывал огромную расщелину. Миновав заросли, они попали в тёмный туннель, который, судя по всему, заканчивался прямо под замком, и вскоре причалили к подземной пристани. Гермиона поспешила высадиться на берег, даже несмотря на отсутствие признаков морской болезни, пребывание в лодочке не вызывало приятных ощущений. Оказавшись на камнях, она огляделась в поисках Римуса или Питера, но они, видимо, ещё не высадились, либо затерялись среди общей массы детей. Вздохнув, Грейнджер поспешила пристать к Лили Эванс, идущей рядом с Северусом.       Великан повёл их наверх по каменной лестнице, освещая дорогу огромной лампой, той самой, которая привлекала внимание к нему на платформе. Вскоре все оказались на влажной от росы лужайке у подножия замка. Все, казалось, на мгновение замерли не в силах сдвинуться с места, так поразили их его мощь и величие. Но великан не давал им стоять, подгоняя то и дело зычным басом. Ещё один лестничный пролёт — и теперь они стояли перед огромной дубовой дверью. — Все здесь? — поинтересовался огромный человек. Убедившись, что всё в порядке, он поднял свой огромный кулак и трижды постучал в дверь замка. Гермиона и Лили переглянулись, поражаясь силе его ударов и раздающимся отзвукам, разносившимся как внутри замка, так и снаружи.       Всего через мгновение дверь распахнулась. За ней стояла высокая черноволосая волшебница в изумрудно-зелёных одеждах. Лицо её было очень строгим, и Гермиона внутренне содрогнулась, осознавая, что уж она-то не спустит. С другой стороны, она создавала впечатление серьёзного и умного человека, что не могло не радовать девочку, которая надеялась получить максимум знаний. — Профессор МакГонагалл, вот первокурсники, — сообщил женщине великан, улыбаясь в курчавые бороду и усы, скрывавшие большую часть его лица. — Спасибо, Хагрид, — кивнула ему волшебница. — Я их забираю.       Она повернулась и пошла вперёд, приказав первокурсникам следовать за ней. На каменных стенах горели факелы, потолок терялся где-то вверху, а красивая мраморная лестница вела на верхние этажи. Грейнджер завороженно всё осматривала, стараясь ничего не упустить. Она, конечно много читала про Хогвартс, но то читать, а то воочию всё увидеть. Дрожь в сердечке девочки усилилась, охватывая все внутренности и не давая вздохнуть полной грудью.       Они шли вслед за профессором МакГонагалл по вымощенному булыжником полу. Проходя мимо закрытой двери справа, Гермиона услышала шум сотен голосов — должно быть, там уже собралась вся школа. Но профессор МакГонагалл вела их совсем не туда, а в маленький пустой зальчик. Грейнджер во все глаза смотрела и не понимала, почему они тут оказались. Толпе первокурсников тут явно было тесно, и они сгрудились, дыша друг другу в затылок и беспокойно оглядываясь. — Добро пожаловать в Хогвартс, — наконец поприветствовала их профессор МакГонагалл. — Скоро начнется банкет по случаю начала учебного года, но прежде чем вы сядете за столы, вас распределят на факультеты. Спешу вам сообщить, что отбор это очень серьёзная процедура, потому что с сегодняшнего дня и до окончания школы ваш факультет станет для вас второй семьей. Вы будете вместе учиться, спать в одной спальне и проводить свободное время в комнате, специально отведённой для вашего факультета.       Слушая речь строгой волшебницы, Гермиона почувствовала, как нетерпение распирает её всю изнутри, заставляя чесаться ладони и подёргиваться веки. Она оглянулась на Лили, та наоборот побледнела и с ужасом покусывала губы, явно пугаясь перспективе оказаться не там, где нужно. А где нужно не знала ни она, ни сама Грейнджер. — Факультетов в школе четыре, — продолжала меж тем МакГонагалл, — Гриффиндор, Пуффендуй, Когтевран и Слизерин. У каждого из них есть своя древняя история, и из каждого выходили выдающиеся волшебники и волшебницы. Пока вы будете учиться в Хогвартсе, ваши успехи будут приносить вашему факультету призовые очки, а за каждое нарушение распорядка очки будут вычитаться. В конце года факультет, набравший больше очков, побеждает в соревновании между факультетами — это огромная честь. Надеюсь, каждый из вас будет достойным членом своей семьи. Она окинула всех серьезным взглядом и продолжила: — Церемония отбора начнётся через несколько минут в присутствии всей школы. А пока у вас есть немного времени, я советую вам собраться с мыслями.       Собраться с мыслями, собраться с мыслями, — мысленно запричитала Гермиона, стараясь побороть приступ болтливости, который был признаком её волнения. — Всё будет хорошо. Я приехала учиться. Я волшебница.— Сердце колотилось, оглушая и не желая останавливать свой бег. Ужас сложившейся ситуации никак не желал укладываться в рамки, необходимые девочке. — Как же я пройду отбор на глазах у всей школы? — Я надеюсь, не придется слишком много колдовать, — проговорила Гермиона, не сдержав поток речи, так и рвущийся из неё. — Я, конечно, несколько заклинаний выучила и даже немного опробовала их. Пока она говорила Лили охнула и воззрилась на неё со страхом. А Гермиона, словно не заметив замешательства новой знакомой, продолжала не в силах замолчать: — Например, очень простенькое заклинание Аллохомора далось мне легче лёгкого. И обезоруживающее заклинание не показалось мне таким уж сложным. Странно, что по программе оно изучается только в конце первого полугодия, — она все говорила и говорила, поражая окружавших детей все больше и заставляя их нервничать. Но что поделать, если это такая вот своеобразная защитная реакция её организма. — Церемония отбора сейчас начнётся, — произнёс строгий голос. Это вернулась профессор МакГонагалл. — Выстройтесь в шеренгу, — скомандовала профессор, обращаясь к первокурсникам, — и идите за мной!       Гермиона сглотнула и на ватных ногах встала за полненькой девочкой с тёмными косичками. За ней встала Лили, а за ней Северус. Но Гермионе всё стало казаться каким-то не настоящим, так трудно стало дышать от волнения, словно перекрыли кислород с закрытием ею рта. Наконец они вышли из маленького зала, пересекли зал, в котором уже побывали при входе в замок, и, пройдя через двойные двери, оказались в Большом зале.       Зал был освещён тысячами свечей, плавающих в воздухе над четырьмя длинными столами, за которыми сидели старшие ученики. Столы были заставлены сверкающими золотыми тарелками и кубками. На другом конце зала за таким же длинным столом сидели преподаватели. Профессор МакГонагалл подвела первокурсников к этому столу и приказала им повернуться спиной к учителям и лицом к старшекурсникам.       Перед Гермионой были сотни лиц, бледневших в полутьме, словно неяркие лампы. Среди старшекурсников то здесь, то там мелькали отливающие серебром расплывчатые силуэты привидений. Стараясь справиться с жутким волнением, сжимающим горло девочки, она посмотрела вверх и увидела над собой бархатный черный потолок, усыпанный звездами.       — Его специально так заколдовали, чтобы он был похож на небо, — прошептала Гермиона, не в силах сдерживать словесный поток. Многие оглянулись на нее в изумлении, а кто-то в откровенном недоумении. — Я вычитала это в «Истории Хогвартса».       Но поболтать всё же не получилось, так как почти сразу за спинами первогодок раздался звук опускаемого на пол табурета. Грейнджер обернулась и у интересом уставилась на остроконечную Волшебную Шляпу, которую водрузила на табурет МакГонагалл. Шляпа была вся в заплатках, потертая и ужасно грязная. Но она завораживала своим видом, заставляя безотрывно смотреть на неё. На несколько секунд в зале воцарилась полная тишина. А затем Шляпа шевельнулась, и в следующее мгновение в ней появилась дыра, напоминающая рот, и она запела. Гермиона так поразилась этому действию, что даже прослушала веселую песенку, не запомнив из неё ни слова, а жаль, песенка была хоть куда. В мозгу её отпечаталось лишь то, что для распределения на факультеты нужно будет всего на всего надеть на голову эту самую шляпу и дождаться вердикта. Гермиона слышала, как многие откровенно вздохнули с облегчением, что не придется использовать магию, чтобы пройти испытания. А, вот она разочаровалась, так уж сильно ей хотелось показать себя.       Профессор МакГонагалл шагнула вперёд, в руках она держала длинный свиток пергамента. — Когда я назову ваше имя, вы наденете Шляпу и сядете на табурет, — произнесла она. — Начнём. Лили Эванс.       Гермиона видела, как рыжая девочка с замиранием и дрожью взобралась на табурет и замерла со Шляпой на голове. — ГРИФФИНДОР! — прокричала Шляпа, широко раскрывая свой рот.       Лили вскочила, заулыбалась и помчалась к столу Гриффиндора, разразившегося аплодисментами. — Гермиона Грейнджер.       Услышав своё имя, она чуть ли не бегом рванулась к табурету и в мгновение ока надела на голову Шляпу. Ей так не терпелось наконец стать частью Хогвартса и одного из четырёх факультетов. — Хм-м-м, — задумчиво произнёс прямо Гермионе в ухо тихий голос. — Непростой вопрос. Очень непростой. Я вижу много ума и тяги к знаниям. Но и решимость есть, и смелость. Я думаю, тебе подошёл бы без сомнения Когтевран. Но и на славном факультете Годрика Гриффиндора тебе было бы хорошо.       Гермиона на мгновение замерла. Ей вспомнился Квирелл и Андромеда. Но вместе с тем ей хотелось бы оказаться вместе с Лили, которая так дружелюбна была с ней. Будь что будет, она выберет Гриффиндор. — Хм-м-м, — промычала в голове девочки Шляпа. — Не хочешь Когтевран? Ну тогда... ГРИФФИНДОР!