Stardust.

Ее первая фотография появляется в сентябрьском выпуске студенческой газеты: она сидит за столиком в столовой и ее рыжие волосы отливают осенним золотом, на губах улыбка. Стайлзу этот снимок особенно дорог — он первый, сделанный им в роли фотографа для «Стэнфорд Ньюс». Это пятница, три часа дня, Стайлз поднимает взгляд, переставая перелистывать слайды в ноутбуке, когда видит ее — девушку в голубом пальто, что-то сосредоточенно читающую в своем конспекте. Брови слегка сдвинуты, нижняя губа закушена, кончик ручки то и дело дергается в тонких пальчиках. Момент очаровывает, и Стилински не находит ничего более удачного, кроме как достать фотоаппарат и сделать снимок. После характерного щелчка камеры девушка вдруг оборачивается, улыбается ему краешком губ. Стайлз не успевает ответить тем же. Следующий снимок в октябрьском выпуске: Лидия (он узнал-таки ее имя, отыскав общих знакомых) машет рукой, стоя на третьем ряду трибун стадиона во время первого в сезоне матча. Пальто расстегнуто, открывая вид на милое платье в мелкий цветочек, а рыжие волосы свободно ниспадают на плечи, завитые в густые кудри. Она кажется ему еще прекраснее, и он готов любоваться ею каждый чертов день своей жизни. Совсем не хочется стирать ее фотографии (неудачных снимков априори не существует) с карты памяти. Скотт смеется и подшучивает на другом, что-то из ряда «Опять эта рыженькая? Может, пора хотя бы поздороваться с ней как-нибудь?». Стилински отнекивается. Ему достаточно просто наблюдать за ней, маленькой рыжей в прекрасном голубом пальто, идущей на очередную лекцию, пьющей кофе в студенческой столовке, улыбающейся своей подруге Эллисон Арджент. Наверное, он просто боится услышать в ответ «нет», нежели действительно не хочет спросить. Ему кажется, Лидия нереальна, почти иллюзорна, слишком загадочна и почти недосягаема. За ее фото, предложенное для ноябрьского выпуска, Стайлз получает нагоняй от редактора газеты. Ему настоятельно рекомендуют подыскать «кого-нибудь еще». Стилински негодует: как можно заменить Лидию «кем-то другим»? Вслух, конечно, ничего не говорит. Близится очередная студенческая вечеринка, и Скотт настойчиво уговаривает друга пойти с ним. — Будет клево, чувак, уверяю тебя. — Нет, я не хочу, нужно подготовить доклад к следующей неделе, да и… — слабо пытается отнекиваться Стайлз, когда его перебивают: — Собирайся, мы будем там. Наверное, это была неплохая идея, думает Стилински уже запоздало, потому что как раз тут, на этой вечеринке, ему удается сделать несколько десятков просто отличных снимков Лидии. Вот она сидит за столиком, что-то рассказывает Арджент, вот улыбается почти что в камеру — Стайлз упускает тот момент, когда она замечает его. Он удивленно смотрит, как Лидия приближается, улыбается ему краешком красивых губ с яркой помадой — идеальна. — Привет, — голос ее мягкий, чуть хрипловатый, — Можно посмотреть? Она опускается на диван рядом с ним и бросает взгляд через его плечо, рассматривая снимки на экране фотоаппарата. Стайлз не пытается скрывать их — смысла уже нет. — Ты отлично фотографируешь. — Спасибо, — выдавливает, все еще опешивший. — Я Лидия Мартин. А ты… — Стайлз. Стайлз Стилински. — Может, тогда пригласишь меня куда-нибудь завтра вечером, Стайлз Стилински? — Мартин улыбается. — Можно. Если ты, конечно, не против. Не то, чтобы я не хотел, просто вдруг у тебя планы, и ты… — он замолкает, глядя в ее зеленые-зеленые глаза, видя загорающиеся на самом их дне огоньки, — Прости, да, конечно. Ты не хотела бы сходить со мной на свидание, Лидия? — Наконец-то, — выдыхает Мартин. Тянется к сумочке и достает блокнот и ручку, быстро черкая номер на чистом листке. — Вот. Я буду ждать звонка. Это вообще возможно — быть таким счастливым? Самая лучшая, по скромному мнению Стайлза Стилински, фотография Лидии — это та, что сделана в конце ноября. Она сидит на лавочке в парке, в ее руках розовая сладкая вата; смех будто закристаллизовался в воздухе, оседая на каждом прохожем. В ней есть отголоски весны, жизни, света. Он делает снимок и внезапно понимает: каждая ее фотография — лучшая. Каждая — уникальна. Просто потому что это Лидия. Теперь уже его (уникальная, идеальная, лучшая) Лидия Мартин.