Мой воображаемый друг

Глубокая ночь, Элли возвращалась назад в деревню, но не знала как ей поступить, она бежала в темпе, не обращая внимание на усталость. — Надеюсь никто не пострадал. Нет, Наруто бы не допустил, я уверена. Мне следует поторопиться, — с этими словами она ускорилась, но внезапное присутствие чужой чакры заставило её остановится. Перед ней стояли двое ниндзя в плащах, которые загородили ей путь. — Саске был прав, не думаю, что эти двое в качестве сопровождения. Им нужна я… Ксо, почему именно сейчас?! — Я тороплюсь, так что уйдите с дороги, — строго произнесла шатенка, но реакции — ноль, она вздохнула. — Тогда я сама вас уберу. Элли отступила на несколько шагов, она не чувствовала опасности. Вряд ли они её убьют, Мадаре она нужна живой, чтобы заполучить Айдена. Это ей на руку, она не стала долго думать и начала складывать печати. Руки почти не останавливаясь в бешеной череде каждого символа. В мыслях она соображала, как ей «убрать» их по-быстрому и не задержаться. В конце она соединила руки в форме круга и направила в сторону противников, тем самым освободила несколько теневых духов, которые ринулись в их сторону. Они стали кружится вокруг создавая пыльную завесу, но было в ней что-то необычное, она принимала то синий оттенок, то черный, затем снова менялась. Таким образом, противник не может вырваться, казалось, все кончено, но один из них схватил свой меч и взмахнул им, словно веером, прошел насквозь и повредил завесу. — Как? Элли не верила своим глазам: то, что по её мнению было бы трудно одолеть, уничтожили одним взмахом. Но она отвлеклась не на те вещи, и, пока шатенка смотрела, один из противников замахнулся для удара. В самую последнюю секунду она заметила атаку и взметнула свою руку вверх. За рукой сразу потянулась темная прозрачная стена, которая служила защитой, но она поздно спохватилась, как и ожидалось, враг успел атаковать, а сама девушка отлетела на несколько метров, оставляя алые брызги крови. Две кровавые полосы сияли на ее теле, горизонтально пересекая ее туловище. — Ксо… Было очень больно. Особенно в районе диафрагмы. Так как именно там рана была более глубокой, и такой важный процесс, как дыхание стал практически невозможен. Но умирать не очень-то и хотелось. — Нужно что-то предпринять. Она быстро начала складывать печати затем сразу направила чакру в свои раны. Как известно, таким образом она могла хоть как-то смягчить боль. Хоть и на время. После этого она сомкнула обе ладони в кулак, из земли под ногами у обоих ниндзя вырвались «ленты» чакры и обвили руки и ноги. После того, как оба были зафиксированы, вокруг вырвался мощный поток чакры. Этот поток образовал окружность, внутри которой оказались двое из Акацки. Когда техника полностью закрыла их своей плотной оболочкой, Элли с облегчением выдохнула и рухнула на землю. Она начала судорожно хватать воздух короткими и редкими рывками. Больно дышать, больно пошевелиться… Грохот. Инстинктивно она подскочила на ноги. Из-за столь резкого движения из ран невольно брызнула кровь. Сжав их ладонью еще сильнее, она уставилась на ловушку, которую сделала. А ловушки не было. Вместо нее теперь была пыль, а в центре этой пыли стояли те двое. Один из них недовольно и, слегка наклонив голову, наблюдал за девушкой, ожидая её следующего шага. А она решила прибегнуть к другой тактике. Элли снова выпустила из своего тела чакру Айдена и Черное солнце, таким образом, она получила интересную комбинацию. Быстро-быстро все начало погружаться во мрак черного дыма. Оба ниндзя не могли видеть дальше собственного носа, только шатенка что-либо понимала в этой темноте. С помощью частиц, которые передавали ей сигналы, она чувствовала, где ее частицы не находятся, где пустое место. Она вдохнула воздух, как могла глубже, и резко выдохнула, в голове она представила огонь, и из ее горла вырвался небольшой короткой струйкой огонь. Но этого было достаточно. Как мины, темная пыль начала взрываться маленькими частями, постепенно настигая цель. — Орочимару был прав, хоть и не в полную силу, но я все же могу использовать все пять стихий. В это время, чакра, созданная Элли, полностью взорвалась, теперь в воздухе витала самая обыкновенная пыль из-за взрывов. Вздымая свою грудную клетку, она вглядывалась сквозь темно-коричневую завесу, но ничего разглядеть не могла. Тут пыльное облако зашевелилось быстрее и хаотичнее, как будто кто-то махал веером по другую сторону. Облако стало тоньше и девушка сразу разглядела чакру, но каковым было её удивление, когда она увидела их невредимыми, и, в добавок, у одного в руке было что-то вроде шара, только из чакры. Элли насторожилась, она уже видела подобное у Наруто и Саске, но это чем-то отличалось. Оно было иного цвета… — Это еще что? Как только он взмахнул рукой, белая струя уплотненной чакры ринулась с огромной скоростью к девушке. — Чакры почти не осталось… Все? Это и есть конец? Хоть думала она одно, Айден делал совершенно другое. Вокруг девушки уже выросла стенка из остатков чакры, а изнутри этой стенки еще появился темный слой, смешанный с ветром — основная стихия Элли. Быстрые частички чакры самой Элли пробежали по коже, покрывая ее толстым слоем кокона для защиты. Шум, грохот, стук. Будто землетрясение обрушилось. А Элли стоит прямо в эпицентре. Но она жива. Дышит и слышит. Сердце еще стучит в ее груди. Вся наложенная слоями защита потрескалась и осыпалась с нее. Вокруг ни травинки. От этой атаки земля вся разлетелась в разные стороны, оставляя за собой глубокие ямы. Но в шаге от самой девушки дорожка расходилась на две части в разные стороны. Ее защита выстояла? Это невозможно. — Тогда что… — сквозь дым и пыль, она посмотрела вперед и увидела силуэт человека. Она его узнала. — Аматерасу, — она услышала знакомый голос, но вот значение этих слов встревожили её. К счастью, ей не придется этого видеть. В глазах начало темнеть, она теряла своё сознание из-за потери крови. — Ты рядом, поэтому мне не страшно. Глухим стуком она упала на землю. Последнее, что девушка услышала — его озлобленный голос — их крики.

***

— Что случилось? Неужели я опять отрубилась?.. Моя рана, я её больше не чувствую. Исцелилась? Возможно. Ксо, нужно очнуться! — кто-то несет на спине, на минуту Элли показалось, что её схватили те двое и занервничала. Но внезапный голос заставил её вернутся в реальность и успокоил её. — Вспомнила… — Ты проснулась, — выдохнул парень. — Какое облегчение. — Что произошло? — Ты попала под гендзюцу. — Что? — удивилась девушка. — Но когда они успели? Я ведь… — Им не потребовалось особого труда для этого, — перебил Саске. — Им было достаточно лишь один раз посмотреть на тебя. — Вот почему мои атаки были отражены. — Ты нападала? — Да, но безрезультатно… — Они ждали, пока твои силы иссякнут. Они все спланировали… — Я всех подвела… Как такое могло произойти? — погрустнела она. — Мне не следовало оставлять тебя одну. Я столько всего наговорил, а на самом деле… Во всех моих словах не было смысла, я не смог тебя защитить. Это моя ошибка, — Саске изменился в голосе, впервые она видела его таким. Из-за этого она почувствовала себя еще более виноватой в случившийся ситуаций. — Ты не прав, Саске, это я повела себя глупо и не послушалась тебя, и если бы не ты, все могло обернуться гораздо хуже. Но ты пришел, и спас… — она осторожно обняла его и положила голову на плечо. — Ты все такой же ребёнок… — тихо произнёс он. — Мм? — Не вздумай засыпать, я не стану всю дорогу таскать тебя на спине, ты тяжёлая — проговорил он монотонно, но даже в этих словах она улавливает нотки тепла. Странная вещь, любовь… — Саске… — Что? — Нет, ничего, просто захотелось произнести твоё имя, — по-детски улыбнулась она. — Перестать… — Расскажи о себе! — оживилась девушка. — Я ведь ничего о тебе не знаю. — Почему тебе вдруг стало интересно моё прошлое? — Разве для этого нужна причина, — улыбнулась она. — Если ты узнаешь об этом — твоё мнение обо мне изменится… — Не говори так! — возмутилась шатенка. — Ты не прав, я уверена, ты хороший, я никогда не ошибалась в людях. Твоя душа светлая, надёжная, и я доверяю тебе… Саске долго думал над её словами. А Элли просто ждала, когда вновь услышит его голос. — Пожалуй, нет места мрачнее, чем душа человека, который потерял все… — внезапно произнёс он, Элли сразу поняла значение этих слов. — Всё существование будто заполнилось нескончаемой тьмой и болью. Одиночество — самое страшное, что может произойти с человеком. Так говорила моя мама. Когда я потерял всех, кого любил и кем дорожил, именно тогда для меня настал тот самый момент. Со временем даже самые сильные раны затягиваются, и на их месте остаются только ужасные шрамы, которые мне приходилось носить всю оставшуюся жизнь. Но тяжесть от воспоминаний тяготит само существование, которое и без того становится невыносимым. Все чаще я подходил к прошлому, чтобы не чувствовать себя таким одиноким. Я закрывал глаза и будто пытался вернуться в те времена, когда все было хорошо, и все мы были счастливы, а будущее было наполнено хоть каким-то смыслом. Времена, когда я, проснувшись, спускался к столу и видел своего отца и брата. Свою любящую мать с самой доброй в мире улыбкой. С самыми теплыми и нежными руками. Даже когда она пыталась казаться строгой и хмурилась, я понимал, что она хочет быть сильной для нас и подавать пример. Как и мой отец. Он был для меня примером стойкости и мудрости. Его характер и гордость передались и мне. Лишь поэтому я продолжаю жить дальше. А когда я ничего не мог сделать, мой отец был опорой для меня, и я, приободренный, пытался снова и снова. В конце концов, у меня получалось. Но все изменилось. Когда у меня появилась цель, — это оказалось плохой шуткой моего брата, — тяжелее всего мне было принять смерть Итачи. Этот человек был самым важным в моей жизни, все, что я когда-либо делал, я делал, стараясь быть похожим на него. Он был настоящим шиноби. Идеален во всем, а я изо всех сил пытался быть таким же, как и он. А он, похоже, никогда и не старался быть особенным. Он просто был собой, и это меня восхищало. Для меня он был больше, чем просто братом. Он всегда был рядом и оберегал меня. Теперь же его нет… — Саске говорил, но теперь в его словах не чувствовалось ненависть и злость. Лишь сожаление. Ей были знакомы эти чувства. Элли спустилась и, встав перед ним лицом, сказала: — Прости, что меня не было рядом, когда нужно было. Я и не знала, каково тебе было все это время… — а затем обняла. — Глупая… Даже сейчас ты продолжаешь беспокоиться о других, но не думаешь о себе. — Спасибо… — тихо произнес он. — Что? — Все моё мировоззрение и понимание изменилось после твоих слов. Больше нет той печали, которая наполняла меня. Я свободен от неё. Я понял одну очень важную вещь. Итачи пожертвовал собой, чтобы я жил. И я проживу так, чтобы мной гордился клан. Элли я сдержу своё обещние данное тебе. Я буду счастлив… Элли улыбнулась ему, а он в свою очередь погладил её по голове. Время для них остановилось, сейчас они вместе, надолго или нет — кто знает. Они вместе, и уже одно осознание этого давало им покой, ощущение надежности. Сейчас, рядом любящий человек, который постоянно думает о тебе, переживает за тебя, понимает каждое движение твоей души и не покинет тебя даже в самую трудную минуту. Остальное не имело важного значения в этой жизни. — Саске, я хочу сходить с тобой в одно место.

***

— Почему мы пришли сюда? — он не понимал её действий. Сейчас, они стояли там, где когда-то попрощались. Там где прошло её детство. Там где она многое пережила, и остались не самые хорошие воспоминания. Но, несмотря на все это, она вернулась. — Зачем мы здесь? — Я хочу кое-куда сходить, — лишь ответила она и пошла вперед. Саске не стал что-либо говорить и пошёл вслед за ней. Элли шла уверенно, будто её кто-то вел по дороге. Некоторые провожали гостей косыми взглядами, но ничего не говорили, либо старались не быть услышанными. В любом случае, теперь её это вовсе не волновало. Они шли недолго и в скором времени остановилась. — Это здесь, — с грустью произнесла она. Когда Саске подошел к ней, впереди он увидел небольшие ворота — вход на кладбище. Он посмотрел на шатенку, а та, ничего не сказав, пошла вперед. Кладбище встретило Элли тишиной и могильным холодом. Где-то недалеко засмеялся ребёнок, хотя Элли уверена — никто не захочет пойти сюда, никто из детей. Семей, оплакивающих своих родных, также не было. Айден также чувствовал чужое присутствие, для него это свойственно, а здесь это даже нормально. Девушка провела рукой по могиле. Их было две. Одна свежая, значит в этом году, другая же, было видно, стояло здесь уже несколько лет. Имён здесь не было, но она знала, кто был похоронён там. Они умерли, защищая свой клан и свою дочь. В душе что-то потяжелело — невозможно вздохнуть. Элли движением руки вызвала небольшой ветерок и убрала весь снег лежащий на могилах и присела. — Это твои родители? — спросил Учиха, наблюдая за девушкой. Но она была не в силах ответить, и тихо заплакала. Он вздохнул и сел рядом прямо на землю, притягивая девушку к себе, обнимая и целуя её в затылок. — Я здесь впервые, — лишь произнесла она, слёзы катились по её щекам, и она прижалась к нему. Сейчас она может дать слабину. — Впервые за все время я навестила своих родителей… я скучаю, скучаю от недостатка родных рук и глаз, хочется кричать на весь мир об этом. Но понимаю, что это ничего не измениь… В детстве я спросила у своей приёмной матери, что такое счастье. Она рассмеялась, обняла меня крепко-крепко и сказала: «Счастье — это ты! Потому что ты мой самый любимый, нужный и дорогой человек на свете». А еще сказала, что счастье — это когда дома все хорошо: папа и я рядом с ней, и она может нас всех обнимать. Получается, что счастье — это когда любимые люди рядом с тобой? Но вот что интересно: если любимые люди умирают, что происходит с счастьем? Оно исчезает вместе с ними, оставляя тебя одного? — С тобой этого больше не произойдет, Элли, я не оставлю тебя, — произнёс он, она поверила ему. Поверила всем сердцем. Она знала, теперь все будет иначе, только сейчас она приобрела то, чего её не хватало все это время. Защиту.