«Мы с тобой из разных миров...»

      ― Что?! ― Хедер, до сего момента сидевшая на старом бревне, резко поднялась и подошла к викингу. ― Неужели ты думаешь, что кто-то из нас, ― девушка обвела тонкой рукой собравшихся, ― станет помогать им?       ― Я никого не принуждаю идти вслед за мной, ― Иккинг уверенно посмотрел в девичьи глаза. ― Я всего лишь прошу вашей поддержки, а уж помогать или нет ― выбор каждого.       Над площадкой повисла тишина, которую не прерывали даже утомлённые человеческими криками драконы. Викинги, сбитые с толку происходящим, коротко переглянулись, а затем бросили испытующие взгляды на Хэддока.       ― Допустим, кто-то из нас согласится помочь, ― голос подала Забияка. Собравшиеся резко повернули головы на всадницу и недоумённо уставились на неё. ― Но откуда нам знать, что это не ловушка? ― все взоры тут же устремились в сторону рыжеволосой амазонки, которая стояла рядом с Оракулом и нервно теребила кончик домотканой туники.       Девушка прикусила губу и окинула викингов усталым взглядом. Воительница хорошо сознавала, что рассчитывать на успех этой опрометчивой идеи не стоило с самого начала. Однако дело сделано: она здесь, на Олухе, в обществе вооружённых скандинавов, которые должны были убить её ещё с две четверти часа назад, и обязательно это сделают, если она не придумает достойное оправдание своему возвращению.       ― Так чего молчишь? ― голос подал Задирака.       ― А что мне сказать? ― эллинка затравлено взглянула на викинга и смахнула рыжую чёлку с глаз. ― Я не услышала вопроса, на который стоило бы дать ответ.       ― Откуда нам знать, что ты говоришь правду? ― на этот раз в разговор вмешался непривычно спокойный Сморкала. ― Вдруг это… ловушка и вы захотите убить нас? ― скандинав перебросил в руке кинжал и уставился на амазонку.       Девушка недолгое время с непониманием смотрела на брюнета; из её груди вырвался истерический смешок.       ― Серьёзно? ― воительница развела руки и с улыбкой посмотрела на черноволосого всадника. ― Если бы у нас было желание убить вас, мы бы привели сюда армию амазонок, которая за пару часов стёрла бы с лица земли эту промокшую груду скал. ― Гречанка осмотрелась и продолжила: ― Я вернулась на ваш остров на обессиленном драконе, из оружия у меня только вот этот кинжал, ― всадница показала свой клинок, ― будь всё не так серьёзно, мы бы сами решили свои проблемы, но у нас нет выбора, поэтому я вернулась сюда, на Олух, и прошу помощи у вас.       ― А почему ты не отправилась в свои земли? ― Хедер сделала шаг вперёд и заглянула в глаза амазонке.       ― От того острова, где сейчас находятся мои сёстры, несколько часов лёту до Темискиры. Я бы не успела. Ваш архипелаг ближе, ― девушка посмотрела на Иккинга, который не сводил с неё внимательного взгляда.       ― Так что ты хочешь от нас? ― юноша озвучил вопрос, который вертелся в голове у каждого, но никто из собравшихся так и не решился его озвучить.       Гречанка бросила обречённый взгляд на зеленоглазого викинга и, закрыв лицо ладонями, опустилась на землю рядом с Оракулом. Воительница просидела так несколько мгновений, а затем подняла взор на Иккинга.       ― Я всего лишь прошу помощи. Не для себя. Не для сестёр, ― девушка отвела глаза в сторону. ― Для умирающего хранителя. ― Эллинка вновь посмотрела на шатена. ― Забери мою жизнь, викинг, но спаси дракона… прошу.       Всадник Ночной Фурии молча смотрел в девичьи глаза, а затем повернулся спиной к амазонке и, не произнося ни слова, направился к Беззубику. Юноша некоторое время копался в походной суме, а после выудил оттуда знакомый Мелиссе пёстрый предмет продолговатой формы.       ― Твоя сестра соврала мне, сказав, что не знает, чьё это, ― викинг шагнул навстречу воительнице и протянул ей находку. ― Ведь так?       Девушка неуверенно вытянула руку и взяла перо. Покрутив его в непослушных пальцах, она подняла пустой взгляд на сына вождя и коротко кивнула.       ― Я знала, что амазонкам нельзя верить, ― тихий голос подала Хедер, которая с деланым безразличием наблюдала за происходящим.       ― И чьё же это? ― реплика, переполненная волнением, сорвалась с губ Рыбьенога, который явно надеялся, что его догадка о пернатом драконе всё-таки найдёт подтверждение.       ― Это перо… принадлежит хранителю моей сестры… ― всадница отвела взор в сторону: она понимала, что говорит лишнее, однако, если хочет получить помощи, нужно быть предельно откровенной.       ― Хранителю? ― Йоргенсон, сидящий неподалёку с удивлением взглянул на деву-воительницу. ― То есть… дракону?       ― Да.       ― Я был прав! ― Ингерман, которого переполняли эмоции, с силой обнял Сардельку. ― Вот бы изучить его! ― от этих слов Мелисса недовольно поморщилась.       ― А почему твоя… сестра не сказала об этом сразу? ― Хедер, не обратившая ровным счётом никакого внимания на радость Ингермана, сделала шаг навстречу эллинке.       ― Вот поэтому и не сказала, ― всадница указала на радостного Рыбьенога, который тут же замер и виновато уставился на гречанку. ― Рассказать заклятому врагу о редком драконьем виде? Чтобы вы начали… изучать его? ― воительница горько усмехнулась и с упрёком посмотрела на Ингермана. ― А вы бы как поступили?       Воцарилось молчание, которое никто не желал прерывать глупыми вопросами и разговорами ― каждый обдумывал слова амазонки.       ― Но ведь всего этого с вами бы не случилось, скажи вы нам о том, где ваш дракон… ― голос подал доселе молчавший Эрет.       ― Мы и сами не знали, где он, ― Мелисса перевела обречённый взгляд на бывшего приспешника Драго. ― Астрид прогнала его, когда на нас напали охотники на западном побережье. Это слишком ценный трофей, она не могла рисковать жизнью хранителя…       ― И всё равно дракон оказался в беде, ― Забияка присвистнула и поднялась с насиженного места. Амазонка ничего не ответила всаднице Пристеголова, так как понять поступок сестры ей самой было очень сложно, а осуждать её она не имела права.       ― Где находится этот остров? ― Иккинг вновь заставил обратить на себя внимание.       ― Я… я не знаю… ― девушка пожала плечами. ― Час полёта строго на юг… больше я ничего не могу сказать…       ― Южная Топь, ― Сморкала встал рядом с Кривоклыком и окинул всех скучающим взглядом. ― Действительно час полёта строго на юг.       ― Тогда отправляемся, ― Иккинг повернул голову в сторону моря ― солнце уже высоко.       ― Что? ― Вереск, казалось, не могла поверить собственным ушам. ― Ты ей веришь, Иккинг?       ― Слабо. Но она действительно не стала бы возвращаться сюда из любопытства, ― викинг окинул эллинку оценивающим взглядом. ― Ты, Мелисса, останешься здесь, в качестве залога нашей безопасности, а…       ― А как же твой отец? ― Хедер перебила всадника и встала напротив него и Ночной Фурии. ― Когда он узнает, что мы помогли врагу, у нас у всех будут проблемы.       ― Он узнает обо всём, когда мы убедимся, что всё, о чём говорила эта амазонка, правда, ― Иккинг с безразличием оглядел свою невесту. ― А до того времени доносить ничего не будем. Надеюсь, твои слова не окажутся ложью, ― всадник мазнул взглядом до Мелиссе и обратил внимание на своих друзей. ― Рауд и Густав, вы останетесь здесь и присмотрите за чужеземкой и её драконом. Мой отец не должен их видеть. Остальные, ― Иккинг перевёл взгляд на товарищей, ― летим на юг.

[Flashback]

*Остров Изгоев* Первый день перелёта.

      Огромные капли так внезапно начавшегося дождя с силой били по белоснежной чешуе и скатывались с пёстрых перьев. Дракон, которого мощные потоки встречного ветра то и дело кидали из стороны в сторону, пытался разглядеть на горизонте хотя бы крошечный клочок земли, где можно было бы переждать непогоду и дать крыльям отдохнуть. Однако плотная стена ливня полностью закрывала весь обзор даже драконьим глазам, а полагаться в такую бурю лишь на чутьё невозможно.       Фурия, слабо хлопнув крыльями, «подсветила» горизонт голубым светом, а затем, будто бы что-то учуяв, спикировала вниз, неумело ловя огромными крыльями потоки штормового ветра.       Вскорости взору рептилии предстал небольшой скалистый остров. Зависнув ненадолго в воздухе, изучая, Сицилия почти сразу камнем полетела вниз.       Когда белоснежные лапы коснулись скользких скал, Фурия подняла морду к небу и стала принюхиваться, стараясь уловить любую возможную опасность. Однако ливень, постоянно заливавший глаза и нос, перебивал все посторонние запахи. Единственное, что рептилия смогла учуять ― тонкие нотки человеческого духа, которым тянуло откуда-то с севера.       Недовольно зарычав, драконица засеменила в южную сторону ― сталкиваться с двуногими ей не хотелось. Вскоре рептилия оказалась подле небольшой пещерки, которая была удачно сокрыта массивными булыжниками. Сицилия воровато огляделась и, припав к земле, медленно зашла в укрытие и принюхалась: воняло дождевой сыростью да промокшей шкурой дикого зверя. Фурия злобно зарычала и засеменила вглубь пещерки.       Здесь не было посторонних, а потому навес можно было использовать как временное укрытие.       Пещера оказалась неглубокой, поэтому драконица быстро нашла себе лежбище. Свернувшись клубком, рептилия обвила себя массивным хвостом и слегка расправила отяжелевшие после долгого перелёта крылья, после чего сразу же закрыла глаза и погрузилась в крепкий драконий сон.       Проснулась Сицилия с первыми Жуткими Жутями, что надоедливо щебетали, пригнездившись возле входа в пещеру. Рептилия недовольно заурчала и подняла морду с прохладных камней, а после громко и грозно зарычала, заставив мерзопакостных драконов замолчать и разлететься в разные стороны.       Фурия озадаченно посмотрела на выход из пещеры ― первые лучи солнца робко пробивались сквозь щели в скалах, возвещая о начале нового дня. В недовольстве прижав уши к голове, дракон нехотя поднялся с камней и направился к выходу из укрытия.       Солнце было уже высоко, а в воздухе витало огромное количество запахов и звуков. Сицилия подняла морду к небу и часто-часто задышала, надеясь уловить знакомый аромат. Аромат Астрид. Однако от запаха сестры не было и следа.       Разочарованно заурчав, Фурия развернула ушные отростки в сторону и стала прислушиваться к звукам, надеясь уловить голос всадницы. Но ни знакомого крика, ни шороха ткани, ни звона клинков так и не донеслось до чуткого слуха рептилии.       Разочарованно взвыв, Сицилия раскрыла крылья и взметнулась в небо: следов двуногой сестры на этом острове нет, значит, находиться здесь более не имеет смысла. Без раздумий рептилия направилась в западную сторону, рассчитывая именно там обнаружить свою хозяйку.

*Остров Гремящего Ключа* Третий день перелёта.

      Последующие два дня Сицилия провела в воздухе, изредка останавливаясь для короткого отдыха на островах Цветущего Архипелага, куда её занесло волей судьбы.       К вечеру третьего дня Фурия попала на неведомый доселе огромный остров, бóльшая часть земель которого была покрыта густыми лесами, а на другой его половине величественно возвышались заснеженные горные хребты. Но главная гордость этого острова ― горячие источники и огромное количество ключей, шум которых был слышен на много оргий вокруг.       Сицилия, покружив над лесами, заметила белую дымку, поднимающуюся из густой чащи. Не раздумывая, рептилия стрелой понеслась к земле.       Не прошло и пары мгновений, как густые кроны деревьев скрыли белоснежного дракона от посторонних глаз. Фурия, почувствовав под лапами земную твердь, удовлетворённо закурлыкала и медленно направилась в сторону звуков воды, раздававшихся откуда-то с северной половины острова.       Лёгкими шагами ящер преодолел небольшое расстояние, которое разделяло его и долгожданную влагу. Выйдя из-за пушистых кустов дикой ягоды, Сицилия остановилась и огляделась: она оказалась на открытом пространстве, усеянном мелкими источниками, от которых шёл густой пар; тут и там сновали разномастные драконы и притерпевшие к их компании дикие звери.       Фурия, не привыкшая находиться в обществе такого количества диких собратьев, стояла в стороне, не решаясь сделать и маленького шага. Вытянув шею, Сицилия ещё раз огляделась и приготовилась уйти обратно вглубь леса, как со стороны послышался громкий рык.       Драконица тут же повернула голову к ящеру, который окликнул её: им оказался самец Шипореза, которого, судя по всему, весьма заинтересовала необычная гостья. Фурия курлыкнула в ответ и, крадучись, направилась к незнакомцу.       Оказавшись рядом с диким драконом, Сицилия начала заинтересованно рассматривать его. Сам же Шипорез принялся обхаживать и обнюхивать чужачку.       Фурия, по-драконьи «смущённая» поведением Бритвохлыста, прижала к себе раненый хвост и припала к земле, показывая, что она сюда не потомством обзаводиться прилетела. Дракон, озадаченный поведением новой знакомой, сел напротив неё и вопросительно курлыкнул, выясняя, что чужачке нужно на этом острове.       Через несколько минут непрерывного рычания, Лезворез повернулся спиной к Сицилии, призывая её идти следом. Фурия, лишь спустя пару мгновений, решилась пойти за диким драконом, который запросто мог бы прогнать её со своей территории или же напасть, желая убить. Таинственный ящер направился в сторону небольшой пещерки, в которой гнездились остальные рептилии.       Оказавшись внутри, Сицилия осмотрелась и стала принюхиваться к посторонним запахам, коих в этой пещере было великое множество.       Не учуяв знакомого аромата своей всадницы, Фурия жалобно заскулила и засеменила за Шипорезом. Он остановился возле плоского камня, на котором остались следы от огня. Это было лежбище этого диковинного зверя.       Сицилия заинтересованно склонила голову и уставилась на идеально плоскую горную породу. Бритвохлыст на правах хозяина запрыгнул на камень и прочертил ярким пламенем почти ровный круг, после улёгся на лежбище и перевёл взор на Фурию, ощущавшую себя в опасности среди диких драконов, которые были весьма заинтересованы чужаком.       Шипорез зарычал и указал мордой на соседний камень, приглашая Фурию облюбовать его. Сицилия, испуганно озираясь, засеменила к своему временному лежбищу и, не подогревая камня, поспешила улечься на него, дабы кто-то из других диких драконов не вздумал бы позариться на это ночлежное место. Фурия благодарно закурлыкала и, окинув тревожным взором своё временное пристанище, свернулась клубком, закрыла морду пёстрыми элеронами и поспешила отправиться ко сну.

*Остров Северных Ветров* Девятый день перелёта.

      Сицилия, окончательно заблудившись, волей драконьих духов забрела в Полярные Земли ― проклятое викингами место. Лёд здесь стоит почти всегда, оттаивая лишь единственный раз в году. Даже бравые мореходы боялись здешних мест ― угодить сюда было легко (течения и ветра будто нарочно гнали корабли в ледяной капкан), а выбраться было почти невозможно: извечные бури и лютые морозы быстро и мучительно убивали всё живое.       Вот и сейчас в этих краях очередной разгул стихии: разгневанный норд¹ с воем проносится над промёрзшей землёй, поднимая залежавшиеся снежинки и швыряя их в разные стороны.       Почти обессилевшая Сицилия сделала ещё один взмах крыльями, пытаясь противостоять сильнейшему ветру, который то и дело сбивал её с намеченного пути. Но очередной необузданный поток ледяного воздуха подхватил уставшего дракона и, крепко вцепившись в потрёпанные крылья, понёс его к земле…       Фурия, с размаху ударившись о промёрзшую насквозь землю, тихо взвыла и, почти сразу придя в себя после падения, ― благо за последние сутки намело огромное количество снега, который весьма смягчил удар, ― замотала головой, желая прогнать прочь болезненные пульсации.       Когда первые волны боли сошли на нет, драконица попыталась подняться с земли, намереваясь отправиться искать укрытие от непогоды. Однако сильный ветер не желал отпускать Сицилию из своих цепких объятий и с новой силой ударил по гибкому телу, прижимая его к земле.       Фурия, предприняв ещё несколько безуспешных попыток крепко встать на все четыре лапы, в конце концов, сдалась и без сил упала на снег, которого за последние несколько минут намело немало ― в половину человеческого роста.       Сицилия, всё понимая, положила морду на раскосые лапы и тихо заскулила. Будь здесь её двуногая сестра, она бы что-нибудь придумала, заставила бы её, саму Фурию, подняться с этого места и зашагать вперёд даже в такую непогоду. Сейчас же она, сильнейший из ныне существующих драконов, лежит посреди ледяной пустыни, глаза засыпает колючий снег, а северный ветер нещадно рвёт пёстрые перья, подняться в небо без которых пернатому ящеру будет уже не суждено.       Сицилия, бросив обречённый взгляд куда-то вперёд, опустила морду обратно на лапы, обвила себя хвостом и прижала ближе потрёпанные крылья: бороться со стихией сил уже не было. Прикрыв бирюзовые глаза, рептилия, ощущая каждой чешуйкой сильнейший холод, затихла и стала вслушиваться в скорбную песнь северных ветров…

*Драконий Остров* Тринадцатый день перелёта.

      Многие учёные мужи, брызжа слюной, с остервенением доказывали более истощённым умам, что драконы ― существа неразумные, что они следуют за голосами природы, самый громкий из которых ― инстинкт самосохранения. Однако то, что произошло с Сицилией несколько дней назад на Острове Северных Ветров, заставило бы даже самые светлые умы усомниться в правильности своих суждений.       Изголодавшуюся и уставшую Фурию от холодной смерти спасла хозяйка местных ледников ― самка Снежного Призрака: таинственный дракон, покрытый белой, словно снег, чешуёй, загадочная рептилия, появляющаяся в небе исключительно под покровом ночи. Викинги верят: встретить такую тварь ― верная смерть даже для заблудшего дракона. Однако Сицилия, которой довелось повстречать на своём пути Ночного Призрака, ― доказательство того, что не так страшен крылатый ящер, как его малюют.       И вот теперь, когда крепкие крылья загадочной рептилии защитили её от безжалостного норда, Фурия, так и не набравшись достаточно сил, отправилась далее на запад, следуя неведомому драконьему зову.       На тринадцатый день полёта на горизонте показался неизвестный доселе каменистый остров, местами поросший диким плющом и невысокими тощими деревцами, непонятно каким образом вообще появившимися на такой скудной почве.       Сицилия, сделав небольшую петлю, поспешила приземлиться возле крошечного озерца, рядом с которым обосновались несколько диких драконов. Шуршание пернатых крыльев сразу привлекло внимание хозяев этих земель, которые поспешили встать с нагретых мест и встретить незваного гостя.       Фурия, коснувшись лапами каменистой поверхности, замерла, не решаясь подойти ближе к Змеевикам и Ужасным Чудовищам, которые кормились бок о бок на небольшом водоёме. Приветливо курлыкнув, Сицилия склонила голову на бок, ожидая реакции своих сородичей, которая, впрочем, не заставила себя долго ждать.       Огромное Ужасное Чудовище раскрыло массивные крылья и сделало несколько шагов в сторону Фурии, которую, однако, этот жест нисколько не напугал, а наоборот, раззадорил ещё больше. Сицилия последовала примеру рогатого ящера и «распушила» свои потрёпанные крылья, однако агрессии проявлять не стала.       Ужасное Чудовище, воспламенившись, опустилось на четыре лапы и стало медленно подходить к излишне наглому чужаку. Фурия же начала обходить дракона по кругу, не спуская с него внимательного взгляда.       Воспламенившийся ящер угрожающе зарычал и припал к земле, готовясь к атаке, Сицилия же повторила это действие, но вместо грозного рычания из её глотки вырывалось дружелюбное урчание: молодая Фурия не собиралась вступать в битву со взрослыми сородичами. Приветливо замахав пёстрым хвостом, рептилия закурлыкала, а в следующую секунду рухнула на спину, показывая всем своим видом, что она неопасна и на чужие территории не претендует.       Ужасное Чудовище, сбитое с толку, не сразу, но загасило пламя и заинтересованно стало разглядывать незваную гостью, которая, казалось, совершенно не боялась быть разодранной. Дракон сделал крошечный шаг в сторону Фурии и принюхался, видимо, желая уловить знакомый запах, однако от пернатой рептилии тянуло металлом и человеком.       Дракон вновь шагнул, намереваясь обнюхать Сицилию от кончика носа до кончика хвоста, но…       Огромных размеров сеть, утяжелённая грубо обработанными булыжниками, с головой накрыла Ужасное Чудовище, которое тут же загорелось ярким пламенем. Спалив гнилые верёвки, дракон выплюнул струю огня в ту сторону, откуда прилетела опасность. Сицилия и другие драконы, отреагировавшие на появление охотников гораздо быстрее, взметнулись в небо, стремясь улететь подальше от этого места.       Фурия, оказавшаяся далеко над вершинами островных скал, бросила взгляд вниз, где бегали двуногие, которых ей не доводилось встречать на своём пути вот уже много дней к ряду. Сицилия заметила, как четверо людей окружили Ужасное Чудовище, уже переставшее плеваться огнём и могущее лишь остервенело отбиваться от своих обидчиков хвостом и крыльями. Держа в руках сети и верёвки, охотники стали медленно надвигаться к загнанной рептилии, которая теперь лишь беспомощно рычала, тщетно пытаясь напугать перебранивающихся людей.       Сицилия со свистом спикировала вниз и выпустила в охотников плазменный залп, взрывная волна от которого отбросила драконьих ловцов в сторону. Улучив момент, Ужасное Чудовище с благодарным рыком взмыло в воздух.       ― Эй! Эта та тварь с Олуха! ― басистый мужской голос пронёсся над озером ― с десяток охотников, вооружённых луками, мечами и копьями высыпали на небольшую поляну. ― Забудьте о Змеевиках и Громмелях, этот трофей ценнее будет. За пернатую саламандру несколько мешков с серебром дадут. Сбить её!       Под отборную брань, звонкий смех и улюлюканье, охотники, почуявшие лёгкую наживу, поспешили зарядить луки стрелами, а арбалеты ― болтами.       ― Чего встали, шакальё? ― грубый голос командира, словно гром, пронёсся над озером. ― Стреляй!       Под звон тетивы в небо взмыли десятки стрел, которые в тот же миг настигли нерасторопную цель ― Фурия, не успевшая увернуться от чёрного облака, рвано полетела вниз: несколько снарядов задели крылья и брюхо зверя.       С грохотом ухнув на землю, Сицилия болезненно завыла: торчащие из её тела стрелы переломились под её собственным весом. А охотники, словно стервятники, накинулись на свою добычу: двое тут же прижали белоснежную драконью морду к камням, ещё трое пытались удержать юркий хвост ящера, а несколько ловцов, держа в руках старые верёвки, тянулись к крыльям Фурии.       Рептилия, злобно рыча и болезненно завывая при каждом неосторожном прикосновении к ранам, устремилась вырваться на волю: собрав остатки сил, Сицилия резко дёрнула головой, высвобождаясь из железной хватки охотников, и пустила плазменный залп в их сторону. Ловцов взрывной волной отбросило к озеру.       Фурия попыталась было выплюнуть ещё один сгусток плазмы, однако сильный удар металлическим прутом заставил дракона оставить эти попытки и обратить внимание на своего обидчика.       ― А эта тварь с характером, ― высокий рыжеволосый мужчина ещё раз ударил рептилию железной палкой, а после наступил на запутанное в верёвки крыло. ― Осторожней с перьями… они острые. ― Охотник, постояв с пару мгновений на израненном драконьем крыле, подошёл к морде ящера. Сицилия подняла на ловца яростный взгляд бирюзовых глаз и утробно зарычала. ― Помнишь меня, да? Ну конечно помнишь… ― викинг ещё раз замахнулся для удара, но мужской голос остановил его.       ― Что делать с экипировкой? ― охотник указал на седло, которое изрядно обтрепалось за две недели тяжёлых перелётов.       ― Снимайте всё и на корабль. Продадим вместе с этой мразью… ― сплюнув, мужчина зашагал в сторону моря.       Вскорости Фурия была полностью рассёдлана и крепко связана верёвками. Сопротивляющуюся рептилию, которая при каждом удобном случае пыталась наброситься на своих мучителей, потащили в сторону берега, где были пришвартованы корабли охотников.       Спустя долгое время, Сицилию, понукаемую тычками острых копий, привели к небольшому судну, где собрались остальные драконьи охотники, которые, ещё издалека завидев ценный трофей, засвистели и громко засмеялись: ловцы прекрасно знали, что поймать Фурию, значит, хорошо обогатиться.       ― Неплохой улов… ― высокая черноволосая девушка подошла к носу судна и встала рядом с капитаном, который с упоением наблюдал за пленённым зверем. ― Моя дорогая сестрица расстроится, узнав, что голова её обожаемого дракона висит в покоях какого-нибудь жирнозадого монарха.       ― Ты же хотела ей отомстить, ― мужчина повернулся к воительнице и потянулся к полумаске, что плотно закрывала девичье лицо, оставляя на виду только карие глаза. ― Разве нет? ― викинг аккуратно потянул плотную ткань вниз, открывая своему взору довольно миловидный лик. Единственное, что уродовало лицо этой девы ― безобразный шрам, оставленный амазонским клинком. Охотник аккуратно коснулся белого рубца, который проходил глубокой бороздой от правой скулы до края подбородка.       ― Это, ― воительница указала на шрам, а в глазах засверкали гневные огоньки, ― сделала не та… сестра, ― девушка поморщилась, будто съела что-то ужасно кислое, ― что летала на пернатой твари. Это сотворила другая…       ― Аделфи, ― драконий ловец мягко коснулся волос бывшей амазонки, ― у тебя ещё будет шанс. Это не последняя охота.       Северянка ничего не ответила. Она лишь повернулась к викингу спиной, натянула плотную ткань обратно на лицо и направилась к корме корабля.       Мужчина тяжело вздохнул и махнул рукой на строптивую северянку, а затем обратил всё своё внимание на связанного ящера, который всеми силами пытался высвободиться из плена. Злобное рычание и болезненный вой то и дело проносились над пустынным берегом, в клочья разрывая установившуюся тишину.       ― И скока за эту Хель дадут? ― какой-то низкорослый викинг указал жирным пальцем на рептилию.       ― Столько, что на ближайшее время можно будет забыть об охоте и жизни в море, ― ловец ударил ладонями по доскам и направился в противоположную сторону от корабельного носа. ― Та тащите её быстрее, ленивые псы! ― обрывки капитанской ругани то и дело звучали над пустынным берегом. ― Иначе отдам на корм этой твари.       Охотники, краем уха слушая проклятия, с удвоенным усердием начали тащить по влажному песку сопротивляющегося дракона, истекающего кровью от постоянных тычков копьями. После очередного удара, Сицилия болезненно взвыла и резко дёрнулась в сторону, сумев высвободить свой хвост. Рептилия с размаху ударила стоящего рядом зазевавшегося охотника, вооружённого копьём. Сбив с ног своего мучителя, Фурия дёрнулась в другую сторону, желая освободиться из хватки остальных ловцов.       ― А эта бестия не потопит наше судно? ― один из матросов встал рядом с капитаном. ― Ишь, сколько силищи в когтистых лапах.       Командующий охотничьей сворой ничего не ответил, лишь недовольно хмыкнул и направился в сторону трапа, на ходу вытаскивая меч. В следующее мгновение в небе раздался едва слышимый свист рассекаемого крыльями воздуха, за которым последовала яркая огненная вспышка.       ― Что за… ― Арнодд, так звали капитана драккара, поднял голову к небу. Глазам предстала небольшая разномастная драконья стая, состоявшая из Ужасных Чудовищ и Злобных Змеевиков. ― Заряжай орудия! Сбить этих тварей!       Сам же широкоплечий викинг поспешил покинуть корабль ― находящиеся на берегу ловцы плохо справлялись с возложенной на них задачей по усмирению пойманной Фурии. Не прошло и минуты, как охотник с обнажённым мечом в руках стоял рядом с запутанным в верёвки разъярённым драконом. Сицилия, отбросив в сторону последнего ловца, обратила внимание на викинга, посмевшего встать у неё на пути. Рассвирепевший дракон бросился было на охотника, однако сильный удар сбил его с лап.       Сицилия, злобно рыча и беспомощно извиваясь, попыталась подняться с влажного песка, в который зарывалась всё больше при каждом движении, однако короткие лапы оказались накрепко стянуты верёвками.       ― Меткий бросок, ― мужчина посмотрел в сторону черноволосой амазонки, которая стояла в паре оргий от него и крутила в руках второе боло. Викинг, коротко улыбнувшись воительнице, направился в сторону Сицилии, пытавшейся перегрызть верёвки. Охотник остановился рядом с рычащей рептилией и с презрением осмотрел её от кончика носа до кончика хвоста, а затем занёс меч над головой. ― Отправляйся в Хельхейм…       Воин с силой опустил меч, но цели он так и не достигнул ― клинок всего лишь задел драконью шею, а не перерубил её пополам. Причиной неудачи стали шипы Змеевика, которые проложили почти ровный путь по влажному песку. Охотник поднял голову к небу ― два ящера летели в их с Фурией сторону.       Приземлившись рядом с ловцами, драконы «распушили» крылья и хвосты, закрывая собой беззащитную Сицилию. Рептилия, оказавшись в относительной безопасности, принялась с остервенением грызть наполовину сгнившие, наполовину разрезанные путы. С трудом освободив ноющие от боли лапы, драконица выпустила залп в сторону охотницы, которая приготовилась бросить в неё второе боло, а затем, разодрав острыми перьями остатки верёвок, Фурия взмыла в небо, желая убраться подальше от негостеприимного острова.       Как только Сицилия оказалась в воздухе, в неё полетели сети и хитро сплетённые верёвки, от которых рептилия с поразительной ловкостью успевала уворачиваться.       ― Давай, проваливай! Далеко не улетишь! Я всё равно тебя поймаю, Фурия! ― гневный голос охотника громом пронёсся над песчаным берегом. ― И отрублю тебе голову своим же мечом! ― сплюнув, викинг грубо растолкал своих товарищей по команде и направился в сторону корабля. ― Чего встали, грязные псы? Пойманных тварей ― в трюмы и выходим в море. Эту Фурию нельзя упустить…

*Южная Топь* Двадцать первый день перелёта.

      Следующие восемь дней оказались самыми тяжёлыми для израненной рептилии. Всё это время измученную голодом и ранами драконицу преследовали на своих драккарах охотники.       Однако последней каплей в чаше драконьего терпения стал случайный прилёт на Остров Угрей, который принёс ящеру ещё несколько свежих ран.       С трудом покинув пределы опасного архипелага, Фурия, гонимая ловцами, отправилась дальше на восток, где, возможно, могла бы обрести долгожданный покой и возможность зализать свежие раны.

***

      Два долгих часа, проведённых в небе, отняли у Сицилии последние силы: бороться со встречным ветром становилось всё сложнее ― голод и не перестающие кровить раны высасывали последние капли энергии из драконьего тела, а изорванные и местами изломанные перья уже не могли ловить ледяные потоки воздуха, помогая рептилии плавно парить в небе.       Совсем скоро вдалеке показались очертания небольшого одинокого острова, поросшего густым лесом. Фурия, собрав остатки сил направилась в сторону спасительного клочка суши, что могла укрыть её от посторонних глаз хоть на время.       Оказавшись над таинственным островом, рептилия на мгновение зависла в воздухе, ища затуманенным взглядом место, куда можно было бы приземлиться, однако в этот же миг поток встречного северного ветра подхватил неуверенно парящего дракона и, закрутив его, понёс к земле.       Удар о песчаную поверхность речного берега выбил из Сицилии весь драконий дух. Фурия попыталась поднять с земли вмиг отяжелевшую голову, но сильная боль, пронзившая рептилию от кончика носа до кончика хвоста, заставила её лишь болезненно зарычать и откинуть голову обратно на влажный песок.       Коротко взвыв, Фурия перевела пустой взор в голубое небо, в которое ей теперь не суждено подняться и, издав скулящий стон, затихла.

***

      Очнулась Сицилия от прикосновений какого-то неведомого существа, от которого резко пахло человеком, металлом и драконом. Фурия с трудом открыла бирюзовый глаз и посмотрела на нарушителя своего спокойствия. Им оказалась знакомая двуногая, рядом с которой слонялся, не находя себе места, иссиня-чёрный дракон.       ― Сицилия?

***

      Неподвижная, словно античная статуя, Астерия стояла на полуутопленном в мелкой реке камне. Заложив стрелу на тетиву, амазонка со скрипом растянула плечи старого, но верного оружия и устремила взор в прозрачную воду источника. Мелькнул серебряный бок рыбы. Пальцы ослабили хватку, и стрела, со свистом разрезав воздух, занырнула в воду, настигнув свою жертву. Астерия уцепилась за хвост уплывающей стрелы и вытащила из реки пронзённую насквозь рыбину.       Битый час, ровно с того момента, как Мелисса покинула временное пристанище, дева занималась ловлей водных гадов. Тяжело вздохнув, гречанка вышла из воды и направилась к Сицилии, которая не переставала болезненно скулить.       ― Тебе бы поесть… ― взяв в руки мелкую треску, Астерия протянула её Фурии, однако та лишь повела мордой, показывая, что брать подачки не собирается. ― Знаешь, ты до ужаса похожа на свою бестолковую хозяйку. Такая же упрямая и своенравная. ― Южанка подхватила стрелу, валявшуюся на земле, и насадила на неё рыбину. ― Айол, иди сюда. Мне нужен огонь.       Недовольно рыкнув, Ужасное Чудовище всё же подошло к хозяйке и положило свой воспламенившийся хвост рядом с ней.       ― Не фырчи. Костёр разводить опасно, а сырую рыбу я не ем. Можешь разожрать вон ту кучу всякого-разного, что я выудила из речки.       ― Я же тебе говорила, что жарить еду над хвостом дракона ― издевательство над ним, ― знакомый тихий голос привлёк внимание южной воительницы.       ― Хм… А вот и наше величество проснулось, ― Астерия указала на кучу рыбы, подхватила с земли вторую стрелу и бросила её в сторону сестры, приглашая к обеду. ― Надеюсь, в этот раз без истерик?       ― Истерик? — амазонка потянулась к упавшей подле неё стреле и едва как встала с земли.       ― Ну… ты с несколько часов назад размахивала кинжалом и пыталась убить Сицилию.       ― Что? О чём ты?       ― Ты что, вообще ничего не помнишь? ― Астерия, старательно сверлившая взглядом румянившуюся от жара рыбу, посмотрела на сестру.       ― Нет… ― взор Астрид сделался донельзя озадаченным.       Астерия некоторое время безучастно смотрела на свою сестру, потом так же безучастно посмотрела на поджаренную рыбу. Решив однако, что корочка ещё недостаточно зарумянилась, южанка «окунула» треску поглубже в огонь и продолжила глазеть на белокурую всадницу.       ― Ты билась в истерике и размахивала кинжалом, доказывая всем нам, что Сицилия не жилец и её нужно убить, дабы не мучить бедное животное. Не поверю, что тебе память отбило.       ― Я? ― Астрид выглядела растерянной и Астерия справедливо решила, что ей можно верить — амазонка действительно ничего не помнила. ― Нет… я… я не могла такое сделать…       ― Да, ты. Ты же не думаешь, что я придумала эту историю? ― Астрид покачала головой и перевела взор на Сицилию, продолжавшую жалобно скулить. ― Покорми её. Из моих рук она и крошки не берёт.       Астрид, всё такая же озадаченная, поднялась с земли и направилась к куче рыбы, сваленной в паре шагов от неё. Выудив оттуда самую маленькую треску, амазонка подошла к Фурии и протянула ей скромную подачку. Рептилия принюхалась, поглядела на хозяйку и, заурчав, открыла пасть, чтобы забрать лакомство.       ― Умница… ― Астрид вымученно улыбнулась, а затем осмотрелась вокруг. Воительница нахмурилась. ― Астерия, а где Мелисса?       Южанка, не ждавшая этого вопроса так скоро, сильно закашлялась, подавившись случайно проглоченной чешуёй. Астрид же, в удивлении изогнув брови, принялась ждать, когда приступ сойдёт на нет и Астерия сможет говорить.       ― Только ты не нервничай, ладно? — безобидная фраза, брошенная южанкой, заставила старшую амазонку… занервничать.       ― Где. Моя. Сестра. Астерия? ― Астрид с силой сжала стрелу, которую держала в руках, и по случайности переломила древко.       ― Она отправилась обратно…       ― Обратно? Куда?       ― К викингам… ― Астерия отложила недоеденную рыбу в сторону и поспешила подняться с земли, дабы иметь возможность защититься, если сестра надумает броситься на неё.       ― Что?! ― Астрид, словно ужаленная, вмиг подскочила с земли, ухватила сестру за ворот платья и прижала ту к дереву. ― И ты её за просто так отпустила?       ― А что мне ещё оставалось делать? Она не ребёнок, чтобы слушать меня, и я ей не командир, чтобы отдавать приказы…       ― Ты… ты её сестра и обязана была удержать! ― Астрид сильнее сжала ткань платья меж пальцами, будто готовая разодрать её в гневе, однако так же резко отступилась, как доселе набросилась на сестру. ― Если с ней что-то случится… ты тоже пострадаешь, Астерия…       ― Она амазонка. Воин. С ней всё будет хорошо.       ― Астерия! ― Астрид подняла на южанку злобный и в то же время обречённый взгляд. ― Мелисса кто угодно, но только не воин.       ― Не смей так говорить о Мелиссе. Сказать такое об амазонке — унизить её! На мечах она дерётся лучше тебя, в стрельбе из лука её разве что с Энией можно сравнить, а во владении копьём ей до сих пор нет равных на Темискире. Ты не имеешь права так отзываться о ней.       ― Мало уметь обращаться с оружием, ― Астрид одарила Астерию гневным взглядом. ― В ней нет характера. Нет стали. Она не умеет убивать.       ― И что? Если она не желает резать глотки всем подряд, это не значит, что она слабый воин. Разве она хотя бы раз подвела нас на вылазках? Вспомни Драконий Залив. Этот, как ты говоришь, «не воин» уничтожил весь вражеский отряд, пока мы, «великие дочери Северных Земель», прохлаждались в плену, связанные по рукам и ногам.       ― Рано или поздно она столкнётся с помилованным врагом на поле боя, ― Астрид отвернулась от южанки. ― Я не уверена в том, что её оставят в живых.       ― Ас… ― Астерия хотела продолжить перебранку, однако голоса, что заслышались в удалении, заставили её замолчать и прислушаться. Айол, возившаяся в куче свежей рыбы, подняла голову, принюхиваясь, и злобно зарычала. — Проклятье, — южанка бросилась к парным мечам, Астрид же, едва стоявшая на ногах, ухватилась за трезубцы и встала рядом с сестрой. — Надеюсь, это гости с Олуха.       Впрочем, несмотря на внутренние уговоры, Астерия понимала, кого увидит — незваных гостей: голоса, что звучали всё отчётливей, не были знакомы воительнице с юга. Среди мужской грубой речи амазонка различила ещё один голос — голос, который надеялась больше никогда не услышать; звонкий, пропитанный особой напевностью.       ― Нет… Она должна быть мертва…       В тот самый миг из-за раскидистых кустов драконьей ягоды, размахивая мечами, вышли высокий рыжеволосый мужчина и под стать ему черноволосая дева. И хотя лик последней был закрыт вуалью, Астерия всё равно признала в ней бывшую сестру.       ― Аделфи…

˜”*°•. இ .•°*”˜

      ― Мне не нравится эта идея, Иккинг, ― Вереск не переставала бросать недовольные взгляды на сына вождя. ― Что если это правда ловушка?       Всадник Ночной Фурии лишь покачал головой и, сняв маску, обернулся к своей невесте.       ― Даже если это ловушка, нас не тронут. На Олухе осталась их сестра. А они, поверь мне, не станут рисковать её жизнью, ― юноша перевёл взор вперёд. ― К тому же, если ты не желаешь помогать, можешь повернуть обратно.       Иккинг надел маску обратно на лицо и заставил Беззубика отлететь подальше от Громгильды.       Вереск что-то недовольно буркнула под нос и уставилась вперёд, надеясь увидеть на горизонте Южную Топь: всадники целый час провели в небе, а треклятого острова по-прежнему не было видно.       ― Ребята, ― голос подал Задирака, на которого тут же обратили внимание, ― мы немного сбились с курса. Смотрите. ― Викинг указал в противоположную от общего лёта сторону. Западнее взятого курса виднелись каменные пики острова.       ― Отлично, летим туда.       Вскоре викинги оказались над Южной Топью, от которой осталось лишь одно название: за долгие годы здешние топи иссохли и поросли густым разнотравьем и лесом.       ― Осталось понять, где они могут быть… ― Иккинг скептически оглядел пышные кроны деревьев.       ― Ребята… у нас проблемы, ― в речи Хэддока вмешался Сморкала. Всадник ткнул пальцем в сторону: недалеко от берега на океанских волнах качались несколько кораблей о белых парусах.       ― Охотники? ― взволнованный голос донёсся до слуха остальных всадников. ― Напомните мне кто-нибудь, разве амазонки и драконьи ловцы ― союзники?       ― Нет, ― в разговор вмешался Эрет, который знал как никто другой, что северянки и охотники никогда союзниками не были и не будут ― в своё время ему доводилось сталкиваться со строптивыми эллинками, яро защищающими драконье племя.       ― Значит, если охотники успели найти греческих дикарок раньше нас, ― Сморкала пожал плечами, ― то у них очень большие проблемы.       ― У них ― это у кого? ― вполне логичный для себя вопрос задал Задирака, которому довелось собственным лицом ощутить силу амазонского удара.       ― У эллинок, ― Иккинг дёрнул поводья, заставляя Беззубика уйти в сторону, подальше от кораблей. ― Лети туда, брат, ― наездник махнул на редколесье, походившее с неба на огромную проплешину.       Вскоре всадники собрались в самом центре небольшого леса.       ― И что дальше? ― первым голос подал Сморкала, которому не терпелось поскорее ринуться в бой и с чувством выполненного долга отправиться обратно на Олух.       ― Ищем амазонок и стараемся не сталкиваться с охотниками.       ― А если ловцы добрались до них раньше? ― Вереск бросила настороженный взгляд на поразительно тихую чащу.       ― Что-нибудь придумаем, ― Иккинг снял маску и устало сжал переносицу; юноша начал жалеть, что позволил впутать себя в эту авантюру: спасти дракона, пусть и амазонского, он желал, но вступать в бой с охотниками не входило в его планы.       ― Эм… ребята… ― тихий голос подал Рыбьеног. ― Кажется, мы нашли то, что искали. ― Викинг указал пальцем вперёд.       Иккинг поспешил подойти к Ингерману. Всадник Ночной Фурии бросил взгляд туда, куда указывал его друг, и увидел то, чего боялся увидеть больше всего: две амазонки, вооружённые лишь мечами, стояли напротив дюжины охотников, желающих получить главный трофей ― белоснежного диковинного дракона, что без движения лежал на жухлой траве.

₪₪₪۩₪₪₪۩✽۩₪₪₪۩₪₪₪

1. Норд ― северный ветер.