Время не властно над нами

Мириам просунула голову в комнату хозяйки и беззвучно скользнула внутрь. - Лара Жади, лара Жади, проснитесь! Хозяйка никак не хотела подчиниться, но Мириам было строго-настрого велено сообщать о любых новостях, приходящих от Саида. Наконец, Жади сонно открыла глаза, и, увидев перед собой служанку, немедленно выпрямилась на кровати. - Что, Саид приехал? - Нет, его шофер. Приехал за костюмом, бельем и рубашками. - Мириам, задержи его, - Жади вскочила с кровати. Подол длинной ночной рубашки путался между ног мечущейся по комнате женщины. - Но как? - Как хочешь! Свари ему кофе, скажи, что еще не все собрано, что я сама все принесу через десять минут, и поеду с ним к Саиду. Нет, не говори, а то он может позвонить Саиду, тогда все пропало. Просто задержи его! - Жади сунула служанке в руку золотой браслет и практически вытолкала ее за дверь, чтобы не мешала собираться. Через полчаса Жади спустилась на кухню и не терпящим возражений тоном, объявила водителю, что едет с ним. - Лара Жади, сид Саид запретил мне говорить вам или ларе Ранье его адрес. - У тебя устаревшая информация, Саид только что звонил мне и просил взять еще пару вещей. Если хочешь, позвони ему, проверь, он будет очень рад отчитаться перед тобой. Абдулла боялся гнева хозяина, поэтому всё же взял вещи, приготовленные для Саида, отнес их в машину и почтительно открыл дверь перед своей взбаламошной хозяйкой. Через пятнадцать минут они остановились около жилого дома, расположенного в пяти минутах ходьбы от офиса Саида. Дом имел необычную полукруглую форму, просторный двор, усаженный зелеными деревьями и кустарниками. Посреди двора имелся фонтан, вокруг которого разлеглись лавочки и вытянулись фонари. Пытаясь унять бешено колотящееся сердце, Жади нажала на кнопку звонка. На табличке значилось 'Саид Рашид', и все, точка. Жади возмущенно уставилась на эту точку. Как это все? Саид Рашид - лучший из мужей, самый нежный и любящий отец, терпеливый брат и просто необыкновенный, самый добрый, самый чудесный, самый - самый прекрасный в мире человек! Это минимум, который бессовестная точка должна была пустить на табличку вперед себя. Так размышляла Жади, как вдруг 'лучший из мужей' материализовался перед ней. - Жади, что ты здесь делаешь?! - немедленно возмутился Саид. - Саид, не кричи, еще очень рано, ты перебудишь всех соседей, они созовут собрание жильцов и выселят тебя, будет забавно, правда?! Милый домик и очень просторная квартира! Ты не нальешь мне воды? Жади скользнула в квартиру, сунула вещи Саиду, пригласила себя войти и уже расположилась на мягком белом диване, не давая мужу опомниться и выставить ее вон. Саид молча налил ей воды и протянул стакан. Когда она отпила глоток, он забрал у нее стакан и поинтересовался: - Я больше ничем не могу тебе помочь? Если нет- не смею задерживать. Выход найдешь сама, - развернулся и уселся за длинный стеклянный стол напротив окна. Жади захотелось больно треснуть его за эту невозмутимость. После того злополучного вечера он отсутствовал дома целый месяц! Каждый день Саид ужинал в доме Мохаммеда, и шофер привозил к нему Хадижу и Мунира в сопровождении служанки. Ранья тоже была 'наказана' за историю с кунжутом, и обеим женам было запрещено приходить в дом кузины Жади. Она звонила Саиду на мобильный и в офис, но он всегда был занят, занят, занят. Вконец отчаявшись, она стала размышлять логически, и, прижав Мириам к стенке и лишившись пары золотых сережек, выяснила, что шофер Саида периодически привозит его вещи и забирает чистые. Тогда-то в ее голове и созрел план 'перехват'. А теперь он сидит, пялится в свой компьютер и делает вид, что ее вообще нет в комнате! Жади почувствовала себя неуютно. Она не привыкла быть незаметной, тем более в глазах Саида. - Саид, - робко начала Жади, - через месяц открытие школы, мы запланировали его на тридцать первое декабря. Думаю, и многие бразильцы захотят отметить у нас свой Новый Год, - Саид не реагировал. - Мы все украсим, закажем национальные блюда, приедут танцовщицы из Каира, все пройдет на высшем уровне, - ответом Жади было глухое молчание. - Я рассказала дяде о нашей школе. Он очень обрадовался, дал массу ценных советов и обещал приехать на неделю пораньше, взяв с собой Зораиде. Дядя Абдул, кажется, тоже приедет. Поняв, что ее усилия тщетны, Жади поднялась и побрела к выходу. Но это была бы не она, если бы пара несправедливых колкостей не крутилась на языке. Жади резко развернулась, чтобы высказать Саиду все, что думает о его поведении, но тут ее взгляд упал на приоткрытую дверь спальни. То, что она заметила внутри, заставило ее броситься к двери и широко распахнуть ее. Напротив белоснежной кровати висела огромная фотография Жади. Она даже не помнила, когда был сделан этот снимок, но, судя по всему, в то время, когда они с Саидом приезжали в Рио на консультацию к гинекологу. Жади увидела в витрине одного из магазинов баснословно дорогой, профессиональный фотоаппарат и почему-то страшно захотела его иметь. Саид немедленно купил ей игрушку, через два часа брошенную в кресло за ненадобностью. Ей казалось, что сейчас она вспомнила, как Саид взял фотоаппарат, сел напротив нее и стал крутить его в руках. Фотография Жади была единственным ярким пятном в черно-белой обстановке комнаты. На снимке девушка облокотилась на руку, вытянув шею и печально глядя перед собой. Длинные темные волосы обрамляют тонкий, нежный овал девичьего лица. Жади вспомнила, почему была так печальна, и злые слезы выступили на глазах. Никогда Саид не простит ее, не сможет принять, не полюбит так, как раньше. Она навсегда останется запертой в своем обуреваемом желаниями теле, наедине с этим беспокойным сердцем и во власти мятежного духа. Она резко повернулась на пороге комнаты и уткнулась Саиду в плечо. Он незаметно подошел к жене и наблюдал за ней вот уже несколько минут. - Я тебя ненавижу! - выпалила Жади. - Точно так же, как я тебя! - прорычал Саид, срывая платок с ее головы и заталкивая обратно в спальню.