* * *
Старый дом у дороги воссиял яркими огнями задолго до рассвета. Хлопали двери, скрипели половицы под тяжёлыми шагами обитателей, весело трещал огонь в очаге. Вкусно пахло свежесваренной похлёбкой, и время от времени переливчатым колокольчиком звенел девичий смех в ответ на оживлённый говор низких мужских голосов. Следопыты и хозяева собрались к завтраку рано, едва забрезжили алые отсветы зари над белоснежными холмами. А к тому моменту когда ослепительное морозное солнце заглянуло в окна общей залы, все уже толпились во дворе. Дунэдайн покидали гостеприимную обитель, их снова ждала дорога. Кто-то уходил назад к пустынным полям Форноста, кто-то к немногочисленным фермам, разбросанным на запад от Арчета. Кальбера сопровождали в Бри четверо следопытов во главе с Дарвунном, твёрдо вознамерившимся на обратном пути отправить к родичам и Дерена, несмотря на настойчивые просьбы юноши. Открылась дверь конюшни, и во двор вышли хозяева, тоже в тёплой дорожной одежде, ведя в поводу коней. Подойдя к Хеледору, эльда-воитель вложил в руки озадаченного следопыта поводья гнедого скакуна, а Элириэль ослепительно улыбнулась: — Ну что, мой друг? Прокатимся? Хеледор встрепенулся. Ему, единственному из отряда, предстоял самый долгий путь по бездорожью — сначала к развалинам Амон Сул, затем через пустоши и холмы покинутого Кардолана к Сарнскому броду. Не скоро он вернётся к обжитым землям и уюту тёплого очага... Тем сильнее вспыхнула в его сердце благодарность и радость при нежданном предложении хозяев, с которыми, как он знал не понаслышке, любая дорога становилась словно стократ легче. При виде растерявшегося следопыта хозяйка-эллет звонко засмеялась и вскочила на спину могучего белоснежного жеребца, приплясывающего рядом с ней. — Чего ждём, друзья? Пусть ночью над вашей дорогой ярко светят звёзды, а тень не осмелится ступить на неё, — произнесла она прощальную фразу и взмахнула рукой, гарцуя на нетерпеливом коне. Оглушительно свистнула — так, что со старого дерева за дорогой взвилась воробьиная стая, — и одним махом перелетела через наметённые у открытых ворот сугробы, одобрительно похлопав жеребца по шее. — Встретимся на Йоль, дунэдайн! Двери этого дома с радостью распахнутся перед вами! — выкрикнула Элириэль, сверкая улыбкой и серебристым мехом одежд. Исчезая со смехом, подобно игривому призраку, в облаке взметнувшейся снежной пыли, она поймала себя на мысли, что в последние годы всё чаще и чаще стала отмерять течение лет праздниками эдайн... Мэллерин и Эльмирет проводили последнего из дунэдайн, заперли ворота и переглянулись, стоя на пороге, — тишина, повисшая над старым домом после ухода мужчин, казалась оглушающей. — Что теперь, тэль? — спросила младшая, со вздохом оглядывая опустевший двор. Старшая чуть улыбнулась и протянула: — Ну… у нас есть несколько возможностей… — Даже не начинай эти разговоры, — тут же раздражённо отмахнулась Эльмирет. — Я не поеду отсюда никуда! Я сказала это отцу и матери, говорила и тебе. Моё место отныне рядом с вами. Я не вернусь в Мирквуд… — Резко замолчав, она отвернулась от проницательного взгляда сестры. Мэллерин покачала головой: — Я не имела в виду возвращение в дом деда, Мирэ. Ты сама озвучила эти мысли. Ты думаешь, я не вижу, что не даёт тебе покоя всё это время? Эльмирет вспыхнула, губы её дрогнули и сжались в тонкую линию. Сверкнув глазами, она отчётливо выговорила: — Мэлле, я тоже вижу многое, но не вмешиваюсь в твои мысли и раздумья по поводу появляющихся здесь гостей. — Помедлив и с некоторым сожалением глядя на сестру, она всё же договорила: — Надеюсь, ты сделаешь правильный выбор… — Эльмирет, нет нужды говорить со мной об этом. Мне жаль Дарвунна… — не договорив, она махнула рукой, оборвала объяснения и направилась мимо сестры в дом. Её остановили оброненные вскользь насмешливые слова: — Эрниль — это не всегда правильный выбор… — Не тебе говорить о выборе, Эльмирет, — жёстко отрезала Мэллерин, обернувшись и окатив сестру ледяным взглядом. — Ты свой, как утверждаешь, сделала! Вот только с тех пор я не вижу особой радости и счастья в твоём сердце. Только глупое упрямство… Толкнув дверь, Мэллерин собралась уйти, но сестра неожиданно поймала её руку и прижалась к плечу, быстро и сбивчиво заговорив: — Не сердись на меня Мэлле, умоляю… Я не хотела, чтобы ради меня ты покидала Линдон. Возвращайся домой, если желаешь, но я не могу поехать с тобой. Тот дом мне чужой. Дом деда тоже не стал родным. И нигде нет мне покоя. Здесь же я могу быть полезна и хотя бы кому-то нужна… А мать и отец не желают ничего видеть… Прости, я сама знаю, что говорю иногда обидные слова. Прости… — Эльмирет, муинтэль, мир вон нибен*. Ты нужна всем нам, — Мэллерин остановилась и погладила сестру по склонённой голове. — И я не сержусь, родная. Я люблю тебя… все мы тебя любим. Эльмирет прерывисто вздохнула в ответ на детское прозвище, и Мэллерин обняла её. — Отец и мать видят лишь то, что ты желаешь им показать, — негромко заговорила старшая дева, поглаживая мягкие тёмные пряди, рассыпавшиеся по плечам сестры, и задумчиво усмехаясь своим мыслям. — Или делают вид… Уже давно они не считают тебя беспомощной малышкой, как любишь ты упрекать всех. Иначе они попросту увезли бы тебя в одну из обителей эльдар и не стали бы звать меня сюда. — Они и хотели… — пробормотала Эльмирет, не поднимая головы. — Когда прошлым летом приезжали сыновья владыки Эльронда с вестями. — Но ведь не увезли… Эльмирет подняла голову и взглянула на сестру сияющими, словно драгоценные камни, глазами: — Мэлле, я так рада, что у меня есть ты. Не слушай мои глупости и не сердись. Я просто очень хочу, чтобы ты была счастлива. Прикрыв глаза, Мэллерин крепко прижала Эльмирет к себе: — Я тоже желаю видеть тебя счастливой, тэль. Но ты почему-то упрямо бежишь от своей судьбы… — Если бы знать наверняка, что я нужна там, весь обратный путь стал бы для меня просто прогулкой. — Почему же ты не выяснишь всё до конца? — А если у меня не станет даже надежды? Мэллерин вздохнула и не нашлась с ответом. Лишь мягко коснулась растревоженной фэа сестры тёплым сочувствием — это всегда удавалось ей лучше всего. Эльмирет ещё раз крепко сжала объятия и отпустила сестру, выпрямляясь. — Так какие возможности ты обещала мне показать, чтобы скоротать дни до Йоля? — спросила она со смущением в голосе, пытаясь вернуть беззаботный вид. — У нас достаточно времени до их возвращения, чтобы прибраться здесь к празднику и украсить дом… Эльмирет лукаво улыбнулась: — Предлагаешь прогуляться в сторону Четвуда? — Ну, в здешних холмах хвойных зарослей я не припомню… — Кони застоялись за время метелей… — Значит самое время дать им размяться! Перебивая друг друга и посмеиваясь, сёстры ненадолго вошли в дом, привычно быстро собрав всегда готовое к бою оружие и нехитрые припасы в дорогу. И вскоре по заснеженным полям летели ещё два быстроногих скакуна, неся изящных всадниц напрямик по бездорожью к чернеющему вдалеке лесу. ___________________________ * Эльмирет, моя дорогая сестра, наше маленькое сокровище* * *
Тихо прошелестев, зелёная изгородь сомкнулась за спиной вошедшей в сад Эленьи. Южный склон холма нежился в солнечных лучах, тянулся к открытому небу сочно-зелёными ветвями, а голоса птиц перекликались с говором стекающего в сад источника. Но Эленья, спеша за Келеглим вниз по вьющейся вдоль склона холма лестнице, видела лишь высокую фигуру владычицы, поджидающую их в сплетении вечнозелёного лабиринта у одного из поворотов извилистого ручья. — Спасибо, Келеглим, — негромко произнесла Галадриэль и окинула гостей пронзительным взглядом, заставив сердце Эленьи неровно трепыхнуться. Отвечая на приветствие спустившихся в низину сада гостей, леди Золотого леса чуть повела бровью, и эльфийка, поклонившись, бесшумно ушла. Её путь отметило лишь лёгкое покачивание ветвей вдоль зелёной лестницы на южном склоне. Оставшаяся наедине с владычицей Эленья прерывисто вздохнула, пытаясь собрать воедино заметавшиеся мысли, и в страхе подняла на Галадриэль взгляд, опасаясь найти безжалостный ответ в спокойном сияющем взгляде. — Келеглим сказала, что ты желаешь встречи. — Прекрасная леди вытянула руку, осторожно коснулась подбородка девушки, приподнимая её голову, а затем мягко подхватила гостью под руку, уводя к укрытой за кустом скамье. — Пойдём, присядем. Усадив Эленью на узкую скамью, Галадриэль опустилась рядом на край и снова приподняла голову девушки, всматриваясь в лицо. — Что случилось, милая? — Я ищу помощи… — почти беззвучно шевельнула губами Эленья, чувствуя разливающееся от руки владычицы тепло. Боль медленно отступала, но мысли лишь сильнее мешались, спутывая воедино страхи, надежды, доводы и желания — не давая сказать ни слова, не позволяя довести до конца ни единой фразы. Тряхнув головой, девушка попыталась снова заговорить, но Галадриэль остановила её: — Я помогу, дитя, помогу во всём. Что ты желаешь узнать? — Я не слышу его. Почему?.. — с трудом выговорила Эленья. Владычица несколько мгновений настороженно и удивлённо смотрела на готовую разрыдаться девушку, а затем ласково улыбнулась: — Это не всегда в нашей власти. И не всегда возможно. К тому же, вы не так давно обрели друг друга. — Она провела пальцем по щеке Эленьи, успокаивая, и добавила: — К сожалению, иногда всё, что нам остаётся — это лишь ждать. Закрыв глаза, Эленья судорожно сжала пальцы на скамье, безуспешно пытаясь совладать с собой. — Подожди, Эленья... Просто подожди до вечера, — в бархатисто-низком голосе явственно слышалось сочувствие, — мы не получали ещё никаких вестей с границ. И не в моей власти помочь тебе сейчас в этом. — Немного помолчав, владычица добавила: — Но я могла бы попытаться показать тебе желаемое. Эленья подняла голову, заслышав что-то странное в тихих словах. — И что я могу увидеть? — спросила она. — Я не знаю, милая. Прошлое, настоящее, будущее... То, что однажды было или будет. Увидеть можно любую из множества нитей судьбы. Но вот какую выберешь ты? И что останется потом на гобелене Вайрэ? Это не ведомо никому... Эленья наклонилась вперёд и уронила голову на руки, пряча лицо в ладонях. — Я и так это знаю, — глухо произнесла она. — И сейчас меня уже совершенно не заботит то, что осталось на гобелене до той ночи, когда меня нашли три воина. Но и без магии этого леса я знаю и вижу... вижу, что не следовало пытаться смешать судьбы и дороги двух народов. Мой путь будет коротким. А его... Я не желаю... просто не желаю это видеть... А иное меня не интересует. Пытаясь подавить рвущиеся из груди рыдания, девушка прикусила кулак. Тёплая ладонь невесомо опустилась на её плечо. — Эленья, — ласково позвала Галадриэль и повторила, словно прислушиваясь к звучанию, — Эленья... Мой мальчик выбрал тебе прекрасное имя... — Помолчав и тихо поглаживая склонённую золотоволосую голову, продолжила: — Ты не можешь знать всего, как нельзя всего увидеть. Однажды я хотела и пыталась... пыталась найти нити подобного сплетения. Не поднимая головы, Эленья напряглась, обращаясь в слух. — Говорят, что эльдар предвидят чаще горестные и тяжкие события, — медленно заговорила владычица, — чем счастливые и радостные. И, наверное, это правда. Мы скорбим до конца своих дней по тем, кого утратили и стараемся избегать таких утрат. Но не можем знать всего... Придвинувшись ближе к Эленье, она коснулась её руки, отводя от лица: — Я хочу рассказать тебе одну историю. А ты просто послушай... Давным-давно, среди зелёных холмов и весёлых ручьёв молодой эльда встретил юную аданет, прекрасную, как заря нового мира. И в них обоих было столько силы и жизни, что между ними вспыхнуло пламя любви — неугасимой и яростной. Они тянулись друг к другу со всей жаждой и страстью пылких сердец, но между ними стояло одно препятствие, казавшееся непреодолимым — дар Илюватара народу эдайн. И тогда, после долгих и мучительных раздумий, юноша простился с аданет, отведя свою судьбу от её. После того прощания они не виделись больше ни разу. Но оба до конца своих дней жили мыслями друг о друге и никто из них не выбрал себе нового спутника. Они покинули этот мир почти одновременно — он пал в бою, она ушла следом, будучи уже умудрённой годами и убелённой сединами. И никто более не видел эльда, отказавшего снова вступить в мир, где не ждала его любовь... — Взглянув на взволнованную Эленью, жадно ловившую каждое слово, Галадриэль чуть улыбнулась и протянула девушке золотистый цветок-звёздочку — один из множества, покрывавших склоны холма. — Я когда-то очень желала узнать, что сталось с тем юношей. И попыталась узнать его судьбу... — И что же? — дрогнувшим голосом спросила Эленья умолкнувшую владычицу. — И я увидела многое... Даже то, чего никогда не было. Я видела этого юношу и в цветущих полях над синим озером, и за пиршественным столом с его прекрасной аданет, и на поле боя в окружении могучих сыновей. И это не могло быть будущим — увиденные в видениях земли давно покоятся на дне моря, а сыновья-воины были лишь наполовину эльдар... Широко распахнув глаза, девушка встрепенулась, понимая туманные речи, а Галадриэль грустно улыбнулась и согласно кивнула головой, легко читая мысли изумлённой гостьи. — Да, милая, он выбрал лишь одну из множества нитей, готовых для вплетения в его гобелен. И да, этот юноша был мне близок... Это был мой брат, — тихо произнесла она, упреждая любые вопросы. И повторила: — Мы не можем знать и предвидеть всё, а выбираем лишь единожды... Эленья молчала, теребя стебелёк цветка. Молчала и владычица, искоса наблюдая за утонувшей в раздумьях гостьей. Наконец, она накрыла ладонью холодные пальцы девушки и чуть пожала, успокаивая дрожь. — Послушай, Эленья, не кори себя. Совсем недавно я говорила это Арвен, когда она пришла сюда, желая увидеть свою судьбу. Скажу теперь и тебе. Я всегда могу попытаться показать тебе желаемое — прошлое ли, будущее ли. Но прольёт ли это свет на твой путь?.. — Мне не важно прошлое, леди Галадриэль, — негромко, но твёрдо произнесла Эленья, не отрывая взгляда от яркой золотистой серединки сладко пахнущего цветка. — И я не желаю жить видениями возможного будущего. Но... — Эленья, — остановила её Галадриэль, — достаточно. Ты слышала мои слова. Выбор, подобный вашему, делают всегда двое. Вы сделали... Владычица поднялась со скамьи и остановилась рядом с девушкой, возвышаясь над ней во весь рост. Протянула руку, ожидая ответного жеста. Эленья непонимающе смотрела на неё. — Пойдём, — позвала хозяйка Лориэна, — я отведу тебя к целителю. — И с улыбкой добавила, глядя на поникший в пальцах Эленьи цветок: — Не поступай так же со своей жизнью, дочь Бар-эн-Лотглор, особенно если решаешься разделить её с кем-то. Протянув руку, она коснулась золотистой звёздочки, и смятый стебелёк выпрямился, а нежные лепестки раскрылись сильнее, потянувшись к серебристому сиянию на пальце владычицы. — Не всегда и не всё можно так исправить, — негромко произнесла белая леди, пристально глядя на задумчивую Эленью. — Помни об этом, эленья вэндэ...** Выводя девушку из сада, Галадриэль не произнесла больше ни слова, отстранённо наблюдая за тем, как тени беспокойных мыслей сменяют друг друга в сердце задумчивой гостьи, но не вмешиваясь в её раздумья. Прощаясь у дома целителя, владычица мягко коснулась её поникшего плеча и бледной щеки. — Я сразу же сообщу тебе любые новости, Эленья. Ступай. И помни, что я по-прежнему готова открыть тебе многое. Особенно из того, что видела сама, — она лукаво улыбнулась, отворачиваясь от девушки. Хозяйка Лориэна успела скрыться за необъятным стволом маллорн, когда Эленья осознала смысл последней оброненной фразы. — Что же это?.. Что было в видении? — одними губами шевельнула девушка. — Ничего, Эленья, всего лишь рассвет... Рассвет новой эпохи... — долетел мысленный ответ леди Галадриэль, словно наяву вырисовывая лёгкий прищур её ярких глаз и сверкнувшую белизной улыбку. И это видение не покидало Эленью до самого вечера, когда, вернувшись в тихий и пустой дом, она пыталась занять себя какими-либо делами до конца бесконечно тянущегося дня. День уплывал. Сумерки поднимались из глубины леса. С южных границ вернулись сменившиеся стражи. Вестей не было... ___________________________ ** звёздная дева (квен.)