Способности

В одном Мари уверена совершенно точно: в отношениях с девушками её брат полный профан. Уж неизвестно с чем это связано: с паршивым ранним сексуальным образованием, с гиперопекой, исходившей от Элизабет, со стариком Фрейдом и его учениями о комплексах или с чем-то ещё. Результат от этого не меняется. Это аксиома: любые отношения Питера терпят сокрушительное фиаско ещё на второй неделе. Конечно, будучи подростком, Мария смеялась над братом. Ещё бы! Такой постоянный аттракцион! И плевать, что мать за такое больно билась тряпками и дёргала за волосы. А потом Питер сбежал, Элизабет повесилась, и Мари осталась одна. Не над кем стало потешаться. Лишь исподтишка, по снам, наблюдать за жизнью блудного, но по-прежнему любимого, родственника. Да и повзрослела Мари, осознала, что у самой отношения ни с кем не ладятся. И не ладились, до тех пор, пока в её размеренную и упорядоченную жизнь широким шагом не ворвался Рэй. Тогда-то Мари и осознала до безобразия простую вещь: её брат точно такой же, как и она сама, однолюб. Просто, пока Питеру в его поисках той единственной не слишком-то и везёт. - Если ты когда-нибудь влюбишься,- сказала как-то Мария, незадолго до побега брата в светлые дали,- наверное, произойдёт какая-нибудь катастрофа. Хороший друг Мари Виктор Сушков обязательно бы сказал что-то на подобии "Накаркала-таки, каркуша". Потому что подозрительно часто стали с Бостоном приключаться какие-то беды именно в тот период, когда Питер Бишоп повстречал несравненного агента Оливию Данэм. - Как думаешь, Оливия будет называть меня папой?- Уолтер улыбается, глядя на сына. Конечно, Питер тут же даёт отцу отповедь, строго глядя на всех родственников без исключения. Даже на весело хихикающую Саманту. О, да! Сердечные томления Бишопа видны всем. Ну, почти всем. Кроме виновницы оных, то есть Оливии (если она, конечно, только не умело делает вид, что ничего не замечает). Как Питер ухитрился влюбиться в их вечно хмурую, малоразговорчивую и малоулыбчивую коллегу, Мари как-то проморгала. А потом уж или слепец, или сама Оливия не смогли бы разглядеть все признаки большого и светлого чувства, что проросло в закаменевшем от всех невзгод сердце младшего Бишопа. Впрочем, после истории с токсином Джонса, Мария начала крепко подозревать, что на самом-то деле Данэм все знаки внимания Питера видит и успешно вьёт из незадачливого поклонника отменные верёвки. - Когда ты её на свидание пригласишь, в конце-то концов?- под стать отцу, чинно ушедшему выбирать идеальный сорт яиц для заварного крема (вещи, которую ненавидят оба его ребёнка), спрашивает Мари. И Саманта тихо и хитро хихикает ей в рукав. Питер скептично изгибает бровь, задумчиво проводя кончиками пальцев по коробкам с готовыми завтраками. И вновь между бровями пролегает та же знакомая, глубокая складка. О чём-то братец напряжённо думает - это точно. - Я понятия не имею, о чём ты толкуешь, дорогая сестрица,- улыбка Питера становится похожей на оскал. Кажется, Мари с отцом и дочерью влезли на весьма зыбкую территорию, таящуюся в самом укромном уголке души молодого человека. - Но я-то знаю, что ты Лив симпатичен,- говорит чистую правду девушка, но улыбается при этом так хитро-хитро. Мари частенько думает, что, если её брат влюбится по-настоящему, произойдёт какая-нибудь беда. Она и происходит: солнечным сентябрьским утром за день до дня рождения Питера Оливия Данэм и Изабель Ким попадают в аварию. Плачет Уолтер у автомата со сладостями. Тихо надирается в соседнем баре Питер. На соседней банкетке сидит бледный до позеленения Конор, сцепивший пальцы так, что видны все косточки, сухожилия и суставы. Мари и не подозревала, что Браун был так близок с Оливией. Или же с Изабель? Они хорошо ладили после её дня рождения, но Изи всегда такая скрытная! Была... Была такой скрытной. А мимо пробегают Бройлз и тётя Нина. Впрочем, Мари всё равно. Её подруги умирают там, в палатах с синими стенами, а она ничем им помочь не может. Накаркала беду, будучи глупой девчонкой. - Всё будет нормально,- уверенно обещает Саманта, осторожно обхватывая бледное лицо своей опекунши своими пухлыми ладошками. Мария слабо улыбается. Как же ей хочется верить этой чудесной маленькой девочке... А мимо бегут врачи-реаниматологи - Мари ещё не знает, что Оливия и Изабель пришли в себя.

***

Мария знает ещё одну незыблемую, точно египетские пирамиды, истину. Для того, чтобы Питер, искренне в кого-то влюблённый, пригласил объект своих терзаний на свидание, должно произойти... Ну, должен произойти, как минимум, конец света! Мини-концы света в отделе "За гранью" происходят чуть ли не ежедневно. Каждое дело - катаклизм. И Мари уже смирилась с тем, что брат скорее на собственном поясе повесится, нежели пригласит Оливию в бар, выпить чего-нибудь и немного отдохнуть от трупов, террористов и сумасшедших родственников. Однако, видимо, где-то в другой вселенной конец света всё же настал. Иначе тревожный звонок агента Данэм объяснить, ну, никак нельзя! - Я слушаю,- Бишоп лениво просматривает журнал, краем глаза наблюдая за Сэм, увлечённо что-то рисующей в своём альбоме акварельными красками. - Твой брат пригласил меня на свидание,- голос Оливии, ещё не отошедшей от событий прошедшей недели, тревожно дрожит. Мария так и замирает в кресле, забыв перевернуть страницу. Питер что сделал? - Если хочешь, я попрошу Уолтера проверить, в порядке ли у моего братца мозги,- этот самый Уолтер в данный момент радостно просматривает рисунки своей приёмной внучки, отчаянно нахваливая. Старый же плут!- Мало ли как на него тот вирус повлиял... Оливия тяжело молчит, будто вновь переживает события прошедшей недели. Допотопный вирус, угрожавший всему человечеству, заразившийся им Питер, неосторожные слова, которые брат наговорил в горячке. Чудо, что Оливия сразу ему не дала от ворот поворот. Однако Питер приятно удивил! Мария ожидала, что он ещё лет пять будет вокруг да около холодить и решаться. - Мари, что мне делать? Мисс Бишоп даже хмурится, отложив прочь журнал. Ей кажется, или в голосе Оливии ясно слышится страх? Вот это да! Бравый агент Данэм, что не боится оборотней, биотеррористов и тварей, обитающих в лаборатории Уолтера, до мандража напугана обычного свидания с Питером. Хотя, да, что ещё хуже - оборотни, биотеррористы и твари вместе взятые или с виду безобидный Питер Бишоп - вопрос вопросов. - Смею предположить, что здесь только два варианта,- усмехается Мари. Ну, честное слово! Вроде бы два взрослых человека, а ведут себя хуже желторотых подростков, ещё ни разу не целовавшихся. Оливия вновь тяжело молчит, не менее тяжело вздыхая. Нет, Мария её ситуацию великолепно понимает: ещё и года не прошло, как упокоился (не сказать, что с миром - ещё свежи в памяти три месяца кошмара) Джон Скотт, а тут новый поклонник назойливо замаячил на горизонте. Да ещё какой! Бывший игрок и мошенник, происходящий из семьи людей весьма специфических. Хотя, кого здесь обманывать? Не специфических, а просто сумасшедших. С точки зрения любой нормальной девушки, Питер Бишоп - отвратительная партия. Благо, что агент Данэм к таковым девушкам не относится. - Лив, послушай,- уже много тише говорит Мария, справедливо опасаясь, что отец подслушать их разговор может - этот старых хрыч на много способен.- Мой брат тот ещё циник, придурок, засранец и идиот. Но я не припомню ещё такого случая, чтобы он так за девушкой бегал, как за тобой... - Он за мной бегает?- голос Оливии полон праведного гнева. И смущения. Да уж, эта парочка друг друга стоит! - Кто тебе по первому требованию ЗФТ раздобыл? Кто кофе таскает на каждое задание? Кто с завидной регулярностью колесит с тобой по всем США и дальше, за пределы? Или кто лезет к своим старым друзьям, даже тем, с кем он не слишком-то и хотел бы общаться, по одной твоей просьбе?- Мари улыбается, зная, что откровенно загоняет подругу в угол.- И это ещё не упоминая того, что вас друг другу тётя Роза сватала, а у неё на это дело глаз зоркий, и даже Джон Скотт. И мои видения намекают на кое-что весьма хорошее. И вновь молчание. Грозный агент Данэм, оказавшийся в миру обычной девушкой Оливией, думает. Мария успевает сосчитать всего до трёх, прежде чем Лив всё же решается. - От одной же встречи ничего не будет? - Конечно, нет,- Мария улыбается, кося глаза на отца и дочь, что смеются над очередным рисунком. У Питера всегда были проблемы с противоположным полом. Как-то не клеилось, не ладилось у него с девушками, всё неизменно оканчивалось полным крахом и хихиканьем Мари в кулак. Но годы юности прошли. Пора как-то налаживать личную жизнь непутёвого родича. И Мария готова выложиться по полной, чтобы у Питера и Оливии таки хоть что-то путное получилось. Не зря же всем кажется, что они просто созданы друг для друга.