Мышь под веником

Не знаю, кто додумался до того, что понедельник - день тяжёлый, но его открытие абсолютно правдиво. И в этом я убеждалась не раз. Но ещё ни одна моя трудовая неделя не начиналась так трудно, как эта. А всё - благодаря изумительно проведённым выходным. Нет, я не отрывалась на шикарной вечеринке, выполняя миссию гвоздя программы, не зажигала с крутыми парнями, пребывая в центре внимания, не тусила на шумном танцполе, вызывая зависть у других. Напротив, я провела их тихо-спокойно с одним-единственным человеком. Но этим они были более ценны, так как всё его внимание - доброе, мягкое, участливое - принадлежало лишь мне. Я чувствовала его каждую минуту - наедине или в присутствии кого-то, дома или в горах. Кстати, по возвращении из Bel Air домой я так и не попала, соблазнившись на предложение Джареда вместе посмотреть какой-нибудь фильм. Правда, его мы так и не увидали, потому что, намаявшись за день в горах, уснули на начальных титрах; а добрая миссис Дейвис затем выключила телевизор и укрыла нас пледом. Зато как было приятно проснуться поутру в объятиях своего парня - мирно спящего, словно ребёнок, но безумно забавного и милого! А пробудившись вместе, мы затем вместе провели и воскресный день. Словом, я осталась выходными довольна - настолько, что приступать в понедельник к работе мне более чем не хотелось. Я всё ещё пребывала под впечатлениями приятных событий: от своего восхождения, от пленительных взглядов дядюшки Ау, от его улыбок... А главное - от его признания, отдающего трепетом в глубинах души. И мне казалось невероятным, что сам Джаред Лето - признанный человек и завидный красавец - мог меня полюбить. И, сидя во второй половине дня в своём кабинете, я изо всех сил старалась к этой мысли себя приучить. Вдруг дверь распахнулась, и на пороге возник мистер Роуз. - А, мисс Айерс, вот вы где! - обрадованно воскликнул он, как если бы думал, что в кабинете никого нет, и заглядывал внутрь, только чтоб убедиться. - А я ищу вас с самого утра. Где вы были? - На своих объектах, сэр. Ведь кроме руководства отделом я ещё веду свои заказы. - Да когда ж вы успеваете всё это? Разве вы не передали их кому-нибудь из подчинённых? - Нет, сэр. Я не привыкла бросать начатое дело. А кроме того, мои клиенты - люди привередливые: запросто могут отменить заказ, если сменится дизайнер. - Ну, хорошо, хорошо, - пошёл на попятную шеф. - Поступайте, как считаете нужным. Я, собственно, вот зачем вас искал: я созываю внеочередной совет, и мне нужно, чтобы вы на нём были. - Снова совет? - удивилась я. - Да. У нас появились новости, и я хочу проинформировать о них руководителей студий. Поэтому не опаздывайте. - А когда он состоится? - Вообще-то, я планировал его проведение ещё утром, но, поскольку не было вас, - и мистер Роуз направился к двери, - то через десять минут в конференц-зале. - Хорошо, сэр. Я уже иду. - Да, и ещё одно, - уже выйдя за порог, шеф на миг остановился. - На ресепшне вас дожидается какой-то человек. - Какой человек? - удивилась я ещё больше. - Сказал, что журналист. Спросил, здесь ли вы работаете, и осведомился, может ли с вами переговорить. Журналист? Это было, как крик часовой кукушки невпопад: так же ошеломительно и внезапно. С каких это пор мной интересовались труженики СМИ? Что я, какая-то знаменитость, что ли? - Вы ничего не путаете, сэр? - Нет, Стейси, всё именно так и было. Я по случайности там проходил и слышал всё своими ушами. - Да, но... журналист? С какой ему стати мной интересоваться? - У вас есть возможность это узнать. Только, пожалуйста, недолго. Шеф растворился в дверях, и, глядя ему вослед, я тщетно силилась понять, что же на самом деле происходит. Похоже, понедельник не только тяжёлый день, но ещё и период чудес. Интересно, плохих или хороших? На ресепшне в этот час не было ни души. Даже телефон, обычно звонящий пожарной сиреной, устало молчал; и, пользуясь передышкой, администратор решила размяться, поливая цветы. - Кто тут спрашивал меня, Мэри? - полюбопытствовала я, спускаясь по ступеням. Она уже открыла было рот, как вдруг поднявшийся с дивана в глубине фойе мужчина её опередил: - Я! Я обернулась на голос - и к моему удивлению прибавилось негодование: это был Брюстер. - Какого дьявола, Винс? - подойдя почти впритык, грозно зашипела я. - Что ты здесь делаешь? - Приехал повидаться с тобой, Стес. Что сделать? Вот так наглость! - Зачем? Я же ещё по телефону ясно дала понять, что в этом нет смысла. - Стейси, послушай... - Ты что, выслеживаешь меня? Вынюхиваешь-выискиваешь, как настоящий папарацци? Кстати, дурная черта лживо называться тем, кем ты не являешься на самом деле. - Ну, почему же лживо? - слегка даже возмутился Винс. - Я ведь действительно работаю в журнале. "Взлёты и падения". Слышала о таком? - Где бы ты ни работал, это не даёт тебе права шпионить за мной. - Я не шпионил. Найти тебя мне помогла Бриар. Ну, конечно! Кто бы сомневался?! Без этой гиены обойтись не могло! - Зачем? - пронзила я Брюстера холодно-недоверчивым взглядом. - Хотел поговорить. Всего лишь поговорить, - его глаза лёгкой укоризной отражали мою суровость. - Да брось, Стес, я же не укушу тебя, в самом-то деле. Ха! Пусть только попробует! Так и вылетит без зубов! Но под влиянием его слов моя категоричность заметно смягчилась, а мысли немного сбавили ход. А ведь и в самом деле что со мной случится, если я выслушаю этого проходимца? Пусть он выскажется однажды, чем станет снова мне досаждать. - Хорошо. Давай поговорим, Винсент. Но только недолго: у меня - всего пять минут, - я решительно опустилась на диван, закинув ногу на ногу и отмечая, как чайного цвета глаза жадно впитывают меня с головой. - Итак, я слушаю тебя. - О, как ты эффектна, Стейси! - упал Брюстер на другой конец сидушки. - Сколько в тебе грации, изящества, элегантного очарования! - Мы будем говорить по существу или расточать никому не нужные комплименты? Можешь не напрягаться: я в них не нуждаюсь. - Господи, как же ты изменилась! Даже говоришь совершенно иначе: смело, уверенно, не теряясь в словах. А что же он думал? Что после его постыдного предложения я онемела от горя и всё, что могу, - лишь мычать? - Ближе к делу, Брюстер! Время уходит. Ты рискуешь остаться ни с чем. - Хорошо, хорошо. У меня к тебе предложение, Стейси. Ты не хочешь сняться для нашего журнала? Это было неожиданно. Он так резко менял темы, что я не успевала улавливать существующую между ними связь. И лишь выдохнула: - Что? - Ну, я бы мог устроить тебе фотосессию. Как раньше. Помнишь? Помнила ли я? Ещё бы! Ведь он увлекался фотографией давно и во времена нелепых ухаживаний иногда фотографировал меня. С тем, чтобы, как он говорил, я всегда была с ним рядом. Позже я, конечно же, поняла, что это было лишь фарсом, но тогда я верила ему. Верила, что действительно нравлюсь, что он хочет поставить мой снимок на тумбочке у кровати, чтобы просыпаться "рядом со мной". И пусть это было обманом, но эти фотосессии придавали уверенности и раскрепощали меня. - Зачем тебе это надо? - в моём голосе, как и во взгляде, скользнула подозрительность. - Так ведь, как я уже сказал, наш журнал называется "Взлёты и падения". И в нём мы пишем об обычных людях, которые чего-то достигли, что-то пережили или как-то изменили себя. И ты подходишь под все критерии для героини нового рассказа: от невзрачной замухрышки до сногсшибательной леди. Замухрышки! Вот как он тогда оценивал меня! Эй, осёл, что же ты тогда предложение делал этой самой замухрышке?! - Это невозможно! - твёрдо произнесла я. - Стейси, подумай. Наше издание имеет неплохой рейтинг, у него широкая читательская аудитория. А это значит, что что ты станешь известной! О тебе заговорят люди, тебя будут узнавать на улице, ставить в пример. Ну, надо же, чем меня искушал этот дьявол! Неужели он думал, что я так падка на славу, что тут же соглашусь? - Нет! В моей жизни нет ничего достойного журнальных страниц. А какой я была раньше, вообще никому знать не стоит. - Почему? Стейси, милая, ты что, стесняешься себя прошлой? Да. Каждой частицей души. И не просто стеснялась, я ненавидела себя! Потому-то и уничтожила все свои снимки. Чтобы никто не узнал, какой я была. Чтобы ничто не напоминало мне о прошлой жизни. - Брюстер, - выдохнула я, отчаявшись услышать хоть что-то достойное внимания, - зачем ты явился? Чтобы предложить эту глупость? - Глупость? - даже возмутился он. - Да любая другая за такую возможность многое бы отдала! Ах, вот как? Именно на это он и делал ставку? На то, чтобы я чувствовала себя обязанной ему в чём-то? Ведь это потешило бы его гордыню и позволило бы ставить мне условия. Неожиданно я постигла "великий" замысел этого человека, и холодная улыбка - сухая, пренебрежительно-недоверчивая - непроизвольно вырвалась наружу. Ай, да Брюстер! Ай, да расчётливый ловкач! Верный себе эгоцентрист! - Вот любой другой и предлагай это. А мне нужно работать. - Ну, почему, Стейси? Почему ты отказываешься от того, что само плывёт тебе в руки? Почему? Нет, ну, он по-прежнему считал меня глупой! - Потому, что бесплатный сыр бывает лишь в мышеловке. И тебе это известно не хуже меня. - Хочешь сказать, что я что-то замышляю, предлагая это? - Конечно. Ведь подобное предложение не делается просто так. Да к тому же, не обычным... кем ты там работаешь? - Штатным фотографом. - Вот именно. Твоё дело ездить за репортёром и снимать всё, что тебе велят. А находить героев статей вне твоей компетенции, Брюстер. А посему позволь спросить: какого лешего тебе от меня надо? Брюстер был ошарашен - это я видела по замешательству, пронёсшемуся по его лицу. Всё же он до сих пор считал меня идиоткой, верящей каждому его слову и боящейся сказать что-либо наперекор. И никак не ожидал, что я отреагирую так проницательно и смело. - Стейси, милая, не надо подозревать меня во всех грехах мира. У меня нет других намерений, кроме тех, о которых я говорю. - Тогда ты обратился не по адресу, - и я поднялась. - Они меня не интересуют. Я уже сделала шаг по направлению к лестнице, как он вдруг за руку остановил меня: - Постой! Неужели ты так и уйдёшь, не оставив мне шанса? - Винс, мне нужно работать! - Я знаю. Но тогда давай встретимся после работы? Сходим куда-нибудь, посидим в кафе. Чего? Как это можно было после всего, что было, так запросто такое мне предлагать? И надеяться на согласие при этом. Широко распахнув глаза, с минуту я пыталась понять, кто же из нас шибанулся. Может быть, у Брюстера из чугунка выпал очень важный болтик? Или же я, лазая по горам, просквозила свою бестолковку и теперь ничего не пойму? А может, во всём виноват понедельник, обладающий дурной славой и потому вносящий смуту в привычное положение дел? Как бы там ни было, а это оставалось загадкой - настолько неожиданной и непонятной, что на мгновение я впала в недоумевающий ступор. И в этот миг, как обычно, на помощь пришёл мой язычок: - А может ещё полежим в кровати? Ты с ума сошёл предлагать мне такое? - А что тут такого? Нет, я, конечно, ничего такого не предполагал, - и его чайные глазки похотливо пробежались по мне, - но если ты этого захочешь, я упираться не стану. Во мне заклокотала исступленная злоба, прокатившаяся по жилам холодным огнём и выпрыгнувшая из глаз колючими искрами. И желание дать этому прохиндею щегла, усадить его на кактус, засунуть рожу в ксерокс и наделать глупых копий так резко накрыло меня, что даже зачесались руки. Но, к счастью, в фойе мы были не одни, а стены офиса и деловая одежда на мне - украшенная баской юбка-карандаш и лёгкая блузка - обязывали меня сохранять лицо фирмы. И я подавила в себе желание пойти вразнос, хотя далось мне это непросто. - Брюстер, ты наглый пройдоха! Позволь напомнить, что у тебя есть девушка - Бриар Винклер! - Девушка? Ха! Да я познакомился с ней только на приёме! - Какая разница, если ты нравишься ей?! - Господи, Стейси, неужели ты поверила в это? Да она просто попросила меня сыграть роль её кавалера, дабы вызвать ревность у парня своей мечты. Ах, вот как? И этот парень, конечно же, Джаред! Как я могла решить, что эта девица наконец-то остепенилась? Как я могла подумать, что она взялась за ум? - И там, на вечере, мы с ней виделись в первый и, думаю, в последний раз, - добавил Винсент. - Даже если и так, мне нет до этого дела. - Но, Стейси, не будь так жестока. Ты безумно нравишься мне! Я понял это, увидев тебя на приёме. И осознал, что был настоящим тупицей, когда тебя потерял. Но ты должна дать мне шанс всё исправить. И позволить начать всё сначала. Какое-то мерзкое чувство накрыло меня с головой. Казалось, я очутилась в затхлом сыром помещении, где меня обдало зловонным испарением. И я непроизвольно поморщилась, как если бы раздавила клопа. Начать всё сначала? С Брюстером, этим обросшим расчётливостью негодяем, маскирующим истинные намерения под нелепое предложение написать обо мне статью? С тем, чтобы сделать меня своей должницей и не дать возможности отказать? Во мне всё так и перевернулось от непримиримого протеста, в глазах зажёгся воинственный огонь, а сама я напряглась, словно кошка перед решающей битвой. И, обдав собеседника ледяным взглядом, довольно сухо произнесла: - У меня нет времени на подобную безрассудность, Винсент... Выход найдёшь сам. И я пошла прочь - уверенно, не колеблясь, всем своим видом показывая, что не шучу. Однако Брюстер настиг меня у дверного проёма и, схватив за руку, резко развернул к себе лицом. - Ты не можешь так просто уйти от меня, Стейси! Ты...! Он вдруг прижал меня к стенке и, нисколько не заботясь, что нас видит Мэри, впился мне в губы - нахраписто, грубо, до неприятного торопливо. И я задохнулась от обрушившегося на меня отвращения. Мало того, что этот подонок посмел сюда явиться, он ещё и вёл себя довольно похабно! Уперевшись в грудь, я что было сил его оттолкнула, а затем замахнулась и отвесила такую затрещину, что даже стойка администратора, казалось, покачнулась. - Мэри, - как можно спокойнее выдохнула я, тогда как внутри походила на рассерженную львицу, - вызови охрану, будь добра. Пусть они спровадят этого господина: он совершенно не умеет себя вести! - Ты не посмеешь! - грозно шепнул Винс, впиваясь в меня озлобленным взглядом. - Ещё как! С подонками вроде тебя у меня разговор короткий. Пошёл вон! - Стейси, подумай! - Убирайся к чертям! Или тебя выбросят, как собаку! - Хорошо, я уйду, - он потёр на щеке место удара. - Но ты пожалеешь об этом. - Ты угрожаешь мне? - я скептически ухмыльнулась. - Истинный джентльмен! Единственное, о чём я жалею, это о встрече с тобой! - и, обдав его гневными колючками из глаз, строго указала на дверь: - Убирайся! Страсти в нём бушевали, грудь злобно вздымалась, и злоба читалась по лицу. Но, видимо, осознав, что перегнул палку, да, к тому же, пристыженный присутствием посторонних, он не стал давать выход чувствам и молча поплёлся к дверям. Поединок был завершён, и, хоть я одержала победу, всё же какой-то мерзкий осадок камнем давил мне на сердце. Ну, и денёк сегодня! Одно слово: понедельник! То есть, время проблем. Впрочем, мне нужно было работать, поэтому, отбросив подобные мысли, я тоже выскользнула из фойе. Но только ступила к лестнице, ведущей к отделам, как почти нос к носу столкнулась с Бриар Винклер, стоявшей наверху лестничного пролёта и сверлившей меня недобрым взглядом, по которому я безошибочно поняла, что она видела всю случившуюся картину. Чёрт бы подрал эту кочергу! Теперь проблем станет больше! Не став ничего объяснять, я попыталась проскочить мимо, но едва поравнялась с ней, как она схватила меня за руку. - А ты ненасытна, Стейси Айерс! - злобно прищурилась на меня. - Сначала Джареда у меня отбила, а теперь вот и на Винса перешла? - Отстань от меня, Бриар! - я демонстративно отдёрнула ладонь. - Тебе больше нечем заняться, кроме как шпионить за мной? - Я не шпионю! Очень надо! Меня послал мистер Роуз, потому как он уже устал дожидаться тебя на совете. - Уже иду, - я двинулась дальше, однако она опять преградила дорогу. - Предупреждаю тебя, Айерс: если не перестанешь клеиться к моему парню, то здорово пожалеешь! Да что же это такое? Почему сегодня все мне угрожают? Я с явной претензией уставилась на искажённое гневом лицо собеседницы и проронила так спокойно, как только смогла: - А дуб, наверно, вырос очень большой и высокий? - Какой ещё дуб? - опешила та. - С которого ты свалилась. Другого объяснения твоим бредням я не нахожу. - Бредням? Ты у всех на глазах вешаешься на моего бойфренда, а я, оказывается, брежу?! Я так и не поняла, что же меня возмутило больше - то ли открытый поклёп в свой адрес, то ли всё то же гламурное "бойфренд", - да только ощутила всё ту же непримиримость, мощным протестом шевельнувшуюся в душе. - Винклер, не надо играть предо мной роль жертвы! Мы обе знаем, что Брюстер вовсе не твой парень, а обычный клоун, разыгравший его из себя! - И что, это даёт тебе право так бесстыдно ему себя предлагать? Это было сказано так ехидно, с таким ядовитым огоньком в насмешливых глазах, что я не сдержалась и, взмахнув ладонью, влепила пощёчину кочерге - сильную, звонкую, стальными нотками упавшую к ногам. И тут же физиономия Винклер изменилась, самоуверенная надменность с него слетела, уступая место обиде и злобе. Ей очень хотелось ответить мне тем же - я отчётливо видела это, - однако она не посмела, а лишь, отступив на два шага назад, хищно прошипела: - Ты пожалеешь об этом! Обо всём пожалеешь! Ой, как напугала! Которая это угроза по счёту? Надо бы начать записывать, чтоб не забыть. А то вдруг огребу тумаков выше нормы? Я развернулась и, полна решимости не зацикливаться на этом, поспешила наверх. Однако все эти злоключения сделали своё дело, и, следуя к конференц-залу, я старалась восстановить былое настроение и вернуть прежнюю бодрость духа. Всё-таки понедельник и в самом деле тяжёлый день. Тот, кто придумал это впервые, заслужил обзавестись памятником при жизни. В конференц-зале все уже были в сборе. Сидя за длинным столом, кое-кто из моих коллег задумчиво теребил пальцами по столешнице, подпирая щеку; кто-то просматривал какие-то бумаги, донимая рядом сидящего соседа; кто-то мирно общался, понизив голос до шёпота. Мистер Роуз восседал в своём кресле и, застыв в ожидающей позе - откинувшись на спинку и закинув ногу на ногу, - вертел в руках ручку. В момент, когда я пришла, он говорил менедженру студии по ландшафтному дизайну: - Так вы утверждаете, мистер Брайвэлл, что эта работа - дело рук именно вашего сотрудника? - Думаю, да, сэр. Вернее, надеюсь на это. Та точность и тонкость, с которой она выполнена, говорит о том, что иначе просто не может быть. - Или же что может и что у нас на фирме где-то работает человек, намного талантливее, чем вы думаете. Чем все мы думаем. И наша задача - его отыскать, - в этот миг я ступила вовнутрь, и, завидев меня, шеф оживился: - Думаю, мисс Айерс поможет нам в этом! Верно, Стейси? - Я сделаю всё, что смогу, мистер Роуз. Но сначала мне нужно понять, о чём идёт речь. - Сейчас я всё объясню. Так что проходите и садитесь. Я послушно последовала совету и, уже усаживаясь за стол, услыхала, как кто-то опять открыл дверь. - Мистер Роуз, можно? Этот голос, как мощный хлопок, заставил меня даже вздрогнуть. Возмущение, подобно волне, поднялось по моим жилам, и, оглянувшись на вход, я обдала колючим взглядом Бриар Винклер. Вид льстивый, как у подхалима, глуповато-заискивающее выражение лица, на щеке -стойкий румянец, нанесённый моей рукой. Чего она припёрлась на совет? Чтобы я окрасила ей и вторую щеку? - Входите, мисс Винклер. Принесли то, что я просил? - завидев в её руках папку, шеф не стал дожидаться ответа: - Отлично. Сядьте рядом с мистером Брайвэллом: в случае необходимости поможете ему. Ну, а мы продолжим. Ах, вот как? Значит, Бриар появилась здесь не случайно? Она выполняет миссию курьера, принеся... Интересно, что она там припёрла? И зачем? Почему шеф просто не взял у неё папку, а её саму не вытолкал взашей? Впрочем, у него, видимо, были совсем другие планы; и, пока я пенилась злобой в сторону Бриар, он поднялся, неспешно прошёлся к окну и, оперевшись о подоконник, обратился ко мне: - Прежде всего, мисс Айерс, хочу поблагодарить вас за отлично выполненную работу. Ваша идея с конкурсом оказалась не только интересной, но и весьма результативной: сегодня наш VIP-клиент позвонил мне и сказал, что нашёл композицию для своего фонтана. Моё негодование растворилось без следа, брови стремительно вспорхнули ввысь, глаза распахнулись шире, и обрадованная улыбка коснулась губ. Неужели нам всё-таки удалось удовлетворить строгий вкус дядюшки Ау и теперь мои мытарства закончились? - Ах, вот как? - просияла я. - Да. Этот человек говорил, что направил вам уведомление по электронной почте. - Я ещё не видела, сэр: с утра я была занята, а по возвращении не успела заглянуть в свой компьютер. - Стало быть, вы узнали эту новость от меня. В любом случае это не меняет дела. Клиент остался доволен - во время беседы он неустанно меня благодарил, - и в этом, мисс Айерс, ваша заслуга. - Ну, что вы, сэр, - я скромно потупила взор. - Я только сделала свою работу. А благодарность заслужили сотрудники фирмы - все те, кто принимал участие в этой затее. И, в частности, тот счастливчик, которому удалось нашего клиента заинтересовать. - А вот это - отдельная тема для разговора! - встрепенулся мистер Роуз, возвращаясь на место и снова усаживаясь в кресло во главе стола. - Я с вами полностью солидарен и считаю, что этот счастливчик достоин похвалы. Да и компании нужно знать своих героев. Не так ли? - Да, сэр. - Но тут есть одно "но": автор этого эскиза остался неизвестным. Поэтому, Стейси, вся надежда на вас. Какое-то недоброе чувство, подобное подозрению, так резко во мне шевельнулось, что я даже вздрогнула и, бросив на шефа настороженный взгляд, неосознанно проронила: - Что? - Ну, вы же знаете всех, кто приносил вам работы. Не так ли? Поэтому автора именно этой, думаю, сможете нам указать. - А..., - я с трудом совладала с разыгравшимся волнением, - могу я узнать, о какой работе идёт речь, сэр? - Конечно. Я попрошу своего помощника спроектировать это изображение на большой экран - вдруг кто-то тоже не видел. Он сделал знак, и помощник, взяв ноутбук, послушно склонился над аппаратурой. Я нервничала. Минуты ожидания казались мне мучительными и бесконечными, а бурлящая внутри дрожь колотила меня всё сильнее. Наконец мужчина шепнул "Готово!" - и взгляды собравшихся прикипели к экрану. Я тоже повернулась к нему - и по моим нервам пронёсся обжигающе-холодный импульс, ударивший затем в голову и в ноги: на большом мониторе, предназначенном для проведения презентаций, красовался именно мой эскиз. А я-то надеялась, что кто-то тоже страдает склерозом! Не в силах оторваться от экрана, я так и сидела вполоборота, таращась на него, а в голове моей, словно муравьи в муравейнике, хаотично суетились мысли. И все они сводились к одному: как теперь выкрутиться из передряги? - Ух ты! - слашала я голоса коллег, сидящих рядом. - Красиво, однако! - Да. Профессионально. Вот только без подписи. Это достойно осуждения. - Ну, не будьте так категоричны, друзья, - долетел до меня голос шефа. - Быть может, подписаться человек просто забыл. Впопыхах. Такое бывает. Хотя я согласен: это крайне неосмотрительно с его стороны. Но, думаю, дело поправимо. Верно, мисс Айерс? Я вижу, этот эскиз вам знаком. Я поняла, что всё это время он за мной наблюдал, и, конечно же, видел мою реакцию на рисунок. Чёрт подери! Что же придумать? - Вообще-то да, сэр. - Вот и хорошо. Значит, вы укажете нам его автора? Что? Открыться? Да, это был решающий момент, когда всё ещё можно было сделать это. Но ведь тогда Джаред узнает обо мне, а я этого не могла позволить. - Думаю, нет, сэр. Немое удивление прокатилось по рядам коллег - такое ощутимое, что даже стих гул голосов, - и я ощутила на себе недоуменные взгляды. - То есть, как нет, мисс Айерс? Что это значит? - Дело в том, что автор этого наброска пожелал остаться анонимом. - Что за бред? Стейси, мы здесь что, в прятки играем? Ну же! Смелее, Стес! Спрячься так, чтобы никто тебя не увидел! Ведь тебе нельзя себя выдавать! - Да объясните же всё, наконец! - властно закончил мистер Роуз. - Ведь не с неба же упала эта работа! - Нет, сэр. Конечно же, нет. Но её автора я не знаю. Обычно все работы приносили мне лично, а эту прислали мне на компьютер с пометкой "на конкурс". Вот и всё. - И вы отослали её клиенту? - Да, сэр. - Хм..., - шеф задумался на минуту. - Тогда, похоже, автор и вправду хотел остаться неизвестным. Интересно, какие у него для этого причины? А главное, что нам теперь делать? Ведь наш VIP-клиент хочет познакомиться в автором композиции. С тем, чтобы тот вёл этот проект. Да, это было серьёзно, и таким поведением я ставила эти намерения под угрозу. Но как бы на моём месте вы поступили? Выдали бы себя? Залегли бы на дно? Чёрт возьми, и дёрнул же меня нечистый послать на конкурс свой набросок! - Можно распространить внутри фирмы объявление, - посоветовал менеджер по текстилю, - с просьбой автору дать о себе знать. - Да, но если у него есть причины скрываться, не думаю, что это поможет, - обвёл взглядом присутствующих шеф. - Поэтому нужны более действенные методы решения проблемы. - Тогда сделаем так, как предлагал мистер Брайвелл, - отозвался помощник. - Просмотрим коллекцию эскизов всей фирмы и, возможно, по почерку вычислим автора работы. - Это не так-то просто, - с сожалением вздохнул мистер Роуз. - И, честно говоря, я надеялся, что всё удастся решить намного проще. Но если другого выхода нет... Что ж, мистер Брайвелл, вы утверждали, что этот эскиз - дело рук кого-то из ваших рабочих, тогда устройте нам слайд-шоу и докажите это! - Охотно! Словно ожидая этой команды, тот тут же слетел со стула, протягивая помощнику папку со слайдами, взятую у Бриар. Но в эту минуту произошло то, чего никто не ожидал: она неожиданно поднялась и как-то виновато взглянула на шефа. - Ну, зачем же такие сложности, мистер Роуз? - пролепетала негромко. - Можно же легче всё разрулить. - Это как же, мисс Винклер? - Я знаю, кто автор! Я ощутила как, подобно ракушке, распахивается рот, и так резко стиснула челюсть, что даже клацнули зубы. Это не может быть правдой! Я, наверное, сплю? Откуда эта кочерга могла обо мне пронюхать? - Вы знаете? - шеф то ли удивился, то ли поразился. - Да, сэр. - И можете его назвать? - Конечно. Моё сердце бешено заклокотало, заглушая все другие звуки. Я до чёртиков боялась, что эта дудора откроет рот и назовёт моё имя. И тогда... О, нет, глупая Винклер, молчи! Лучше бы ты онемела! Но проглотить язык не входило в её планы. Напротив, в этот момент она горделиво выпрямилась от сознания собственной значимости и, окинув всех надменно-презрительным взглядом, втянула в себя воздух. И, понимая, что своей участи не избежать, я, замерев, сомкнула ресницы. - Это я! Что? Кто? Где? Я ошарашенно распахнула глаза, не понимая, на самом ли деле мне послышалось это. Быть может, я оглохла и всё - лишь в моей голове? Но если так, то не только в моей, потому как все, включая шефа, точно так же таращились на Винклер. - Вы? - только и сумел выдохнуть мистер Роуз. - Мисс Винклер, хотите сказать, что именно вы автор эскиза? - Да, сэр! Моё сердце так резко оборвалось, что я едва успела сделать судорожный вдох, и с такой силой грохнулось о напольную плитку, что даже мой стул заходил ходуном. Этот набросок сделала кочерга Винклер? Тогда пусть меня украдут черти, дабы я не видела, что происходит! - Почему же вы не подписали работу? - слышала я недовольство в строгих интонациях шефа. - Всё из-за условия, сэр: клиент ведь не хотел, чтобы я участвовала в конкурсе. Да и вы запретили. Но поскольку все работы оставляли желать лучшего, я отважилась сделать это тайно. Вот ведь подлая штучка! И очень лживая, к тому же. Другой такой облыжницы ещё поискать нужно! Настоящая змея! Как можно было так говорить о других, тогда как они создавали настоящие шедевры?! Впрочем, сейчас это мало волновало меня. Я была уничтожена. Я была угнетена. Я была раздавлена, расплющена, разбита. Ведь такой вопиющей подлости, как присвоение чужой работы, я не ожидала даже от Бриар. Но, надо отдать ей должное, она оказалась весьма изворотливой и хитрой и быстро смекнула, что может подтасовать сложившуюся ситуацию под себя. И извлечь из этого пользу. А я... Я села в лужу, когда пренебрегла золотым правилом работника творческого труда: всегда подписывай свои работы. И главное, я не могла оспорить авторство Бриар. Ведь это значило бы себя выдать. Я не слышала, что было дальше, не помню, как кончился совет. Я вряд ли осознавала, как добралась до своего кабинета. Помню лишь, что меня трясло и я включила кондиционер на обогрев, хотя на улице было лето. А затем потянулась к компьютеру, вошла в сеть, вскрыла письмо Джареда, отправленное по электронной почте. В нём он любезно уведомлял меня, что нашёл то, что искал, и посылал кучу благодарностей. А также просил указать автора выбранной им работы. При этом его письмо так и дышало вежливостью и едва уловимым сожалением, будто прощаясь. Словно указывая на то, что на этом наше общение завершалось. Ведь дальше сотрудничать он намеревался уже с ним, с автором этой работы. С Бриар Винклер. Это было выше меня, и, оторвавшись от монитора, я почти не дышала. Что это за шутки? Полная галиматья! Тот, кто придумал, что понедельник - день тяжёлый, ошибся: он просто невыносимый! Ведь как так могло случиться, что из всех композиций, вынесенных на суд, Джаред выбрал именно мой набросок - ничего не стоящий, выполненный карандашом и здорово прогрывающий по сравнению с другими? Что-то не давало мне свободно дышать, строчки письма в глазах отчего-то дрожали, и что-то затопило обзор, смазывая зрительные картины. И, склоняясь на руки, скрещённые на столе, я в отчаянии поняла, что настоящего имени автора Джаред так никогда и не узнает.