Мышь под веником

Идея взять с собой на Rocky Ridge инструктора вызвала у нашей группы одобрение. Правда, Грэг Абернати, считавший себя непревзойдённым мастером скалолазания, поначалу ощетинился - дескать, мы сами с усами и помощь нам ни к чему, - но после того, как Джон Милтон указал ему на несостоятельность этих самых усов, молча присмирел. Зато девушки команды - а их было три - никак не могли угомониться. Заметно оживившись, они наперебой засыпали меня вопросами: кто таков этот инструктор, где я его подцепила, молод он или пожилой, хорош ли собой... От всех этих расспросов я уворачивалась, как умела. Ну, не могла же я признаться, что в горы нас поведёт ни кто иной как сам Джаред Лето?! Ведь что с ними творилось бы тогда! Девочки бы точно хлопнулись в обморок, да и ребят пришлось бы отпаивать валерьянкой. А всё тот же Грэг -парень сильный, но слегка эксцентричный - наверняка бы не удержался от колкого сарказма на манер: "А мы что, разве в кино собрались?" Словом, я никому ничего не сказала, поэтому, когда субботним утром мы с Лето подкатили на стоянку у Bel Air, стала очевидцем увлекательного процесса под названием отвисание челюстей. Причём, массового, стремительного и очень красноречивого. - Ни фига себе! - сквозь свихнутую челюсть сумел присвистнуть кто-то. - Да это же Джаред Лето! Музыкант и голливудский актёр! - А он что, занимается альпинизмом? - взвизгнул женский голосок. - Да, кажется, я что-то слышал об этом. - А я его знаю! - тут же раздулся от гордости Питер. - Мы уже виделись однажды! Взгляды всех ребят мгновенно устремились в его сторону, однако выход чувствам никто из них дать не успел, поскольку мы с Лето уже выросли перед ними. Короткое знакомство, мужские рукопожатия, зардевшиеся женские щёки... Следуя затем к подножию горы, ребята пытались прийти в себя, а девочки - поверить, что всё им не снится. Они невероятно смущались, боялись поднять на Джареда глаза, а когда он к ним обращался, заметно краснели. И я, знавшая их как маленьких хищных пантер, искренне удивлялась. И почему они так смешивались при виде его? Хотя, должна заметить, он был чрезвычайно хорош. Лёгкий летний альпинистский костюм - чёрные брюки и красная ветровка рубашечного покроя - сидел на нём, словно влитой, а тёмные очки марки "Ray Ban" интригующе скрывали глаза, отметая любую возможность их рассмотреть за зеркальной гладью. Чёрные волосы, зачёсанные назад, серьёзный вид, крепко стиснутые губы... Даже у меня по телу бежали мурашки. Что уж говорить о тех, кто видел его в первый раз. А он держался непринуждённо - легко общался с девушками, шутил с парнями. Но меня не покидало ощущение, что он пристально следил за каждым из нас. Словно изучая. Он не строил из себя зазнайку-гордеца, не напускал важный вид, но сторонился расхлябанности и фамильярства, не выходил за рамки доброжелательного тона и был необычайно вежлив. Следуя к подножию горы, Джаред не отпускал мою руку, в результате чего я ловила на себе завистливые взгляды девчонок. И с одной стороны меня распирал смех - знали бы они, что за дядюшка Ау со мной рядом! - а с другой мне было это приятно. И то, что Лето таким образом подчёркивал наше знакомство, и то, что девочки считали меня на ступень ближе к нему. Но как бы там ни было, а челюсти ребятам всё же пришлось подобрать: уже при знакомстве Лето обратил внимание на их внешний вид, заметив, что на данном маршруте он может доставить проблемы. В частности ему не понравилось то, что одежда некоторых - майки у парней и шорты у представительниц прекрасной половины - оставляли оголённые участки тела, которые, по его словам, ближе к вершине легко было поранить. При этом он покосился и на меня, хотя я была одета в альпинистские бриджи, оставлявшие открытыми только лодыжки. Затем он отметил, что подъём с рюкзаками на Rocky Ridge сильно затруднён, поэтому попросил каждого оставить поклажу внизу и взять с собой только самое необходимое. Но при этом свой небольшой рюкзачок снять со спины даже не думал. Я отметила, что этот человек был чрезвычайно коммуникабельным и пользовался этим в полной мере. Он с первой же минуты установил с группой контакт, уделял внимание каждому её участнику, а все замечания давал мягким ненавязчивым тоном. И это подкупало - ребята сразу же приняли его за своего, а девушки ловили каждое его слово. Поскольку раньше нам удавалось осилить половину горы, до этой высоты Джаред предоставил всем свободу выбора маршрутов. Дальше же он просил держаться ближе к нему, дабы он мог указывать безопасный путь на более сложном участке. Чуть позже я поняла, что в этом также был ловкий тактический ход: не только увидеть, на что способен каждый из нас, но и проверить организованность и дисциплину внутри группы. Меня же он удивил тем, что до этого рубежа позволил нашей связке идти со сменой ведущего. Почему-то я была уверена, что он, как более опытный альпинист, ни за что не позволит мне идти первой. Но он нисколько против этого не возражал, давал возможность почувствовать себя с ним на равных и всё подшучивал, что ему за мной не угнаться и я его совсем уморила. Сказать по правде, мне было с ним легко, хотя я и напрягалась поначалу. Мне всё казалось, что его скрупулёзный изучающий взгляд замечает даже движение моей грудной клетки и что, дойдя под ним до середины горы, я обязательно рассыплюсь на части. Но этого не произошло. К тому же восхождение требовало высокой концентрации внимания, поэтому вскоре я полностью переключилась на него и обо всём позабыла. И всё же мысль, что с напарником мне повезло, неоднократно находила своё подтверждение. Обычно в горы я ходила в связке с Питом, поэтому привыкла к некоторым его привычкам. К примеру, осуществляя страховку снизу, он мог на минуту отвлечься, разглядывая вид с высоты, поэтому перед каждым новым движением мне приходилось проверять натяжение страховочной верёвки. Джаред же себе такого не позволял, и поначалу - я видела это - такие мои действия его удивили. Движения его были точными, команды - короткими и ясными, а действия - конкретными и обоснованными. И такое гармоничное переплетение основных качеств в напарнике немало облегчало мой подъём. Ближе к середине пути мы достигли удобного выступа, на котором решили сделать привал и подождать остальных участников группы. И, сидя на природном каменном карнизе, Джаред вдруг произнёс: - У тебя неплохая техника, Стейси, и ты имеешь все шансы на успех. Но, как известно, побеждает тот, кто умеет сохранять резервы. А ты расходуешь силы там, где их можно сберечь. - Да? - я отнеслась к этому замечанию довольно серьёзно. - И где именно? - Например, при забивании крючьев. Замахиваясь для удара, ты работаешь всей рукой, а иногда и частью корпуса. Тогда как можно задействовать только кисть - тот же результат с меньшими затратами силы, - он постучал о стену скальным молотком, демонстрируя слова на деле, а затем вопросительно посмотрел на меня, выжидая, не стану ли я спорить. Но я и не думала возражать. Слова Джареда были правдивы - то же самое мне говорил и инструктор, ещё когда мы осваивали азы альпинизма на тренировочных стендах. Но что поделать, мощной бабёнкой я не была и в руках недюжинной силой не обладала. И мне всё казалось: чем сильнее я замахнусь, тем легче вобью крючок в стену. Поэтому, услыхав знакомые слова, я лишь согласно кивнула. - И ещё, - продолжал мой наставник. - Вщёлкивая оттяжку в шлямбур, не забывай проверять расположение карабина, когда через него протянешь верёвку. В прошлый раз у тебя он опирался о скальный выступ, а это, сама знаешь, к чему может привести. К его разрушению в случае нагрузки. Об этом мне тоже говорили в своё время. И опять Лето получил в ответ соглашающийся кивок. - Хорошо, - удовлетворённый таким результатом, он поднялся. - Вот подтягиваются ребята. Будем продолжать подъём. Дальше маршрут усложнится, поэтому первым идти буду лишь я. Кстати, на вершине - ветер. У тебя есть с собой куртка? -Да. В рюкзаке. Внизу. Скептически ухмыльнувшись, Джаред только покачал головой. - Ну, и какая тебе польза от того, что она там осталась? - Так ведь было жарко и... Ничего, я не замёрзну. Но Лето с этим не соглашался, это я увидела по его лицу. Одним рывком стащив с себя рюкзак, он извлёк из него ветровку - такую же красную, как у него, - и накинул мне на плечи. - Надевай. Тогда точно не замёрзнешь, - и, видя, как на моей рожице вспыхнул протест, тут же добавил: - И не спорь! Не то столкну с вершины. - Если я на неё ещё взберусь, - отвечая на его игривость, я подстроилась под его тон. - А куда ты денешься? -лукаво прищурился он. - Ты и так уже на половине пути. Однако другая половина давалась труднее. Во-первых, гора стала рыхлее, крепкий монолит перемежался с осыпями и травянистыми склонами, и подниматься приходилось дольше. Во-вторых, участники восхождения уже немного подустали, что, в общем-то, сказывалось и на силе, и на темпах. Правда, всё тот же Грэг, кичась сноровкой, поначалу даже вырвался вперёд и, стремясь достичь вершины первым, пошёл к ней кратчайшим путём: по прямой. Но при этом выпустил из вида, что такое решение не всегда лучшее в альпинизме, и поэтому вскоре остался где-то позади. А Джаред уверенно вёл группу вверх, маневрируя и ведя её траверсом на очень сложных участках. Я видела, как он успевал бегло осматривать карабкающихся рядом ребят, жестами делать им предупреждения или одобрительные знаки и при этом не выпускать из поля видимости меня. И я даже удивлялась, как ему это удаётся. Пройдя ещё четверть расстояния, я почувствовала, что сдаюсь, что силы покидают меня и начинают дрожать руки. И, испугавшись своих ощущений, на минуту припала лбом к скале. Как такое могло со мной быть, чтобы я, так желающая достичь цели, вдруг усомнилась, что смогу это сделать? Хуже недостатка физических сил в нашем деле были лишь неуверенность и чувство собственной никчемности. А я в тот критический миг, похоже, именно их и испытала. Переведя дух, я постаралась убедить себя, что всё мне лишь показалось, и, отогнав от себя всякую мысль, покарабкалась дальше. И вдруг, достигнув промежуточной точки страховки, застыла на месте: в неё под крюк была вбита аккуратно сложенная вдвое записка. На миг я опешила - видеть такое мне ещё не доводилось никогда, - а затем осторожно извлекла её и развернула. "Выдохлась, мышка?", - от её коротких строк так и вейнуло хитровато-лукавой ухмылкой, запуская во мне гальванический элемент. И, встрепенувшись, я бросила в сторону Лето ошарашенный взгляд. Что это? Напоминание о том, что он считает меня мышью? Мышью под веником? О-о! Я так и затряслась от охватившего меня возмущения, ощущая, как вместе с ним во мне забурлили какие-то тайные силы. А он делал вид, что всецело занят организацией страховочной базы и не видит меня. И что он вообще ни при чём здесь. Ах, так? Я покарабкалась выше и под следующей точкой снова нашла записку. "А котик-то не дремлет", - гласила она. Это он котик? Ну, погоди, злобный хищник! Я до тебя доберусь! Проснувшаяся непримиримость придала мне ловкости, и, следуя дальше, я была уверена в том, что в следующий раз, когда мы снова сойдёмся вместе, я обязательно отправлю этого кота в полёт. И одновременно гадала о том, когда это дядюшка Ау успел состряпать записки. Они были короткими, но написанными ровным почерком и твёрдой рукой. Если бы Джаред писал их сейчас, буквы были бы другими -неровными, хаотичными и словно дрожащими. А следовательно, вывод один: он приготовил их заранее, ещё дома. И, предугадывая такой разворот событий, прихватил с собой. В качестве тонизирующего средства. Достигнув страховочной базы, я вновь обнаружила листок. " И он уже ждёт в предвкушении лёгкой добычи". Лёгкая добыча? Я? Фигушки, наглый котище! Мы ещё поглядим кто кого! Я ощутила, что медленно расплываюсь в довольной улыбке, а возмущение во мне уступает место необъяснимому теплу. А ведь это очень мило, чёрт возьми - прихватить с собой ободрение в виде небольших записок и применить их в нужный момент! Это говорит о многом: о чуткости, о внимании, о желании и готовности помочь. Быть может, с этим котиком мне стоит подружиться? Я даже вздрогнула от такой мысли, заметив, что почти машинально отдираю от очередной промежуточной точки следующее послание. "Но не бойся, - заверяло оно, - он совсем не страшный". Ну, как ему удаётся это? На этот раз я улыбнулась открыто. Он что, читает мои мысли? Я ощутила невесть откуда взявшуюся внутри меня лёгкость. И всё-таки Джаред - непревзойдённый партнёр! Питу бы у него поучиться! Только мастер умел так поднять дух! Говорят, к хорошему человек привыкает быстро. Вот и я, преодолев четыре страховочных пункта, привыкла к прицепленным к ним сюрпризам. Поэтому, добравшись к пятому, первым делом скользнула глазами под крюк. Но записки под ним не нашла. Вместо неё в проушину был вцеплен... цветок анемона. Не веря себе, я даже смахнула с лица очки. Небольшой, сиреневый, приятно радующий глаз, он выглядел таким нежным и хрупким, что я тут же вытащила его и поднесла к лицу. С ума сойти! Ну, надо же такое уметь! И главное, в этом не было ничего необычного. За исключением того, что никто раньше не додумывался до такого. Всего лишь мелочь, маленькая деталь, но, чёрт возьми, как это было приятно! Взбираясь выше по гладкой стене, я ощущала, что от полученных даров меня так и распирает, а все мысли касаются исключительно впечатлений; поэтому не сразу придала значение какому-то приближающемуся шуму, а затем - раздавшейся чёткой команде Лето: - Камни! В тот же миг все, кто шёл ниже нас, резко вжались в стену. Я же замешкалась на минуту и успела рассмотреть летящий чуть поодаль увесистый валун. Касаясь кое-где выступающих скалистых боков, он увлекал за собой другие булыжники и, заручаясь их поддержкой, с грохотом устремлялся вниз. - Прижмись! - услыхала я подхлестнувшую меня фразу. Что же я зеваю?! Я припала к стене, но потраченные секунды уже сделали своё дело и выдали результат: что-то тут же толкнуло меня в плечо - резко, грубо, бесцеремонно, - и я, не удержавшись, сорвалась со стены. Минутное замешательство, взвизгнувший в ушах ветер, встрепенувшееся сознание и пронёсшаяся спасительная мысль: "Я не упаду! Я только зависну!" Однако ближайшая точка страховки находилась в пяти метрах правее от меня, поэтому, сделав на неё упор, моя верёвка образовала маятник, и я с размаху ударилась о стену. Забившееся дыхание, мощная встряска и неизвестно откуда возникший вопрос, со мной ли это всё происходит. Называется, понюхала цветочек в горах! Дура! Тормозная колодка! Кретинка с реакцией шахматиста! На минуту у меня даже потемнело в глазах, внезапно сдавивший грудную клетку спазм парализовал все мысли и очертания каменной скалы покачнулись и стёрлись. И, дабы не зависнуть головой вниз, я почти инстинктивно вцепилась в верёвку, машинально обматывая её вокруг запястья. В ушах раздался противный звон, кончики пальцев вдруг онемели, и я заставила себя сделать глубокий вдох, чтобы не отключиться. И тут же уловила приближающийся шум: кто-то сверху дюльфернул мне на помощь. - Стейси, ты как? - Лето схватил меня за лямку на куртке. - Нормально. Да? Это я говорю? - Иди-ка сюда! Послышалась какая-то возня, неясный шорох, затем - щелчки карабинов и короткая команда: - Садись! Я всё ещё с трудом соображала, что происходит; я всё ещё не могла понять, на чём здесь, на гладкой отвесной скале с малым количеством зацепок, можно было присесть; однако придерживающие меня крепкие руки заставили повиноваться. Они увлекли меня к стене и усадили в сетчатую сидушку, подцепленную к страховочной базе. Ну, надо же, какие у Джареда приспособления! - Расслабься, Стес, - я ощутила прикосновение к лицу холодной влаги. - Дыши глубже. - Я в норме, - автоматически шепнула я. - У тебя плавает взгляд. Ты меня видишь? - Конечно, - а сама подумала, правду ли сказала. - Сколько пальцев на руке? На какой? На моей? А что с ней? О, Бог мой! Я что, их отбила? - Наверное, осталось восемь-девять. - Понятно. И снова - какая-то возня, а затем - уже знакомый едкий запах. Чёрт подери! В прошлый раз он чуть меня не убил! - О, Господи! - отвернулась я. - Только не говори, что это опять - миссис Дейвис! - Нет. На этот раз я мучаю тебя сам. Посмотри на меня. Я была бы не прочь это сделать, если бы кто-нибудь подсказал, куда смотреть. - Как она, Джаред? - донеслось снизу, на минуту отвлекая моего стража. - Нормально. - Помощь нужна? Прежде, чем ответить, он снова впился в меня взглядом, и я уже сумела отметить, что он был настороженно-напряжённым. - Я справлюсь! - а затем - снова ко мне: - Посмотри на меня, Стейси. - Мне уже лучше. - Я должен в этом убедиться. Не то буду и дальше подсовывать под нос нашатырь. - Не надо. Прошу тебя, не делай этого, не то меня стошнит на головы ребятам и они тебя поколотят. - И правильно сделают: я осёл! Это же надо было так отвлечь тебя! Тупица! Тупица? Осёл? А я думала, наглый котик! Я подняла на него глаза, но ни длинных ушей, ни ослиной морды не увидала. Напротив - довольно милый, но взволнованный взгляд. - Ты-то тут при чём? Я сама разиня. Глупая курица. Со стороны Джареда послышался тихий вздох, а затем - ироничная ухмылка. - Два животных в одной связке! Похоже, нам повезло... Теперь покажи мне ногу. Ногу? А что с ней? Я только теперь ощутила пощипывающую боль и, опустив голову, увидела, как из неё сочится кровь. Прямо на скальник. - Я её разбила? - Да. Когда зацепилась за стену. У тебя есть в кармане бинт? - А..., - я вдруг виновато сникла, как нашкодивший кот. - Нет. - Почему? - голубые глаза хлестнули меня серьёзной суровостью по лицу. - Дай угадаю. Остался в рюкзаке? Я лишь кивнула. Нет, я не курица, я остолопка - особая разновидность пустоголовых дурёх! - Здорово! - саркастически заметил Джаред, доставая свой бинт. - Просто супер! А если бы никого не было рядом? Ты бы позволила себе истечь кровью? Я же просил взять всё необходимое с собой. - Я его и взяла. - И что же это, позволь узнать? Покажи мне карманы. - Чего? - Покажи, что у тебя в карманах. Ну, давай же! Мне очень хочется знать, что ты считаешь необходимым, если средства первой помощи не входят в это число. Виновато насупясь, как если бы меня застукал строгий учитель, я нехотя извлекла из карманов содержимое и показала ему. С минуту Лето молча его изучал, а потом взглянул на меня, как на особу, утратившую рассудок. - Помада? - прищурился он, подавляя смех. - Вот что в горах действительно необходимо! - Да? - мгновенно ощетинилась я. - А думаешь, приятно, когда тебе без конца обветривает губы, и ты потом...? В общем, вам, мужчинам, этого не понять. - Да куда уж нам, грешным?! Ладно. А телефон? Телефон тебе зачем? - А как ещё я смогу оставаться на связи? Вдруг я отстану от группы или потеряюсь? Как тогда меня найти? - Но здесь, в горах, связь не ловит. - Не всегда. Я однажды пробовала. Дозвонилась. Беззвучно посмеиваясь, Джаред недоверчиво повертел головой, одновременно бинтуя мне ногу. - Ты меня поражаешь, Стес. А я думал, меня уже невозможно удивить. Ладно, если тебе так хочется носить эти вещи, носи. Только прибавь к ним перевязочные материалы. Они всегда должны у тебя быть. Запомнишь? - он лихо оторвал край бинта и сделал завязку. - Вот так-то лучше, -а затем вновь заглянул мне в лицо и поднял руку, демонстрируя два пальца. - Сколько пальцев на этот раз? - Двадцать шесть. - Вижу, тебе уже лучше. Ты сможешь сама дюльферить? Или лучше спустить тебя на себе? Мне вдруг показалось, что от скалы отлетел новый булыжник и с размаху влепил мне в лицо. И я даже вздрогнула в своём неординарном кресле. Дюльфер знаменовал одно: быстрый спуск. А это значило, что Джаред решил вернуться. - Как дюльферить? - испуганно вскрикнула я. - Почему дюльферить? Мы же почти у цели! - Стейси, ты травмирована. - Подумаешь, какая-то царапина! Это всё ерунда! - Серьёзные проблемы именно из ерунды и возникают. И потом, тебе изрядно досталось. - Ошибаешься! Я чувствую себя прекрасно. На миг он умолк, задумчиво опустив глаза, а когда снова их поднял, я заметила недоверие и жёсткий решительный блеск. - Стейси, - шепнул тихо он, - мне ни к чему твоё геройство. Я за тебя в ответе, поэтому решать буду сам. Его серьёзный вид свидетельствовал, что он не шутит, горевшие суровостью глаза - что настроен категорично, и я неожиданно поняла, что решение он уже принял. И вряд ли что-то сможет его изменить. И внезапно ощутила себя такой неудачливо-несчастной, что слёзы отчаяния покатились из глаз. - Но со мной ничего не случится, - лепетала я при этом. - Я не геройствую. Я говорю правду. Пожалуйста, не поступай со мной так. Прошу тебя, Джаред, позволь мне подняться. Тут осталось всего ничего. Я безуспешно вытирала слёзы руками, смахивая с ресниц и размазывая по щекам, и, глядя на эту картину - молча, серьёзно, стиснув губы, - Лето утешающе прижал меня к груди. - Не плачь, Стес. Альпинисту это не подобает. - Альпинисту - может и нет, а человеку, у которого рушится мечта, можно. - Лучше пожертвовать мечтой, чем жизнью. - Иногда это одно и то же. К тому же, это ещё мечта и ребят. Я не хочу подводить их. - Тише, Стес, тише. Если будешь плакать, я оставлю своё решение неизменным. Что? Мой хищный котик готов был передумать? Я ощутила себя увядающим цветком, который неожиданно полили, и надежда на положительный исход этого восхождения вспыхнула во мне с удвоенной силой. Оторвавшись от его плеча, я наспех вытерла слёзы. - Пожалуйста, Джаред, не будь деспотом. Ты же добрый. - Какой наглый подхалимаж! - засмеялся он тихонько. - На какие только жертвы не пойдёшь ради достижения цели! - Я не подхалимничаю. Ты же сам мне так написал. В своей записке. - Похоже, я зря сделал это. Ладно. Сделаем так: мы попробуем подняться, но, если ты почувствуешь, что дело плохо, сразу дашь знать. - Хорошо. - И не вздумай хорохориться: я всё равно всё замечу. Помни: я тебе доверяю. Не подведи меня. Наверное, ничто не способно так отрезвить и обязать, как эта фраза. И Лето, похоже, отлично это знал. Услыхав её, я тут же дала себе слово быть исполнительной и послушной и в случае чего... Хотя не думала, чтоб что-то случилось. Ко мне уже вернулись силы и бодрость духа, затуманенность сознания бесследно прошла и я опять чувствовала себя как прежде. Следивший за мной Джаред, видимо, тоже это отметил, потому как взгляд его стал спокойнее и мягче, а сам он очень тихо спросил: - Где твои очки? - Улетели в пропасть. - Запасные есть? - и, опережая мой ответ, тут же догадался: - В рюкзаке? Я вкрадчиво покивала. - Зато есть помада! - не преминул заметить он, а затем извлёк из кармана ещё одни "Ray Ban". - Вот, держи!... Ты готова? - А можно тебя попросить? - и я протянула ему цветок, который каким-то немыслимым чудом сумела удержать в руках. - Прежде, чем мы двинемся дальше, прикрепи мне это на каску. Я не хочу его помять. Джаред тихонько засмеялся, явно позабавленный тем, что я так много придала значения этому его поступку. А затем выполнил просьбу и, шутливо щелкнув меня по носу, проронил: - Ох, уж эти женщины! Но корчить из себя героя мне всё же не довелось. Полученная мощная встряска разворошила во мне какую-то скрытую энергию, и я, хоть и чувствовала себя отжатой в барабане стиркой, всё же обессиленной не была. К тому же, я ощущала удвоенное внимание Лето, превратившегося в зоркого орла, и понимала, что с таким стражем со мной больше ничего не случится. Только ближе к вершине из-за усиливающегося ветра мне стало немного трудней, а уже у неё самой он даже сносил меня с маршрута. Но чтобы отступить сейчас, практически достигнув цели, нужно было обладать особым умением, а я от природы талантами не искрила. Особенно такими. Поэтому сделала всё, чтобы не дать ветру себя запугать, и даже послушно вцепилась Джареду в руку, позволив вытащить себя на вершину. Удивительная картина предстала предо мной, едва я ступила в её владения. Впереди, сколько охватывал взгляд, раскинулись величавые горы. Простираясь на несколько миль вперёд, они утопали в чарующем спокойствии природы, подставляя мощные скалистые грани-хребты небесам, солнцу и ветру. Одинокие гордые кедры или скопления деревьев кое-где украшали их склоны, а на одной небольшой скале растительность оказалась слишком буйной - только вершина выглядывала среди неё. Словно лысина на макушке. Слепящее летнее солнце, уже повалившее на закат, золотило соседнюю за ней гору, и расположившийся пред ней выступ, отбрасывающий тёмную тень, казался зазубриной на кургане. А там, вдали, за этими царственными монолитными великанами, покрытый сизой дымкой и тишиной, располагался наш гордый город - казалось спокойный и напрочь лишённый проблем. Воздушные белые тучки покрывали простор - лёгкие, словно пар над кастрюлькой. Волшебная безмятежность, релаксирующий покой, до безумия пленительная умиротворённость. - Господи, как красиво! - вырвалось у меня. - Нравится? - Джаред оторвался от края, с которого высматривал идущих внизу ребят. - Не то слово. Это просто... невероятно! - Видела бы ты горные пейзажи парка Йосемити! Вот где настоящая красотища! - Ты там бывал? - Ещё бы! Там находятся крупнейшие монолиты Америки с маршрутами разного уровня сложности. Гора Лиеля - самая высокая точка - или Эль-Капитан. Слыхала о таких? - Угу. На Эль- Капитан ещё находится знаменитый "огненный" водопад "Лошадиный хвост". - Да, на восточном склоне. Ты никогда не видела его? - Только на фото. А он правда так красив? - Нет, вживую он краше. Он... Это невозможно описать словами. Надо только увидеть. Равно как и ночную красоту горы. - А ты что, на ней ночевал? - Конечно. Гора немаленькая, а во время восхождений по очень сложным маршрутам много за раз не пройти. Вот и приходится ночевать прямо на отвесной скале. - Так вот откуда у тебя такие приспособления, как сидушки? - И не только. Есть ещё и лесенки, и лежаки, и даже палатки. Я посмотрела на Джареда, как на обитателя другой Вселенной. Нет, о том, что у альпинистов есть такие штуки, я, конечно же, знала, но видеть воочию человека, который на деле пользовался ими, мне не доводилось ещё никогда. Я в очередной раз напомнила себе, что мне это не снится, и, снова скользнув по пейзажу глазами, негромко выдохнула: - И всё-таки здесь изумительно красиво! - Да, мне тоже нравится вид с этой вершины, - взяв меня за плечи, он подвёл к красовавшейся рядом каменной глыбе и усадил за ней, как за защитной стеной. И тотчас ветер перестал забивать мне уши. - Ты можешь любоваться видом отсюда: здесь уютнее и тише, - он извлёк из куртки два шоколадных батончика и, протянув один мне, уселся рядом. - Устала? - Немного. Но радость победы покрывает всё это с лихвой. Как всё-таки здорово, что ты пошёл с нами в горы! - Глупости! В этом нет моей заслуги. Я пошёл потому, что ты попросила. - А я попросила потому, что познакомилась с тобой. Выходит, как здорово, что я в своё время разнесла твою тётку! - О, да! - засмеялся он. - Последний пункт радует особо. - Нет, я не то хотела сказать, - поняв, какая глупость слетела с языка, пошла на попятную я. - Я имела в виду, что... - Расслабься, Стейси, я тебя понял. Но, сказать по правде, действительно рад, что ты её разбомбила. - Это ещё почему? - Мне никогда не нравился этот фонтан. Вернее, нравился. Поначалу. И я даже одобрил его проект, предложенный мне дизайнером в своё время. Но после того, как этот горе-специалист стал вторгаться в мою жизнь, я возненавидел его труд. - Горе-специалист? Ты говоришь о Бриар Винклер? - А ты знаешь её? - Да, я..., - внезапное прозрение нашло на меня. Так вот, оказывается, за счёт какого проекта так вознеслась Винклер! - Я видела её у тебя во дворе. Тогда, в грозовой вечер. - Ах, вот как? А я ещё всё гадал, что ты слышала из нашего разговора. - Я слышала всё. И это было... мерзко. - Согласен. Бриар умеет достать. С ней я не смог бы посидеть так спокойно. Она возомнила себе чёрт знает что. В частности то, что, имея у себя её фонтан, я ей чем-то обязан. - Но тётка-то в этом не виновата. - Знаю. Но... как бы это объяснить? Всякий раз, глядя на неё, я чувствую, что мне не хватает чего-то. Нет какой-то удовлетворённости от её осязания, какой-то полноты. - Ты говоришь о гармонии восприятия? - Точно! Мне всё кажется, что тётке неуютно там лежать. Слишком жёстко, слишком одиноко. Странно всё это: летний фонтан, а отдаёт диким холодом, словно айсберг. Мусоля во рту очередной кусок шоколада, я удивилась услышанным словам. Обычно мужчины не придавали значения таким вещам - ну, стоит фонтан во дворе и пусть себе стоит! Но Джаред, видимо, был очень чувствительным человеком - восприимчивым и проникновенным. - А хочется, - продолжал он, - глядя на неё, ощутить комфортное тепло, пусть и выраженное в камне. Понимаешь? Я понимала. Поэтому молча кивнула, добавив затем: - Значит, отбитая нога положения не исправит. Тут нужно менять решение. Кардинально. - Я уже думал об этом. Новый проект - как раз тот самый выход. А отбитая нога послужила хорошим поводом для него. Так что в какой-то мере я ещё должен быть тебе благодарен, - он с явным задором покосился на меня и, сдержав улыбку, укусил свой батончик. На минуту мы умолкли, прислушиваясь к тишине и наслаждаясь гармонией красоты и изысканностью шоколадного вкуса. Казалось, даже ветер утих, замерев в кулуарах хребта и ожидая, что же мы скажем дальше. - Что-то не видно ребят, - проронила я, боясь, как бы пауза не затянулась. - Они идут, я смотрел. Пусть не очень быстро, но уверенно. Вообще-то у вашей группы хороший потенциал. Правда, есть кое-какие проблемы, но в целом... - Проблемы? Какие? - К примеру, Абернати слишком самоуверен - уверенность у него больше компетентности. А завышенное представление о своих возможностях является одной из главных причин, ведущих к несчастьям. Милтону, напротив, её не достаёт. Всё это не очень хорошо для обоих. Думаю, им стоило бы объединиться в связку. Тогда эти черты уравновешивались между собой и на успех у парней было бы больше шансов... Мне нравится тактика Пита: он целеустремлён и напорист. Но чувствуется какая-то несогласованность между ним и напарником. - И не удивительно: обычно он ходит в связке со мной. - Ах, вот как? Тогда понимаю... Ну, и навыки, доведённые до автоматизма. Об этом - отдельный разговор. Ведь в альпинизме все приемлемо, кроме автоматичности. Таким здесь может быть только одно — умение держать под контролем все свои действия. А даже ты этим грешишь, когда не проверяешь карабины. Я по-кошачьи пристыженно поглядела на собеседника, понуря голову, и, видя это, он вдруг улыбнулся: - Как нога? Не болит? - Не-а, -да какая, к дьяволу, нога, когда в руке у меня - шоколад, а вокруг - такая красотища?! - Я же говорила, что она мне проблем не создаст. - Тогда разреши поздравить тебя с первым восхождением на Rocky Ridge и пригласить на танец, - он поднялся и предложил мне руку. - Что? - удивилась я. - Танец? Здесь? На вершине? - Конечно. В подтверждение того, что она покорена, нужно как следует отплясать на ней. В его глазах горели лукавые огоньки, и я поняла, что это была всего лишь шутка. Но она показалась мне такой правдиво-забавной, что я не удержалась и решительно вложила свою ладонь в его цепкую руку. - А музыка? - шепнула при этом. - Музыка? - его брови удивлённо вспорхнули ввысь. - Тебя не устраивает мелодия ветра? Тогда сейчас сообразим. С этими словами он потянулся к поясу на талии и извлёк из кармашка... свой мобильник. Я лишь успела изумлённо распахнуть рот, как он, включив музыку, закружил меня в танце. - Знаете, мистер, вы прожженный негодяй! -проронила я, когда приступ оцепенения слегка поутих. - Что? - он сделал вид, что удивился. - К чему вы это говорите, леди? Я что-то не понял. - Всё вы отлично поняли, сэр! Просто вы ещё в придачу и лжец! - О! Сколько милых слов в один присест! Может, не стоит расходовать свой лексикон на комплименты? - До чего же вы правы: конечно же, нет. Лучше уж сразу столкнуть вас с обрыва. До этого и так искрящиеся озорством голубые глаза вспыхнули им с новой силой, и Джаред, наклонившись к моему уху, шепнул: - Вы только не забудьте идущим внизу дать команду "камни!". - А вернее "кости!". Это ближе к истине. - Да чего вы взъелись на меня? -сквозь сдерживаемый смех наигранно возмутился Лето. - И вы ещё спрашиваете? Просто блеск! А кто битый час там, на скале, выносил мне мозг за то, что я взяла с собой мобильник? А сам при этом тоже его приволок! - Сегодня я руководитель группы. Мне можно. - Руководитель группы? О-о! Какой только дурак вас им назначил? - Я сам. А вот попросила меня пойти в горы одна интересная леди. - Не знаю, о ком вы, но у неё явно не лады с головой. Заручиться вашей помощью могла лишь идиотка. - Или же особа, для которой это восхождение значило больше, чем для кого-либо другого. Что? О чём он? Что для меня покорение этой вершины было важнее, чем для кого-то другого из нашей группы? Я попыталась стереть маску удивления со своего лица. - Это с чего же такие выводы, сэр? - С того, что, будь это не так, она не стала бы просить помощи у человека, которого терпеть не может. Мне показалось, будто меня хлестнули по лицу, - до того неожиданно прозвучало это признание. И стало оно настоящим открытием. Конечно, я не питала к Джареду Лето особых радужных чувств. В силу своего характера. Да и само наше знакомство не способствовало их зарождению. Напротив, оно послужило мне хорошим поводом считать этого человека надменным, и с тех пор я не давала себе труда этого переосмыслить. Всё, что происходило дальше, -хоть мы и виделись-то всего пару раз, -воспринималось мной именно через это убеждение и не вызывало никаких сомнений. Но я не задумывалась над тем, что с самого начала этот человек видел мою к нему предвзятость. И он был прав: я бы не стала просить у него помощи, имея какой-то другой выход. Но желание покорить вершину было во мне так велико, что я переступила через гордость и неприязнь - подсознательно, неосознанно, для себя незаметно. Зато Джаред отлично это понял. И, возможно, именно потому согласился мне помочь. Всё ещё поражённая подобной мыслью, я вскинула на него глаза. А он, как и прежде, лучился игривостью и озорством, давая понять, что видит меня насквозь. И я вдруг ощутила, как среди калейдоскопа лёгкой усталости и светлых радостных чувств вновь стала поднимать голову моя непримиримость. - Не понимаю, что вы наплели мне тут, сэр, но одно знаю точно: вы слишком высокого мнения о себе и держитесь, как самолюбивый поганец. Вы считаете себя на ступень выше остальных, потому что вы бессовестный задавака! Его глаза прострелили меня ироничным огнём, а затем вдруг прищурились с деланным коварством. И я подсознательно поняла: мне несдобровать. Интересно, что он сделает? Столкнёт меня с вершины? - Послушайте, мисс, - его голос опустился до уровня хищной интриги, - вам не кажется, что от вас исходит чересчур много текста? Из всех сказанных сегодня вами слов я оставил бы лишь своё имя, коим вы удосужились обратиться ко мне. Впервые с момента знакомства. Остальной бы ваш словесный бред я бы просто заткнул. И прежде, чем я поняла значение этих слов, он властно прижал меня к себе и, наклонившись, закрыл мне рот губами. Я не успела ни что-либо сообразить, ни как-то попробовать упираться, а лишь ощутила побежавшее по венам тепло, лёгкой волной возрождающее усталые нервы. От Джареда пахло свежестью гор, перемежающейся с пылью каменных уступов и разбавленной далёкими нотами туманных долин. В нём ощущалась крепость скалы, жар летнего солнца, буйство лихого ветра. В нём угадывалась пленительность горных цветов, мягкость воздушных облаков и сладость шоколада. И, отдаваясь во власть обнимающих меня крепких рук, я неожиданно подумала о том, что это и есть запах храброго покорителя вершин, запах укротителя природных стихий, запах настоящего завоевателя.