Кэрри

Кэрри вкладывает завороженную медную монетку в карман кожаных штанов. Да, их «команда» не особо большая: Скотт, Эллисон и она. Стайлз, в обнимку с битой, все порывался идти с ними, но в последний момент его удалось уговорить остаться с Лидией. Хотя никто не удивится, если, в конечном счете, он окажется где-то рядом. Кэрри подает Скотту черное перышко, то, которое сохранила с дискотеки. Ее волосы зачесаны наверх в высокий хвост, чтобы не мешались, черная водолазка — движения не должны быть скованны ничем, за пояс заткнут новенький кнут, в левом сапоге торчит рукоять ножа. Скотт принюхивается к перу и легкой рысцой устремляется куда-то вглубь леса. Они движутся друг за другом, перепрыгивая через ветви и кочки, и, наконец, останавливаются у высоких кустов, из-за которых виден гигантский пень. — Неметон, — шепчет Эл, переглядываясь со своим парнем. Кэрри попеременно смотрит то на нее, то на него. — И что это? — Мы, вроде как, активировали его. И теперь он притягивает к себе нечисть, имеет какую-то магическую силу. — Как мило. Тихо переговариваясь, они расходятся в стороны, пригибаясь к земле. У Неметона четыре парня, по-видимому, это инкубы. Они ходят кругами, затем останавливаются и рассаживаются вокруг сруба. В голове у Кэрри проносится мысль: «пора!» Она кидает взгляд на Эллисон, и та кивает. Кэрри делает глубокий вдох, услышав треск натягиваемой тетивы, и в следующую секунду стрела со свистом разрезает воздух. Эллисон знает толк в этом искусстве, — стрела пронзает спину твари в том месте, где должно быть сердце. Но только первая жертва так легка, — теперь нельзя сыграть на эффекте неожиданности. Перекатившись через спину на место кузины, Кэрри осторожным движением вынимает хлыст, пока Эл перемещается на несколько метров дальше. Три на три, но это не надолго, пусть у Эллисон и была зачарованная монета, когда она стреляла, но подстреленный скоро очнется и присоединится к своим братьям. В сторону Кэрри движется двое, первый врывается в кусты, но девушка уже отпрыгнула за ствол дерева и наносит косой удар прямо по его лицу, а затем также резко второй. — Ты? — рычит инкуб, глаза которого заливает тьма, и Кэрри с ужасом понимает, что видела этого парня в Лос-Анджельском клубе. Она тут же отскакивает на несколько метров, но тварь оказывается неожиданно рядом и откидывает ее на дерево. Краем глаза она замечает, как Эллисон стреляет в третьего, не видя второго, который хватает ее сзади. Скотт уже вступил в схватку с очнувшимся четвертым, отвлекается и наносит неожиданный удар третьему. Его глаза горят, а лицо поросло шерстью. Улучив момент, Кэрри прыгает в кусты и кидает нож, острие врезается в руку душащего Эл демона, но брюнетка выхватывает клинок из мякоти и всаживает его в сердце противнику. Сзади Кэрри хватают за волосы, встряхивают и отправляют в полет до ближайшего дерева. Девушка с трудом поднимается на дрожащие ноги, вытирая тыльной стороной ладони кровь под носом. Притвориться слабой, притвориться поверженной. За спиной подходящего к Кэр усмехающегося демона выроненный хлыст. Она отступает на пару шагов назад, и низкая ветка оказывается перед ней. Эл посылает стрелу прямо в левый глаз демона, Кэрри перемахивает через ветвь, оказываясь за спиной у разъяренного болью инкуба, подбирает хлыст, наносит удар по шее, ловит конец хлыста и делает резкое движение — голова твари падает отдельно, на секунду позже тела. Скотта уже нет рядом. — Один сбежал, Скотт решил выследить их логово, — поясняет Эллисон. Кэрри кивает. У нее шумит в голове, и кровь все еще идет носом. Она оборачивается на кузину, у нее на шее красные пятна — следы пальцев, которые скоро превратятся в синяки. Эл замечает взгляд и усмехается, потирая шею. — Дашь поносить свою водолазку? Они рисуют небольшие значки перманентным маркером на телах убитых демонов, торопясь, пока те не пробудились. Закрывая маркер колпачком, Кэрри чувствует вибрацию в голенище правого сапога. Телефон. Она достает его, хмурясь. Это СМС от Кая. Тебе идет черный Черный? От мысли, что он видит ее сейчас или, что еще хуже, видел бой, у нее холодеют пальцы и почему-то кончик носа. Не-е-ет! Не будет же он шляться по лесу просто так? Он просто не может быть здесь. Господи, ну почему? Между тем, она слышит шорох в стороне, говорит Эл, что сейчас вернется, и, осторожно ступая, вытаскивает хлыст. Все размышления о Кае мигом пропадают из ее головы. Здесь больше нет девушки Кэрри, здесь только Кэрри-охотница. Она, озираясь, проходит метров десять, когда точеная фигурка ее кузины скрывается за листвой кустов и деревьев. Девушка краем глаза замечает движение слева от нее, резким движением поднимает хлыст на уровень глаз и замирает — перед ней стоит Кай. — Эй, эй! Тихо! — он выставляет перед собой руки ладонями вперед в предупреждающем жесте и в ту же секунду смеется, весь такой невероятный с его взъерошенными медно-пшеничными волосами. Кэрри тошнит радугой от осознания того, как сильно и гулко бьется ее сердце. Но оно бьется в бешеном ритме, и тут уж ничего не поделаешь. — Что?.. Что ты тут делаешь? — Это я тебя хотел спросить. Вообще-то меня пугает эта штука в твоей руке и наводит не на самые хорошие мысли. Да, пугает! Ну, конечно, по Каю это совсем не скажешь. Он улыбается, пока Кэрри в смущении прячет хлыст за спиной, будто это может ей чем-то помочь. — Лучше, я.... — Прогуляемся? — одновременно произносят они. — Ладно, — Кэрри усмехается и хочет засунуть хлыст за пояс, но ее руку перехватывает Кай, чтобы рассмотреть оружие. Мягко перехватив его и кинув на землю, он переводит взгляд на девушку и целует ее. Кай целует Кэрри. Кай целует Кэрри, и, конечно, мир для нее не останавливается, время не поворачивается вспять, тело не слабеет от неожиданности, и не наступает вечная тишина, как в дешевых романах в глянцевых переплетах, но черт возьми, — мир для нее останавливается, время поворачивается вспять, тело слабеет от неожиданности, и наступает вечная тишина. Кай целует Кэрри нежно, целует так, будто только этим всю жизнь и занимался, так уверенно, просто и невероятно. А Кэрри? Кэрри уже здесь нет, она упала-разбилась-воскресла и снова упала и разбилась, запутавшись в его волосах. Кай отрывается от нее и смеется над ее растерянным, но, похоже, довольным видом, и, не давая сказать ни слова, вновь целует ее. И из-под ног Кэрри улетает земля, когда ее глаза застилает плотным туманом. Она теряет силы и падает, вот только теперь уже по-настоящему, и — Боже! — в голове промелькнула ужасная догадка. Свет погас.

***

Серый обшарпанный потолок — это первое, что видит Кэрри, когда открывает глаза. Поворачивает голову, вспоминая произошедшее, не веря этому, не желая верить, но она видит сидящего на полу Кая, опирающегося на стену. Ее взгляд останавливается на сигарете в его пальцах. Твою мать. Кай... Так обманул ее. Так легко! Как дуру... — Не ожидала? Его тон насмешлив, как и глаза. Кэрри поворачивает голову обратно, вперивает взгляд в потолок. Да, она не ожидала. — А что ты ожидала, Кэроди? Доброго парня, за которого ты выйдешь замуж и от которого нарожаешь кучу орущих личинок? А ты этого достойна? Ты вообще чего-нибудь достойна? Боже, он инкуб. Боже... Он тварь. Встает и подходит ближе, пока она приподнимается на железном столе. — Я лучше тебя. Я убивала таких, как ты. Я избавляла мир от тварей. Ее голос дрожит от страха и пережитого шока, от глубокого разочарования. Его же голос резок, слова отскакивают от серых стен, как мячи. И Кэрри удивляется, как она могла не замечать раньше этой жесткой красоты, сквозящей во всех его чертах, во всем нем, его сущность. — Да... — крик срывается на тихий хриплый шепот. – Да, я помню. Ты убила несколько тварей. И из них несколько моих друзей. Знаешь, почти братьев. А теперь ты в моих руках. Полностью моя. Одного ты убила своими руками. И подписала этим себе смертный приговор. Я убью тебя. Я поклялся убить эту милую девочку с длинными волосами, — Кай провел рукой по светлым прядям. — И вечно смеющимися глазами, — резко он наматывает ее волосы на кулак и дергает вниз, дыша ей в губы. Из горла Кэрри раздается хрип, смешанный со стоном, и он почти глотает его. — Больно? Это хорошо. Смотри мне в глаза. Вот так, Кэроди, молодец. — Убей меня сразу, чего ты ждешь? Боже, ей так страшно и больно, и не только снаружи, но и внутри. Она чувствует, как ненависть жжет ранку на разбитой губе. Кай смеется. Смеется так зло, откуда столько злости в этом чистом смехе?! Похоже, она плачет. Причем уже давно, доставляя ему удовольствие своими слезами, давится ненавистью. — Убить? Не-е-ет. Я еще не наигрался. И потом, мне нужна еще одна вещичка, а я знаю, что она у тебя. Она была у твоей подружки, ты должна благодарить меня за то, что я сохранил ей жизнь. — Ты?.. И это был ты!  Кэрри размахивается для удара, но Кай перехватывает ее кулак, и пощечиной сбивает ее с ног. В его взгляде холодная ярость. Она падает на пол и сразу же пытается встать. — Глупенькая Кэроди! Разве ты не чувствуешь, как ты слаба? — Мое имя Кэрри. Кэрри поднимается на ноги, но тут же получает еще одну пощечину, более сильную, коротко ахает, но теперь Кай подхватывает ее, когда она падает и прижимает к себе. — Тихо-тихо, милая. Мне лишь нужен амулет. Его ладонь ползет по ее телу, ощупывая медленно, по-змеиному. Девушка тихонько всхлипывает, зажмурившись. Почему?.. Как она могла пропустить... А что пропустить? Мысли кружатся в голове бешеными стрижами, не давая ни покоя, ни ясности. — Умная девочка, ты, конечно, не носишь его с собой, да? Ох, не надо плакать. Хотя... плачь. Меня радует это. Кай берет ее на руки, как ребенка, и укачивает, а она уже без сил, без памяти, прижимается к нему. Кай опускает ее на пол и целует тягуче, будто мажет тост медом. Глаза Кэрри застит туман, ее охватывает эйфория.