"Ваше время еще не закончено". Великое пророчество.

В очередной раз Кристен проснулась от ярких лучей солнца, которые каждое утро проникали в камеру сквозь решетки единственного окна и слепили глаза. Но тогда она еще не знала, что это утро окажется действительно переломным во всей сложившейся цепочке событий. Все эти дни девушка не могла найти себе места. Ее эмоциональное и физическое состояния были на грани срыва. Тело воительницы за все дни, проведенные в камере, истощалось все больше и больше. Запах, стоявший в помещении после смерти короля, вызывал ужасную тошноту. А питаться этим хлебом, из-за нехватки которого скончался Каспиан, девушка не могла себе позволить. Ее определённо мучила совесть, оправданий же себе на этот счет Кристен теперь не находила. Единственное, ради чего она жила, находилось внутри неё, и где — то на подсознательном уровне понимала: нужно есть через силу. Но не могла. Кристен также не знала, что скажет остальным королям, если ей удастся выбраться из заключения, какие нужно подобрать слова, дабы хотя бы остаться помилованной. Все эти размышления заходили в тупик и еще сильнее нагнетали обстановку. И даже это утро началось для нее уже по традиции с этих же мыслей. В конце концов, девушка снова открыла глаза, аккуратно села, облокотившись спиной на стену и на минуту остановила взгляд на дальнем углу камеры. Они даже не соизволили убрать тело, и дать нарнийцам проводить своего короля в последний путь по правилам. «Они ждут, пока со мной случится то же самое,» — пронеслось в голове у Кристен. В глазах стояли слезы, но девушка старалась каждый раз себя сдерживать, понимая, что может навредить наследнику. Лишь дважды она дала себе слабину после кончины друга. Теперь же Кристен мучали вопросы о событиях на воле. Вторая неделя заключения подходила к концу, однако ни малейшей весточки от нарнийцев. Ведь если друзья оставили на такой срок их здесь, значит возникли серьёзные проблемы. По этому поводу Кристен переживала больше всего. Всё, что оставалось девушке — жить дальше и ждать. Все планы побега были ничтожны, а теперь и абсолютно неосуществимы. Кристен была настолько обессилена, что второй день не могла подняться со своего импровизированного ложа в виде сена. Девушка пристально уставилась на дверь. До нее с самого утра доносились раздраженные голоса тельмаринских стражников. Но разобрать смысла их слов совсем не получалось. Через пару минут дверь громко заскрипела, когда в замочную скважину вставили ключ.  — «Наверное, очередная дневная порция,» — подумала девушка и бросила взгляд на стоявший рядом с ее ногами жестяной поднос, к которому еще со вчера она так и не притронулась. Но к большому удивлению, когда распахнулась дверь, из-за нее появился не один стражник, как обычно, а три.  — Связать её, — крикнул басом один из них, указывая на Кристен, а затем подошёл к телу короля. Тельмарин брезгливо, двумя пальцами приподнял плащ, которым было укрыто тело, и тут же отпустил, отвернувшись. Кристен было дернулась от его действий в руках стражников, но на ней моментально ещё сильнее утянули веревки. Даже подумать о возможности бегства сил уже не оставалось.  — Его тоже забираем, только тщательно замуруйте, — добавил главный стражник, размахивая одной рукой, а другой указывал на тело короля. — Младший король все-равно не в курсе ещё, что он отошел. — он злорадно усмехнулся, обнажая свои золотые зубы. Разум девушки затуманился после сказанных им слов. Почему речь идет только про Справедливого короля? Что-то явно случилось с Питером, она теперь окончательно в этом убедилась. Через пол часа Кристен ослепил яркий свет солнца. По щекам произвольно покатились слезы счастья. Простого счастья оказаться вновь за пределами этой сырой камеры. Даже казнь теперь была не страшна ей, достаточно было еще раз взглянуть на яркое нарнийское солнце и голубое небо с облаками. Она не осознавала, куда ее везут, остерегаясь даже подумать о самых страшных исходах этого дня. Когда конвой остановился у брода, девушку вытащили из тележки и бросили на камни. Ухмыляясь, один из стражников надел на ее лицо повязку. О мыслях этого человека догадаться не составляло особого труда. Остальные также поддержали дружным смехом, но их прервал громкий отдаленный крик. Впервые за все это время Кристен подняла свои глаза и посмотрела на другой берег. Это были нарнийцы во главе с королём Эдмундом. Радоваться было рано, но даже поверить в то, что все происходящее не сон, очень сложно. Заложницу моментально посадили в лодку рядом с телом короля, и по взаимным командам обоих сторон с каждого берега отправились лодки с заложниками. Девушка сидела на коленях в углу лодки, с ужасом озираясь по сторонам. От нарнийцев к ней приближалось около двадцати лодок, в которых обезумевшие люди гребли с сумасшедшей скоростью, убираясь прочь из плена.  — Кристен, бери весла! — вдруг послышался озадаченный голос Справедливого короля. Девушка снова осмотрелась по сторонам в поисках острого предмета, но лишь отчаянно показала связанные руки. Тут же в реку нырнули трое нарнийцев, подхватили лодку и стали толкать ее как можно скорее к берегу. Взаимный обмен состоялся. Когда лодка наткнулась носом на камни, Эдмунд ринулся к ней. Одним движением руки король поднял плащ, покрывавший тело, и с ужасом узнал в нем своего друга, подтвердив изначальные догадки. Стояло только появиться на горизонте тельмаринам, как Эдмунд заподозрил неладное в транспортировке заложников. От безысходности, он направился к Кристен, которую уже успели полностью освободить от веревок. Девушка совершенно без сил опиралась на камни, чтобы не рухнуть, и вытирала грязным рукавом все слезы со своего лица, которые не переставая текли градом. В ее глазах король прочитал весь ужас произошедшего, безмолвно подошел к воительнице, поднял ее на руки, прижав как можно сильнее к себе, успокаивая, и понес в сторону лошадей, чтобы как можно быстрее доставить девушку в Кэр-Параваль. По дороге ко дворцу Кристен уснула спокойным и умиротворенным сном в руках младшего короля. Эдмунд с жалостью поглядывал на это хрупкое создание, которому пришлось пережить возможно самые ужасные две недели в жизни. И тут же вспоминал про друга. Он чувствовал несоизмеримую вину перед ним и всем своим народом. Эдмунд нервно сглатывал, когда перед глазами в его воображении стали мелькать картинки воспоминаний того страшного дня назначения Каспиана и Кристен в разведку. Возможно, если бы он пришел на помощь хотя бы на пару дней раньше, пятый король остался бы жив. Но он не знал всей правды, которую могла рассказать ему лишь девушка, мирно спящая в этот момент на его плече. До Кэр-Параваля отряду удалось добраться лишь к утру следующего дня. Кристен охватил жуткий страх, когда Эдмунд подал ей руку, чтобы спуститься с лошади на землю. Стараясь не показывать своих опасений, девушка на ватных ногах отправилась вслед за королём внутрь замка. Огромное помещение наполовину пустовало. Основная часть дворца еще находилась в своих комнатах, лишь кухарки и садовники сновали по коридорам, с радостью кланяясь своему королю по пути. Отряд передвигался все это время молча, опасаясь проронить лишнее слово. Вдруг Эдмунд резко остановился рядом с одной из женщин и после положенного приветствия впервые заговорил:  — Будьте добры, сопроводите даму в комнату, чтобы она смогла привести себя в порядок и принесите все для этого необходимое, — обратился он к женщине, а затем повернулся к Кристен. — Мы будем ждать тебя на завтраке через час. — впервые за все это время король улыбнулся, но девушке была заметна наигранность. Монарх был явно озадачен и опечален. Без лишних слов он направился в свои покои, закрывшись на засов наедине с собой. Впервые спустя долгое время Эдмунд встретится со своей семьей. До сих пор он не нашел слов, чтобы сообщить Сьюзен страшную весть. К обеду Кристен явилась последняя. Отворив огромные двери в зал, девушка с опаской переступила через порог. Перед глазами предстала картина падающей на колени от горя Сьюзен, которую Эдмунд из всех сил пытается прижать как можно крепче к себе, опускаясь на кафельную плитку рядом с ней. Старшая королева начинает биться в истерике, оставляя правила приличия на второй план. Казалось, ее крик отдаётся на весь дворец, что даже не осталось ни одного нарнийца, который еще не узнал о самом страшном горе для страны. Люси стояла рядом, оперевшись руками на стол и опустив голову. Ее плечи содрогались от рыданий, сдерживать которые она была не в силах. Семью Пэвенси в этот момент заполнил траур, не оставивший в их сердцах места. В голове Кристен сложился пазл об увиденной ситуации: Эдмунд только что объявил о смерти короля Каспиана. Она стояла и не могла пошевелиться, чувство вины во всех страданиях этой семьи одолевало все больше и больше. Девушке не позволяла совесть вторгаться в горе этих людей и еще больше усугублять ситуацию, ведь тот, кого они оплакивают, фактически отдал свою жизнь ради ее. Из-за вернувшихся воспоминаний по щекам Кристен снова покатились горькие слезы, она больше не могла молча смотреть на королев и короля. Хотелось упасть перед ними на колени и рыдать от вины вместе. Но девушка лишь медленно развернулась, собираясь покинуть помещение. В этот момент повернулась Сьюзен, пытаясь подняться на ноги. Кристен моментально остановилась и буквально вжалась в дверь, прикрыв от страха глаза и заслонив руками уже виднеющийся живот. Королева тут же настигла девушку и была готова замахнуться на нее от отчаяния. Сьюзен было больно видеть эту обычную горожанку живой при том, что ее муж, истинный нарнийский король, погиб. Прежде всего ее сын потерял отца в эту минуту, от этого сердце матери разрывалось на мелкие кусочки еще быстрее. Эдмунд успел снова схватить сестру, дабы уберечь ни в чем невиновную девушку. Он понимал каждую из них, ему самому было больно, но все свои эмоции пытался сдержать внутри.  — Убирайся отсюда! — обессиленно выкрикнула Сьюзен, хватаясь за руки брата своими. — Чтобы духа твоего не было на территории Нарнии! Иначе я тебя собственными руками казню! — королева снова упала на колени, закрывая лицо руками от подступившей истерики.  — Кристен, уходи, — намного мягче прошептал, еле двигая губами, Эдмунд. Девушка моментально вылетела из обеденного зала и побежала в выделенную ей комнату, периодически спотыкаясь об подол длинного платья. Добравшись до двери, она закрыла ее на большой засов, села за стол и начала писать письмо. Так же быстро Кристен отправилась по всему дворцу искать комнату Великолепного короля. Она не могла оставаться более в Кэр-Паравале, но уйти, не объяснившись, нельзя. Он будет искать. Он обещал. Озираясь по сторонам, чтобы никто не заметил, девушка тихо отворила дверь покоев Верховного короля, проскользнула внутрь и наконец немного выдохнула. На большой кровати, стоявшей в другом конце помещения, лежал, не двигаясь, король. Ее король. Кристен моментально подлетела к его кровати, опустившись на колени рядом с его изголовьем. Голубые глаза были закрыты, все тело мучилось в жуткой горячке. Питер не подавал никаких признаков жизни. В голове девушки снова возникли воспоминания о последних днях Каспиана, который точно также лежал и не двигался, а потом… потом отправился в мир Аслана. А сама она тогда отсиживалась в противоположном углу и наблюдала за всем этим, потому что таков был его приказ. И сейчас происходит тоже самое. Кристен не остается помочь выкарабкаться своему королю, она снова сбегает. Думает, так будет правильнее.  — Питер, я буду оберегать его, обещаю, а ты обязательно должен поправиться, — держа его за руку, шептала она, одновременно вытирала подступавшие слезы. — Ведь ты меня не слышишь… — удивлялась сама себе. В коридоре усиливающиеся с каждой секундой голоса. Кристен моментально поцеловала на прощание Питера в сухие от болезни губы, положила рядом с ним свое письмо и, испугавшись, тут же отошла на несколько шагов от кровати короля. В комнате появились не менее удивленные Эдмунд и Люси. Чтобы хоть как-то защитить себя, Кристен несмело подняла руки. Король медленно стал приближаться к испуганной до потери пульса девушке, вытягивая перед ней одну свою руку.  — Я не виню тебя, Крис, — обратился он к ней, даже улыбнувшись на секунду. — Давай выйдем? Воительница, замешкавшись, кивнула. Люси выдохнула, присев на кровать, и посмотрела на старшего брата, который до сих пор не приходил в себя после отравления. Прикрыв за собой дверь, Эдмунд направился к спасенной девушке, с которой им давно надо было обсудить всю сложившуюся ситуацию. Кристен же недоверчиво вжималась в стену, даже не подозревая, о чем пойдёт разговор.  — Не бойся меня, пожалуйста, — начал молодой король. — Прости за мои слова и слова сестры, сказанные в обеденном зале. Но я хочу знать правду, как скончался Каспиан. Девушка коротко и быстро пересказала события, случившиеся в тельмаринском замке. А затем резко остановилась. Эдмунд пребывал в недоумении, что-то явно обдумывая в голове. Он понял, какие ужасы пришлось пережить этой девушке, чувство вины стало давить на него еще сильнее.  — Ради Аслана, прости, Кристен, — резко опускаясь на колени рядом с ней, заговорил Эдмунд. — Я не мог прийти вам на помощь раньше. На мне осталось три обезглавленных войска. Питера отравили, но лекари говорят, он идет на поправку, Михаэл ушёл в оборону. И как только мы разбили тельмаринов, я, клянусь, сразу же исполнил договор с лордами на обмен пленными. Кристен половину сказанных им слов не слушала, пытаясь поднять короля с колен.  — Умоляю, Ваше Величество, встаньте, мне не за что вас прощать, — рыдала она. Эдмунд, однозначно, удивился такому официальному обращению, ему вдруг стало стыдно.  — Пожалуйста, называй меня просто по имени, — обратился он, на что девушка растерянно кивнула.  — Это мне стоит просить прощения перед всей вашей семьей. И ты меня прости, Эдмунд, за то, что не рассказала всего тогда, не говорю сейчас, и не скажу после никому, — Кристен опустила взгляд в пол и сложила руки на груди, определенно стесняясь говорить в такой обстановке с королем. — Вот, это Каспиан успел спрятать перед тем, как нас схватили. — шепотом продолжила она, вытягивая из-под накидки сверток бумаг, положила их в руки Эдмунда. — Теперь вам это безусловно пригодится. Прощай, Эдмунд… Воительница сделала несколько шагов спиной назад, наблюдая за реакцией короля, который оставался на своем месте в недоумении, рассматривая пергаменты. Он не придал значения последним словам девушки, поэтому вовсе не видел, как она покинула коридор, а затем и территорию замка. Кристен с печалью в последний раз обернулась на виднеющийся из-за гор Кэр-Параваль и скрылась из виду за кронами густо растущих в лесу деревьев. Она знала куда идти, и что там ее никто не найдет. Уже к сумеркам девушка добралась к назначенному месту. По ее мнению там должно было быть безопасно. Это дом ее родителей. Однако, в воспоминаниях все представлялось совсем не так, как в жизни. От сооружения, служившего в раннем детстве надежной крепостью, остался лишь пепел. Вся деревня была сожжена до тла тельмаринами уже долгое время назад, ведь считалось, что в ней жили предатели своего народа, породнившись с врагами. Девушка шла по пепелищу, пытаясь узнать родные сердцу места. На небольшом пригорке в хаотичном порядке лежали разбросанные остатки предметов быта, многие из них наполовину обгорели. В очередной раз воспоминания об убийстве родителей на глазах маленькой девочки промелькнули перед глазами, будто случившееся произошло только что на яву, а не более десяти лет назад. Однако, время не излечило все раны прошлого. Все также больно принять эту потерю и жить дальше, а не просто существовать. Так она думала до встречи с Верховным королем. Он изменил ее полностью, не оставив ничего от прежней Кристен. Разрушил стену внутри ее души, которую она все эти годы составляла по кирпичикам, убеждая, что защищать должна она, а ее. Неправильно было бы называть теперь эту девушку воительницей, хотя данный статус стал настолько привычен. Она стала хрупкой и беззащитной, ведь рухнула стена безразличия, за которой скрывалась такая полярно противоположная личность. Надежды на надежный кров над головой пали, как и ее внутренняя стена. Оставался один единственный вариант, поэтому Кристен отправилась на свой страх и риск в тельмаринскую деревню. В Нарнии стояла глубокая ночь. Лишь полная луна освещала тёмное небо, на котором в этот день нельзя было найти ни единой звезды. Несмотря на это, В Кэр-Паравале только поднялась вся суматоха. Всю Нарнию заполнила скорбь. Народ решил как можно скорее проводить своего короля в страну Аслана, считая упущенное и без того время непростительной ошибкой. Погребальное мероприятие было назначено на предстоящее утро. Успокоить и привести в себя королеву Сьюзен оказалось чрезвычайно сложной задачей. Молодую мать лекари напоили разнообразными успокоительными, дежуря по очереди возле покоев Ее Величества. Всю ночь Сьюзен не могла прийти в себя, пребывая в ужасном бреду. Королева снова видела сны, которые мучали ее во время нахождения в Лондоне в больнице. Он зовет ее. Зовет к себе. Она слышит его голос, не в силах устоять на месте. Хочется бежать к нему, как можно быстрее. Они все ей нагло врали: любовь всей ее жизни жива и будет жить вечно в ее сердце, ибо любящее сердце безгранично. Он снова зовет. Она бежит, не оглядываясь. Знает, что нельзя идти навстречу — плохая примера. Бежит. Он совсем рядом, на расстоянии вытянутой руки. Улыбается ее любимой улыбкой. Карие глаза блестят на солнце. Темные волосы развевает лёгкий морской ветер. Они стоят на берегу моря. Он берет ее за руки, пристально смотрит в глаза, качает головой и говорит:  — Ты совершила огромную ошибку. Я никогда не покину тебя без везкой на то причины, — он постепенно отпускал ее руки, медленными шагами отдаляясь в противоположную сторону. Вся ее радость резко сошла на нет. Она стала недоверчиво вертеть головой в разные стороны.  — Нет, не уходи! — закричала она ему вслед. — Ведь я люблю тебя… Сьюзен резко глубоко вдохнула, поднимаясь на кровати. До сих пор путая реальность со сном, она качала головой. Королева боялась открыть глаза, дабы не отпускать как можно дольше образ любимого.  — Но ты покинул! — закричала она на всю комнату, закрыв лицо руками. На королеву вновь нахлынула истерика. Тут же подбежали сиделки, пытаясь снова успокоить Ее Величество. Кристен из последних сил искала глазами тот самый дом. На улице уже светло, поэтому она очень торопилась. Отворив калитку, девушка стала громко и настойчиво долбить в деревянную дверь. Через пару минут ей все же отворили.  — Кристен? — не мог поверить своим глазам после сна мужчина, стоявший теперь напротив. — Где ты пропадала? Девушка моментально прошла внутрь дома и захлопнула за собой дверь, игнорируя предшествующие вопросы.  — Ты должна объясниться, — настаивал на своем хозяин, поставив руки в бока. Кристен с удивлением развернулась к нему лицом и заговорила:  — Хорошо, — пожала она плечами. — Я жду ребенка, и мне не к кому кроме тебя обратиться.