Blinded

— Шарлотта! Уже восемь утра, у тебя сегодня гольф с Родни! — простонала я, накрыв лицо подушкой, заглушая сердитый голос мамы. Сегодня я не была в настроении разговаривать с кем-либо. Особенно с Родни. — Шарлотта! — услышала я, спустя несколько минут, когда снова уснула, после чего последовали тяжелые шаги, приближающиеся с каждой секундой. Я была близка к тому, чтобы задушить себя подушкой, но, к моему сожалению, в этот момент в комнату зашла мама. Я легла поудобнее на кровати, натянув на себя одеяло, полностью исчезая под ним. Запах лаванды заполнил мой нос, когда я плотнее укуталась. Шторы в моей комнате были уже открыты, из-за чего солнечные лучи ярко освещали мою комнату, в особенности кровать, от чего я невольно поморщилась. — Шарлотта Мэри, почему я всегда должна умолять тебя, чтобы ты встала? Тебе нужно собираться, сейчас же! — крикнула мать, подходя к моей кровати и срывая с меня одеяло, от чего у меня по коже побежали мурашки. Я как могла старалась не злиться на неё, но это оказалось слишком тяжелым заданием. — Можно я останусь дома сегодня? Чувствую себя нехорошо, — солгала я, садясь на кровати и прижимая руки к животу, делая вид, словно мне больно. Мама лишь сузила глаза, и ушла в сторону гардеробной, доставая от туда пару розовых бридж, белую футболку с V-вырезом и ветровку. Похоже, она не поверила в мою маленькую ложь. Кинув одежду на кровать, она снова вернулась к поиску, вероятно, кепки. Я молча сидела, наблюдая как она продолжает перебирать вещи моего гардероба. — Ну почему ты не можешь одеваться, как дети Донны или Кейтлин? У них всегда одежды из последних коллекций и… О Боже мой, ты только взгляни на это! Что это еще такое? — воскликнула она, выходя из гардеробной. Она двумя пальцами держала за воротник мою футболку с The Beatles, словно это была мертвая крыса. Я спрыгнула с кровати, и выхватила у неё футболку, прижимая её к груди. В её глазах читалось раздражение, когда она приподняла идеальную бровь. Я безо всяких эмоций посмотрела на неё. День только начался, а она уже пытается испортить его. Она вышла из комнаты, бурча себе под нос что-то вроде «Она даже не пытается». Затем, на пути к лестнице, она выкрикнула: — Будь готова к половине десятого! Я издала тяжелый вздох и упала на кровать, с ужасом ожидая встречи с Родни. Он был единственным ребенком лучших друзей моих родителей, Фултонов, и такой же самоуверенный сноб, как каждый, с кем общались мои родители. Поднявшись с кровати, я направилась в ванную, крепко зажав в руке одежду. Я почистила зубы и взглянула в зеркало, разглядывая свое отражение. Мои волнистые светло-каштановые волосы были в полнейшем беспорядке, из-за чего я выглядела просто смешно. Я провела пальцами по заметным темным кругам под глазами, вспоминая о событиях прошлой недели. — Это не правда. У тебя есть другие причины, почему ты куришь, — произнес он, продолжая наблюдать за мной, немного сузив глаза. — Ты ничего не знаешь обо мне, — ответила я раздраженно. — Мне и не нужно о тебе что-то знать, чтобы быть уверенным, что курение — это плохо. Почему Луи так заботило, курю я или нет? Уверена, если родители узнают о моей пагубной привычке, они тот час же отправят меня в реабилитационный центр. И не стоит забывать, что для них это будет настоящим позором, если кто-то узнает, что они со мной общаются. Но, как бы я этого не хотела, все же нужно признать, Луи был прав. У меня были свои причины. Иногда это было очень тяжело, когда ты понимаешь, что тебе нужно быть идеальной двадцать четыре часа в сутки и семь дней в неделю только ради имиджа своих родителей, которым было на меня наплевать. Так, однажды я поняла, что с меня достаточно и решила, что пора сделать что-то, что совсем не вписывалось в мою идеальную жизнь. Я начала курить, и у меня не было причины, почему нужно было бросить. Одна лишь мысль о Луи вызывала у меня улыбку. Так глупо. Мне никогда ни один парень не был так интересен. Можно было подумать, что я влюблена в него. Он был таким раздражающим, но в то же время привлекательным, соблазнительным. Я бы никогда не смогла забыть ту ночь, как бы ни старалась. Да, я думала о нем, как о несерьезном молодом человеке, но он так отличался от тех, кого я когда-либо встречала. Зайдя в душевую кабину, я позволила горячим каплям покрыть мою кожу, от чего у меня по телу побежали мурашки. Какая ирония. После успокаивающего душа, я оделась и не смогла устоять, чтобы не зайти в самый дальний угол гардеробной, где лежал черный пиджак. Я прижала его к груди, крепко обняв. На ткани все еще оставался его запах. Я точно сумасшедшая, если позволяю маленькому лучику надежды завладеть моим разумом. Лондон — огромный город. Разве есть хоть малейший шанс, что мы с ним встретимся снова? Глубоко вздохнув, я повесила пиджак обратно на вешалку, подальше, чтобы никто не увидел. Перед тем как спуститься на первый этаж, я достала из-под кровати камеру. Мне всегда нравилось фотографировать, и не так важно, что именно: природу, моделей, мероприятия. Я была хороша во всем. Мои родители, разумеется, никогда не одобряли моего увлечения, и, по правде говоря, они думали, я давным-давно забросила это, но на самом деле я пропускала игры в гольф, которые проходили один раз в неделю, только для того, чтобы сделать несколько снимков, гуляя по городу. Я убедила Родни, что это из-за моих «медосмотров», и он такой идиот, что поверил. Я спустилась вниз, где меня уже ждала нетронутая тарелка овсяной каши. Все было в точности, как вчера. И позавчера. И за день до того. Моя жизнь была слишком предсказуемой, каждый день был похож на предыдущий, словно в невероятно скучном расписании. Я поморщилась от такого меню моей мамы, которая была помешана на своем внешнем виде, и решила, что позже зайду в закусочную и закажу блинчики. Без ведома родителей, разумеется. — Доброе утро, пап, — произнесла я, заходя в кабинет отца, где он, как и всегда, был занят за компьютером. Его очки для чтения сползли на самый кончик носа, а взгляд не отрывался от экрана. Губы растянуты в оскал, к которому я уже так привыкла. Он поднял свой взгляд и понимающе кивнул, не утрудившись подняться со стула, чтобы подойти к дочери и обнять её или спросить, как дела. Я, вздохнув, вышла из комнаты, пройдя мимо мамы, которая разговаривала по телефону с каким-то клиентом. — Мам, я… — но она меня остановила, подняв руку, давая мне знак замолчать. Не тратя зря времени, я выбежала из дома, громко захлопнув за собой дверью. Вот, что я так ненавижу. Мои родители были настолько деловыми, что даже когда они разговаривали друг с другом, их единственной темой была работа. Они не любили друг друга, они любили работу друг друга. Я покачала головой, отгоняя от себя подобные мысли, и направилась в сторону закусочной. Я просто обязана провести этот день отлично. И возможно, только возможно, Лондон докажет, что он не такой большой, как я думала.

***

Я прислонилась к грубой коре дерева, и провернула объектив, настраивая фокус. Напротив меня, бегали несколько детей, играя в футбол. Я смотрела как они смеялись, передвигали своими маленькими ножками, бегая по полю; улыбки на их лицах создавали идеальные кадры для моей камеры. Я и не заметила, как улыбаюсь вместе с ними, пока не переместила свою камеру от лица обратно на бок. Я шла по беговой дорожке, одновременно играя с камерой. Я поднесла её к лицу, настраивая диск режимов, выбирая наиболее подходящий, чтобы сделать фотографию маленькой синей птички, удобно разместившейся в гнезде на одной из веток дуба. Я замерла, стараясь сделать как можно более удачный снимок, наклоняя камеру под разными углами. Природа — одна из моих любимых тем для фотографий. Её нетронутая красота заметно отличалась от того, что мне приходилось испытывать за всю мою жизнь. До этого все было слишком роскошным, и таким неестественным. Некоторое время спустя я услышала едва различимый звук гавкающей собаки, но решила проигнорировать его, стараясь сконцентрироваться на птице. Делая фотографии, я невольно задумалась, как сильно мне этого не хватало. Я хотела быть фотографом, а не врачом или юристом, как того хотели мои родители. Такая жизнь была не по мне, я никогда не была предназначена для чего-то подобного. Я не удосужилась вытереть слезы, стекавшие по щекам, решив, что это очень глупо с моей стороны, позволить себе так легко расплакаться. Такая простая мысль не должна так действовать на меня, но, к сожалению, это случилось. Прежде чем я успела что-либо понять, в поле моего зрения мелькнула золотистая шерсть, после чего я шумно упала на землю. Как и моя камера. Я быстро вытерла слезы, шумно ловя воздух, когда увидела камеру, разлетевшуюся на мелкие кусочки. Я подняла взгляд в поисках того, по чьей вине это произошло, чтобы накричать на него, но увидела лишь собаку. Золотистого ретривера, если быть точнее. Я медленно поднялась на ноги, пока собака восхищенно наблюдала за мной, следя за каждым моим движением своими большими карими глазами. Я подняла с земли то, что осталось от моей камеры, и медленно, насколько это было возможно, сделала несколько шагов назад. Но это было бессмысленно, ведь собака снова прыгнула на меня, сбивая с ног, из-за чего остатки камеры снова разлетелись по асфальту. — Кыш! Плохая собака, уйди! — ворчала я, пока та облизывала мне лицо, очевидно, думая, что я от этого в восторге. Но сейчас я больше беспокоилась о своей камере. Я купила её всего год назад, когда, наконец, сумела накопить достаточно денег. Конечно, я могла попросить нужную сумму у родителей, но я сама хотела заплатить за неё. Я сделала попытку оттолкнуть собаку, и уже собралась что-то сказать, когда услышала женский крик. — Люси! Плохая девочка, ко мне! — крикнула она, в её голосе были слышны нотки злости. Расстроенная собака заскулила и отошла от меня. Она убежала к своей хозяйке. Я встала, потирая пульсирующую голову. Увидев то, что осталось от камеры, я застонала, поняв, что её уже невозможно починить. — О Боже, эта она наделала? Мне так жаль, я заплачу за все. Клянусь, она не хотела. В смысле, она очень дружелюбная собака, а я должна была присматривать за ней. Хотя, должна признать, я еще пока не поняла, как мне её усмирить, — растерянно пробормотала девушка, в чьем голосе были слышны беспокойство и смущение одновременно. Я подняла взгляд на девушку. Выглядела она не намного старше меня, с темными вьющимися волосами и карими глазами. Одета она была в черный спортивный костюм; её волосы были завязаны на затылке, открывая взору больше одежды, подходящей для прохладной погоды. Она была очень красива, из-за чего мне стало немного неловко. — Мне очень жаль, правда. Мы можем прямо сейчас пойти в магазин и купить новую камеру. Клянусь, это не… — Все в порядке, честно. Ты не виновата, — прервала её я, с каждой секундой я чувствовала злость все меньше. Оттряхнув себя от грязи, я лишь надеялась, она не заметит моих опухших и красных глаз. Она облегченно вздохнула. — Хорошо, но я все равно куплю тебе новую, хорошо? — произнесла она, приподняв бровь. Я была немного застигнута врасплох её дружественной, но настойчивой натурой. Никто раньше не разговаривал со мной так открыто. Кроме Луи, конечно. — Поверь мне, все в порядке, — настаивала я. Признаю, это абсолютная неправда, но я просто не могу позволить ей тратить деньги мне на новую камеру. Сев на ближайшую лавочку, я кинула в сумку отбитые кусочки камеры. Теперь не имело никакого смысла бережно с ней обращаться или прятать в чехол. — Я выиграла этот спор, и никаких оправданий! — счастливо улыбнулась девушка, присев около меня. — Я Даниэль Пизер, — протянула она руку. Несколько секунд я глупо я смотрела на её руку. Прошлая ночь меня научила, что доверять людям, которых я только встретила — это нормально. Это может быть началом чего-то грандиозного, но я никогда об этом не узнаю, если постоянно буду от всех убегать. — Шарлотта, — дружелюбно улыбнулась я, пожимая её руку. — Но можешь звать меня Шар. — Рада встрече, но, думаю, я предпочту «Шарлотта». Мне нравится это имя, — улыбнулась Даниэль. Её улыбка была такой же притягательной, как и её личность. — МакВерри… Почему эта фамилия мне так знакома? — спросила она, задумчиво нахмурив брови. Я стала раздумывать над убедительным ответом, наблюдая за двумя бегунами, пробегающих мимо, но остановившихся на секунду, чтобы погладить Люси. — Хм, ну, моя семья только переехала сюда… — Конечно! Знаменитые МакВерри. Я танцевала на одном из мероприятий, устроенных твоими родителями! — хлопнула она в ладоши, предавшись воспоминанием. В этом есть смысл. Когда мои родители устраивают вечеринки, они делают все, что в их силах, только бы все прошло безупречно. В том числе, приглашают танцоров, певцов, абсолютно всех. Я мысленно облегченно вздохнула, ведь она не сказала что-то на подобии «О, так твои родители невероятно богаты?» — Ты танцовщица? — поинтересовалась я, сменив тему, не желая больше говорить о родителях. Даниэль была легкой в общении, и я собиралась воспользоваться этим, учитывая, что мне нужно с кем-то поговорить. — Да, я очень люблю танцевать. Это, можно сказать, смысл моей жизни, — задумчиво протянула она. Её большие карие глаза наполнились счастьем от одной только мысли о том, что она занимается любимым делом, и это напомнило мне саму себя, когда у меня в руках находилась камера. — Если честно, я тоже преподаю танцы в центре, — призналась я. — Это очень весело. Маленькие девочки там такие милые! Танцы — еще один пункт в списке того, что меня заставляли делать родители, но в отличие от других занятий, мне это действительно нравилось. Может, танцы в моей жизни играли не такую большую роль, как у Даниэль, но это всегда помогало мне, когда я хотела очистить голову от лишних мыслей. Глаза Даниэль засветились, и она буквально запрыгала на месте, чем здорово напугала меня. — «Pineapple Studios»? Я едва успела кивнуть, но как только Даниэль заметила небольшое движение головы, она вскинула вверх руки. — Я раньше ходила туда! Моя мама отвела меня туда, когда я была маленькой, и именно там я стала заниматься танцами профессионально! — каждое её слово, словно было пропитано радостью, с ноткой ностальгии. Я засмеялась. — Это здорово! — отметила я. — Ты должна как-нибудь сходить туда со мной. Мы можем вместе провести урок! — мысль об этом вызвала у меня улыбку. Должно быть весело, к тому же, у меня, наконец-то, появился кто-то, с кем я могу проводить свободное время. Так естественно, как яркое утреннее солнце, медленно переходящее в потрясающий закат, я завела нового друга. Мы провели несколько часов, бродя по парку, разговаривая обо всем на свете. — Значит, ты говоришь, ты только переехала в Лондон. Если я не ошибаюсь, раньше ты жила в Бакингемшире? — задала вопрос Даниэль, когда мы остановились возле её машины, облокотившись на неё. — Верно, — кивнула я. Я всю жизнь провела в Бакингемшире. Там проживали такие же семьи, как у меня, поэтому я была безгранично счастлива, когда мне сказали, что мы переезжаем. — И как тебе Лондон? — По правде говоря, я не часто выходила в город со дня нашего переезда, что было недели две назад. Но этот парк — определенно мое любимое место, — произнесла я, обведя взглядом безумно красивый парк. Высокие деревья, покрытые тонким слоем снега, и хрустящая трава, напоминали мне о детстве. Раньше я приходила в этот парк каждый раз, когда мои родители приезжали в Лондон. — Правда? Я буду очень рада, если ты согласишься прогуляться со мной как-нибудь. И, я так полагаю, ты здесь никого не знаешь? — в голосе Дани было слышно неподдельное любопытство. Она была права. Я здесь совершенно никого не знала, по крайней мере, из тех, с кем бы я действительно хотела провести время. — Я только «за»! И да, боюсь, я не самый… общительный человек, — смущенно засмеялась я. Но это было правдой лишь частично. Главной причиной был мой страх. Каждый раз, когда я открывала рот, дабы заговорить с кем-то, они узнавали меня. Я хотела дружить с тем, кого бы не волновало то, что я дочь знаменитых родителей. Проведя несколько часов с Даниэль, она доказала мне, что она именно такой человек. — Что же, я очень польщена, что я твой первый друг, Шарлотта! — радостно воскликнула Даниэль. — Так и есть! — я была рада не меньше её; мы обе рассмеялись. Мне нравилась Даниэль. С ней было очень легко. Общение с ней было естественным, и мы рассказали друг другу, наверное, сотни шуток. — Слушай, завтра вечером я встречаюсь со своим парнем и его друзьями, не хочешь к нам присоединиться? Думаю, ты заслужила хорошо поразвлечься, — спросила она с надеждой во взгляде. Мои глаза расширились, и я сложила руки на груди. — О, нет, я не думаю… Даниэль быстро покачала головой, издав легкий смешок. — Нет, что ты, я совсем не то имела в виду. Мы думали устроить вечер кино. Это у моего парня дома, мы можем встретиться прямо там, ты согласна? Я была не очень хороша в знакомствах с людьми. А тот факт, что друзья её парня, скорее всего, одни парни, заставлял меня изрядно понервничать. Что, если я им не понравлюсь? Или опозорюсь? Я еще немного подумала над приглашением. — Ты уверена? Я не хочу вам мешать, в смысле, это же твои друзья. Они не будут против? — Совсем нет, они любят большие компании, — она вытащила из сумки клочок бумаги с ручкой, и что-то написала, прежде чем сложить его и протянуть его мне. — Здесь мой номер. Напиши мне чуть позже, и я отправлю тебе адрес. Я нерешительно взяла у неё бумагу, положив его в сумку. — Спасибо, Даниэль. Ты, кажется, говорила, встреча дома у твоего парня? Как его зовут? Я бы хотела знать, прежде чем появлюсь у него на пороге. — Лиам, — мечтательно ответила она, закусив нижнюю губу, стараясь сдержать улыбку. — Ты очень любишь его, да? — глупо произнесла я. Её жизнь казалась такой идеальной: её работа — это то, что она любит больше всего, у неё есть любящий парень, и что не менее важно, она принимала собственные решения. Чего еще стоит желать? — Да, люблю, — тихо ответила Даниэль, отводя в сторону взгляд, когда скромная улыбка коснулась её губ. Я улыбнулась вместе с ней, радуясь, что у неё есть кому делать её счастливой. Одна только мысль об этом была мне незнакомой. Я никогда не встречала парня, который бы действительно заботился обо мне, только не так как, мне кажется, Лиам заботиться о Даниэль. — Итак, Шарлотта, я понимаю, ты, вероятно, не хочешь говорить об этом, но ты плакала ранее… — Я надеялась, ты не заметишь, — кивнула я, говоря правду. — Чем бы это ни было, я не стану осуждать тебя, а наоборот, хотела бы помочь тебе, — сказала она, утешающее положив руку мне на плечо. — Спасибо, Даниэль. Я очень ценю это, — улыбнулась я, чувствуя себя по-настоящему счастливой спустя долгое время. Я видела, как Люси радостно подбежала к нам с Даниэль, и стала бегать вокруг нас. — Это не проблема. У меня есть чувство, что тебе понравиться в Лондоне, Шарлотта. Это я могу тебе гарантировать, — ответила Даниэль, её гордая улыбка давала мне знать, она точно знает, о чем говорит. Я очень надеюсь, Даниэль. Я очень надеюсь, что ты права. — Я тоже надеюсь на это. Спустя еще несколько минут разговоров, мы попрощались друг с другом и разошлись своими дорогами. Последнее, что меня сейчас волновало — как выбраться завтра из дома, чтобы об этом не узнали мои родители, по большей мере из-за того, что я уже давно стала в этом экспертом. Ночи, когда я тайком сбегала из дома, чтобы провести время в парке или в закусочной с книгой в руках, оправдали себя. Меня больше беспокоило, как мне завтра вести себя у Лиама. Нервно перебирая пальцами, я поняла, что мне не стоит так переживать, а немного веселья пойдет мне только на пользу. В моей жизни начались перемены, и Лондон оказался полон сюрпризов, о которых я и не подозревала.