По ту сторону

      На следующий день Хиддлстон вылетел в США, впереди его ожидало полтора месяца съемок. Откровенно говоря, он как никогда радовался предстоящей рабочей поездке: ему хотелось верить, что смена места поможет ему привести мысли в порядок и избавиться от свалившихся переживаний. Страшный сон с участием леди Аннис столь сильно взбудоражил его, что Том не мог спокойно ни есть, ни спать, ни даже дышать. Выпивая одну кружку кофе за другой, он нервно оглядывался по сторонам, словно ожидая внезапного нападения. Но стоило ему запереть дом и сесть в такси, страхи и тревоги отступили сами собой.       Эта поездка сулила ему множество бонусов: смена обстановки, новые ощущения и люди, теплые воды океана и солнечная погода – в этом путешествии был лишь один минус – Тому не хватало Палмер. Да, они частенько переписывались и даже общались по телефону, но мужчине этого было недостаточно. Разница во времени и напряженность рабочего графика оставляли мало возможностей для дружеского общения: когда Том освобождался, Палмер занималась или крепко спала. Но когда им все же удавалось поговорить, актер чувствовал себя необычайно счастливым. Удивительно, но несколько минут общения с девушкой воодушевляли его и придавали сил не хуже полноценного отдыха.       Нет ничего удивительного в том, что актер, едва приземлившись на Родине, тут же написал девушке сообщение, на которое она, к его сожалению, не спешила ответить. Получив багаж и сообщив близким об удачном приземлении, Том взял такси; Лондон встретил его погожим февральским деньком. Актер, удобно примостившись на сидении кэба, с улыбкой на губах представлял возвращение домой. Он так и видел, как будет пить горячий чай из любимой кружки, принимать душ в своей ванной комнате и спать на любимом твердом матрасе. Впрочем, реальность в очередной раз внесла коррективы в мечты мужчины. - Что за черт?! – актер, быстро расплатившись, буквально выпрыгнул из машины, едва та остановилась недалеко от его дома.       Участок шестьдесят девятого дома по Сейнт-Леонардс-роуд сейчас представлял собой декорацию для детективного сериала: территория оцеплена, у обочины припарковано две полицейских машины, блюстители порядка кого-то опрашивали, некоторые из соседей боязливо разглядывали место происшествия с крылец своих жилищ, венцом всей этой картины был дом, вернее то, что с ним стало. Честно говоря, Том поначалу просто-напросто не узнал свой дом, так он был осквернен, но после, когда мужчина отошел от первого шока, он с ужасом понял, что перед ним его жилье. Некогда ухоженный трехэтажный коттедж теперь напоминал собой дом неугодного учителя, которого решили наказать разозленные ученики. Ветки кустов были вероломно сломлены, деревья и дом чуть ли не утопали в рулонах туалетной бумаги, серпантине и яичных скорлупках, на стенах первого этажа красовались бессмысленные знаки. - Инспектор, что здесь произошло?! – мужчина заговорил с ближайшим представителем закона. - Акт вандализма, мистер. Вам что-нибудь известно о произошедшем? – девушка приготовила блокнот и ручку. - Что мне известно?! – вспылил он. – Мне известно, что я только что вернулся из поездки и нашел свой дом разгромленным! - Так это ваш дом? – недоверчиво произнесла она. – Я могу взглянуть на ваши документы? - В этом нет никакой необходимости, инспектор Торрес, - Том содрогнулся, услышав знакомый голос, - мистер Хиддлстон, в самом деле, здесь живет. - Вы уверены, мисс Бишоп? – инспектор смерила говорившую скептическим взглядом. - Несомненно. – Бриджит загадочно улыбнулась, изящные брови взметнулись вверх. - Что произошло с моим домом? – с нажимом переспросил Том. - Ваш дом, мистер Хиддлстон, этой ночью подвергся нападению подростков. Мисс Бишоп вызвала полицию. Вам повезло - ваша соседка очень бдительна. - Не сомневаюсь. Я могу пройти? - Конечно. – Девушка кивнула своим сослуживцам.       Едва актер запер входную дверь, он с громким рыком швырнул дорожную сумку на пол и вошел на кухню. Как интересно все получилось: какие-то подростки аккурат в ночь перед его прилетом изуродовали его дом, да так осторожно, что никто из соседей ничегошеньки не видел! Да кому вообще сдался его дом? В районе сотня одинаковых домов, а злоумышленники остановили свое внимание именно на шестьдесят девятом. Мистика какая-то! Мало ему публичного унижения перед соседями, так Бог послал ему в качестве спасительницы вездесущую Бриджит Бишоп, с легкой руки полиции нареченной самой бдительной соседкой района! Том так и видел, как женщина, хищно улыбаясь своей белозубой улыбкой, вежливо разговаривает с полицией, а про себя думает, что ее пьющий сосед достоин куда более сурового наказания.       Не успел Хиддлстон налить себе кофе, как в его дверь кто-то постучал; мужчина, набрав в легкие воздуха, вернулся в холл. - Прощу простить мое вторжение, мистер Хиддлстон, но вам нужна помощь? Мы с девочками можем помочь вам с уборкой. – Мисс Бишоп, надев на лицо маску сострадающей соседки, скромно стояла на пороге дома. - Нет, мисс Бишоп, спасибо, - устало процедил он. – Я уже нанял рабочих. – Ложь, наглая ложь. - Чудесная новость, но если помощь все-таки понадобится, двери школы святой Агнесс всегда для вас открыты. В качестве соболезнований примете от нас яблочный пирог, - директриса протянула ему коробку. – Надеюсь, вам нравятся яблоки. - Да, спасибо, - актер опасливо принял угощение. - Дом долго пустовал. - Что простите? - Вам ведь интересно, почему выбрали именно ваш коттедж, - четко проговорила она. - Он долго пустовал. - Почему вы так решили? – Том, не скрывая удивления, смотрел женщине в глаза. - Я работаю с подростками, мистер Хиддлстон, если вы не забыли. Вам пора, а иначе чайник скоро выкипит. Всего доброго.       Мисс Бишоп, развернувшись на каблуках, грациозно спустилась с крыльца и, кивнув полицейским, повернула к развилке; ее шаги были удивительно тихи. Закрыв дверь, мужчина вновь метнулся на кухню – Бриджит оказалась права: чайник почти выкипел. Залив кипятком растворимый кофе, он устало опустился на стул; его взгляд остановился на подарке директрисы. Тому вовсе не хотелось есть хоть что-то, к чему она приложила руку, но здравый смысл и желудок просили его присмирить гордость и поесть: продуктов в холодильнике не было, а идти до супермаркета не было никакого желания. Разрезая пирог, Том с трудом сдерживал себя от того, чтобы не облизнуться, так ароматен был запах яблок. Угощение, поразившее видом и запахом, имело и другое достоинство – вкус; таких сочных и рассыпчатых пирогов он не ел никогда раньше. Ему было стыдно в этом признаться, но даже мамины десерты не шли ни в какое сравнение с кулинарным шедевром мисс Бишоп. Эта женщина была невыносима как сотня чертей, но готовила она, воистину, восхитительно. Покончив с трапезой, Том предпринял еще одну попытку связаться с Палмер – и вновь неудача. Написав ей сообщение, он договорился с рабочими и поднялся в спальню; на смену погожей погоде пришел дождь.       К вечеру большая часть работ была завершена: мусор убран, кусты и деревья острижены, газон приведен в порядок, осталось лишь одно – покрасить стены. Недолго думая, хозяин перенес покраску на следующий день: на улице стемнело, да и Хиддлстон порядком устал от громкого шума. Бессонница долго мучила мужчину, заставив его разобраться с мельчайшими домашними делами; часы показывали полвторого, Том уже собирался лечь спать, когда услышал тихий стук в дверь. Поначалу он не собирался открывать, но после, вспомнив о забавах подростков, нехотя вышел в холл. - Привет, мистер Хиддлстон. С возвращением.       Палмер, переминаясь с ноги на ногу, робко смотрела на хозяина дома. Влажная одежда липла к телу, пряди развалившегося пучка безобразными сосульками ложились на плечи, косметика растеклась по лицу радужными пятнами, под ногами набралась лужа – по всей видимости, девушка вновь гуляла под дождем. - Палмер? – удивленно спросил он, не веря в то, что девушка может стоять на пороге его дома так поздно. – Проходи. - Спасибо. – Школьница сконфуженно жалась на входном коврике, не смея войти в холл. - Ох, Палмер, мы уже это проходили! – воскликнул мужчина, снимая с гостьи верхнюю одежду. – Иди в ванную, а я пока поищу для тебя одежду и поставлю чайник.       Мисс Бишоп, сняв кеды, послушно зашагала в указном направлении, крепко сжимая руки на своей груди. Том, соблюдая заведенную традицию, сначала поставил чайник, а после поднялся на второй этаж за одеждой; оставив футболку и шорты у двери ванной, он вновь вернулся на кухню. В его голове роилось множество мыслей, способных пролить свет на столь поздний визит Палмер, но ни одну из них он не спешил принимать: он хотел услышать правду из ее уст. Актер, безусловно, не имел ничего против ее прихода, но он прекрасно понимал, что визит школьницы продиктован весьма незаурядной причиной. Хиддлстон, погрузившись в свои невеселые думы, разливал по чашкам зеленый чай, когда услышал за спиной тихий голос гостьи: - Давно не виделись. – Она осторожно вошла в гостиную.       Девушка, сцепив руки на груди, встала у стенки, полируя мыском правой ноги пол; зеленые глаза со стыдливым упрямством смотрели вниз. В мужской одежде, смотревшейся на тонкой фигуре мешком, она походила на непослушного ребенка, боявшегося попросить прощения. - Да, давненько, - согласился Том, присев на диван. – Я привез тебе магнит, как ты и просила. Садись, - он кивнул на соседнюю подушку. - Что это? – отпив пару глотков, девушка со злостью поставила кружку на стол. – Это ведь она вам подарила? – секунда – и Палмер уже стоит у злосчастной икебаны. - Да, а в чем дело, Палмер? – актер никак не мог понять причины столь ярких эмоций. - Дурацкий зверобой! Как я его ненавижу! – она протянула руку к цветку, но тут же одернула ее. – И она об этом знает! Знает! – девичий голос звенел от отчаянья. - Палмер, пожалуйста, успокойся и расскажи мне все по порядку. – Мужчина, встав рядом, аккуратно взял девушку за предплечья – она сдавленно зашипела, сделав шаг к стене. – Палмер? – еще шаг. – Что происходит?!       Девушка, сев на пол, тихо заплакала, прижимая руки к груди; еще минуту назад она напоминала провинившегося ребенка, а сейчас больше походила на жертву. Какое-то время Том, не говоря ни слова, просто наблюдал за гостьей, боясь потревожить ее, но после все же решился сесть рядом с ней. Он знал, что не мог причинить ей физической боли, значит, это сделал кто-то другой. - Палмер, расскажи, что случилось, - спокойно, но настойчиво просил он, дотронувшись до ее руки. Она, дернув руку на себя, молчала. – Палмер, ты в моем доме. Я имею право знать, что с тобой произошло. - Я могу уйти! – девушка резко встала и выбежала в холл. - Извини, Палмер, я не это имел в виду. – Том вновь медленно подошел к ней. – Ты можешь мне доверять, - тихо произнес он, обняв дрожащую девушку. И лишь когда школьница немного успокоилась, он приподнял рукав футболки – на белой коже девушки алели синяки. – Что это, Палмер? - Ничего! – она быстро вырвалась. - Палмер, пожалуйста, поговори со мной. Я хочу знать, что с тобой происходит. Я хочу тебя защитить.       Мисс Бишоп, подняв глаза, недоверчиво оглядела актера. Ни Бог, ни родительское воспитание не смогли взрастить в девушке доверия, поэтому Палмер никому не раскрывала своих секретов и никого не просила о помощи. Она привыкла полагаться лишь на себя и справляться с проблемами один на один, но сейчас какая-то часть ее мятежной души хотела довериться Тому. Да, он ничего не сможет сделать, но может утешить и дать совет. - Я этого не делала, - едва различимо произнесла девушка, повернув голову к окну; она старательно то сжимала, то разжимала пальцы, пытаясь унять дрожь. - Не делала чего? – Хиддлстон аккуратно развернул ее к себе. - Этого. – Мисс Бишоп элегантным движением руки начертила дугу. – Я не уродовала ваш дом. - Я… - Я не делала этого, мистер Хиддлстон. Вы ведь верите мне?! – зеленые глаза смотрели на него с обреченностью и надеждой. – Хотя бы вы мне верите?!       Палмер, прикусив нижнюю губу, села на диван, спрятав голову на коленях; пальцы с безобразным маникюром туго сжимали волосы. Юная красавица, которая славилась самодостаточностью и силой воли, вот так вот запросто была разбита и сломлена проступком, которого она не совершала. Том был абсолютно уверен в том, что его соседка не имела к произошедшему никакого отношения: во-первых, девушке наскучили забавы средней школы, во-вторых, мужчина был уверен в том, что при сложившихся меж ними отношениями такой поступок просто невозможен. Палмер больше не была исландской школьницей, которая больше всего на свете любила чинить неприятности и подшучивать над другими, теперь ее буйный характер находил другую отдушину – писательство, но очевидно, что окружение девушки этого не знали. - Я верю тебе, Палмер, - ласково произнес мужчина, присев перед ней. – Ты способна оставить крошки на диване, но не разгромить целый дом! – она сдавленно рассмеялась, Том бережно взял ее за руку. - Жаль, мама уверена в обратном, - тяжело вздохнув, сказала девушка; ее слова сопровождал печальный смешок. - Это твоя мать сделала? – Том с трудом сдерживал себя, чтобы тотчас не сорваться и не нанести визит в школу. – Палмер, пожалуйста, не лги мне.       Школьница, опустив глаза, боязливо коснулась синяков на коже; заплаканное личико скривилось от боли. Она не спешила отвечать, но Тому и не требовался ее ответ: он знал правду. Такая женщина как Бриджит, привыкшая к жестокости, власти и грубости, могла унизить его, взрослого мужчину, что уж тут говорить о подростке. - Она не хотела, - Том лишь покачал головой: и после всего произошедшего Палмер защищает свою мать, - правда, не хотела. Я сама виновата. - Ты не виновата, Палмер, слышишь? – мужчина, нежно коснувшись девичьего лица, заставил ее посмотреть ему в глаза. – Я могу поговорить с ней, если ты, конечно, этого хочешь. - Нет, спасибо. – Палмер положила свою ладошку поверх его руки, ее щеки покрылись легким румянцем. – Я могу переночевать у вас, мистер Хиддлстон? - Конечно, Палмер. Я постелю тебе в гостевой спальне. - Не нужно. Я лягу на диване, а рано утром уйду, иначе мое наказание растянется до бесконечности! – она рассмеялась. - Как скажешь, - согласился Том, улыбнувшись ее шутке; он понимал, что спорить с девушкой бесполезно. – Я на минуту.       Как Хиддлстон и обещал, очень скоро он вновь перешагнул порог гостиной, держа в руках одеяло и подушку для гостьи. - Держи. Приятных снов, Палмер. - Подождите, - она ловко ухватилась за его запястье. – Пожалуйста, посидите со мной немного.       Том не смел ей отказать. Он послушно сел на диван, позволяя Палмер удобно расположиться в его объятьях; сердце девушки, лежавшей у него на груди, стучало размеренно и тихо, а вот его сердце колотилось непозволительно часто: близость мисс Бишоп будоражила кровь. От нее веяло непогодой и свежестью терпкого мужского геля для душа, ее кожа бледно-розового оттенка была невероятно мягкой, волосы отливали чистым золотом, а глаза горели ярче турмалина. Палмер была невероятно красива, грациозна, умна, обворожительна, обаятельна и… юна. Ей всего лишь восемнадцать лет – она совершеннолетняя, но все еще слишком молода для него. Хиддлстон был слишком озабочен этой девушкой: его волновала ее красота, ее возраст, ее настроение, ее успеваемость, ее новые рассказы… Можно было с уверенностью утверждать, что ей удалось почти невозможное – не прикладывая никаких усилий, мисс Бишоп поселилась в мыслях и сердце Тома. Непостижимо и непозволительно…       Когда Хиддлстон очнулся от своих дум, девушка уже давно спала, положив голову ему на плечо. Стараясь не нарушить сон гостьи, он осторожно уложил ее и накрыл одеялом; школьница, подложив правую руку под подушку, лишь сморщила носик, заставив актера улыбнуться. Как невероятно хороша она была! Как сильно было желание ее коснуться! И Том коснулся. Осторожно поправив золотистые локоны, Том легким поцелуем коснулся щеки Палмер – ни больше, ни меньше.       Как Палмер и обещала, к моменту пробуждения хозяина ее в доме уже не было. Одеяло и подушка лежали в кладовой на своих местах, на кухне ждал своего часа свежезаваренный чай, на столе стояла тарелка с пышными панкейками, на холодильнике висела записка. Доброе утро, мистер Хиддлстон! Взяв всю волю в кулак, я вернулась в пансион. Надеюсь, ко второму пришествию Христа мне разрешат выходить из школы или хотя бы вернут телефон. :-< Постараюсь вам писать из заточения, храните мои письма: когда-то они станут очень важны для издательства, которое выпустит мою биографию! :'-) Спасибо вам за все, особенно за то, что верите мне. Б.П.Б. P.S. Эти комки теста съедобные, я пробовала.       Том, прочитав послание, с улыбкой налил себе крепкий чай и приступил к завтраку; сломленная веточка зверобоя одиноко лежала поверх мусора. Новый день обещал быть солнечным и безветренным.