За линией пера...

      — Выходи! — коротко сказал Клаус, когда машина затормозила у старого, заброшенного склада.       Кэролайн послушно вылезла. Она смутно помнила, как они приехали сюда. Последние несколько часов прошли словно в тумане. В голове сменяли друг друга неутешительные мысли. Итак, она снова здесь. Внутри собственной книги. И вряд ли на этот раз ей удастся так легко сбежать. Тем более, что теперь девушка твердо усвоила, что разбудить ее никто не сможет, пока она не погибнет.       Надежда на то, что с Клаусом удастся договориться, растаяла, как утренний туман. За все время поездки он не произнес ни слова, полностью игнорируя присутствие писательницы.       Кэролайн вдруг поймала себя на мысли, что дорого бы дала за то, чтобы узнать о чем он думает. Порыв прохладного осеннего ветра пробрался под легкую майку, вызывая дрожь. Девушка поежилась и засунула руки в карманы потертых джинсов.       « — Хорошо, хоть я вырубилась в нормальной одежде, а то разгуливала бы сейчас в пижаме…» — подумала блондинка.       Внезапно она почувствовала под пальцами что-то твердое. Вынув руку, она с изумлением увидела свою перьевую ручку.       — Так вот, что это было… — пробормотала она, вспоминая, как сжала что-то в руке, прежде, чем провалиться в сон.       — Что? — Никлаус обернулся к ней.       — Нет, ничего… — девушка быстро сунула ручку обратно в карман. — Так… Мы идем?       — Ты останешься здесь, Кэролайн, — неожиданно сказал мужчина.       — Почему? — растерялась блондинка.       Она была уверена, что Клаус не отпустит ее теперь ни на сантиметр, дабы предотвратить ее попытки выбраться.       — Потому, что как только я выну клинки, каждый из моей семьи будет жаждать мести. Как ты думаешь, кого они захотят убить раньше?       Кэролайн передернуло. Ответ был слишком очевиден.       — Так что стой здесь, и даже не пытайся сбежать. Я все равно найду тебя! — холодно предупредил Клаус и скрылся за дверью склада.       Девушка осталась в одиночестве, что было ей в общем-то на руку. Она снова достала перо.       — Кто бы предупредил, что сюда пускают с багажом! — протянула писательница, вертя в пальцах ручку. — Знала бы, захватила бы что-нибудь более полезное… — она вдруг осеклась.       Мгновенной вспышкой мелькнуло подозрение. Ведь все началось, когда она стала писать чернилами… Может в этом все дело? В этой самой ручке? Это она каким-то неведомым образом переносит ее в мир фантазий! Значит она может помочь и выбраться!       Окрыленная внезапной догадкой Кэролайн сжала холодный серебряный стержень в ладони и крепко зажмурилась.       — Я хочу снова попасть домой! — прошептала она и замерла, прислушиваясь к своим ощущениям.       Ничего. Только легкий ветерок продолжал трепать волосы. Форбс открыла глаза. Сердце кольнуло разочарование.       Только что обретенная надежда разбилась вдребезги.       А вместе с ней брызнуло осколками окно склада. Кэролайн дернулась от неожиданности и пригнулась, закрывая руками лицо.       Что-то пронеслось мимо нее и исчезло в дали.       — Проснулись… — констатировала девушка, отряхивая с одежды мелкие кусочки стекла.       Словно в подтверждение ее слов из здания склада вышли трое мужчин и светловолосая девушка.       Кэролайн замерла, жадно разглядывая каждого из них. Все таки несмотря ни на что, она продолжала восхищаться своими персонажами. Не каждому автору удается вживую увидеть собственные творения. Вообще-то наверное никому, кроме нее…       — Финн, Элайджа, Ребекка и Кол… — быстро пересчитала писательница, с легкостью угадывая кто есть кто. — Черт возьми! Какие харизматичные получились! — с гордостью отметила она. — Упс…       Уловив ее бормотание, вампиры обернулись и устремили на девушку взгляды. На лице Ребекки четко обозначилась сеточка вен.       Форбс запаниковала. Четыре голодных древних вампира не самая лучшая компания для человека.       — Нет, нет, нет… — блондинка попятилась, выставив перед собой руки. — Не надо…       Договорить она не успела. Ребекка мгновенно оказалась возле нее. Обнажились белоснежные клыки.       — Клаус! — взвизгнула писательница, чувствуя, что еще секунда и эти страшные клыки окажутся в ее шее.       Умирать резко расхотелось.       — Ник немного занят, — проворковала Ребекка, плотоядно глядя на нее, — вытаскивает клинки из своей груди… А ты, видимо, его подарок нам? Как мило! — первородная улыбнулась. — Не кричи! — ее зрачки сузились.       — Не буду… — пообещала Форбс и тут же заорала. — Клаус, черт тебя возьми!       Ребекка от неожиданности отпрянула.       В то же мгновение из склада вылетел гибрид и яростно рыча бросился на сестру.       — Не смей ее трогать! — рявкнул он, отталкивая Ребекку. — Ее нельзя убивать!       — О, братец завел себе новую игрушку! — ухмыльнулся Кол, наблюдая за этой сценой. — Да еще и накачал ее вербеной… Умно!       — Зачем ты вынул клинки, Ник? — ядовито поинтересовалась Ребекка. — Решил снова поиграть в семью?       — Я просто хочу, чтобы мы все снова были вместе… — начал мужчина. — Как раньше! У нас есть шанс начать все сначала!       — Никлаус, заканчивай этот спектакль! — презрительно произнес Элайджа. — Ты говорил эти слова уже сотни раз… Кредит доверия к тебе исчерпан.       — Вы не понимаете! — Клаус сделал шаг им навстречу. — Все изменилось!       — Ты прав, все изменилось… — твердо сказал Финн. — Мы больше не позволим тебе обращаться с нами, как с куклами. Захотел — достал, надоело — убрал в коробки.       — Мы уходим, Ник, — прищурившись, добавила Ребекка, — а ты останешься один.       — И не пытайся нас преследовать, иначе, клянусь, мы найдем способ убить тебя! — закончил Элайджа.       — А как же ваши клятвы?! — процедил Клаус. — Вместе навсегда!       — Ты первый нарушил эту клятву… — с ноткой горечи ответил Элайджа.       Все четверо первородных развернулись и словно испарились в воздухе.       Кэролайн молчала, находясь в шоке от увиденного. Она не ожидала от них такой жестокости… Хотя… Удивляться вроде бы нечему. Еще раз прокрутив в голове ситуацию, она поняла, что и сама наверное написала бы так же… Но одно дело написать, и совсем другое — увидеть.       Девушка боялась смотреть на Клауса, замершего, словно изваяние. Сейчас ей больше всего хотелось провалиться сквозь землю.