***
— Знаешь, мне всегда нравилась луна. Не знаю, почему, но ночью мне больше нравится гулять и делать что-нибудь. Гермиона кивнула, размышляя о своей беспечности. Пригласить в свою квартиру незнакомого мужчину с собакой — гениальная идея, Грейнджер. Но оба они казались ей родными и надёжными. — Ты, наверное, сова по биоритму. — Ага, — Скилар отхлебнул кофе. — Зато в работе помогает. — А кем ты работаешь? — Дрессирую собак и их хозяев. — Хозяев? — Ну, учу их обращаться с животными правильно. Их кстати дрессировать сложнее, чем зверей. Люди просят приходить после работы, я засиживаюсь допоздна, а потом сплю до обеда. — Ты хорошо управляешься с животными? — Да, они меня, вроде как, за своего принимают. Гермиона автоматически погладила Бродягу, сознавая, как ей не хватало этого тепла. — А вот Бродяга раньше признавал только меня, — Скилар поднялся со стула и подошёл к ней, от чего сердце Гермионы забилось быстрее. — Первый раз он кого-то так обожает. Скилар потянулся к псу, но в последнюю минуту накрыл своей рукой ладонь Гермионы. Девушка вздрогнула, но не двинулась с места, загипнотизированная его серыми глазами. — Ты кажешься мне такой знакомой, — Скилар заговорил почти шёпотом. — Это странно, но я говорю, что чувствую. Гермиона смогла только кивнуть. Скилар другой рукой коснулся её щеки, а потом слегка поцеловал в уголок губ. — Чёрт, прости меня, — прошептал он, видя, как заблестели глаза Гермионы. — Я чокнулся. Прости, мне очень стыдно. Бродяга, пошли, — и Скилар потащил упирающегося пса к выходу. Как только раздался хлопок двери, Гермиона сползла на пол рядом со столом и уткнулась лицом в колени. Всё слишком сложно даже для её понимания. После бессонной ночи на следующее утро Гермиона рано вышла из своего подъезда. Ей хотелось подышать свежим воздухом, это напоминало прогулки с Сириусом по утрам. Но возле ступенек опять маячил Скилар, опасливо шагнувший ей навстречу: — Я пришёл извиниться. Не знаю, что вчера на меня нашло. — Ты не сделал ничего страшного. — Меня всю ночь совесть мучила. Прости… — Хватит извиняться. Если ты не будешь просить прощения, я не буду обижаться. ОК? — Хорошо, — Скилар улыбнулся ей. — Ты на работу? — Нет, я пока безработная, просто гуляю. — А я до вечера свободен. Составить тебе компанию? — Буду рада, — Гермиона тоже улыбнулась ему в ответ. — А где Бродяга? — Носится где-то поблизости. Разговор со Скиларом складывался легко. Сегодня они обсуждали путешествия. Гермиона рассказывала о Париже. Скилар ещё нигде не был, но планировал будущие поездки. — Я хотел бы побывать на юге. После Лондона было бы здорово погреться на солнышке. Гермиона против воли вспомнила, как Сириус после побега из Хогвартса прятался в тёплых странах. — А я бы хотела провести пару дней в заснеженных горах. После катания на лыжах посидеть в уютном домике с горячим чаем. — И камин. Я бы улёгся прямо на полу возле него. Девушка всё сравнивала его с Сириусом и находила слишком много сходств. Прогулявшись по парку, Гермиона и Скилар зашли в кафе на ланч. Девушка всё отчетливее ощущала, как ей спокойно с этим мужчиной. Скилар давал ей то же чувство защищенности, что и Сириус. Хоть он и не помнил её, связь между ними сохранилась. У Гермионы было ощущение, что кто-то лишил Сириуса той части, что связывала его с магией, отделил его звериную сущность и оставил такого человека, каким был бы Блэк, родись он маглом.***
— Гермиона, я ничего не понимаю. — Я тоже, — вздохнула девушка. — Но что-то мне подсказывает, что он и Сириус — это один человек. — Но ты сказала, что Скилар не волшебник. — Да, я не заметила в нём проявлений магии, но могла ошибиться. И он слишком похож на Сириуса, причём не только внешне. — Я должен его увидеть, — Гарри ходил по комнате, запустив руки в свои непослушные волосы. Гермиона решилась рассказать о новом знакомом только ему. На следующий день Скилар, Гарри и Гермиона встретились в парке. Молодые люди пришли раньше, и, когда к ним приблизился мужчина с псом, оба переглянулись. — Привет! — Скилар махнул рукой, а пёс, бегущий рядом, приблизился к Гарри и одобрительно гавкнул. — Вот ещё один. В последнее время Бродяга стал слишком дружелюбным. — Отличный пёс, — пробормотал Гарри, растерянно поглаживая Бродягу. Его зелёные глаза, широко раскрытые, жадно осматривали Скилара и Бродягу. — Да, очень верный и умный, — кивнул мужчина. — Меня зовут Скилар. — Я — Гарри, — рука, протянутая для пожатия, слегка дрожала, — друг Гермионы. — Приятно познакомиться. Я надеюсь тоже стать другом Гермионы На протяжении прогулки Гарри старался как можно больше узнать о новом знакомом. Скилар отвечал на вопросы открыто, хотя и посмеивался над такой любознательностью. Вечером, сидя в квартире Гермионы, потрясённый Гарри вертел кружку с чаем в руках, не отпив из неё ни глотка. — Скилар точно не волшебник, — наконец заговорил он. — Ты уверен? — Да, когда он уходил я проверил его заклинанием авроров. В нём абсолютно нет магии. — Так, значит, это не Сириус, — надежды Гермионы на стёртую память Блэка разрушились. — Нет, но его ответы и поведение… Он вылитый Сириус, только не волшебник и не анимаг. — Мне казалось, что Сириуса кто-то словно расщепил, забрал магию и способность обращаться, а потом выпустил из Арки. — Но как это возможно? Не возник же этот Скилар из ниоткуда, он жил, работал, его знали люди. — Тогда я ничего не понимаю. — Я всё разузнаю о нём, пока не видься с ним. — Хорошо. Два дня Гарри подключал все свои связи, чтобы раздобыть информацию о Скиларе. Эти двое суток дались Гермионе тяжелее, чем она думала. Ей всё время хотелось ещё раз встретиться со Скиларом, а пришлось сказать ему, что уезжает к дальним родственникам, и не отвечать на звонки. Две ночи подряд ей снились тяжёлые сны, в которых она бродила среди гор книг и не могла найти той нужной. Под конец одного сновидения Гермиона схватила первую попавшуюся книгу, но нашла в ней только пустые листы. И лишь на последней странице девушка смогла рассмотреть расплывавшуюся перед глазами странную фразу: некоторые двери должны оставаться закрытыми. Когда же Гарри наконец пришёл к ней, по его лицу Гермиона поняла, что новости не из приятных. — Это просто сумасшедший дом, — начало разговора оказалось многообещающим. — Скилар Кеннет действительно родился и жил в Лондоне, работал дрессировщиком, но ни я, ни те, кого я просил, не смогли найти ни одной его фотографии. Есть только официальные, в документах. На них действительно изображён тот, кого мы видели. У него нет родственников и всего пара-тройка друзей. Я проверил их и его клиентов. И всем им корректировали память. — Как? — Я не смог точно узнать. Заклинание оказалось таким сильным, что я не смог его снять. Мы не сможем узнать, что их заставили забыть. — Неужели кто-то ходил по всем этим семьям и изменял им память? — Необязательно. Когда я стал копаться в этом, нашёл одно древнее заклинание, вроде Обливейта, только более масштабного. Оно распространяется на нескольких людей и изменяет всё необходимое в их памяти. Только вот для этого заклинания нужно запредельно много энергии, ни один волшебник на планете на него сейчас не способен. — Значит, Скилара всё-таки подменили, — прошептала Гермиона. С одной стороны известия Гарри её пугали, но с другой — это значило, что ей всё же вернули Сириуса, пусть и таким странным способом. — Погоди, но если настоящего Скилара заменили на Блэка, куда он делся? — Есть у меня мысль. Несколько дней назад Скилара сбила машина. Его отвезли в больницу без сознания, но там он пришёл в себя безо всяких повреждений, и его выписали. — Думаешь, там всё и произошло? — Думаю. Я тут пересекся со Скиларом и расспросил об аварии. Он сказал, что плохо помнит, что там произошло, но чувствует себя так, словно его и не сбивали. Ещё просил тебе не говорить, чтобы не волновалась. — И как ты ему объяснил свои знания про аварию? — Пришлось его немного заморочить. — Гарри, думаю, на этом надо остановиться. — Остановиться? — Я не хочу обманывать Скилара и рыться в его памяти магией. — А если он опасен? — Он не опасен. Я знаю. — Нельзя верить только своим чувствам. — Именно этому меня научил Сириус. Всё время, проведённое с ним, я училась следовать интуиции, доверять себе. И ему. — Я уже не знаю, что нам делать, — Гарри упёрся лбом в сцепленные замком руки. — Тебе надо отдохнуть, — Гермиона слегка погладила его по плечу, — а мне — поговорить со Скиларом. — Не надо, я буду волноваться за тебя. — Со мной всё будет хорошо.***
Ожидая Скилара, Гермиона никак не могла успокоиться. Сердце билось где-то возле горла, болью отзываясь в груди, руки тряслись, периодически бросало в жар. Она редко так волновалась, но сейчас слишком многое стояло на кону. Скилар пришёл в парк с букетом удивительно красивых сиреневых орхидей: — Привет! Гермиона, что-то случилось? Ты немного бледная. — Мне просто надо тебе кое-что рассказать, и я волнуюсь. — Ну, так постарайся не волноваться, — Скилар нагнулся к ней и слегка поцеловал в щёку. — А это тебе. — Спасибо, — Гермиона судорожно сжала букет и уставилась на него невидящим взглядом. — Только это будет очень сложно. Откашлявшись, девушка начала свой рассказ. Скилар её не перебивал, не говорил, что она сошла с ума. Он спокойно выслушал то, что Гермиона — волшебница, что таких, как она, много, и они скрывают свои способности от маглов — неволшебников, что маги воевали с тёмным волшебником и его приспешниками. Потом Гермиона едва смогла продолжать, ей пришлось рассказать о Сириусе, о его смерти, появлении в её жизни огромного пса, об Арке смерти. Ей всё время казалось, что Скилар встанет и убежит от неё, не поверив ни во что. Но мужчина дослушал до конца, а потом изучающее посмотрел ей в глаза: — Гермиона, ты не шутишь? — Нет, и я не сумасшедшая, правда. — Честно, у меня мелькнула такая мысль, но ты не похожа на чокнутую. — Смотри, — Гермиона огляделась вокруг, но людей нигде не было. Тогда девушка достала волшебную палочку и произнесла, — Акцио. Прямо в руки Гермионы прилетел листок с ветки ближайшего дерева. Скилар присвистнул, а девушка взмахом палочки превратила листок в чистую бумажку. Мужчина сглотнул и поражённо посмотрел на Гермиону, а потом, откашлявшись, заговорил: — Значит, я дико похож на погибшего крёстного отца Гарри, который был оборотнем. — Анимагом. — Ладно. Он умер, а потом вроде как вернулся в облике пса, но снова погиб в этой арке. А теперь появляюсь я, внешне вылитый Сириус, с собакой, в которую он мог обращаться. И вы с Гарри думаете, что я и есть тот Сириус, которому подчистили память. — Вроде того. — Так я — волшебник? — Нет. Гарри проверил. — Обидно, — хмыкнул Скилар. — Так вот почему ты стала со мной общаться. Я напомнил его. — Да, — Гермиона решила быть честной, чем бы это ни грозило. — Вы с ним очень похожи: внешность, интересы, поведение. — А Гарри вроде как мой крестник? — Да. — Понятно, почему он так меня допрашивал и разглядывал. Ты только не обижайся, но со стороны звучит, как бред. — Понимаю, но это всё правда. Я не знаю, что с этим делать. Решила, что ты должен знать. — Прости, Гермиона, но мне всё надо хорошенько обдумать. Одному. — Конечно, я понимаю, — сердце Гермионы забилось медленно, причиняя тупую боль. На протяжении всего разговора её не оставляла мысль, что Скилар уйдет, испугавшись разговоров про магию, и больше она его не увидит. От этих мыслей ей становилось так тоскливо, что она старалась скорее прогнать их. Несмотря на то, что он поверил словам про магию, в то, что он другой человек со стёртой памятью, Скилар верить явно не собирался. Мужчина очень внимательно смотрел ей в глаза, словно пытаясь понять, не шутит ли с ним Гермиона. Но когда Скилар отвёл взгляд, видимо, удостоверившись в том, что его не разыгрывают, на лице у него отразилось разочарование. Гермиона никак не могла понять, с чем это связано. — Можно последний вопрос? — хрипло сказал Сириус, поднимаясь со скамьи. Девушка молча кивнула. — Ты любила Сириуса? — Да, хотя это абсолютно сумасшедшая история. — Если для волшебницы это сумасшедшая история, то что уж обо мне говорить. — Я сама не понимаю, что происходило и происходит сейчас, — Гермиона до побеления сцепила пальцы рук. — Он ведь был рядом со мной только в обличии пса, в человека превратился… в самом конце. — Но ты уже знала, что любишь его. — Знала, — ей было странно говорить о Сириусе с Сириусом. — Только вот как я могла полюбить пса? Раньше, когда Сириус был человеком, я даже не думала ни о чём таком! — Наверное, это как в сказке про красавицу и чудовище. Ты необычная девушка, если полюбила душу, то, чего никто не видит, — Скилар провёл ладонью по её щеке, от чего кожа словно загорелась. — Я всё обдумаю и приду к тебе. Но Скилар не появлялся несколько дней подряд. От Гарри она узнала, что мужчина встретился с ним и говорил о магии. Гарри подтвердил слова Гермионы, и Скилар ушёл ещё более озадаченный. Гермиона уже потеряла всякую надежду, когда в дверь позвонили. На пороге стоял Скилар с немного затуманенными серыми глазами. Он молча вошёл в квартиру и прямо в коридоре схватил Гермиону за руки: — Прости, я — полный идиот. Несколько дней не мог решиться прийти. Я даже к Гарри ходил, хотел убедиться, что волшебство реально. — Я тебя понимаю. — А я понял, что люблю тебя. Гермионе показалось, что она стала какой-то очень лёгкой. Девушка не успела ничего сказать, как Скилар заговорил снова: — Я просто никак не мог понять, любишь ты меня или того Сириуса. Хоть ты и говоришь, что я и он — один человек, мне кажется, что такого быть не может. Но в любом случае это не важно. За то время, что мы знакомы, я так привязался к тебе, что без тебя слишком сложно. В общем, я тебя люблю, и, если ты ко мне что-то чувствуешь, хоть часть от того, что испытывала к тому Сириусу, я буду счастлив. И мне не важно, почему ты это чувствуешь. — Я тоже думала об этом, — у Гермионы от волнения сел голос. — Я пыталась понять, кто и что сделал с Сириусом, но теперь мне важно только то, что ты здесь, и мне с тобой хорошо. Лицо Скилара словно засветилось изнутри и от этого стало выглядеть моложе. У Гермионы мелькнула мысль, что она собирается быть вместе с человеком, годящимся ей в отцы. Но мысль эта затерялась так же быстро, как и появилась. За последнее время в её жизни произошло столько шокирующих событий, что теперь все правила и нормы казались ей смехотворными. Скилар, заметив улыбку на её губах, обхватил лицо девушки ладонями и поцеловал. У Гермионы по спине пробежали мурашки, а руки, которыми она обняла мужчину за шею, дрожали. Ей до сих пор не верилось, что она снова может запускать пальцы в его мягкие волнистые волосы, что по её затылку и спине скользят уже знакомые ей руки. Она, наконец, ощутила покой и безопасность в объятиях Скилара. — Так, значит, я теперь вместе с ведьмой, — с улыбкой констатировал мужчина, отрываясь от её губ. — Да уж, с самой настоящей ведьмой.