Обреченный на любовь

Сумасшедшая суббота настолько вымотала бедную Гермиону, что, вернувшись в Нору далеко за полночь, она упала на кровать, не раздеваясь, и проспала до самого обеда. Проснувшись совершенно разбитой и чувствуя себя еще хуже, чем накануне, девушка, наконец, посвятила время себе любимой: приняла душ, оделась, накрасилась и справилась с непослушными волосами, после чего, довольная собой, спустилась на кухню. Молли усадила ее за стол, и Гермиона, почувствовав дикий голод, накинулась на еду, попутно рассказывая сгорающей от любопытства миссис Уизли обо всем, что вчера произошло. Закончив с едой, девушка спросила, не нужна ли ее помощь в домашних делах, и, услышав, что нет, не нужна, забрала из комнаты свои записи и решительно направилась к камину. В этот раз предварительного разрешения она спрашивать не стала, переместилась сразу. Снейп поднял голову от книги, которую читал, и посмотрел на нее безо всяких эмоций на лице. – Добрый день, сэр, – поздоровалась девушка, отряхиваясь. Ей с трудом удалось заставить голос не дрожать. – Добрый, мисс Грейнджер, – ответил он, откидываясь на спинку кресла. – Если вы в библиотеку, то спешу вас огорчить: вчера во время моего отсутствия последователи близнецов Уизли запечатали ее двери неизвестным способом. Пока профессор Флитвик безуспешно пытается решить эту проблему, а мистер Филч – найти хулиганов, попасть туда не представляется возможным. – О, – только и смогла ответить Гермиона. Потоптавшись на месте под пристальным взглядом директора, она, наконец, произнесла: – Что ж, тогда не буду вам мешать, сэр. Снейп скривился, понимая, что еще пожалеет о своих словах, но все-таки произнес: – Вы нисколько не мешаете мне, мисс Грейнджер. Если хотите спокойно позаниматься, можете устроиться прямо здесь, я принесу из библиотеки необходимые книги. Гермиона поспешно закивала, соглашаясь, пока директор не передумал. Он некоторое время изучал ее довольное лицо, а затем хмыкнул, встал и с хлопком аппарировал. В его отсутствие девушка трансфигурировала из двух перьев стол и стул и разместила их в углу кабинета, дабы не мешать Снейпу. Она раскладывала на столе свои записи, когда директор появился со стопкой книг в руках. Осмотрев ее импровизированное рабочее место, он фыркнул: – Устроились с удобством, – и водрузил книги на столешницу. – Пожалуй, Трансфигурацию вы сдадите без проблем. – Благодарю, – ответила она, довольная собой. Снейп вернулся к столу и занялся своими делами. Гермиона выбрала одну из книг и углубилась в чтение. Тишину кабинета нарушали только шелест перелистываемых страниц и скрип перьев. Два раза по каминной сети с директором связывались сначала из министерства магии, а затем кто-то из коллег-зельеваров. Часа через три после появления Грейнджер в кабинет зашла девочка в мантии Слизерина, которая с любопытством глянула на Гермиону, а затем сообщила Снейпу, что присутствие декана срочно требуется в гостиной его факультета. Северус отсутствовал около получаса, после чего вернулся и предложил гриффиндорке сделать перерыв на чай. Та с радостью согласилась, переместившись в уже знакомое кресло у стола директора. Они молчали, пока пили чай и поедали зефир. Наконец, Снейп заговорил. – Вчера вы отлично потрудились, – похвала из уст директора Хогвартса была настолько неожиданной, что Гермиона подавилась чаем и закашлялась. С невозмутимым выражением лица дождавшись, пока она придет в себя, Северус продолжил: – Я, признаться, никогда не замечал у вас особой предрасположенности к своему предмету. Да, вы отлично учились, зубрили учебники и точно следовали инструкциям. Но этого совершенно не достаточно, чтобы стать настоящим зельеваром, – девушка молча кивнула, соглашаясь с его словами. – Когда я узнал, что вы стали ассистировать Элу, чтобы впоследствии занять его место, что вы намерены сдавать ЖАБА, чтобы поступить в академию… что ж, не буду скрывать, я очень удивился и отнесся к этой затее весьма скептически. – Надеюсь, мне удалось вас переубедить? – затаив дыхание, спросила Гермиона. – Удалось, – просто ответил он, изучая ее. – Вы с Людвигом неплохо сработались. Вчера вы действовали, как одно целое. Гриффиндорка, покраснев от удовольствия, кивнула. Чай был выпит, но возвращаться к изучению книг совершенно не хотелось. – Я интересовался вашими успехами, – заговорил Снейп, снова удивляя ее внезапной словоохотливостью. Обычно из него и слова не вытянешь, а тут прям разоткровенничался. – Людвиг хорошо о вас отзывается. Упрямая – так он вас характеризует. Гермиона хотела было возмутиться, но Северус вдруг улыбнулся, заставив ее позабыть обо всем на свете. – Из его уст – это комплимент, – пояснил он. – Говорит, что ему нравится, как вы выбиваетесь из сил, но упрямо снова и снова начинаете варить зелье с самого начала, пока не научитесь делать это с закрытыми глазами. Еще чаю? Некоторое время она сидела и смотрела на директора, размышляя, стоит ли запретить мастеру Элу рассказывать о ней Снейпу, пока, наконец, не осознала, что он задал ей вопрос. Вспыхнув, она закивала и пододвинула к нему чашку. Наливая чай, он сказал: – Он прекрасный зельевар, лучший из лучших, в свое время я многому у него научился, так что не тратьте зря время и воспользуйтесь его знаниями и умениями для совершенствования своего мастерства. – Конечно, – быстро закивала Гермиона. – Пока я не получу степень зельевара, ему придется работать в Мунго. Так что я не упущу такой возможности, можете не сомневаться. – Я и не сомневаюсь, – Снейп снова улыбнулся, и чашка в руке девушки дрогнула. Заметив это, директор переменил тему: – Вы быстро сближаетесь с людьми. – Ох, с мастером Элом невозможно не подружиться, – улыбнулась Гермиона, делая глоток. – Он просто потрясающий человек. – Это точно, – задумчиво протянул Северус, внимательно изучая лицо девушки. – Вот и с Греем вы довольно быстро… сблизились, – последнее слово далось ему с трудом. Еще труднее оказалось удержать равнодушное выражение лица. Гермиона почувствовала, как уши начали гореть. Упрямо глядя на директора, она твердо ответила: – Улиус – замечательный человек. Он помог и мне, и вам. И каждый день помогает сотням других людей. Не вижу причин, почему я не должна была… – она запнулась, и бровь Снейпа изогнулась, словно предлагая продолжать. – Почему я не должна была с ним подружиться, – закончила девушка, сделав ударение на последнем слове, и выразительно приподняла брови. Снейп пожал плечами, как будто его это совершенно не волновало. Но сердце радостно пустилось вскачь после слов Гермионы. – Вы успеваете подготовиться к Заклинаниям? – он снова резко сменил тему. – Думаю, да, – кивнула гриффиндорка, радуясь, что разговор ушел от ее отношений с Улиусом. – Раньше я переживала, но в пятницу, сидя в библиотеке, совершенно успокоилась. – Вы сдадите, – убежденность его тона подействовала на Гермиону положительно, и она расплылась в улыбке. Бросив на нее быстрый взгляд, директор поспешно добавил: – Но бросать подготовку не следует. Поняв намек, она поднялась на ноги и, поблагодарив за чай, вернулась к своему столу. Не сразу им удалось успокоить бушевавшие после этого разговора чувства, прежде чем снова заняться своими делами.

***

Через какое-то время после чаепития Снейпа вызвали в министерство магии, и он, извинившись, исчез в зеленом пламени. После его ухода Гермионе стало тоскливо. Пару минут она пыталась сосредоточиться на материале, но затем сдалась. Смысл прочитанных слов ускользал. Помучившись еще какое-то время, девушка, наконец, решительно отодвинула от себя книгу и вздохнула. Что ж, Снейп не переставал ее удивлять. В пятницу в запретной секции он был груб и резок, затем в кабинете во время чаепития искренне старался быть вежливым, словно хотел загладить вину. Даже назвал ее по имени на прощание, чем совершенно обескуражил. Вчера в Мунго едва удостоил ее взглядом и словом. Вечером, застав на диване с Улиусом, снова закрылся за обычной маской, видимо, неверно все истолковав. И вот сегодня совсем огорошил ее своей откровенностью. Как понять этого человека? И стоит ли вообще пытаться его понять?.. Не в силах усидеть на одном месте, Гермиона встала и направилась к двери, решив прогуляться и поискать Джинни. На всякий случай она сообщила портретам бывших директоров Хогвартса, куда направляется, чтобы Снейп ее не терял. Дойдя до башни Гриффиндора, она попросила проходящего мимо студента позвать Уизли, что тот с радостью и сделал. Джинни вылетела из проема за портретом и кинулась Гермионе на шею, визжа от восторга. – Как же я соскучилась! – вопила она, подпрыгивая на месте. – Заходи, поболтаем! – Давай лучше прогуляемся по окрестностям, – предложила Грейнджер. – В гостиной наверняка полно народу, не поговорим толком. Джинни согласилась, сбегала за теплыми мантиями для себя и подруги, после чего они направились на улицу. Недавно прошел дождь, так что воздух был свежим, пахло мокрой землей и травой. Девушки медленно пошли вдоль стены, наслаждаясь погодой и обществом друг друга. Джинни, не умолкая, рассказывала об учебе, о том, как в Хогвартсе все поменялось после войны, о том, что стала капитаном гриффиндорской команды по квиддичу, о своих переписках с Гарри. Бросив хитрый взгляд на подругу, как бы невзначай сообщила, что Снейп, как директор, вполне себе нормальный. С Дамблдором, конечно, не сравнить, но дисциплину держит лучше. Успеваемость студентов повысилась, хотя с начала учебного года прошло всего ничего. Ну и в кои-то веки в Хогвартсе начали полноценно изучать Защиту от темных искусств. – Он в первую же неделю провел среди семикурсников опрос по профориентации, создал группы по подготовке к поступлению в высшие учебные заведения, так что теперь те, кто собрался стать целителями, к примеру, или аврорами дополнительно усердно готовятся по будущей специальности. Я вот решительно заявила, что уйду в профессиональный квиддич, на что он во время личной беседы даже не смерил меня презрительным взглядом, представляешь? – Гермиона пыталась не показывать, насколько ей интересно слушать о Снейпе, а Джинни все болтала и болтала без умолку. – Сказал, что я слишком импульсивна для сидячей работы, но слишком умна для того, чтобы тратить всю свою жизнь на полеты на метле. Насквозь видит, читает, словно книгу! Посоветовал заняться углубленным изучением Заклинаний, потому как спортивная карьера заканчивается быстро, а после нее придется как-то себя обеспечивать. Я с ним согласилась. Представляешь? Я! Согласилась! Со Снейпом! В общем, записалась в группу к Флитвику, это нисколько не мешает мне тренироваться. Гермиона улыбнулась, поняв вдруг, как сильно ей не хватает Хогвартса и учебных будней. Это целый мир, даже отдельное государство, которое живет по своим собственным законам. Как было бы здорово снова сюда вернуться и просто учиться, общаться с друзьями, узнавать что-то новое, не посвящая каждый день борьбе со злом, что вовсю хозяйничает за стенами школы. – Как твоя работа? – спросила Джинни, устыдившись, наконец, того, что говорит без остановки. – Скоро первый экзамен, да? Мама говорила, что Снейп дал тебе пароль от своего камина. Вздохнув, Гермиона почти в точности повторила все, что уже рассказывала Гарри и Рону в кафе-мороженом Флориана Фортескью, умолчав о своих непростых отношениях с директором Хогвартса. Джинни – болтушка, стоит ей поведать свои секреты, назавтра о них уже вся школа будет знать. Конечно, сделает она это не со зла, но вряд ли сдержится. – Гарри говорил, у тебя роман с главным целителем Мунго? – Джинни впилась ей в лицо любопытным взглядом, и Гермиона, слишком хорошо помнившая недавний разговор с директором, поспешно опровергла эти слухи. – Нет у нас романа. Ну, так уж получилось. Не будь ты девушкой моего лучшего друга, я бы тебя с ним познакомила. Он заслуживает того, чтобы быть счастливым. – Как и Снейп, – вдруг с неожиданной для нее серьезностью заявила Уизли. Гермиона споткнулась на ровном месте и остановилась. Пристально посмотрела на Джинни, а потом покачала головой. – Профессор Снейп сделал свой выбор. Если он и хочет быть счастливым, то явно не со мной, – девушка зябко поежилась. Она вовсе не хотела продолжать этот разговор, поэтому была рада внезапному появлению из-за угла Полумны Лавгуд. – Привет, Гермиона, – нараспев произнесла она, блаженно улыбаясь. – Я только от Хагрида. – Луна выбрала уход за магическими существами на профориентации, – тут же пояснила Джинни. – Пойдешь с нами на ужин? – спросила Лавгуд Гермиону. – Ох, нет, – с сожалением ответила та. – Наверное, директор уже вернулся из министерства, так что я пойду обратно к нему в кабинет. Вместе они пошли в замок. Полумна не спрашивала о ее делах, за что Гермиона была ей благодарна, только уточнила, правда ли, что в Мунго водятся болесосущие комары, которые чувствуют страдания людей и высасывают боль. Грейнджер честно ответила, что в лаборатории, где она и проводит все свое рабочее время, такие комары не водятся. Возле гостеприимно распахнутых дверей в Большой зал стояла небольшая кучка слизеринцев, которые при виде Гермионы дружно загоготали. Один из них выкрикнул: – Грейнджер! Я слышал, ты пыталась женить на себе нашего декана? И на что ты надеялась, грязнокровка? Надеюсь, Снейп особо не сопротивлялся, когда ты увивалась вокруг него, и с пользой для себя провел время в Мунго! Слизеринцы развеселились, заметив, как она побледнела. Джинни выхватила палочку, намереваясь напустить на них свой знаменитый Летучемышиный сглаз, когда со стороны лестницы раздался звенящий от гнева голос директора Хогвартса. – Уберите палочку, мисс Уизли. Гермиона обернулась, глядя на стремительно приближающегося Снейпа. Джинни благоразумно спрятала палочку, но от подруги не отошла, собираясь защищать ее в случае необходимости. Луна сделала шаг, вставая с ними рядом. – Минус пятьдесят баллов и месяц отработок у Филча за грязный язык, отвратительные манеры и скудную мозговую деятельность, мистер Джагсон, – прошипел Северус. Слизеринцы стояли перед ним, опустив головы и не смея перечить. – Остальным по минус десять баллов и неделе отработок за неимение собственного мнения. Вы позорите честь факультета. Марш на ужин! Они испарились в мгновение ока. Снейп медленно повернулся к трем девушкам и прищурился. – Мисс Уизли, ваша чрезмерная импульсивность может стоить вам очень дорого. Впредь будьте благоразумней, – и кивнул в сторону Большого зала. – Займите места за своим столом. Джинни и Луна тепло попрощались с Гермионой, после чего скрылись за дверями. Снейп проводил их взглядом, а затем снова повернулся к гриффиндорке. – Прошу прощения за своих студентов, – излишне официально проговорил директор. – Надеюсь, вы составите мне компанию за ужином в моем кабинете? Эльфы уже все приготовили, – и, не дожидаясь ее ответа, быстро зашагал вверх по лестнице. Гермионе не оставалось ничего другого, как молча последовать за ним. Войдя в кабинет, она обнаружила накрытый на двоих стол, и слюнки потекли от обилия вкусных ароматов. Усевшись, они молча принялись за еду. Только утолив первый голод, девушка решилась заговорить. – Вам вовсе не обязательно было подрывать свой авторитет среди слизеринцев, защищая меня. Снейп вскинул брови, удивленно посмотрев на нее. – Распуская эти слухи, они оскорбляют не только вас, мисс Грейнджер, но и меня, – ответил он, и Гермиона вспыхнула, отводя глаза. – Конечно, сэр, я не подумала об этом, – в ее голосе зазвучали слезы. – Подозревать вас в наличии ко мне чувств – очень оскорбительно. Северус замер на месте с глупым выражением на лице, благо, занятая содержимым своей тарелки Гермиона этого не увидела. – Я вовсе не это имел в виду, – упавшим голосом ответил Снейп. – Испытывать к кому-то чувства – прекрасно. Просто в этой конкретной ситуации… – он не нашел слов и замолчал, раздумывая, а стоит ли вообще что-то объяснять. Затем резко встал, подошел к шкафу и достал графин с золотистой жидкостью и двумя бокалами. Вернувшись к столу, он наполнил бокалы и поставил один перед Гермионой. Та вопросительно взглянула на директора. – Выдержанная медовуха, – пояснил Северус. – Из личных запасов Альбуса Дамблдора. Мне еще не довелось попробовать, но, думаю, он, как ярый поклонник этого напитка, не стал бы держать у себя плохую медовуху, – в глазах девушки все еще читалось непонимание, и Снейп добавил: – Думаю, нам обоим не помешает. Она молча взяла бокал и понюхала. Напиток приятно пах медом и специями. Сделав пробный глоток, она почувствовала, как пряная жидкость медленно стекает вниз по пищеводу, согревая все внутри. Несомненно, напиток был алкогольным, но Гермиона, в принципе непьющая, не почувствовала никакого неприятного вкуса и отвращения, поэтому с наслаждением сделала еще один глоток, прежде чем отставить бокал в сторону. Снейп последовал ее примеру. – Успокоились? – поинтересовался он, когда девушка глубоко вздохнула и снова осмелилась посмотреть на него. – Вполне, – ответила она. – Так что вы там говорили про прекрасные чувства? Директор закатил глаза и откинулся на спинку кресла, понимая, что не ушел от ответа, как планировал. Что ж, ладно, давно пора было поговорить об этом начистоту и расставить все точки над i. – Я говорил, что чувства сами по себе – вовсе не плохо. Но ваши чувства ко мне, если их можно так назвать, выдуманы вами же. – Простите? – Гермиона задохнулась от возмущения. – То есть как это – выдуманы? – Вот так. Вы бросились меня спасать из чувства долга, присущего всем представителям львиного факультета. Будь Минерва помоложе, будь у нее хоть один шанс, она бы тоже отправилась в прошлое влюблять меня в себя. – Ну, знаете… – девушка резко поднялась на ноги, чуть покачнувшись от легкого головокружения. – Вы можете отрицать свои чувства, вы можете отрицать мои чувства, этому я помешать не в состоянии. Но убеждать меня, что я собиралась связать себя с вами на всю жизнь из чувства долга, – это уж слишком. Ярость клокотала в ней, стремясь вырваться наружу. Боясь наговорить еще чего-нибудь, о чем потом будет жалеть, девушка сжала кулаки и направилась к камину, собираясь трусливо сбежать. – Камин заблокирован, – сообщил ей Снейп спокойным голосом. – Ну так разблокируйте, – огрызнулась она, останавливаясь. – И не подумаю, – пожал плечами директор, вставая с кресла. Гермиона с подозрением наблюдала за тем, как он обходит стол, затем покосилась на дверь и сказала: – Тогда я пройдусь и подышу свежим воздухом, а потом аппарирую за границей Хогвартса, – и поспешно сделала шаг к своему единственному спасению. Но Северус преградил ей дорогу, рукой упираясь в дверь. – А вот трусость гриффиндорцам не присуща, – сообщил он, понизив голос, и Гермиона вдруг с ужасом обнаружила, что все портреты в кабинете пусты. Куда они делись? И когда успели оставить ее один на один со Снейпом? – Я вас не боюсь, – но дрожащий голос выдал ее с головой. – Пустите. Мне казалось, вам не доставляет особой радости находиться рядом с представителями львиного факультета. – Вам казалось, – все тем же низким голосом ответил Снейп. – Куда вы собрались? Я думал, вы хотели разобраться в моих чувствах. – В каких чувствах? Вы уже все сказали, мне не в чем разбираться, – Гермиона попыталась его обойти, и была тут же прижата к двери. – В моих чувствах даже я не могу разобраться, – выдохнул Северус ей в лицо. – Поговорим о ваших? – О тех, что выдуманы? – она осмелела настолько, что с вызовом посмотрела ему в глаза. Медовуха делала свое дело. Снейп зарычал, хватая ее за талию и прижимая к себе. Тело бурно отреагировало на близость девушки. – Как это у вас получается – одной фразой вывести меня из себя? – вопрос был явно риторический, но Гермиона не была бы собой, если бы не ответила. – Дело не в том, что я говорю, а в том, почему вы на мои слова так остро реагируете. – Прекратите соревноваться со мной в колкости фраз, – прорычал Снейп, ощущая на своем лице ее дыхание с приторным запахом медовухи. – Ну так заставьте меня замолчать, – выдохнула она в ответ и тут же испугалась собственной смелости. Северус запоздало понял, что больше не контролирует ситуацию. Стиснув девушку в объятиях, он накрыл ее губы своими. Гермиона дернулась, словно хотела отстраниться, но он пальцами зарылся в ее волосы, надавливая на затылок и углубляя поцелуй. Мгновение ступора, за время которого Снейп успел пожалеть о своих действиях, – и она начала неумело отвечать. Мужчину окатила горячая волна ликования, и он вдавил хрупкое тело гриффиндорки в деревянную поверхность двери. Гермиона, не справившись со своими эмоциями, тихо застонала ему в рот. Ее руки робко скользнули по мужской груди, перемещаясь на плечи. Гермиона дрожала в объятиях директора от переполнявших ее чувств, не в силах поверить, что все это действительно происходит, и с готовностью открывала рот, впуская туда его язык. Ладони Снейпа забрались под ее блузку, касаясь разгоряченной кожи спины, и девушка прильнула к нему всем телом, чувствуя затвердевшую плоть под брюками. Зарычав, Северус отстранился, тяжело дыша. – Пожалуй, мне не следовало останавливать вас, когда вы собирались уйти, – прохрипел он, ослабляя хватку. – Следовало, – безапелляционно возразила она, вставая на цыпочки, притягивая его голову к себе и снова увлекая в поцелуй. Теперь настал его черед застонать. Губы Гермионы были мягкими и нежными, а целовать их – одно удовольствие. Мерлин, а целовал ли он хоть одну женщину вот так? Хоть одна льнула к нему с таким же безграничным доверием? Хоть с одной он чувствовал эту не умещающуюся в груди и стремящуюся вырваться наружу теплоту? И заслуживает ли он такого счастья?.. Через минуту пришлось снова остановиться, потому что воздуха катастрофически не хватало. Температура вокруг них повысилась до максимума, но обоих знобило. – Вы сведете меня в могилу, – тихо произнес Снейп, скользя губами по щеке девушки вниз, покрывая чувственными поцелуями шею. Он и не знал, что способен быть таким нежным. – Однажды я вас оттуда уже вытащила, – прерывисто прошептала Гермиона, откидывая голову назад и открывая ему доступ. – Повторю, если придется. Он пытался остановиться, пока мог. Теперь же все предохранители перегорели. Если потом мисс Грейнджер пожалеет о случившемся, что ж, его обвинить будет не в чем, он давал ей возможность уйти. Получив разрешение на дальнейшие действия, Северус обрел решимость и перестал себя сдерживать. Поцелуи стали более жадными. Ладони уверенно скользили по телу девушки, сминая и приводя в полный беспорядок одежду. Свое, уже ставшее таким привычным одеяние стало тесным и раздражающим, ткань липла к разгоряченной коже и только мешала. Зарычав, Снейп отодвинулся, пальцы начали быстро расстегивать многочисленные пуговки сюртука. Рубашку он в нетерпении стянул прямо через голову. После этого снова вернулся к губам Гермионы. Ее трясло от невыносимого желания отдаться директору и от страха, что он возьмет ее прямо здесь и сейчас. Движения мужчины становились все более нетерпеливыми. Казалось, он едва сдерживает себя, чтобы просто не повалить ее на пол. Слишком быстро. Когда он начал расстегивать ее блузку, Гермиона прервала поцелуй и схватила его за руки. – Стойте. Снейп посмотрел на нее совершенно безумным взглядом и, казалось, не понимал, почему она его остановила. – Что? – прохрипел он не своим голосом. – Я бы… – она сглотнула. – Я бы не хотела торопиться. – Я не смогу долго сдерживаться, – на его бледных скулах вспыхнул болезненный румянец. – Я не был с женщиной Мерлин знает сколько времени. Она молча смотрела на него. Нахмурившись, Снейп чуть отстранился. – Вы сомневаетесь, – голос прозвучал обиженно. Постепенно он приходил в себя, взгляд становился более осмысленным, а дыхание выравнивалось. – Боитесь? Гермиона кивнула. – Меня? – совсем расстроившись, уточнил Снейп. Она некоторое время стояла без движения, раздумывая, но потом все-таки покачала головой. "Ну, теперь я выгляжу полным идиотом, – констатировал мужчина. – Нужно было разблокировать камин и распрощаться". Появилась злость. На нее, на себя, на всю эту совершенно дурацкую ситуацию. Можно было догадаться, что ничего из этого не выйдет. Он только опозорил себя, дал ей повод для насмешек. Стоит тут полуголый со стоящим членом и понятия не имеет, что теперь делать. Гермиона внимательно наблюдала за изменениями на его лице, а затем, ругая себя последними словами, решительно протянула руку, переплетая свои пальцы с его. Улыбнулась, заглядывая ему в глаза. Поднявшись на цыпочки, легко поцеловала сжатые губы. Северус никак не отреагировал. "Ну что за упрямец!" – разозлилась она. Отступив, девушка, отчаянно краснея, но не отрывая взгляда от его глаз, начала расстегивать блузку. Снейп сглотнул, качнул головой и, прошептав что-то вроде "невозможная девчонка", обхватил ее за талию, притягивая к себе. Жаркий и чувственный поцелуй заставил обоих застонать в унисон. Одна его рука скользнула по оголенному бедру, приподнимая край юбки, переместилась на ягодицу и сжала, прижимая девушку к себе. Северус приподнял ее, и Гермиона, хватаясь руками за его шею, обвила ногами торс директора. Зарычав, Снейп вдавил ее в дверь, продолжая терзать нежные губы. Он рефлекторно двинул бедрами и потерся об нее. Сдерживаться с каждой секундой становилось все сложнее, а тут еще девушка вдруг оторвалась от его губ и переместилась к уху, обхватывая мочку и посасывая ее. Снейп обреченно застонал, понимая, что еще минута – и от позора его уже ничто не спасет. Продолжая прижимать Гермиону к себе, он сделал шаг назад и оглянулся, понимая, что ближайшая горизонтальная поверхность – ее трансфигурированный стол, заваленный книгами и пергаментом. С мыслью "Ирма меня убьет" Снейп подошел ближе, одной рукой сметая все на пол и опуская девушку на столешницу. Руки скользнули от колен к бедрам, поднимая ткань юбки. Одним быстрым и решительным движением он стянул с нее трусики. Гермиона потянулась к поясу его брюк, но Северус, зашипев, перехватил ее запястья. – Я сам, – срывающимся шепотом произнес он, понимая, что как только она прикоснется к нему, мир рухнет. Она кивнула, послушно убирая руки и с интересом наблюдая, как он расстегивает брюки. Такое положение дел Снейпа вовсе не устраивало, и он, подавшись вперед, снова ее поцеловал. Пока одна рука боролась с молнией, вторая неуверенно скользнула между ног девушки. Она резко выдохнула, когда ладонь прижалась к промежности, и вспыхнула, невольно подавшись вперед, чтобы усилить контакт. Она была уже совсем мокрой, и Северус не смог сдержать торжествующей улыбки, понимая, что это реакция на него самого и его действия. Пальцами он провел по складкам, собирая влагу, и Гермиона трогательно всхлипнула, вцепившись в его плечи. Он при всем желании не мог больше сдерживаться, он безумно хотел обладать ею. Член, наконец, оказался на свободе, и Снейп, обхватив девушку одной рукой, притянул ее к себе. Она прервала поцелуй и испуганно глянула вниз, но он не дал ей время на раздумья, бедрами толкнувшись вперед. И успел перехватить ее крик, накрывая губы своими, прежде чем тот вырвался наружу. Гермиона дернулась, ногтями впиваясь в его плечи, и Снейп зашипел, в ответ впиваясь пальцами ей в бедра. Начал двигаться, безумно шепча куда-то в ключицу: – Тихо-тихо… сейчас пройдет… сейчас… тихо… Она опаляла неровным дыханием его ухо, чувствуя между ног только жжение, и никак не могла расслабиться, не могла отдаться ощущениям и наслаждаться процессом. На задворках сознания Северуса в предсмертных конвульсиях билась мысль, что нужно остановиться и позаботиться о девушке, но животные инстинкты заставляли его толкаться в жаркое и тесное лоно все быстрее и быстрее с эгоистичным намерением получить удовольствие. Как он и предполагал, долго держаться не удалось. Чувствуя приближение разрядки, он сцепил зубы, запрокидывая голову назад, и зарычал. Замер, тяжело дыша, затем со стоном опустил голову и виновато поцеловал Гермиону в плечо. – Прости, – выдохнул он, боясь встретиться с ней взглядом. Она обхватила его голову руками, заставляя посмотреть на себя. Убрала слипшиеся от пота волосы со лба и нежно поцеловала. Резко выдохнув, Северус сжал ее в объятиях с такой силой, словно боялся, что она испарится. Уткнулся носом в ее волосы и с отчаянием прошептал: – Останься. Гермиона, обнимая мужчину, молча кивнула. Большего ему не надо было. Аккуратно, словно она была сделана из стекла, Снейп поднял девушку на руки и, с трудом переставляя ставшие ватными ноги, направился в угол кабинета, где была неприметная дверь. Толкнув ее, он внес Гермиону в спальню и бережно опустил на черное покрывало. В полумраке они сняли с себя всю оставшуюся одежду и забрались под одеяло. Северус притянул девушку к себе, и она устроилась на его груди так естественно, как будто уже не раз делала это. Тонкие пальцы зельевара бездумно перебирали ее непослушные волосы до тех пор, пока дыхание Гермионы не выровнялось. Только после этого, не боясь быть услышанным, он прошептал в темноту: – Ты не представляешь, как была нужна мне все это время.