Дева в башне

…Увы, я старюсь, И сердце мое глухо к позывам любви, Идут года, пока я распускаю И вновь сплетаю сажени своих волос. Уильям Моррис. Рапунцель        Боль… Каждый из нас хоть раз в жизни испытывал это гнетущее и в то же время такое жгучее чувство. Не важно, будь то физическая или душевная, результат один и тот же — она пронзает внезапно и не дает сконцентрироваться на чем бы то ни было, полностью подчиняя себе того, кого решила навестить.        Но когда она долгое время не оставляет тебя, то через некоторые мгновенья перестаешь ее не замечать. Точно ее нет и никогда не было, а со временем она полностью уходит, не оставив от себя и следа.        Физическую боль излечат лекарства и снадобья.        Душевную — время.        Но так или иначе — со временем она исчезнет, точно кошмарный сон.        Порой она даже делает нас сильнее и заставляет вновь подниматься и идти вперед, уже не отступая ни на шаг, что бы ни случилось. Ведь однажды перетерпев боль, уже не так страшно оступиться.        Иви вновь проснулась позже обычного. Это уже давно вошло у нее в привычку — лечь спать поздно ночью, а проснутся лишь за полдень. Почему? Она не знала. Может быть где-то в глубине души все еще надеялась услышать, как знакомый бархатный голос скажет:        — Иви-Мэри, сбрось вниз свои волосы.        Однако время шло, а этого так и не происходило. Голос, сказавший эту фразу, принадлежал совсем не красивому темноволосому юноше-аристократу, а ведьме, которая в очередной раз пришла навестить свою жертву. Вновь все как в хорошо заученном сценарии — приход ведьмы, ее жуткий ритуал, а затем — запас еды на ближайший месяц и несколько подарков. Только страх немного притупился, оставив место боли. Дьявольской, невыносимой боли от осознания того, что он больше не придет.        Через некоторое время и боль начала притупляться и отступать, ослабевая свои, казалось бы, невыносимые тиски. Вслед за ней пришла какая-то странная, необычная решительность, надежда. Желание вырваться из проклятой башни стало сильным, как никогда до этого. Ведь тогда была хоть малая вероятность, что получится встретить его. О том, что это почти невозможно, она старалась не думать. В ее голове проносились тысячи мыслей, способов, как вырваться из этого Богом забытого места. Может, отрезать волосы? Нет, так она сделает только хуже. Ведьма не сможет к ней подняться, и, через некоторое время она умрет с голоду в этом заточении. Или привязать волосы к крюку, а затем спрыгнуть с башни? Оказавшись у ее подножия, девушка уж точно найдет способ отрезать волосы и сбежать. Только вот потом куда? Вернуться в родную деревню? Но ведь даже там ее уже никто не ждет. Отправиться на его поиски? Вот только где его искать? Он не один раз упоминал, что живет в Вене. Но Вена достаточно большой город… Нет, сейчас надо думать не о том. Нужно найти способ, как вырваться отсюда, а уж потом она решит, что делать дальше. Как только ей этого сразу в голову не пришло? В комнате ведь столько мебели! Не могла же колдунья затащить ее всю сюда только с помощью магии? Нет, сколь могущественной и страшной она не казалась на первый взгляд, ее силы уж наверняка были ограничены. Где-то здесь обязательно должен быть ход, через который ведьма, может, с помощью кого-то другого затащила сюда кровать, стол и стулья.        Размышляя так, Иви прошлась по комнате, внимательно ее осматривая. Ничего подозрительного. Однако спустя мгновение ее взгляд упал на стол. Точнее на то, как он стоял все это время. Хоть это и было слабо заметно, но все же внимательно присмотревшись, можно было увидеть, как он слегка покосился в сторону. Точно стоял на чем-то неровном.        Радости девушки не было предела. Подумать только, всего через насколько часов она окажется на свободе! Забудет старую башню, ведьму и весь кошмар, который пережила за эти долгие, бесконечно долгие месяцы, а может быть, даже и годы! Будет далеко отсюда. Там, где ведьма уже не сможет ее достать. Остается только отодвинуть в сторону стол — и путь на волю открыт.        Однако последнее дается с трудом. Пусть на вид стол и не был таким уж огромным, сдвинуть его хоть на малейшее расстояние стоило огромного труда для хрупкой шестнадцатилетней девушки. Когда же наконец, дело было сделано, ее взору предстал врезанный прямо в пол каменный люк. Пыл девушки немного угас. Поднять его она уж точно не сможет, а на то, чтобы его разбить уйдет немало времени. Лишь бы успеть к следующему полнолунию!        Взгляд Иви метнулся к окну. Солнце уже начинало клониться к закату и его кроваво-алые лучи светили прямо в лицо, заставляя слегка зажмурится, а потом и вовсе отвести взгляд. Скоро на небо вновь взойдет бледная луна. Которая сейчас постепенно шла на убыль. Но ведь продет совсем немного времени — она вновь начнет расти, а когда вновь из тонкого серпика превратится в диск — придет ведьма. К тому времени нужно успеть все сделать. Иначе… Нет, девушка не хотела думать о том, что произойдет, если колдунье станет известно о попытках пленницы.        Почувствовав голод, Иви вспомнила, что ничего не ела с тех пор, как проснулась. Что ж… У нее впереди еще целая ночь. Уже сегодня она начнет свою работу. После того, как немного перекусит.        Несколько минут нехитрого ужина — и девушка принимается за дело. Вооружившись найденной кочергой, постепенно разбивает каменную крышку люка. Она и не представляла, насколько эта работа будет утомительной, но все же продолжала и продолжала. Солнце уже скрылось за горизонтом, погрузив комнату во тьму, и чтобы продолжить начатое, пришлось зажечь несколько свечей. Их слабые блики блуждали по комнате, бросая отблески на тонкую девичью фигурку, что склонившись над каменным люком все продолжала свою работу, пока, наконец, на упала обессилено возле него.        Следующим днем она вновь принялась за работу. Повторилось то, что и вчера — изнурительная работа, а вслед за ней — дикая усталость, что валила с ног и не позволяла и шагу ступить. Не умывшись и не раздевшись, девушка упала прямо возле полуразбитой крышки люка.        Так продолжалось около двух недель. Когда же изнурительный труд был закончен, Иви опять была не в силах сдвинуться с места и уснула прямо на холодном полу башни, подумав о том, что завтра обязательно спуститься в подвал, как только проснется.        Просыпается она совсем поздно. Видимо, сказалась вчерашняя жуткая усталость. Она даже поднялась не сразу, а некоторое время просто лежала, уставившись на белый потолок и тяжело дыша, как от большой нагрузки. Лишь спустя несколько мгновений она нашла в себе силы подняться. Солнце уже начало клониться к горизонту, бросая на ее бледное лицо красноватые блики. Голод давал о себе знать, поэтому прежде чем спуститься вниз через образовавшийся проем, она вновь немного перекусила. Затем принялась искать огниво для того, чтобы зажечь свечи. Все-таки вот-вот стемнеет. Да и внизу наверняка царит кромешная тьма.        Наконец она начала спускаться. Вниз вела каменная лестница, покрытая толстым слоем пыли. Дрожащий огонек свечи выхватывал из мрака совсем немного, и на мгновение Иви показалось, что этой лестнице не будет конца. Тьма вокруг словно в один миг ожила, свинцом ложась на грудь и сдавливая невидимыми тисками, но девушка продолжала идти вперед. Ведь каждый шаг приближает ее к столь желанной свободе. Вот уже и лестница, еще минуту назад казавшаяся бесконечной, обрывается и вместо нее видно коридор — такой же темный и на первый взгляд бесконечный. Однако Иви знала, что это не так. Еще несколько шагов, несколько мгновений — и она на свободе. Мысль об этом прибавляет силы, на губах расплывается радостная улыбка. Совсем скоро она уже будет далеко отсюда. Забудет башню, ведьму и ее жуткие ритуалы, как кошмарный сон.        Еще один шаг…        Теперь из ее груди вырывается громкий крик. В глазах мутнеет, а ноги подкашиваются, и, чтобы не упасть, Иви упирается в стену, с ужасом глядя на раскинувшуюся перед ней картину… Скелеты. Много скелетов. Женских, если судить по обрывках одежды, еще сохранившихся на них. Смотрят на потревожившую их покой девушку пустыми глазницами, в которых навеки застыла тьма.        Иви несколько раз моргнула, точно пытаясь прогнать жуткое видение. Но оно никуда не исчезло. Страх, казалось немного подзабытый, теперь вновь ожил, с новой силой принявшись за свою жертву, с силой сжав ее в своих ледяных объятьях. В голове мелькает тысяча мыслей, неразрешенных вопросов. Чьи это кости? Неужели она не первая жертва ведьмы? Когда-то (как знать — может и за много лет до рождения Иви), колдунья все также находила молодых девушек, запирала их в башню и каждое полнолуние брала их кровь? Эти скелеты… Неужели они принадлежат им? Тогда как они погибли? От голода? Выбросились из окна? Или… Нет, девушка не хочет об этом думать. Неужели их убила сама ведьма? Разбушевавшееся воображение рисует самые жуткие картины… которые могут стать реальностью, стоит только Иви чем-то прогневить ведьму. А колдунья вряд ли обрадуется, узнав о попытках своей пленницы сбежать.        Словно очнувшись от какого-то неясного оцепенения, Иви резко развернулась и побежала прочь. Ей казалось, что за ней гонятся тысячи демонов, рожденных вечной темнотой подвала старой башни. Казалось, что даже скелеты, еще минуту назад безжизненно лежавшие на пыльном каменном полу, теперь поднимаются, еле слышно гремя костями, и медленно протягивают руки к девушке, что потревожила их покой. Девушке, что так похожа на них самих когда-то.        Она пытается бежать все быстрее и быстрее. Но силы постепенно оставляют ее хрупкое тело, дыхание перехватывает, а длинные юбки, путаясь под ногами, лишь мешают. Дрожащий огонек свечи, которую девушка сжимает — судорожно и отчаянно, — быстро бегает по стенам, со временем выхватывая из тьмы и каменную лестницу. Собрав остатки сил, Иви резко ринулась вперед. Однако споткнувшись о первую же ступеньку, упала. Свеча выскользнула из ее рук и погасла, оставив девушку в кромешной тьме. Наедине со страхом. И воображением, что рисовало все более жуткие картины…        Иви уже не помнила, как выбралась из подвала. Она не помнила, как нашла в себе силы поставить на место стол и как упала на кровать, провалившись в забытье.        Проснулась она лишь следующим вечером. Солнце уже скрылось за горизонтом, и луна — еще не полная, но уже и не похожая на тонкий, еле заметный серпик — заливала комнату молочно-белым светом. Разбудила ее до боли знакомая фраза, которая для запертой в старой башне пленницы могла значить как животный ужас, так и столь редкую в ее жизни радость — зависимо от того, чей голос ее выговаривал — немного резкий — колдуньи, или глубокий, бархатный — юноши.        — Иви-Мери, спусти вниз свои волосы.        На этот раз сердце трепетало от счастья. Этот голос она узнает из тысячи, несмотря на то, что уже давно его не слышала. Все как обычно — привязать волосы к вбитому в стену крюку и спустить их в низ. Почувствовать резкие рывки и на некоторое время сморщиться от боли. Однако потом, когда знакомая фигура уже будет стоять в оконном проеме, затрепетать от счастья, сразу же заключив его в объятья.        — Я так скучала, — девушке не нужно говорить этих слов, чтобы он понял, что она чувствовала все это время или что она чувствует сейчас. Нет. Ее мысли для него — открытая книга, хоть девчушка об этом знать и не может.        Сначала чувство боли, отчаянья.        Потом ему на смену пришла надежда. Робкая и несмелая, но все же надежда.        И лишь теперь, с его приходом в душе пленницы поселилась радость.        И он полностью разделял это чувство.        Сначала то, что он ощущал при виде этой бедной девушки, на долгие годы заточенной в этой старой башне было лишь жалостью.        Потом эта жалость превратилась в уважение. Уважение к девушке, которая не сошла с ума даже спустя годы одиночества и страха.        Но со временем он почувствовал нечто другое. То, что вновь и вновь влекло его к ней. Что заставило и сейчас, спустя несколько недель вновь приехать в Ирландию чтобы вновь найти башню, в которой не один год томилась бедная девушка. И сразу же, лишь только завидев ее, заключить в объятья.        В эту ночь они почти не разговаривали. Ведь есть вещи, понятные и без пустых слов.