Don't Let My Rainbow Pass Me By

      Парочка застыла – Марисса с поднятой для удара рукой, а Пабло с вытянутыми вперед руками для защиты от атаки, – в полном изумлении уставившись на указанную часть тела девушки. Да, татуировочных дел мастер добрался и до гламурной блондинки. Изысканность художественного решения поражала.       - М-да, - протянула Марисса, - оригинальненько так.       - Да, - согласился с ней Пабло, - свежая задумка в области графики. Знаешь, Мия, а хорошо, что ты сейчас сидишь.       - Что там?       - Сердечко, а в нем две буквы «М» и между ними знак «+». Очень похоже на писульки, которые прибацанные подростки вышкрябывают на деревьях.       - Что?!       Повторив марш-бросок Пабло, девушка, глядя на себя в зазеркалье, оценивала ущерб. Чтобы улучшить обзор, она потратила почти десять минут на поиски своей сумочки и, достав из нее искомый предмет, изворачивалась под разными углами, чтобы рассмотреть в маленькое зеркальце татуировку. Видимо, от переживаемого шока Мия растерянно пробормотала свою, давно позабытую, школьную мантру о том, что быть ею – тяжкий труд, правда, заменив словосочетание «тяжкий труд» на «полное дерьмо».       Ману, нахально улыбаясь, пристроился у изголовья кровати и, сложив руки на животе, мечтательно заговорил, обращаясь к Мариссе и Пабло:       - Как сейчас помню: Галапагосские острова, теплая южная ночь, тихий шум прибоя и сеньорита Мия Колуччи в откровенном купальнике, выкладывающая горячими головешками на песке первые буквы наших имен, заключенные в сердечко, как в символ вечной любви.       Марисса в припадке безудержного хохота, заскользив на простынях, свалилась с кровати.       - Такое не забывается! – Восторженно закатив глаза, Агирре с каким-то садистским, как показалось Мии, удовольствием продолжил: - Как-никак – первая любовь, первый мужчина.       - Животным слова не давали! – закричала Колуччи. Не выдержав нервного напряжения, схватив с журнального столика керамическую пепельницу, она швырнула ею в Мануэля. Снаряд приземлился перед кроватью, естественно, не причинив никакого вреда мексиканцу, и тот послал воинственной амазонке воздушный поцелуй. Пабло в это время не без удовольствия наблюдал за Мариссой, которая, в связи с неожиданными последствиями непомерных спиртосодержащих возлияний, благополучно забыла, что из одежды на ней только черный бюстгальтер да расстегнутые шорты.       Марисса с немалым трудом попыталась подняться с пола и водрузить свое тело на кровать. Но очередной приступ дикого смеха, настигший ее при одном взгляде на спину Пабло, не позволил ей успешно провернуть столь сложный маневр. Теперь она сидела на коленях на полу, уперев руки в матрас и, слезящимися от смеха глазами рассматривала хмурые лица своих компаньонов по вчерашнему веселью.       - Ч-чья это была и-идея? – Восстанавливая дыхание, спросила рыжая. – Явите благодарной публике этого гения – я его расцелую! Я так не смеялась лет двести!       В подтверждение своих слов она опять разразилась серией смешков, вытирая выступившие слезы:       - Здорово мы вчера погуляли, да? «Стоит мне что-нибудь проглотить, как тут же происходит что-нибудь интересное!» - процитировала Марисса главную героиню «Алисы в Стране Чудес».       Марисса снова захихикала и в восторге захлопала в ладоши.       - А Мийка-то из образа не выпала! Даже тут втулила-таки сердечко. Вы продлили мне жизнь на пару десятков лет! Ману, правда, подкачал – скучновато как-то, без огонька! Я думала, у тебя фантазия побогаче. А вот Бустаманте – респект, удивил так удивил. – Она машинально поправила сползшую с плеча бретельку. – Впрочем, он всегда был мальчонка с фантазией.       Пабло сосредоточенно массировал виски, очевидно, полагая, что эти нехитрые манипуляции позволят немного облегчить испытываемую им головную боль, но после этих слов Мариссы он бросил на нее быстрый, злой взгляд.       - Уж о чем, о чем, а о моих фантазиях ты знаешь не понаслышке. В конце концов, именно ты воплотила в жизнь большую часть из них. – Он повернулся к Мии с Ману, которые, застенчиво улыбаясь, по очереди трогали татуировки друг друга. – Марисса всегда была готова к экспериментам. Кстати, в образе медсестры она выглядела очень убедительно. Гораздо убедительнее, чем Соль.       - Это, конечно, заводит, - ответил Ману, не прекращая поглаживать шею Мии, - но не думаю, что нам стоило знать такие подробности вашей интимной жизни.       - Мийка еще и не такое рассказывала о вашей интимной жизни, - просветила мексиканца Марисса, не сводя глаз с нагло улыбающегося ей блондина. – Например, теперь я не могу без содрогания смотреть на диван в гостиной Сони и Франко, а с некоторых пор арахисовое масло и вовсе вызывает в моем сознании неприличные ассоциации.       Два возгласа прозвучали одновременно.       - Мия! – Возмутился Агирре.       - Арахисовое масло? – Заинтересовался Бустаманте.       Мия недовольно посмотрела на Мариссу, сложив руки на груди.       - Кстати, сестренка, спасибо за поддержку!       - Да ладно тебе! Я даже и не удивилась. У тебя в колледже все тетрадки была зарисованы подобной ерундой.       Марисса, не меняя своей позы, потянулась к прикроватной тумбочке и взяла с нее одну из бутылок с минеральной водой, принесенных сюда Пабло накануне вечером.       Открутив крышку, она сделала глоток, глядя на Мию, которая причитала что-то о том, что теперь «никогда-никогда не сможет сделать высокую прическу». Увидев, как Пабло, изогнувший шею под немыслимым углом, старательно трет две буквы «z» из ее имени, теперь художественными завитками красующиеся на его спине, видимо предаваясь робкой надежде, что это хна или фломастер, ну, на крайний случай, временная тату, Марисса снова засмеялась, обрызгав водой себя, Пабло и часть простыни.       - Я думаю, эта эпическая строчка просто-таки охренительно осложнит твою половую жизнь, мой милый друг Паблито! – Она наконец нашла в себе силы усесться на кровать, эти старания отозвались глухой болью чуть пониже спины и Марисса, автоматически потирая неприятно ноющее место, тихо застонала. Осознав, что произошло, она ошарашено уставилась на Пабло. Ехидная улыбка уже вовсю расплывалась по его лицу, глаза злорадно прищурились, а взгляд был направлен на ее, облаченную в черные шорты, заднюю часть. В этом же направлении смотрели и Ману с Мией.       - Марисса? – Вопрошающе уставилась на подругу Мия. – Что так…       Марисса подтянула одеяло повыше к груди и заявила:       - А у меня ничего не болит!       - Точно? – одновременно спросили аргентинец и мексиканец.       - Да-да, - быстро закивала взлохмаченной головой Марисса, старательно перенеся свой вес на левую сторону, - по-видимому, я оказалась умнее вас. Не то, чтобы я очень уж удивлена…       - Задница болит, что ли? – Решила не ходить вокруг да около Колуччи.       - Наверное, я вчера упала. Правда, Ману? Я падала? – Она подскочила к Агирре и, схватив его за полы расстегнутой рубашки, принялась трясти изо всех сил. - Ну, вспомни, прошу тебя! Помнишь, как я в колледже вытащила тебя из тюрьмы – ты мне должен! Я упала, да? Да?!       - Я бы с удовольствием, - отцепил ее руки от своей одежды Ману, - но не помню ничего подобного.       - Ложись! – Мия подошла к Мариссе и кивнула в сторону кровати. – Посмотрим, как твоя фантазия поработала.       Следя за тем, чтобы Ману и Пабло оставались на противоположной стороне кровати, Марисса улеглась на живот и, глубоко вздохнув, как перед прыжком в воду, стянула шорты, оставшись в одних черных трусиках-танга.       - Ох, и ни фига себе! – только и смогла вымолвить Мия при виде такого чуда.       - Что там, Мия? – Услышав не внушившие ей надежды слова сестры, Марисса занервничала. – Скажи, что там огромный синяк – и я никогда-никогда-никогда больше не буду шутить про одну извилину!       Но Мия молчала, словно вражеский шпион. Сеньорита Колуччи рассматривала профессионально сделанную татуировку сестры и понимала: какие бы слова она не подобрала, какие бы выражения не использовала, судьбы пресловутого гонца с плохими вестями ей не избежать. Ведь… ведь… (уважаемые читатели, дайте и автору прийти в себя, он – то бишь автор – сам в шоке от выходки Мариссы). Ведь на ее правой ягодице, под легким наклоном, был набит маленький прямоугольный штамп-печать, такие, наряду с круглыми печатями, часто можно увидеть на официальных документах. Надпись, сделанная жирными печатными буквами, внутри штампа гласила: «Propiedad de Pablo Bustamante» («Собственность Пабло Бустаманте»).       И пока Андраде криками и угрозами пыталась заставить сестру сказать ей, что же нового появилось на ее теле, Мия молилась, чтобы Марисса никогда не узнала о ее роли во всем этом безобразии, потому что если той станет известно, что поездка в тату-салон – ее идея, то единственное, что будет интересовать начинающую актрису, это каким напитком лучше всего замаскировать вкус мышьяка и как незаметно подсунуть его своей сводной сестренке.       Марисса напряглась. Не к добру эта тишина…       - Что там? – Нетерпеливо спросил Пабло. Воспользовавшись тем, что Мия крепко задумалась, мучительно подыскивая слова для объяснения с сестрой, он быстро перекатился на кровати и встал рядом с ней. Бустаманте хватило одного взгляда, чтобы оценить ситуацию и лицо его озарила такая ослепительная и довольная улыбка, будто ему вдруг подарили три миллиона в золотых слитках. – О-о-офигенно! Просто супер! С этого момента я, пожалуй, начну верить в чудеса, Бога и Санта-Клауса!       - Не смотри! – стараясь натянуть шорты обратно, завопила Марисса. – Отвернись сейчас же!       - Ой, да что я там не вид… - Пабло запнулся, - хотя этого я действительно не видел.       - Да чего «этого»? – Марисса оставила в покое свои шорты, так и не надев их, - Скажите мне, наконец, я уже готова ко всему!       - Но не к этому, - горестно вздохнула Миита.       - Что там такое? – проявил нетерпение и Ману. Он двинулся было в сторону девушек, но вдруг остановился и взглянул на друга. – Пабло?       - В качестве исключения. Прошу! Ты должен это увидеть! – И Пабло гостеприимно указал на место рядом с собой. – Взгляни!       - Это ты что, разрешения на мою задницу посмотреть попросил, что ли? – не пропустила мимо ушей их диалог рыжая, - Ах, ты мерзкий ацтек! А ты, Бустаманте, не имеешь никакого права…       - Я бы не был в этом так уж уверен, Мариссита, - многозначительно протянул Мануэль, рассматривая свеженабитую татуировку подруги, затем посмотрел на Мию, - Боже, что будет, когда она узнает?!       Мия закусила губу и прикрыла руками глаза.       - Катастрофа! – прошептала она, не отнимая рук от лица. – Конец света! Тройное убийство с особой жестокостью!       И только Пабло был настроен оптимистически:       - А я думаю, что будет здорово!       - Толку от вас никакого! – не выдержала сеньорита Спирито, вставая с кровати, - Я сама посмотрю, раз ни у кого из вас не хватает смелости… - она посмотрела на Мию, - а вот от тебя я такого не ожидала.       Пабло подошел к Мариссе и положил руку на ее талию.       - Хочешь, я скажу тебе, что там? – Его донельзя довольное выражение лица только еще больше утвердило ее во мнении, что то, что теперь красуется на ее «пятой точке» ей очень и очень не понравится. – Это, как и всё, связанное с тобой, доставит мне истинное наслаждение.       - Нет-нет-нет! – Мия оторвала Пабло от Мариссы. – Марисса, тебе лучше это сделать в одиночестве. Поверь мне!       За последние несколько лет у сеньориты Спирито Андраде Колуччи выработалась удручающая ее саму привычка периодически прислушиваться к мнению сестры. Марисса поспешно скрылась в ванной комнате, где ей, по-видимому, и открылась страшная правда во всем своем величии. По-крайней мере, полный ужаса вопль и последующий за ним поток отборнейших ругательств явно свидетельствовали в пользу подобного утверждения. Наконец, она вышла с мрачным, как грозовая туча, лицом.       - Ни слова! – Она повернулась к Пабло, лицо которого, как ей показалось, вот-вот треснет напополам от такой широкой улыбки. – Особенно ты! Ни слова!       Поймав на себе сердитый взгляд Мариссы, Мия протестующее замахала руками:       - Я даже не знаю, что сказать…       - Неудивительно! – Привычно отреагировал Ману, хотя он и сам толком не знал, как реагировать на события сегодняшнего утра, то есть вчерашней ночи… или все-таки утра… - Особо быстрой работой своих полушарий ты никогда не отличалась!       - Спасибо на добром слове, - невозмутимо произнесла блондинка.       - Всегда к твоим услугам, - шаркнул ножкой Ману.       - И какой идиот, хотелось бы мне знать, это придумал? – обвела грозным взглядом присутствующих Марисса.       Мануэль бросил быстрый взгляд на побледневшую Мию. И, отвернувшись к окну, пожал плечами:       - Я не помню. Да и какая теперь разница.       - Я знаю. Это – Бустаманте. Не иначе! Такие дебильные идеи вполне в его стиле. – Марисса в отчаянии запустила пальцы в волосы. – Придурок!       Пабло укоризненно поцокал языком.       - И так ты говоришь о человеке, имя которого до конца твоих дней будет… кх-м… - Пабло с наигранной задумчивостью склонил голову набок, - тут я хотел сказать «украшать твою задницу», но так как я лежачих не добиваю, давайте, используем эвфемизм «согревать тебе сердце»?       Марисса подобрала с пола уже послужившую ранее в качестве снаряда пепельницу и швырнула ее в Пабло. Тот ловко увернулся.       - Ты-то чего довольный такой? Светишься прям весь! – Бросила на него злой взгляд Марисса. – У меня хоть тату малюсенькая, а у тебя – вон, вся спина разукрашена!       - Не знаю. – Он с улыбкой смотрел на миниатюрную рыжеволосую девушку перед собой, буквально дрожавшую от гнева. – Лично мне моя понравилась.       Ребята немного помолчали.       - Сабрине, наверное, понравится татуировка Ману, - высказала свое мнение Мия.       Пабло прыснул от сдерживаемого смеха, чем привлек к своей персоне внимание Мариссы.       - Твои девки тоже, наверняка, в восторге будут.       - Что ж тебе, детка, девки-то мои покоя всё не дают?       - Еще раз назовешь меня «деткой», - и я за себя не отвечаю.       - Ревнуешь, что ли?       - Господи, ты когда-нибудь избавишь меня от этого несносного человека? – Возвела глаза к небу Марисса, после чего снова взглянула на Пабло. – Даже не надейся. Просто думаю, что такому яростному стороннику случайных половых связей, коим ты и являешься, будет ой как нелегко объяснить свою татуировку женщинам, которых не зовут Марисса Спирито.       Вместо ответа он улыбнулся ей той своей снисходительной улыбкой, которая непременно выводила ее из себя и будто бы говорила: «Конечно, детка, я всё понимаю, такого красавчика невозможно забыть, ты по-прежнему без ума от меня, можешь скрывать это от себя, но я-то знаю».       Мия с интересом наблюдала за ними. Ее определенно забавляла эта перепалка. Перед лицом чужих проблем, собственные неприятности кажутся менее значительными и отчасти теряют свое величие. Практически позабыв о собственной нательной надписи, Мия засмеялась и сказала:       - Ну и угораздило же тебя, Марисса!       - Знаешь что, сеньорита «Нравственное превосходство и девичья память», - вскипела Марисса, - у тебя, к твоему сведению, не так уж и много причин смотреть на меня сверху вниз. – И рыжеволосая девушка выразительно похлопала себя по шее.       Мия всё вспомнила и разозлилась. Разозлилась почему-то на Мариссу:       - Ты должна была меня остановить!       - Нет! Это ты должна была меня остановить!       - Вот ведь дура!       - Сама такая!       - Сестринская любовь, - не удержался от комментария Агирре, - ну разве она не прекрасна?       - Марисса, хватит! – сказал Пабло. – Дело сделано! Прекращай истерить!       - Раз хочу – значит, буду! Ты не имеешь никакого права мне приказывать!       - Э-эммм, вообще-то татуировка на твоей заднице свидетельствует об обратном, - смакуя каждое слово, торжественно выговорил Пабло.       В то время, как Пабло и Марисса принялись обстоятельно выяснять, компетентен ли Бустаманте в вопросе отдавания распоряжений Мариссе, Ману повернулся к Мии.       - Значит, - неуверенно начал он, пытаясь отвести взгляд от груди блондинки, плотно облегаемой красным шелком, - у тебя еще остались чувства ко мне?       - Что?       - Ну, «М+М» - это же мы?       - Ага! Сейчас! Держи карман шире! Это не «Мия и Ману», это «Мия и Марисса»! Понял?!       - А почему в сердечке?       - А я люблю сердечки, - парировала Мия, - так что не строй воздушных замков! Я б не обратила на тебя внимания, чёртов маргинал, даже если бы ты был последним мужчиной на Земле!       - Стерва психованная! – не выдержал Ману.       - Супермен недоделанный! – не осталась в долгу Миита.       - Грязный мексиканец! – параллельно вторила ей Марисса.       - Барби пустоголовая! – припечатал Пабло, обвиняющее ткнув пальцем в рыжую.       Сестры одновременно отвернулись от парней и изумленно уставились друг на друга.       - А это еще откуда? – выразил общее мнение мексиканец, по мнению Мии, с преступной халатностью относящийся к личной гигиене, которого несколько секунд назад все та же Мия переименовала в супермена – определяющую характеристику Бустаманте.       Тут Мия схватила Мариссу за руку и потащила ее к двери.       - Пошли, Марисса! Мы не останемся в обществе этих деградировавших извращенцев ни на минуту! Мы уезжаем! – Взглянув на бюстгальтер сестры, Мия вспомнила, что сама одета в халат. – Найди свою футболку! А я пока переоденусь и вызову нам такси.       И, наградив еще одним гневным взглядом Мануэля, Мия скрылась в ванной комнате, громко хлопнув дверью.       - Довольны? – натягивая футболку, спросила рыжая у ошарашенных парней. – Довели-таки барби!       - Марисса, нам надо поговорить, - Пабло подошел к девушке, загораживая ей проход. – Ты обещала.       - Раз обещала – значит, поговорим! – Вспомнив, что сегодня вечером возвращаются из Барилоче Соня с детьми, она добавила: - Завтра. Завтра я приеду к тебе. Тогда и поговорим.       Ответить Пабло не успел. Вновь появившаяся в комнате Мия встала между ним и героиней его тайных грез:       - Марисса, ты ничего не хочешь сказать мальчикам? – Спросила Мия, посылая ей один из тех своих многозначительных взглядов – порождение странных мимических движений: выпученные, периодически косящие глаза, сморщенный нос и блуждающая полуулыбка – которые Марисса никогда не могла интерпретировать даже в более благоприятных обстоятельствах, то есть когда не страдала от похмелья.       - Нет, - недоуменно покачала головой Марисса.       - Тогда позволь мне. – Уперев руки в бока, она окинула презрительным взглядом сначала Пабло, затем Мануэля. – Надеюсь, вы довольны тем, что сотворили с нами?! Господи! Заставить нас сделать татуировки! Так изуродовать наши тела! Не стоит забывать и о моральном ущербе! Могу вас заверить: с подачей иска мы тянуть не будем. Правда, Марисса? – Марисса послушно кивнула. – Адвокат нашей семьи свяжется с вами в ближайшее время!       - Я обязательно ее сведу. – Добавила Марисса.       - Я тоже. – Согласилась с ней Мия.       - И я. – Последовала реплика Пабло.       - Завтра же займусь этим вопросом. – Закольцевал дискуссию Мануэль как раз перед тем, как Мия с Мариссой выскочили из комнаты.       Немного забегая наперед, стоит сказать: никто из них до конца своих дней так и не попытается удалить татуировку. Да и вообще, всем им очень понравился вчерашний вечер… По-крайней мере, те его события, которые им удалось вспомнить…