Don't Let My Rainbow Pass Me By

      - Я ничего не понимаю! И это меня безумно раздражает! Она не разговаривает со мной, со своими подругами, с Соней, с Франко! Почему?! Она, конечно, говорит, но только не о Ману! Никаких объяснений! Ничего! Нет, я не понимаю! Пабло, ты меня слушаешь?       Ребята были на улице. Пабло стоял, опираясь о парапет, время от времени ловя на себе восхищенные взгляды проходящих мимо девушек и наблюдая за своей неспокойной невестой, которая в течение последнего получаса нервно вышагивала перед ним.       - Да, очень внимательно, - парень откинул упавшие на лоб волосы, - но я ведь тоже не понимаю, что с ними происходит.       - Они же так любили друг друга. Мия мне рассказывала… - девушка запнулась, - … Мия мне много чего рассказывала, в том числе, и такие детали, от которых я покрывалась ярким румянцем стыда и смущения до кончиков пальцев на ногах. Понимаешь? Ну, не могли такие чувства исчезнуть в один момент. Ты говорил с Ману?       Пабло понимающе посмотрел на свою девушку. Он прекрасно знал что, несмотря на показное равнодушие к Колуччи, Марисса к ней привязалась и искренне ее любит. Ему и самому не очень нравилась сложившаяся ситуация. И дело было не только в том, что группа «Erreway» прекратила свое существование.       - Пытался. Но он даже слышать о ней ничего не хочет. – Признаться, Бустаманте был удивлен таким поведением друга. Когда-то Мануэль, единственному из всех людей, именно Пабло признался в измене Мии, блондину было хорошо известно, как Ману сожалел о своем опрометчивом поступке, как хотел вернуть Мию и как сильно он ее любил. Пабло даже представить не мог, что же могло разлучить двух влюбленных, переживших столько горя и страданий, но сумевших сохранить свою любовь.       - Ну просто «Алиса в стране чудес» в реальном мире! – Марисса состроила уморительную гримасу и вполне правдоподобно произнесла голосом знаменитого кэрролловского персонажа: - «Вон там, - сказал Кот и махнул правой лапой, - живет Болванщик. А там, - и он махнул левой, - Мартовский Заяц. Все равно, к кому ты пойдешь. Оба не в своем уме».       Пабло рассмеялся, громко, искренне, от души – впервые за последние дни.       - Ничего смешного не вижу. Один пьянствовал в Мексике и явился в таком потрепанном состоянии, будто переплывал Атлантический океан в лодке из яичной скорлупы. А Колуччи… Она вообще превратилась в «старую» Мию, в Мию «домануэлевского» периода. – Трагическим тоном проговорила девушка. – Ты видел бы сколько она шмоток новых накупила… Серьезно тебе говорю: она разорит Франко.       - Ну надо же! – Рассмеялся Пабло. – Ты печешься о благосостоянии отчима?       Марисса скривилась.       - Приходится. Иначе он сядет нам с Соней на шею – придется содержать и его и Мию с ее неуемными запросами. Чего ты смеешься? Вот заставит меня мамочка впахивать в ее, с позволения сказать, постановках, в одних трусах, чтобы обеспечить семье Колуччи тот образ жизни, к которому они привыкли – посмотрю я на тебя!       Пабло схватил Мариссу за руку и, сделав оборот, придавил ее своим телом к парапету:       - Марисса, они взрослые люди, пусть сами во всем разберутся. Не лезь ты в это.       - Да как они разберутся? Где ты увидел взрослых людей? Пустоголовая мнительная барби и вспыльчивый упрямый ацтек?!       Уж и не счесть сколько раз Марисса заводила разговор с Мией о Мануэле, но Мия, которая в последнее время рассказывала сестре практически всё, хранила упорное молчание. Марисса не оставляла своих попыток докопаться до истинных причин разыгравшейся драмы, но добилась лишь одного – Мия стала ее избегать.       - Лично я считаю, что они абсолютно несчастны и потерянны друг без друга. – Она повернула голову к его руке, которую он держал на ее щеке, и поцеловала его ладонь. – А Мия… Мия вообще разваливается на части…       Они оба замолчали, глядя во все глаза на идущую мимо них Мию Колуччи, с фальшиво-жизнерадостным щебетанием вещавшую окружающим ее девушкам о том, что нижнее белье темных оттенков ни в коем случае нельзя надевать под светлые брюки или юбки. На секунду ее взгляд встретился с сочувствующим взглядом топазово-черных, выразительных глаз Мариссы, и девушка осеклась на полуслове. Она быстро взяла себя в руки, растянула губы в неестественной улыбке и приветливо помахала друзьям:       - Марисса! Пабло! Была бы рада поболтать, но совсем нет времени, - она продолжила свой путь в тесном кольце желающих прослушать лекцию о моде от самой Мии Колуччи, - кстати, о бижутерии…       - Она не похожа на убитую горем, - констатировал блондин.       - Нет, Пабло, Мия умирает внутри. Она постоянно говорит: «У меня всё хорошо!», при этом медленно моргая как фарфоровые куклы-убийцы из фильмов ужасов. –       Проводив Мию взглядом, Марисса снова начала ходить из стороны в сторону. – И она все время улыбается. Я думаю так: или ее подменили роботом, или в нее вселился какой-нибудь «чужой», или она сходит с ума. Других вариантов можешь не искать – я их не вижу, а, следовательно, их и нет! Пабло привлек к себе Мариссу, она тяжело вздохнула и положила рыжую головку на его плечо. Парень успокаивающими движениями гладил спину Мариссы и молился Богу о том, чтобы Ману и Мия поскорее оставили позади все свои разногласия и снова были бы вместе. И тогда он, наконец-то, получит свою девушку обратно, потому что, единственное, чем занимается Марисса после их расставания – это придумывает планы воссоединения некогда неразлучной парочки.       Марисса пошевелилась в объятиях своего парня.       - Да еще и Лухан…       - А с ней-то что случилось? – Пабло внимательно посмотрел на девушку, - вы поссорились?       - Я не знаю. Мы отдаляемся друг от друга. Мы с ней почти не разговариваем. И дома ее никогда нет, она постоянно с Маркусом.       - Это же хорошо, правда? Она проводит время с любимым человеком. Тебе, кстати, не мешало бы поступать также. Не переживай, у вас всё наладится.       - Ага. Про «The Beatles» тоже так говорили. – Недовольно буркнула Марисса. – Ну, ладно, хватит обо мне. Что у вас с Томасом-то стряслось?       - Ничего особенного. – Пабло сразу помрачнел, но постарался придать голосу беззаботный тон. – Просто мы с ним больше не друзья.       - С каких это пор? – удивилась Марисса, свято верившая, что Томаса Эскурра от Пабло Бустаманте сможет оторвать только, разве что, какая-нибудь жутко заразная болезнь.       - С недавних.       Немногословность Пабло, обычно выбалтывавшего ей всё подряд, еще больше разожгла любопытство девушки:       - Что произошло?       - Ничего такого, о чем тебе следовало бы знать. Нам просто стало неинтересно друг с другом. Так, к сожалению, иногда случается. – Ответил Пабло и быстро сменил тему, заговорив о каких-то делах в своем новом, недавно открывшемся, музыкальном магазине, стараясь отвлечь Мариссу от неприятного для него разговора. Поболтав какое-то время, Марисса сказала, что попытается еще раз поговорить с сестрой, и направилась в колледж. Пабло провожал ее грациозную фигурку взглядом, терзаясь угрызениями совести. Но не мог же он ей рассказать о том, что произошло несколько дней назад. О том дне, когда неосторожные слова Томаса разрушили многолетнюю дружбу. А ведь утро начиналось просто замечательно. Франко и Соня уехали в Италию за тканями для новой коллекции дома Колуччи, поэтому, по уже устоявшейся традиции, Мануэль, захватив зубную щетку и смену белья, отправился к Мии, а Марисса провела эту ночь у него. Как всегда, после бурной ночи, проведенной с любимой, Пабло переполняла кипучая, созидательная энергия. Сегодня ее ресурсы были направлены на написание новой песни, посвященной, как всегда, сеньорите Андраде, на дружескую помощь поссорившемуся с Пилар Томасу и на разговор с отцом, на который его уговорила уже упомянутая выше сеньорита Андраде. Как раз после уроков они с Мариссой собирались отправиться к Море и попытаться склеить осколки некогда счастливой семьи. Пабло был настроен весьма скептически, зато Мариссу переполнял несвойственный ей оптимизм. Мариса уже ждала его в холле, и он зашел в свою комнату, чтобы забрать куртку.       В комнате был только Томас. Он сидел на кровати Пабло и внимательно смотрел на противоположную стену. Пабло повернулся посмотреть, что же такое занимательное увидел Томас, но ничего, кроме портрета Мариссы, не обнаружил. Эскурра перевел взгляд на друга и, тяжело вздохнув, устало опустил голову.       - Неужели наш план не сработал? – спросил Бустаманте, вытаскивая джинсовую куртку из-под Томаса. – Пилар не понравились цветы? Или открытка с твоими униженными извинениями и пылкими клятвами в вечной любви оказалась недостаточно трогательной? Странно, мне казалось, я неплох в эпистоляре.       - Дело не в Пилар. – Томас еще ниже опустил голову. - Пабло, я хотел бы поговорить с тобой…       - Слушаю, только давай быстрее, меня Марисса ждет.       - Именно о ней и пойдет речь, - неуверенно проговорил Томас.       - Ты хочешь поговорить со мной о Мариссе? – уточнил Пабло, уже с интересом посматривая на друга.       Томас несколько раз прошелся по комнате, потом с тяжелым вздохом опустился на стул рядом с кроватью, на которую уже улегся блондин.       - Пабло… - неуверенно начал он, - ты – мой друг, мой лучший друг... я должен рассказать тебе…       - Так что же случилось? - нетерпеливо проговорил Пабло.       - Я… Мне кажется… Сам не знаю… По-моему, я люблю Мариссу, - собравшись с духом выпалил парень.       - Ты – что?!       - Да, я люблю Мариссу!       - Мою Мариссу? – решил все-таки уточнить Пабло.       - Да, - кивнул головой Томас, - я ничего не могу с собой поделать, я не думал, что так случиться… просто… помнишь, мы все вместе поехали на пляж? Она выходила из воды… такая красивая, солнечная, почти неземная, - мечтательно, глядя куда-то мимо Пабло, прошептал Томас, - ты шел ей навстречу и, увидев тебя она засветилась такой улыбкой, что я не мог глаз от нее отвести, она побежала к тебе, ты подхватил ее на руки и закружил… и тогда... тогда я вдруг понял, что хочу оказаться на твоем месте.       В следующее мгновение мощный удар кулаком в солнечное сплетение сбил его с места, стул с грохотом отлетел в сторону, склонившись над Томасом, Пабло схватил его за воротник рубашки и, глядя в глаза, угрожающе прошипел:       - Если я когда-нибудь увижу тебя рядом с ней, я тебя убью! Ты меня понял?       - Пабло, успокойся, - пытаясь ослабить хватку блондина, заговорил Томас, - я знаю, что она тебя любит, я не буду лезть в ваши отношения. Просто хотел, чтобы ты знал.       - Томас, Томас, - схватился за голову Пабло, и Томас невольно содрогнулся от горечи упрека и разочарования в его голосе, - ну что ж ты делаешь? Она – моя невеста! Моя почти жена! Ты ведь знаешь, как я ее люблю, через что нам пришлось пройти, чтобы быть вместе. Как ты мог? Ты же мой лучший друг!       Пабло всегда считал, что лучшие друзья были придуманы для того, чтобы в трудные времена оказывать тебе моральную поддержку и помогать выпутываться из неприятных ситуаций, в которых ты оказываешься, а не усложнять всё еще больше. Но, кажется, Томас Эскурра имел свое собственное понятие о дружбе. Да, подобного предательства института мужской дружбы блондин не ожидал. Томас и раньше довольно небрежно относился к кодексу правил лучших друзей, вспомнить, к примеру, тех же Вико и Соль. Но Бустаманте не испытывал по отношению к этим девушкам сильных чувств, и их шашни с Томасом его не слишком задели. Но Марисса Андраде – совсем другое дело…       - Думаешь, мне это нравится? – не выдержал парень, - Думаешь, я всю свою жизнь мечтал полюбить девушку лучшего друга? Она на меня даже не посмотрит… Я обещаю, я никогда не скажу ей о своих чувст…       - Я уж об этом позабочусь!       Естественно, после такого потрясения, ни о какой встрече с отцом не могло быть и речи. Вместо этого, он впервые за очень долгое время напился. Компанию ему составил Ману, которому также требовалось залить горе крепкими спиртными напитками – Агирре признался Пабло, что сегодня они с Мией расстались. С этого дня неразлучная троица Бустаманте-Эскурра-Лассен официально прекратила свое существование. А на следующий день Мануэль Агирре уехал из колледжа. Несколько дней никто из учеников пятого курса не знал, где находится их друг. Единственные известия о его судьбе ограничивались скупыми словами Дуноффа «отсутствует по семейным обстоятельствам». Вскоре у Пабло появились новости о Ману. Блондин в это время был в своем теннисном клубе и, не желая прерывать уже начавшуюся партию, отправил Мариссе сообщение, в котором написал, что Агирре вышел на связь. Подробности он расскажет по приезду в колледж. Пабло знал, что терпение – не та добродетель, которой наделена его девушка, и не очень удивился увидев ее стройную фигурку на подъездной дорожке корта. На ней была белая теннисная юбка, открывающая ее красивые ноги, и облегающий топик в бело-красную полоску – официально установленный администрацией клуба дресс-код. «Очень в духе Андраде, - подумал Пабло, рассматривая ее наряд, - оделась в соответствующий костюм, взяла с собой ракетку, проехала через полгорода – и все для того, чтобы пробраться в клуб и допросить меня на предмет местоположения Ману». Хорошо хоть он успел доиграть партию, причем, выиграл все три сета. Ввиду чего настроение у него было приподнятое, но новости о Ману Мариссу определенно не порадуют, а, следовательно, и его собственное жизнеощущение вскоре изменится не в лучшую сторону.       Марисса и не пыталась сделать вид, что пришла поиграть в теннис, девушка сразу швырнула чехол с ракеткой на стул и задала интересующий ее вопрос:       - Так что с ним, ты узнал? Куда он пропал?       Пабло не спеша положил свою ракетку на столик, вытер полотенцем вспотевшее лицо и, взяв в руки бутылку с водой, принялся ее открывать. Наблюдая за манипуляциями блондина, Марисса нетерпеливо постукивала носком теннисной туфли по асфальту.       - Ну?       - Он сказал, что уже какое-то время чувствовал себя уставшим и решил немного отдохнуть. – Предупредив следующий вопрос Мариссы, парень продолжил: - Где и с кем – он говорить отказался.       - Может, он поехал к матери? А его друзьям в Мексику ты звонил?       - Да.       - И?       - Да так, ничего особенного.       - Ты что, издеваешься, - не выдержала Марисса, - расскажи мне все, что знаешь.       - А у тебя есть что-нибудь под этой юбкой? – вместо ответа спросил Пабло с легкой хрипотцой в голосе, которая странно подействовала на способность сеньориты Андраде размеренно дышать. Ей понадобилось несколько мгновений, чтобы прийти в себя.       - Твою же мать, Бустаманте, ты идиот, что ли? Давай рассказывай! Или то, что у меня под юбкой, ты не увидишь еще недели две.       - Сколько? Две недели?! – Он даже присвистнул от такого безобразного сообщения. - Да ты сама без меня столько не протянешь!       - Хочешь пари?       Пабло, вот уже чуть больше полутора лет питавший ко всякого рода пари стойкую неприязнь, склонил голову набок:       - Шантаж и оскорбления – вот и все, что мне от тебя достается. А ведь я, между прочим, самый завидный жених Буэнос-Айреса, и многие девушки, добиваясь моего расположения, обещали боготворить меня и исполнять любые мои прихоти.       - Пабло, я переживаю. – Серьезно заговорила девушка. – Что с ними происходит?       Бустаманте тяжело вздохнул и беспомощно развел руками, показывая, что и сам он не понимает ровным счетом ничего из происходящего.       - Так что его друзья?       Пабло перекинул полотенце через плечо, упаковал ракетку в чехол и пошел по зеленому газону вдоль корта к главному зданию клуба. Марисса двинулась вслед за ним.       - Ну?       Пабло повернулся и покачал головой:       - Ракетку-то хоть забери.       - Чёрт с ней, с ракеткой! Я тебя спрашиваю! – вышла из себя Марисса, - где он?       Пабло вернулся за ракеткой, стараясь потянуть время. То, что он должен сказать, Мариссе совсем не понравится.       - Он в Мексике, да? – Заручившись согласным кивком Пабло, она продолжила: - он вернется?       - Через несколько дней.       - Я, что, так и буду из тебя по слову вытягивать? – Раздумывая, не отобрать ли у блондина орудие труда теннисистов и хорошенько стукнуть им Бустаманте по голове. - Что сказали его друзья? Что Мануэль там делает? Что-то случилось с его матерью? С сестрой? В чем дело, в конце-то концов?!       - Пьет он там, Марисса. Я звонил его другу Родриго. Он сказал, что первый день после приезда Ману провел с матерью и сестрой, а потом занялся уничтожением запасов текилы в питейных заведениях славного города Мехико.       - О Господи! – Пораженно выдохнула рыжая. – Что же у них с Мией случилось?       И сейчас, вспоминая события прошлой недели, Пабло вынужден был признать, что ответа на этот вопрос они так и не получили. Некогда компанейский, веселый, доброжелательный мексиканский парень вернулся в колледж замкнутым и угрюмым человеком с потухшими глазами.       Пабло сел на ближайшую скамейку и посмотрел по сторонам. Уроки уже закончились, и внутренний двор школы был заполнен студентами. Кто-то катался на скейте, кто-то болтал с друзьями, кто-то, усевшись на газон, делал домашнее задание. Обычное времяпрепровождение обыкновенных тинейджеров. Бустаманте, казалось, что он сам будто бы наблюдает за этой размеренной, повседневной школьной жизнью со стороны, он не мог отделаться от ощущения, что его собственная жизнь меняется в худшую сторону, и он не может ничего контролировать. Как на карусели: хочешь-не хочешь, тошнит-не тошнит, а не встанешь, пока положенное время не откатаешь. Всё как-то сразу навалилось: признание Томаса; распад «Erreway»; расставание Мии и Ману; бесконечные стенания Гидо, уже отчаивавшегося выяснить причину ссоры своих соседей по комнате и вынужденного разрываться между двумя друзьями; воссоединение Моры и Серхио. Последнее он также относил к плохим новостям, по-прежнему, не желая пускать отца в свою жизнь. Но Пабло Бустаманте не знал, что главное потрясение еще ждет его впереди.       В то время, когда Пабло предавался сожалениям по утраченной дружбе, Мия, с перекошенным от гнева, лицом, выталкивала Мариссу из своей комнаты:       - Не лезь ко мне, Марисса! Мне не нужна твоя помощь!       - Но, Мия, - девушка яростно сопротивлялась, вцепившись в дверной косяк, - просто объясни мне, в чем дело.       - Раз ты настаиваешь. Дело в том, что мои отношения с Агирре – не твое дело, - Мия непроизвольным жестом пригладила спутавшиеся пряди, - или ты решила перенести свой романтический интерес на мексиканца? Да? Пабло, наконец, понял с кем связался, и бросил тебя?       От подобных чудовищных инсинуаций Марисса опешила, и отпустила дверной косяк.       - Что?       Мия тут же воспользовалась растерянностью сестры и захлопнула дверь перед ее носом.       «Ну всё! А вот теперь я по-настоящему разозлилась! Что они себе думают?» - кипела от негодования Марисса, направляясь на мужскую половину с целью незаконного проникновения в комнату Мануэля и последующего допроса последнего. Агирре вернулся в колледж два дня назад, и после своего приезда всячески ее избегал, предпочитая компанию Пабло, но сегодня она не позволит себя игнорировать.       Марисса ворвалась в мужскую спальню с такой стремительностью, какую обычно проявляют обеспокоенные родители девочки-подростка, уединившейся в своей комнате с ящиком пива и здоровенным байкером. В комнате было темно, и девушка не сразу увидела сидевшего на кровати Мануэля. У его ног стояла начатая бутылка джина, стакан с прозрачной жидкостью брюнет сжимал в ладонях, в воздухе можно было уловить едва слышный хвойный аромат. Сразу видно, Агирре хоть и предавался горю, но без дела не сидел.       - О! Я смотрю, Бустаманте на тебя плохо влияет – ты перенимаешь у него дурные привычки, - несмотря на то, что Ману окинул ее явно недружелюбным взглядом, Марисса непринужденно устроилась на кровати рядом с ним, - спиртное еще никому не помогало справиться со своими проблемами.       - Это лучшее, что я смог придумать, - невесело улыбнулся Ману, делая приличный глоток из стакана. – Уходи, Марисса.       - Вот еще! Ты избегаешь меня. И мне это совершенно не нравится.       - Ты – сестра Колуччи. – Сказал Ману таким тоном, будто это замечание всё объясняло.       - Ну, знаешь ли, не по своей воле. И потом, помимо этого печального факта, я еще и твой друг. – Марисса похлопала мексиканца по спине, одновременно пытаясь незаметно затолкнуть бутылку джина под кровать. – Расскажешь, что у вас случилось?       Агирре так резко вскочил с кровати, что Марисса от неожиданности едва не свалилась на пол.       - Для меня больше не существует Мии Колуччи. Всё? Теперь уходи.       - Да что такого-то она сделала? – не выдержала Марисса, - что такого ужасного могла натворить Мия? Ну не убила же она кого-то!       Мануэль внезапно развернулся к ней. Гримаса боли и злости исказила его лицо. Марисса инстинктивно отступила к двери. Ману на мгновение прикрыл глаза руками с выражением внутренней борьбы и душевных страданий. Наконец, справившись с собой, он заговорил тихим, угрожающим тоном, и, впервые за время их знакомства, Марисса не чувствовала себя в безопасности рядом с ним:       - Послушай меня, Марисса. Очень внимательно послушай. Не лезь в наши с Мией отношения. – Мрачнея с каждым словом, надвигался Ману на девушку. – Во-первых, это не твое дело. Во-вторых, при всем твоем неуемном желании, помочь ты нам не сможешь. Нам уже никто не сможет помочь.       - Ты можешь просто сказать, что произошло? – тихо попросила Марисса.       - Твою мать, Марисса! – Агирре тяжело опустился на кровать. – Я больше не могу. Не хочу слышать о Колуччи. Не хочу видеть Колуччи. Не хочу знать ни о чем, связанном с Колуччи. Мне даже на тебя смотреть противно, ведь ты – ее сестра. – Он уперся локтями в колени и закрыл лицо руками.       На лице парня было написано такое отчаяние, что Марисса уже всерьез начала волноваться.       - Ману, послушай меня, мы с тобой долгое время были друзьями, ты – не чужой мне человек, - взволнованная Марисса присела рядом с ним, взяла его руки в свои и крепко их сжала, - что бы у вас не произошло, всё можно исправить. Мия любит тебя и…       Мануэль стремительно вскочил на ноги и со злостью посмотрел на подругу.       - Мия Колуччи не любит никого, кроме себя. Что же касается меня… - Ману на минуту замолчал, собираясь с духом, - … я ее ненавижу. Поэтому можешь смело вычеркнуть из списка своих дел на текущий год пункт «Помирить Мию и Мануэля». Надеюсь, я понятно излагаю?       - Но Ману…       - Всё! Не лезь не в свое дело! Поняла?!       В следующее мгновение его рука крепко сжала локоть девушки, и второй раз за день Мариссу Пиа Спирито Андраде Колуччи выставили за дверь.       - Знаешь? Пусть они сами разбираются со своими проблемами, - говорила позже вечером Марисса Пабло. Ребята находились в доме Мариссы, они сидели на кровати в ее комнате и делали домашнее задание. Точнее, делал его Бустаманте, а Марисса, нарезая круги по комнате, яростно сверкая глазами, рассказывала ему о своих провалившихся попытках поговорить с Мией и Ману. – Действительно, мне, что, больше всех надо? Они – взрослые люди, пусть сами со своими проблемами и разбираются! Ты был прав.       - Иногда такое со мной случается. – Констатировал блондин, переворачивая страницу книги.       Марисса вырвала книгу из его рук, заставляя Пабло полностью сосредоточить свое внимание на ней, не отвлекаясь на никому ненужные учебники:       - Я не понимаю, почему ты так спокойно к этому относишься?       - Они не хотят говорить ни друг о друге, ни о причине своего расставания. Что мы можем сделать? Похитить их, приковать наручниками к батарее и держать без еды и воды, пока они не расскажут, что между ними произошло?       - А, кстати, неплохая идея, - призадумалась Марисса, - к тому же, ты неплохо обращаешься с наручниками.       - О да! – Пабло схватил Мариссу за руку и повалил ее на кровать рядом с собой. – Могу еще раз испробовать их на тебе прямо сейчас.       - Вряд ли Соня одобрит твою инициативу, - девушка устроилась в объятиях парня, положив свою голову ему на грудь, - я хочу им помочь, но не знаю как…       - Судя по их поведению, произошло что-то серьезное. Лучше всего оставить их в покое. Может, им надо время, чтобы всё переосмыслить. Ты же знаешь: если двум людям суждено быть вместе, то рано или поздно они найдут дорогу друг к другу.       - Думаешь?       - Да. А еще я думаю, что тебе не мешало бы заняться экономикой, - кивнул Пабло, протягивая Мариссе конспект, - если ты, конечно, хочешь закончить колледж в этом году.       Марисса не горела желанием тратить еще один год своей жизни на «славное» учебное заведение «Elite way school», последовала совету Пабло, и, высвободившись из его объятий, погрузилась в изучение моделей рыночной экономики.       Пабло перевернулся на спину, сложил руки в замок за головой и уставился в потолок.       - Со всеми этими проблемами, у нас совершенно не остается времени друг на друга.       Марисса подняла глаза от конспекта и с улыбкой взглянула на своего парня.       - Мне кажется, в этом плане всё на должном уровне, - она придвинулась ближе и, сложив руки на его груди, уперлась в них подбородком, - но сегодня я могу остаться ночевать у тебя.       - Только посмотри, как я на тебя действую! – Парень довольно улыбнулся и обнял девушку за плечи. – Ты же просто не можешь себя контролировать! Так и норовишь затащить меня в постель и использовать в своих гнусных целях, маленькое развратное создание!       Пабло принялся ее целовать, и мысли о Мии и Ману, впрочем, как и все остальные, вылетели из ее головы.