5 anni dopo...

Это трудно — молчать…

      Не прошло и пары секунд, как дверь комнаты с огромным хлопком закрылась за сыном Посейдона. Чувствуя себя, мягко говоря, «нехорошо», Персей бросился к зеркалу, стоящему рядом с кроватью. Жилка на шее вспыхнула с новой силой, отдавая огромной непереносимой болью. Словно сотник иголок, врезающихся именно в это место, розовая жилка не переставала пульсировать, увеличивая боль с каждой секундой.       — Твою… — пробормотал Перси, дотрагиваясь до болящего места на шее. Словно укус какого-то непонятного насекомого, это место не было мягким, не проминалось под пальцами Джексона. — Так точно не пойдет… только, нужно ли что-нибудь делать с этим? Разговаривая сам с собою, Персей не замечал никого, кто, возможно, был сейчас рядом с ним. Может, поэтому он не заметил Аннабет, которая беззвучно подошла к нему со спины?       — Перси… — прошептала Анн, дотрагиваясь до плеча полубога. — Что с тобой случилось?       — Тебя это не касается, — Перси не сразу отошёл от неожиданной встречи с дочерью Афины, но постарался быстро взять себя в руки, добавив в свой голос больше «строгости». — Я просил тебя держаться от меня подальше, не так ли? Или, ты себя почувствовала слишком самоуверенной, получив эту должность, когда другие девушки не могут этого сделать?       — Я не… — девушка одёрнула руку, будто от жара или кипятка. Хотя, смотря сейчас на состояние Персея, можно было сказать, что для парня ближе второе состояние. — Я пришла сказать, что Роберт ждёт тебя внизу…       — Передай ему, что я немного задержусь, — Перси грозно посмотрел на дочь Афины. — А, и ещё. Пускай, поднимется ко мне, да захватит лекарство с собой.       Но его слова уже не долетели до Аннабет, которая молнией выбежала из комнаты сына Посейдона. То, что ей нужно было сделать, она выполнила, а всё остальное — пускай делает сам Персей. Не какая-нибудь же она ему сова почтовая, чтобы со слугами его связывать!       Вздохнув, Персей решил не терять времени. Хоть он и понимал, что Аннабет не дослушала его, парень был уверен, что Роберт уже через пару минут будет стоять рядом со своим молодым господином, держа в руках поднос с нужными лекарствами. Уж такой нрав у дочери Афины.       Хоть она и кажется недотрогой, но если её другу, хоть и «бывшему» нужна помощь — она на край света побежит, пытаясь найти то, что может помочь. Она не раз это подтверждала, иногда действуя не так, как от неё ожидали другие. Сказать по-правде, Персей очень похож на свою, хоть и немного эгоистичную, но настоящую «бывшую» девушку.       Взяв в руки оранжевую футболку, Персей бросил её в конец комнаты, туда же, где когда-то стоял «столик воспоминаний» об Аннабет. Их памятные фото, письма, которые они слали друг другу по почте, даже подарки, которые ему дарила Аннабет — всё лежало именно на этом небольшом столике. Но в порыве злости на девушку, вся эта «память» была сожжена, равно как и последние хорошие воспоминания, связанные с дочерью Афины.       Если бы не то, что сейчас он был «связан» с Алекс, возможно, Перси не пришлось бы выдавливать из себя всю эту строгость. Нет, в глубине души он даже был рад тому, что друзья о нём не забыли, что они ещё помнят его, но… разве это то, чему его учили радоваться «новые» друзья?       Разве это не они «подняли» Персея с колен, когда он, забытый собственными друзьями, нуждался в их помощи? А чем они ему ответили? Отправили к нему в помощь его собственного «врага», да ещё и девушку, что когда-то была влюблена в него? Ну, чем же они ему помогли?!       Перси застёгивал последние пуговицы рубашки, как вдруг открылась дверь и в комнату вошёл Роберт, держащий в руках какую-то мазь. Посмотрев на свою шею, Перси вновь заметил пульсирующую жилку, которая уже, к счастью, не так сильно болела, как раньше.       — Сэр, не желаете ли вы… — замялся Роберт. -… Облегчить свою боль?       — А… нет, нет, спасибо… я уверен, что скоро всё пройдёт. Если что — я обращусь к врачу, — Перси поправил воротник своей рубашки. — Тебя позвала девушка? Ну, блондинка?       — Да, господин, — дворецкий замялся перед ответом.       — Слушай, Роберт… — Перси поспешил сменить тему. — Как ты думаешь: мне больше пойдёт этот галстук, или стоит вообще его не надевать?       — Я думаю, вам лучше спросить совета ваших друзей, господин, — Роберт приоткрыл дверь. — Они как раз заждались вас в коридоре.       Бросив галстук на кровать и наспех надев джинсы с ремнём, поспешил выйти к ребятам. Некоторые из них ждали Персея около входной двери, а кто-то остался сидеть в гостиной комнате. «Видимо, те, кто поедут со мной, уже готовы,» — подумал Перси, дожидаясь Роберта, который остался наверху, чтобы положить мазь на стол, а заодно и сложить вещи, что «раскидал» Персей. Нет, их было не очень много, но почему-то дворецкий задерживался.       — Перси, а почему ты так одет? — спросил Лео, разглядев с ног до головы хозяина дома. — Неужели, после этого у тебя запланирована свидание с Алекс?       — Ты когда-нибудь от меня отстанешь с этой «Алекс»? — спросил Перси, сдерживая едкие нотки в своём голосе. Парень пытался говорить ровно. — Даже если и так, то никого из вас это не касается. Наша личная жизнь касается только меня и Алекс, ясно вам?       — Эй, эй! Не горячись ты так! — сказал Лео, выставляя руки в примирительном жесте. — Поняли мы всё! Не кипятись, кипятильник!       — На этот раз прощаю, — Перси в последний раз взглянул на лестницу, с которой уже спускался Роберт. Решив больше не ждать мужчину, Персей начал надевать свои кеды белого цвета. — Только, если это повториться, когда мы будем в студии… не обижайся, если я тебя выкину из окна, хорошо?       — А вот и наш старый добрый Перси! — воскликнул Лео, исчезая за огромной деревянной дверью. Напоследок, подмигнув Аннабет, стоявшей за Джексоном, сын Гефеста исчез в свете полуденного солнца.

***

      В автомобиле играла ненавязчивая песня, доносящаяся из машинного радио. Вроде, это мелодия, на которую когда-то записал песню Персей. Очень простая, смысл в ней лежит на поверхности даже в названии, не стоит углубляться в сам текст. К тому же, она на неизвестном многим американцам языке — французском. Может, из-за этого она могла понравиться такой большой публике?       — Ну, вот и заканчивается песня молодого, но очень популярного исполнителя — Персея Джексона. Эта песня получила свою славу благодаря своей «необычности» в языке, но «простоте» в понимании. Само произведение названо «Cogite», что в народе означает «Вдумайтесь». Как необычна, красива песня, так и необычен, красив её исполнитель, о котором сегодня будет идти речь, ведь сегодня этот певец празднует пятилетие своей музыкальной деятельности, начавшейся с небольших взлётов, — донеслось из радио, после того, как закончилась песня. Переведя взгляд на зеркало заднего вида, Персей, решивший сесть рядом с Робертом, заметил несколько удивлённых взглядов в его сторону.       Переключив радио на другую волну, Перси понял, что сейчас многие радиоканалы будут говорить об его деятельности, как музыкального исполнителя. «Тогда, неудивительно, что меня с самого утра разрывают на части студии радио…» — подумал Джексон, в конце концов нажимая кнопку выключения машинного радиоприёмника.       Нет, известность, популярность — это, конечно, хорошо, но стоит помнить о том, что всё это временно. Как учила его когда-то Алекс: «Сегодня ты светишься в свете вспышек камер газетников, а завтра про тебя и жёлтая пресса написать ничего не захочет. Если ты хочешь этого, то пуская всё на самотёк, пока тебя фотографируют. А хочешь развиваться, становиться лучше — удивляй их, преподноси что-нибудь новое».       Уже за углом виднелось знакомое здание — там, на пятом этаже находилась студия звукозаписи. Несколько комнат, в которых есть какие-то музыкальные инструменты, микрофоны, а пара комнат полностью пустые. Большинство этих комнат покрашены в чёрный цвет, а в некоторых помещениях одна стена покрыта зелёной краской.       Зайдя в здание, Перси неожиданно для себя встретился с толпой людей, будто ожидающих его прихода. Как только он прошёл один метр, эта толпа двинулась к нему огромным смерчем. Конечно, иногда сюда приходили так называемые «фанаты», но чаще всего их было не очень много. Ну, человек 10, максимум. Сегодня же, в честь важной даты их было больше, чем обычно.       Перси уже зажмурился, ожидая, как сейчас на него обрушится град просьб, вспышек камер, которые были в прошлом году, но почувствовал лишь мягкое прикосновение к плечу, будто кто-то хотел привлечь к себе внимание. Повернувшись, Джексон увидел неизвестную ему девушку, показавшуюся ему знакомой.       — Пойдёмте отсюда, пока вас не раздавили, — прошептала девушка ему на ухо. — возьмите с собой ваших друзей. Я уверена, они не хотят появиться на первых страницах жёлтых пресс, не так ли?       Не успел сын Посейдона ответить, как эта девушка потянула его за собой, в сторону запасной лестницы. Перси лишь успел подать знак, чтобы ребята шли за ним. Но, не прошло и пары минут, как все они были отрезаны от толпы фанатов и фанаток.       — Фух… вроде бы оторвались… — произнесла девушка, облокачиваясь об белую стену. — Ах, я же забыла представиться… меня зовут Анастасия Паркер, рада нашему знакомству, Персей Джексон.       Девушка улыбнулась ослепительной улыбкой, при этом взмахнув своими длинными каштановыми волосами. Невольно засмотревшись на её действия, Джексон не сразу заметил, что ребята ждали его действий, а Анастасия, заметив его взгляд, отвечала ему более насмешливым, верно.       — Ладно, давайте тогда поднимемся наверх, к остальным… — разрушила тишину Паркер, проводя своим ногтем по груди Персея. Тот невольно отпрянул, но, взяв себя в руки, сделал серьёзное выражение лица.       Талия лишь вздохнула, увидев эту картину, а в глазах Аннабет читалось отчаяние, обычно несопоставимое с дочерью Афины. Парни же, заметив на себе взгляд обоих молодых людей тихо присвистнули.       — Эй, Перси! — засмеялась Настя, давая щелбан Персею. — Тебя же Марк ждёт, Джон… а если первый узнает о том, что ты так долго проводишь времени с его девушкой, то он может на тебя разозлиться…       Незаметно для себя, Перси рассмеялся над шуткой девушки с каштановыми волосами. «Уж не дочка ли ты Афродиты?» — подумал сын Посейдона, поднимаясь вверх по лестнице.

***

      — Эй, парень, не так же сильно! — сказал сын Посейдона, вырываясь из рук своего французского друга Маркуса. — Задушишь же!       — Тебе и этого будет мало, — другой парень буквально намеревался раздавить юного певца в своих объятиях. — Ну же, нас не было целый месяц! Неужели, тебе даже не весело, ты даже не скучал по нам?       — Я ожидал, что ты встретишь меня с криками, что я опоздал, как обычно, — Перси ухмыльнулся. — А ты даже ничего мне такого не сказал. Кстати, что там насчёт премьеры песни? Я же сюда только за этим и приехал.       — Врёшь же! — Маркус, наконец, отпустил сына Посейдона. — Ты даже своих знакомых привёл, не так ли? Ну, что, давайте знакомиться, ребята? Меня зовут Маркус, я певец, который иногда работает вместе с Персеем.       — Ну, всё, я пошёл… — сказал Перси, разворачиваясь в сторону какой-то комнаты. — Позовёте, когда закончите. Я знаю, ты будешь делать это очень долго!       — Ой, да иди ты знаешь куда? — крикнул Марк, заворачивая рукава и указывая на другого парня, который вторым обнимал Перси и говорил что-то про отсутствие в течение целого месяца. — Этот молодой человек — Джон. Я не называю вам фамилий, потому что, думаю, это не нужно. Мы же не на какой-нибудь встрече? Да и вы, вроде, не прослушиваетесь. Этот Джон — никто иной, как самый первый менеджер Персея, помогший этому парень с первыми песнями. Вроде бы и незаметный человек, но он так много сделал, чтобы сейчас песни Перси висели на верхушках топов. Ну, а теперь ваша очередь. Давай, ты, девушка с золотыми волосами представишь себя уже нам.       — Меня зовут Аннабет… — сказала дочь Афины, поднимая свой взгляд. Встретившись с одобрительным взглядом Марка, она продолжила. — Я… бывшая девушка Перси, с которым мы провели около 7 лет вместе. После этого наступил не очень хороший период, после которого мы расстались…       — Эй, Перси! — крикнул Марк, стучась в дверь, куда ушёл сын Посейдона, после того, как Аннабет закончила свой рассказ. — Тут собрались обе твои девушки, не хочешь посмотреть на это? Нет, не слушайте меня, Анн, Алекс, я не про вас… Ах, да, наступила наша очередь. Ладно, всё равно я тебя уже упомянул. Эта девушка, кстати, тоже блондинка, как и ты, Аннабет, её зовут Александра, как вы уже догадались. Эта молодая леди — новая девушка Персея. Ну, хотя бы по рассказам самого Перси, который не раз доказывал нам это, Джон?       — Не привлекай меня к этому, — Джон закатил глаза, намереваясь уйти туда же, куда ушёл и сын Посейдона, но был остановлен сильной рукой Маркуса.       — Не покидай нас, о Волк Степей! — театрально произнёс француз, открывая дверь прямо перед носом Джонатана, никак этого не ожидавшего. — Ну, что, продолжим наше знакомство, ребята? Теперь, ты, парень «с горячим нравом». Мне кажется, я где-то тебя уже видел. Не напомнишь, где?       Как только Марк открыл дверь, взору всех ребят предстала необычная картина. За этой дверью располагалось небольшое помещение с огромным окном, выходящим прямо на трассу, расположенную ниже. На этом окне сидел, а точнее и из него свесился Персей, что-то упорно записывая в свою записную книжку. Как бы сейчас он не выглядел круто, это всё-таки было очень опасно, поэтому к нему сразу же побежали Джон и Джейсон, намереваясь спасти пока что несостоявшегося самоубийцу.       — Я упаду быстрее, чем вы подойдёте сюда, если кто-нибудь из вас сделает хоть один шаг в мою сторону, — сказал Перси, как ни в чём не бывало продолжая строчить что-то. — Вы музу спугнёте.       — Мда… — произнёс Маркус, отзывая ребят назад. — Нехило тебя тогда химера приложила своим хвостом. И где ты только столько храбрости отыскал, а?       — Химера? — спросила Аннабет, подходя к французу. — Что за химера?       — Ты… не знаешь? — Алекс удивлённо посмотрела на дочь Афины. — Дочь Афины не знает, что это за монстр? Это Адово порождение Тифона и Ехидны напало на Перси после закрытия ворот. Или, вы поверили в то, что он себе эти шрамы сделал, когда овощи резал?       — Может, мы и не такие известные полукровки, но таковыми являемся… — Джон прикрыл дверь выхода. — Удивительно, что вы не почувствовали этого, зайдя сюда.       — П-полукровки? — Джейсон сглотнул. — Но… разве полукровки не живут в лагерях? Разве на вас не нападают монстры?       — Было бы глупо боятся тех, кого можно убить, проткнув кинжалом или мечом, — Маркус взглянул на закрытую дверь. — Правда, если у тебя есть меч или кинжал… или ты не Перси Джексон, который отказался от звания «полукровка»…       — О чём ты? — Джейсон искренне не понимал, о чём сейчас говорит Маркус. От жизни полукровки нельзя уйти, её нельзя изменить. Ты родился полукровкой, вырастешь полукровкой, так и останешься полукровкой до конца своих дней.       — Я о том, что… — Марк вздохнул. — Пойдёмте, мы расскажем вам всё, что произошло за эти 5 лет. Вы… наверное, удивитесь…       Наверное, только Перси не заметил, как сжалось сердце Аннабет, когда Анастасия решила с ним заигрывать. Возможно, только Джексон не заметил, как Чейз беспокоится за него, хоть и пытается это скрыть. Может, только сын Посейдона не заметил того, как дочь Афины усердна в своих намерениях вернуть себе «своего» парня.       Наверное, он так и не изменился, даже став взрослее, изменившись полностью…