Зазеркалье

Пустота. Вокруг бесконечная чёрная пустота. Или тугой, шарообразный кокон, отрезавший меня от всего. В бескрайней тьме висят осколки Зазеркалья. На моих коленях лежит она. Она не дышит, она мертва. Кровь застыла. Словно замёрзшее пламя. Мой мир умер. Исчез. Здесь не осталось времени. Ничего нет. А и было ли? Я не знаю. Я не чувствую. Если бы мог, прижался к её лбу губами и закрыл её невидящие глаза. Но не могу. Наверное, здесь холодно. Наверно, моё сердце покрывается льдом. Её глаза застывшие, безжизненные. Один из осколков пронзил её сердце. Переливается красными бликами крови. Вижу ли я это? Могу ли видеть? Я не знаю. Я не чувствую. Осколки не отражают. Это кусочки её жизни. Мозаика воспоминаний… Вот она с плачем бежит за мужчиной с сумками. Лет пять ей, наверное. Вот дерётся с мальчишками в школьном коридоре; убегает от девчонок; падает из-за подножки подруги. Вот стоит, прижавшись к дереву; бредёт по ночному городу, замёрзшая и заплаканная. Вот обнимает сестру; дарит собственноручно связанный шарф матери; краснея, чмокает в щёку парня. Вот осколок, в котором она затравленным зверем мечется по комнате. Вот вглядывается куда-то за собственное отражение. А в пронзившем сердце стоит у зеркала, приложив ладонь к стеклу. Уже взрослая. А что значит возраст? Что значит «взрослая»? Я не знаю. Я больше не чувствую. Осколки тают. Она остаётся. Если бы чувствовал, прижал бы её к себе. Если бы мог шевелиться, если бы мог чувствовать. Наверно, сердце заледенело. Но это неважно. Неважно, есть я или нет. Есть её глаза. И ничего не надо. Лёд. Скуёт всё. Скуёт нас вместе. И не надо двигаться. Не надо чувствовать. Ничего не надо. Пустота.