Сломай мое сердце

Лу Хань подозрительно оглядывал меня с ног до головы. Он первый заметил, как неловко в руках я верчу бежевый конверт с приглашением на вечер, как пытаюсь не показывать своего удивления и смущения. Мои щеки горели, в воспоминаниях я все еще возвращалась к тем слишком откровенным сценам съемок с Ву Ифанем. Он не казался теперь таким далеким, каким был для меня, как для обычной фанатки, раньше. Наоборот, он был слишком близок, слишком досягаем физически, но его мысли невозможно было прочитать. Чего он хотел? Чего он добивался? — Как прошли съемки? Накануне о съемкам в фотосессии с ним знал только Джан Линг, от которого я просто не могла скрыть этого, потому что он разговаривал с Ву и он же передал мне сообщение, оставленное мужчиной. Ну и конечно, Джан рассказал об этом своему другу. Хотя наверняка брат Ифаня просто знал о его планах. — Я не модель, — мои губы пересохли, в горле что-то мешало выйти звуку наружу, и я поперхнулась. — Возможно, все получилось ужасно, хотя Ифань заверил меня, что получилось неплохо. — Возможно, это начало твоей профессиональной карьеры! — хихикнул Лу Хань, приглашая меня зайти в кафе. — В Китае очень ценятся европейки. — Я знаю, — тихо ответила я. Возможно поэтому он заинтересовался мной, но не более того. Я не успела зайти, как меня схватил за руку вечно болтающий без умолку бармен. Джехен выглядел счастливым от того, что я пришла снова, хотя его гиперактивность по отношению ко мне пугала. Я не любила излишнего внимания, и для меня до сих пор было большим вопросом соглашение на фотосъемку. Наверное, я слишком хотела оказаться рядом на одном уровне с Ву, но он по-прежнему стоял на ступень выше меня, даже если стоял рядом и обнимал. — Милая Тори зашла к нам в гости! — расплылся бармен в улыбке. — Чашечку кофе? — Латте, — кивнула я. — Как обычно! — Дождешься меня? — спросил Лу Хань, подходя к барной стойке, за которую Джехен меня усадил. — Мне еще с час нужно поработать, разобрать месячные отчеты. — Конечно. Я слышала, у Линга сегодня конференция в Нанкине. Когда он вернется, мы можем вместе поужинать. Я приготовлю что-нибудь. — отозвалась я, размышляя о том, чем вкусным могу порадовать своих друзей. — Отличная идея! — воскликнул Хань. — Я могу помочь. Хочу мяса и чего-нибудь острого. — Как насчет острой лапши с овощами и стейка? — задумчиво спросила я. — я неплохо готовлю стейк, но китайской кухней я еще не овладела. — Готовку гарнира предоставь мне, — подмигнул Хань. — Поболтай с Джехеном, я скоро освобожусь. Он удалился в свой кабинет, а я села на тот самый высокий стул, где сидела и болтала с Джехеном в прошлый раз. Парень мастерски управляла с машиной, варящей кофе, и я опять заметила, что не свожу с него взгляда. Этот молодой парень наверняка был моего возраста, а может быть даже меньше. Он выглядел лет на двадцать с небольшим, и я напрямую спросила его о возрасте. — Мне двадцать один, — смеясь, ответил он, и я открыла рот от удивления. — Ты такой молодой! Ты еще в университете учишься? — На втором курсе актерского мастерства, — кивнул он. — Я на том же факультете, что заканчивал Ву Ифань. Он пододвинул мне чашечку с кофе. Сегодня он ничего не нарисовал из пены, и я разочарованно вздохнула. — Здо-орово, что ты заканчиваешь тот же факультет, — протянула я. — Я даже и не думала, что ты собираешься куда-то в индустрию развлечений. Но ты очень красивый, тебе самое место на больших экранах. — Спасибо, — поблагодарил он. — На самом деле я завидую брату нашего директора. Все о нем только и говорят в университете, благодаря чему он и становится популярным, нам все время указывают на то, что мы должны подражать Ву Ифаню и стараться быть как Ву Ифань. Меня это раздражает. — Я понимаю, — кивнула я. — Это как-то слишком навязчиво и неправильно говорить вам такое. — Ты очень милая, Тори, — он близко подошел ко мне, угощая конфеткой в шелестящей обертке. — Тебе нравится Ифань? — Эм, что? — делая вид, что не понимаю, о чем он, рассмеялась я. — Глупости! — Я слышал, что у вас была совместная фотосъемка, — продолжал он. — Хотя ты даже не модель. За какие такие заслуги? Я испугалась его тона и поставила кружку на стол, чтобы не выронить. — Меня порекомендовал его менеджер, — нахмурилась я. — Им просто требовалась европейка, а с моделями-европейками была напряженка. И они решили, что я неплохо впишусь в концепт. — Не бывает так, — он оперся на подлокотники стула, нагибаясь ко мне, и я непроизвольно отогнулась назад. — Может быть, вас связывает с Ифанем что-то большее? — Что за ерунда? — разозлилась я. — Я просто работаю на него. Что за допрос? — Прости, — усмехнулся Джехен. — Я жутко любопытен. Но раз вас ничего не связывает и он тебе не нравится, могу я пригласить тебя на свидание? Я опешила. Вот чего-чего, а этого я совершенно не ожидала от парня, видящего меня всего раз. В кафе посетителей было мало. Время перевалило за полдень, в эти часы все еще были либо на работе, либо в школе или университете, ведь обед уже закончился, а до ужина было еще далеко. — Свидание? С чего бы это? — Считай, что это почти дружеское свидание. Просто познакомиться поближе, поесть чего-нибудь вкусного. Можно сходить в кино. — Я не знаю, — пожала я плечами. — Завтра я буду занята, да и сегодня тоже. А потом два дня моей смены в отеле. Может быть если только в воскресенье… — Отлично! В воскресенье я не учусь и не работаю, буду свободен. Пошли! — уговаривал он, и я просто не смогла ему отказать. Хотя я совершенно не воспринимала Джехена даже как друга, ведь совсем не знала его, он был отличный собеседник и милый, веселый парень. Это совсем ничего не значило. Возможно я ему понравилась и он хотел погулять со мной, но никто не обязывал меня отвечать ему тем же. Просто дружеское свидание! И я согласилась. Ближе к вечеру мы с Лу Ханем под какую-то идущую по телевизору программу вместе готовили ужин. Я рассказывала ему о России и реальной жизни в ней, а он в свою очередь шутливо сравнивал жизнь в России и в Китае. У нас был разный менталитет, традиции, кухня, история… Все было разное, но это не мешало укреплять нам дружбу между странами, о чем и зашел у нас разговор. Он с восторгом отзывался о нашем президенте и о нашей кухне, которую ему посчастливилось попробовать на одном из кулинарных мероприятий. Пока я обжаривала мясо, а он варил, а затем так же обжаривал лапшу, смешивая разные острые специи, запах которых разнесся по всей кухне и от которого воротили свои носы мои хвостатые питомцы, мы отпускали разные шуточки о своих странах. Мне было весело с ним, и я забыла о времени. — А ты представляешь! Представляешь! В день конференции наших президентов, рука нашего Ма Инцзю даже дрожала, когда он пожимал ее Путину! Кажется, его побаивается даже Обама! — Мы натравим на них медведей! — подхватывала я, и мы вместе смеялись. Шутки от том, что в России вечные морозы, люди питаются борщем и водкой, а по улице гуляют волки или медведи, были бессмертны, хотя я много рассказывала Лу Ханю о нас. В такие моменты я действительно гордилась своей страной, ведь каждый в мире знал о великой отечественной войне, и китайцы с особым трепетом отзывались о наших военных заслугах. Около восьми часов вечера вернулся Джан Линг. Он появился на пороге своего дома, а мы с Ханем только приготовили ужин и поставили все на стол. Замешкавшийся в дверях друг зашел, держа в руках большую зеленую коробку, завернутую в прозрачную бархатистую пленку. — Привет, Линг! — я хотела обнять его, но он держал эту большую коробку. — Кажется, это для тебя, Виктория, — он смотрел на меня понуро, у него не было настроения, и он просто протянул коробку мне и молча прошел на кухню. Хань одарил меня недоуменным взглядом. Я развернула пленку, из которой вывалилась бумажка. Подобрав ее с пола, и развернула маленький белый сверток и прочитала записку, написанную ровным, красивым почерком. Эта посылка действительно была адресована мне. «Тебе стоит надеть это платье, тогда у тебя будет меньше сомнений и ты будешь уверена, что достойна завтрашнего вечера. Ифань.» Сердце бешено постукивало, и мне хотелось поскорее развернуть подарок, присланный Ифанем. Я почувствовала себя абсолютно счастливой от его внимания и не обращая внимания на то, что Джан Линг, надув губы, смотрел на меня обвиняюще, извинилась перед ним и Лу и сказала, что мне срочно нужно отлучиться наверх на пять минут. Я быстро поднялась в свою комнату, прикрывая двери, и развернула коробку, поднимая крышку. В ней лежало бледно-синее шифоновое платье в пол. Развернув его, я увидела, что оно местами прозрачное, с выложенным блестками рисунком на груди и обшитым им же по всей длине. Утонченное, действительно в стиле Ву. Я восхищенно пробежалась по нему глазами. В коробке под платьем лежали темно-синие туфли на высоком каблуке с ремешками, а еще темно-синий браслет, состоящий из переливающихся камушков, и такие же сережки. Я не могла поверить в то, что он прислал мне такую красоту. Но времени любоваться не было, и я спустилась к ужину. Мы ели молча. У Джан Линга было испорченное настроение, но оказалось, что это никак не связано со мной — его конференция прошла хуже некуда, он рисковал попасть под сокращение из-за того, что сменился директор. Я хотела морально его поддержать, но сразу после ужина он ушел и закрылся в своей комнате, прося не тревожить его до утра. Мы с Луханем молча доели, чувствуя напряжение и не смея разговаривать на эту тему. После того, как мы доели, я молча помыла посуду и Лухань пошел к себе, а я вышла прогуляться с щенками. На улице было свежо вечером. В полдень стояла невыносимая жара, и я боялась представить себе, что будет, когда в Пекине начнется лето. Марти и Джун беззаботно гоняли по саду, по мягкой зеленой траве и камушкам, выложенным в дорожку к дому. Я смотрела, как гаснет свет в комнате Джан Линга. Впервые я задумалась над тем, что за все время моего пребывания у него в гостях я не провела с ним ни одного полного дня. Как правило, мы только ужинали вместе, потом могли посидеть и поболтать или посмотреть вместе кино. Даже с Ханем я провела больше времени. Мне стало стыдно, что я совсем не уделяю внимания другу. После прогулки я постучалась в его комнату. Он открыл мне через пару минут, сонный, совершенно не настроенный на разговор. — Линг, ты даже не выговоришься мне? — Давай не сегодня? — попросил он. — Мне кажется, что ты в обиде на меня за то, что я мало времени провожу с тобой. — Вовсе нет! — он замахал руками. — Ты же видишь, что я тоже вечно занят, у меня работа, и я благодарен Ханю, что заботится от тебе и помог с работой, иначе ты бы совсем кисла в одиночестве. — Да уж, и на этом ему спасибо, — хмыкнула я. — Давай просто погуляем как-нибудь по городу вместе, а то мы с тобой даже не гуляли нигде еще, а я уже почти месяц в Пекине. — Заметано, — он выдавил из себя улыбку. — А сейчас извини, я просто вырубаюсь, потому что жутко устал. — Да-да, конечно… На следующее утро я осталась в доме одна. До шести вечера мне нужно было привести себя в порядок, и я понятия не имела, что мне делать с волосами. Приняв душ, я сидела в ванной, брила ноги и меня начинало трясти от одной мысли, что я проведу вечер с Ифанем. Я не знала, что меня ждет и чего стоит ожидать от этого вечера, понятия не имела, как мне себя вести, кто будет на этом вечере. Наверняка там будут одни знаменитости и я совершенно не буду вписываться в обстановку. Трудно передать, как волновалась я, и скорее перед самим Ву, чем перед остальными, кто будет там. К обеду я пожарила блины на скорую руку из того, что имелось в холодильнике — так я успокаивала нервы. Мне нужно было занять чем-то мысли, поэтому я готовила. Неспешно пообедав ими с клубничным вареньем, которое я тоже нашла в холодильнике, запивая горячим чаем и обжигая имя язык, я поднялась наверх и начала экспериментировать с волосами. Мне удалось завить их такими легкими волнами, которыми у меня не всегда получалось, придавая им объем, а затем я заколола их серебристой заколкой, распуская передние пряди по бокам. Довольная, я достала всю привезенную косметику и разложила ее на столе у зеркала. Полчаса я мучилась, выводя аккуратные длинные стрелки. Затем я нанесла зелено-голубые тени на веки, припудрила нос и горящие щеки, и начала надевать платье. Он точно угадал с размером! И мне приходилось только задаваться вопросом, откуда он узнал, какой я ношу. Даже угадал с размером туфель. Очень скоро я поняла, что скорее всего он просто подглядел мои размеры в журнале работниц у фотографа, что одевали меня на съемках. Дополнив наряд браслетом и сережками, которые шли в комплекте с платьем, я подбежала к зеркалу, мягко садясь на пуф, и стала выбирать помаду. Ярко-красную или нежно-розовую? Или может быть вообще персиковый блеск? Я терялась, но остановилась на втором варианте. Накрасив губы розовой помадой, я добавила бесцветный блеск со вкусом шоколада, чтобы они переливались, и посмотрела на время. В половину шестого я была абсолютно готова, только теперь сердце буквально трепыхало в груди, грозясь вот-вот разбить грудную клетку. Найдя на дне своего чемодана белую маленькую сумочку, я быстро скидала в нее телефон, приглашение, блеск и тушь на всякий случай, и на дрожащих ногах спустилась вниз. Поцеловав Марти и Джуна, я взяла ключи и вышла из дома. За калиткой я уже видела стоящую у дома черную машину. Закрыв двери, набрав в легкие побольше воздуха, я собрала в кулак всю свою смелость и вышла. Ифань стоял около машины, опершись на нее и разглядывая дом. На нем был безупречно сидящий черный костюм, в одном ухе поблескивала серебряная сережка. Завидев меня, на его губах дрогнула мягкая, еле заметная улыбка, и мне показалось, что сейчас я проснусь, а он станет прежним, как и в нашу первую встречу. — Привет, — почти пискнула я. Он выпрямился, развернулся и открыл для меня заднюю дверцу машины. Коротко кивнув, я полезла в нее. Он приземлился рядом, отдавая приказ отъезжать. — Тебе идет, — его бархатистый голос ударил меня током. — Я знал, что выбирать. — Спасибо за наряд, — поблагодарила я. — Чувствую себя Золушкой. — У Золушки другой конец, — он многозначительно посмотрел на меня и снова улыбнулся. — В полночь ее наряд исчезнет, карета превратится в тыкву, а ты в служанку. Разве нам это нужно? Он приблизился ко мне, и у меня перехватило дух. Я ожидала, что сейчас он поцелует меня, но мужчина всего лишь убрал с волос заколку, распуская волнами вои волосы. — Так лучше, — проговорил он. — Готова? На тебя будут смотреть все, но не бойся и просто смотри на меня. Обещаю, тебе запомнится этот вечер. Держи меня за руку и будь умницей, и я вознагражу тебя за это. Меня пробрала дрожь от его загадочного голоса. Но переборов себя, я кивнула, потому что уже согласилась на эту блестящую авантюру.