Chapter thirty-four
1 июля 2015 г. в 21:17
Я сходил с ума. Сходил, блять, с ума. Прошло много времени с тех пор, как я видел ее, и я все еще не могу смириться с тем, что она умерла. Я пытался игнорировать это, это было лучшее, что я мог.
Миссис Рид говорила мне о том, что это очень плохо, что я до сих пор просыпаюсь и думаю, что Корра рядом, иногда даже делаю ей завтрак, а когда я иду будить ее, на меня обрушивается суровая правда, поэтому я просто иду спать и плакать.
Однажды я забыл, что готовил еду, и почти весь дом сгорел. Мне было плевать. В этом доме слишком много ужасных воспоминаний. Причина, по которой я не мог отпустить этот дом, заключалась в том, что тут также было много хороших воспоминаний.
Когда я наконец перестал плакать, перестать вздыхать, я решил написать Корре, мне нужно было с ней связаться. Я схватил ручку, которую держал для книги, и начал писать.
Тридцать четыре дня.
Прошло уже тридцать четыре дня без тебя.
Почему давно не писал, неизвестно. Я не знаю. Сегодня я снова был у миссис Рид, и она спросила меня об этом. Я дал ей тот же ответ; я не знаю.
Я слишком много курил, три пачки, на самом деле. Могу с уверенностью сказать, что я пристрастился. Миссис Рид не понравилось, что я начал курить, но я забил на нее. Когда я пришел в офис, ее первыми словами было:
— От тебя воняет дымом.
Я пожал плечами и ответил:
— Смотрите, мне плевать.
Я был груб, но, полагаю, она привыкла к этому. По крайней мере, мне так кажется.
Она спросила меня, почему я начал курить, и я ответил, что не знаю. Но я. Я надеюсь, что из-за них умру. Я надеюсь, что это повредит мои легкие настолько, что я задохнусь и умру. Я не хочу существовать.
Затем она спросила меня, почему мне не становится лучше, почему мне не стало лучше хоть на немного. Она кое-что сказала, и я цитирую:
— Таблетки были обезболивающими, поэтому она ничего не чувствовала. Она ушла безболезненно; не было никакой боли.
На что я ответил:
— Никакой боли? Никакой, блять, боли? Вы не видите, как я страдаю? Вы не видите, что эту боль вызвал я?
Я встал и пошел к двери. Я медленно сходил с ума.
— Вы говорите, что она ушла безболезненно, но это не означает, что она ничего не чувствовала. Наверное, ей причинили слишком много боли, когда она убила себя, чтобы остановить это.
Она извинилась и предложила мне сесть. Прежде чем я сделал это, я сказала:
— Господи, как же я люблю ее. Я чертовски люблю эту идиотку.
И она сказала:
— Я знаю, что ты любил ее.
А я ответил:
— Нет, не в прошедшем времени.
И мы не говорили целый час.
Я забыл тебе сказать, что она попросила продлить сеансы, поэтому я начал приходить чаще. Теперь я прихожу два-три раза в неделю.
Я также нашел твою записку. Она под столом, где ты спрятала лезвия. Я нашел три маленькие записочки. В них всех твои любимые цитаты, верно? Я принес их к миссис Рид, и мы немного поговорили о них. Я надеюсь, что ты не возражаешь. Они ей понравились. Она сказала, что это очень хорошие цитаты.
Потом она спросила меня, почему я не мог двигаться дальше. Я не мог ничего ответить, поэтому просто сказал, что не знаю. Она вздохнула, ведь всегда ждала моего ответа. Я знаю, что всегда.
Я не знаю, почему, но мне кажется, что все движется очень быстро. Независимо от того, кто умер. В каждой книге, которую я прочитал, есть какой-то ребенок, который умирает, и, кажется, никто не останавливается на этом. Они все продолжают жить своей жизнью. Но для меня моя жизнь, кажется, остановилась. Я думаю, это потому, что ты моя жизнь, и если твое сердце остановилось, то и мое тоже.
Примечания: