Марионетка с Сюрпризом

— Да ты только посмотри, как он скалит зубы! И шерсть у него дыбом стоит! Он же бешеный, он нас всех загрызет! Джим Файрвуд заглянул в кухню, откуда неслись возмущенные выкрики. — Кто тут бешеный, Алиса? — спросил он, мысленно договорив «если не считать тебя». — Вот полюбуйся! — Алиса указала куда-то в угол. — Сидит и щерит пасть! А Дженни не верит, что он бешеный. — И не поверю! — ответила из другого угла Дженни, которая, низко наклонившись, тщательно оттирала дощатый пол. — Никакой он не бешеный, — буркнула она, — час назад я только дала ему воды, и он спокойно пил. — Значит, он сбесился за час! — стояла на своем Алиса. — Не зря я всю жизнь терпеть не могла собак! Я знала, что от них ничего хорошего не жди! Они меня всю жизнь кусают! — Конечно, они тебя будут кусать, — возмутилась Дженни, выпрямляясь и оборачиваясь. — Ты же их ненавидишь. — Да за что мне их любить? — Замолчите наконец, — негромко потребовал доктор. Он уже разглядел, куда показывала Алиса. Из угла, оскалив мелкие зубки и припав на передние лапы, настороженно смотрел некрупный щенок черной масти с белыми отметинами. Он визгливо рычал, а его глаза сердито сверкали. Но на бешеного щенок не был похож, скорее — на перепуганного и разозленного. — Алиса, выйди, пожалуйста, от греха подальше, — попросил Джим. — Сейчас посмотрим, бешеный он или просто испугался. Алиса хмыкнула, но вышла. Щенок, что интересно, тут же успокоился и опасливо, по спирали, стал приближаться к Джиму, неуверенно помахивая хвостом. — Никакой он не бешеный, — пробормотал Джим, присаживаясь на корточки. — Бешеные хвостом не виляют. — Он не бешеный, он хороший, — сказала Дженни, откладывая тряпку, наклонилась и протянула руку к щенку. Он уже увереннее завилял хвостом, затем вцепился в рукав Дженни и стал тянуть ее к себе. Дженни засмеялась и погладила щенка по голове. Джим последовал ее примеру. Щенок неуверенно тявкнул, обнюхал руку Джима и попробовал на зуб его палец. Джим засмеялся и отнял руку. — Правда же, Джим, он не бешеный? — спросила Дженни. — Конечно, правда, — ответил Джим, наблюдая, как щенок прыгает вокруг него. — Конечно, я не ветеринар, но, кажется, это вполне здоровый и очень симпатичный пес. — Не такой уж он и здоровый, — заметила Дженни. — У него с животиком что-то не то, я сегодня чуть не с утра кухню отмываю. — Наверное, накормила его чем-нибудь жирным, — ответил Джим. — Конечно, у него будет не в порядке и со стулом, и с печенью. Ты лучше объясни, откуда он взялся? — Гвен сказала, что это ее… Ой! Я совсем забыла! — Про что забыла и кто такая Гвен? — Я послала Гвен в гостиную за ступкой, она новенькая, Джек ее утащил. Его зовут Сюрприз. — Понятно, — кивнул Джим и, не затворяя двери, выскользнул в коридор. На самом деле он мало что понял. Только что кто-то очень давно находится в гостиной и, вполне возможно, нуждается в помощи. Войдя в гостиную, Джим тотчас увидел, что на диване кто-то лежит без движения, и бросился искать предметы. Непреложный закон этого дома въелся в плоть и кровь: испытание прежде всего. Хоть потоп, хоть пожар, хоть землетрясение — сначала нужно найти все предметы и только после этого приниматься за дела внутри комнаты. Джим однажды бросился на помощь раненому парню, не обращая внимания на таймер. Кукловод запер их на пять часов. Вместо одного испытания пришлось пройти не меньше десятка в поисках перевязочных материалов. Хорошо, по крайней мере, что все они нашлись — даже вопреки правилам комнат. Но пока тот несчастный подпольщик стонал на диване, Джим не раз припомнил, что мог бы просто сходить за аптечкой из своих запасов. Урок пошел впрок. То ли Кукловод сегодня благоволил к Джиму, то ли судьба, но найти предметы в этот раз оказалось неожиданно легко. Выхватив из камина птицу, Джим кинулся к марионетке. Ею оказалась незнакомая, довольно симпатичная девушка: темноволосая, кудрявая, губы бантиком, лицо сердечком. Она дышала ровно, и пульс у нее был четкий. Как видно, она не потеряла сознание, а просто задремала. Джек достал бинт и начал перевязывать ей изрезанную ладонь — левую. — Добрый день, — услышал он негромкий возглас. Девушка открыла глаза и с интересом его разглядывала. — Добрый день, — отозвался Джим, не прерывая своей работы. — Ты новенькая? — Вроде да, — сказала девушка. Она говорила, слегка растягивая гласные, а голос у нее был низкий, но чистый. — Меня зовут Гвен Остин. Который теперь час? — Точно не скажу, но, судя по солнцу, за полдень, — ответил Джим. — В этом доме с часами трудности. — Как в казино, — вяло пошутила Гвен. — Чтобы гости не ужасались, сколько времени прошло. Календаря, надо понимать, тоже нет? — Календаря нет, но за ходом дней мы следим. Сегодня должно быть второе октября. — Значит, я тут переночевала, — кивнула Гвен. — А теперь опять заснула. — Это от кровопотери и остаточного действия препарата. Сегодня тебе лучше до ночи не проходить испытаний, впрочем… — Ты так со знанием дела говоришь. Ты и есть доктор Джим из Подполья? — Во-первых, из Последователей, а во-вторых, кто тебе уже наболтал? — спросил Джим, завязывая последний узелок на узкой ладони. — Дженни? Сколько раз я говорил ей: не торопись, не рассказывай новеньким то, что им пока не положено знать. — А кто решает, что положено, что не положено? Ваш Кукловод? — Не шути с этим, — посоветовал Джим, присаживаясь на диван. Кажется, предстояло в очередной раз вправлять марионетке мозги. — В конце концов, не кто иной как он, — начал Джим, поворачиваясь к девушке, — хозяин этого дома. Мы же — только гости… — Не могу считать себя гостьей. Я ведь не получала приглашение, — заметила Гвен. — И я надеюсь, никто в этом доме не получал. Джим вздрогнул. — Я тоже не получал, — заметил он. — Но я подчиняюсь правилам этого дома. И тебе тоже лучше не пытаться их нарушить. Так будет разумнее, полезнее и безопаснее, у тебя есть шанс выбраться из дома. Гвен фыркнула. — И многие так уже выбрались? — поинтересовалась она. — Ладно, спасибо за помощь, я пошла. Дженни меня ждет, — Гвен встала и стала собирать вещи, лежащие вокруг нее. — Давай я что-нибудь понесу, — предложил Джим. — Спасибо, — ответила девушка, укладывая на книгу, как на поднос, миску и ступку, — но я справлюсь сама. — Гвен, тебе сейчас лучше бы … — начал Джим, но та явно предпочла не услышать. Держа свою ношу одной рукой, девушка кое-как открыла дверь и вышла в коридор. Догадается, что не надо закрывать? Не догадалась: дверь хлопнула, и снова затикал таймер. Джим вздохнул и полез на шкаф — за радиоприемником. Если Джек сегодня захочет с ним разговаривать, можно будет его обрадовать: кажется, в подполье скоро появится новая крыса. *** Гвен хотела взяться за дверную ручку. Между деревом и пальцами оставалось с полдюйма, когда ее руку пронзило странное ощущение — щекотка, жжение, легкая боль, не похожая на ту, какая бывает при порезах. Гвен попробовала еще раз — то же самое. — Зря стараешься, — расслышала она. — Ты не войдешь, пока не отдохнешь. Гвен посмотрела наверх, нашла глазами камеру и, еле сдерживаясь, чтобы не состроить гримасу, ответила: — Спасибо за заботу. Она оперлась спиной на стену, и это ее спасло. Иначе распахнувшаяся дверь непременно бы треснула ее по лбу. — Ой, извини, я тебя не ушибла? — выпалила Дженни, выглядывая из кухни. — Попыталась, но не ушибла, — отшутилась Гвен. — Я принесла твою ступку. — Спасибо, — сказала Дженни, хватая ступку и засыпая туда черные морщинистые горошинки. — Она мне ужасно нужна. А то я почти все сделала, только перец добавить. Мясо заветривается, овощи вянут, а я стою, жду… — А я стою, войти не могу, — в тон ответила Гвен. — Что же ты не постучала? — спросила Дженни, словно подкрепляя свои слова стуком пестика. — Я же не знаю, может, там никого нет, — резонно ответила Гвен. — Короче говоря, заходи и садись, я дам тебе что-нибудь, пока Кукловод не унес. Ты же хочешь есть? — Нет… не знаю… — пробормотала Гвен, с облегчением падая на скамейку. — Но почему я раньше-то не могла войти? — Это все Кукловод! — быстро пояснила Дженни, ставя перед Гвен вазочку печенья. — Держи, это я успела напечь, ешь, пока никто не унес. Кукловод всегда следит за тем, чтобы никто не забывал, что нужно не только добиться свободы, но и сохранить жизнь. Гвен хмыкнула. Дженни пела с чужого голоса, нетрудно догадаться — с чьего. — Он не дает терять слишком много крови. Если несколько раз подряд пройти комнату или попасть в ловушку, он не позволяет проходить испытания, пока не отдохнешь. Тебя сильно ударило током? — Так это был ток? — оторопела Гвен. — Ваш маньяк еще и ток через проволоку провел? И как, еще никого не убило? — Нет, — засмеялась Дженни. — Но ты лучше поешь, тебе пойдет на пользу. Гвен взяла печенье, повертела в пальцах, поднесла ко рту, но тут же положила на блюдечко. К горлу подступила тошнота. — Извини, сейчас мне не хочется есть, — Гвен покачала головой. — Да, а как там Сюрприз, ты больше не кормила его окороком? — Нет, я давала ему вареные яйца и немножко сухого корма. Он, правда, сначала не очень хотел, но потом ему понравилось. А еще у нас есть арбуз. Я уронила кусочек, а Сюрприз его подобрал и съел. Даже пол облизал, так ему понравилось. Я бы ему еще дала, но побоялась, вдруг арбуз ему тоже вредно. А ты хочешь арбуза? Его много. Все равно, раз Джек его разбил, арбуз надо съесть, а то он испортится, — ответила Дженни, поворачиваясь к плите, на которой уже кипела большая кастрюля. — Джек разбил арбуз? Вот же он лежит! — Гвен показала на арбуз, притаившийся в шкафчике. — Это другой арбуз. Тот из подвала. Джек его уронил на пилу, — охотно пояснила Дженни, не оборачиваясь. — На циркулярную. — В подвале есть циркулярная пила? — поежилась Гвен. — Порядки в этом доме, однако… — Я сама не видела, я в подвал не хожу. Там темно, страшно, да и некогда мне, — Дженни стала сыпать перец в кастрюлю. — Так где Сюрприз? — напомнила Гвен. — Спит под столом, — улыбнулась Дженни, показывая поварешкой вниз. — А может, не спит… ой, ты слышала? Девушки прислушались. Под столом слышались очень странные звуки: утробное урчание и чмоканье. Гвен нырнула под стол, Дженни, не выпуская поварешки, — за ней. Сюрприз, ворча и порыкивая, упоенно что-то трепал. — Так вот куда девался мой моп! — засмеялась Дженни. — Моп? От швабры? Он же подавится волокнами! Скорее, отнимай ее! — ахнула Гвен и нырнула под стол. Дженни последовала за ней. Одновременно они бросились вперед и схватили то, что собирались: Гвен — непутевого Сюрприза, Дженни — непонятную лохматую штуковину, похожую на клоунский парик или белые ямайские дреды. Пятясь на корточках, девушки вылезли из-под стола, посмотрели друг на друга и облегченно засмеялись. — Моп цел, — сказала Дженни, пряча его в шкафчик. — Значит, и Сюрприз ничем не отравится, — в тон ей добавила Гвен. Сюрприз, однако, совсем не радовался тому, что избежал страшной участи. Напротив, видя, что его лишили такой восхитительной игрушки, которую можно было таскать, трепать и кусать в свое удовольствие, он стал вырываться и захныкал: точь-в-точь как маленький ребенок, который собирался попробовать на вкус шампунь, а у него отобрали бутылочку. — А что это за книга? — спросила Дженни, заметив блестящий том. — Я такой еще не видела. Это из библиотеки? — Наверное, — сказала Гвен. Рассказывать о благодеяниях Кукловода не хотелось. — Давай вместе почитаем, — предложила Дженни. — Я сейчас оставлю тушиться и начну читать вслух, а ты держи своего Сюрприза, чтоб он еще что-нибудь не сгрыз. — Держи, — Гвен раскрыла книгу в начале, чтобы Дженни не увидела дарственную надпись, и через стол подтолкнула к новой приятельнице. Затем она устроила Сюрприза у себя на коленях и принялась почесывать ему то ушко, то пузичко, то шею. Щенок разомлел и задремал. Дженни тем временем начала читать оглавление: — Кому не стоит заводить собаку… — Пропускай это, уже завели, — сказала Гвен. — Как выбрать щенка. — Не читай, уже выбрали, — тут же откликнулась Гвен. Щенок заворчал во сне. — Техника безопасности. — А это читай, — распорядилась Гвен. — Это нам пригодится. — «Ваш щенок, — начала читать Дженни, — во многом похож на маленького ребенка. Он очень любознателен, норовит исследовать, обнюхать или попробовать на вкус все, что его заинтересует. Если вовремя не позаботиться о безопасности щенка, он может пострадать и даже погибнуть. Поэтому, чтобы ваш питомец прожил долгую счастливую жизнь, следуйте нескольким простым правилам». Гвен внимательно слушала, поглаживая уснувшего Сюрприза, и запоминала. Покончив с правилами безопасности, ненадолго прервались и в четыре руки сняли с огня кастрюлю, перемыли посуду и снова сели читать и ждать, не явится ли кто-то обедать. Дженни читала главу «Питание вашего щенка» и только руками разводила: — Как, оказывается, сложно кормить щенка. Да еще и по часам. Придется просить Джека. — У него есть часы? — поинтересовалась Гвен. — Он всегда знает, который час, — ответила Джен, листая книгу. — А какой у щенка здоровый диетически рацион. Просто как в школьной столовой. — Там же написано, что щенок как ребенок, — ответила Гвен. — Вот его и кормят, как ребенка. Сюрприз, не открывая глаз, рыкнул и завозился на коленях у хозяйки. Гвен спустила его на пол, и он снова заснул, положив голову ей на ногу. — А ты помнишь свою школьную столовую? — спросила Гвен. Дженни подняла на нее отсутствующий взгляд. — Кажется, помню. Там были белые столики, а на стене висела картина. Большая ваза с фруктами. Ее нарисовала какая-то выпускница и подарила школе. А еще… я опоздала, на мою долю остались только подгорелые блинчики, я расстроилась, а мальчик со мной поделился лепешками. Джени потерла лоб. — Извини, — сказала она, помолчав. — Со мной иногда бывает. — Это ты меня извини, — ответила Гвен и быстро добавила: — А Кукловод не рассердится, что вы утащили арбуз? — Не рассердится, — уверено ответила Дженни. — Мы часто уносим к себе в комнаты и еду, и книги, и разные полезные вещи. И потом, какое же это утащили? Вещь была в доме, в доме и осталась, мы ее никуда не уносили. — Логично, — Гвен улыбнулась. — Я как-то приносила сюда статуэтку балерины, — задумчиво продолжила Дженни. — А может, не приносила, ты ее не видела? — Бронзовую? — спросила Гвен. — Кажется, видела. Она стояла на каминной полке. — Значит, Кукловод ее зачем-то унес. Послушай, Гвен… — начала Дженни. — Ты не могла бы?... — Поискать ее для тебя? — спросила Гвен. — Почему бы и нет, только мне нужно отдохнуть. — Конечно, — закивала Дженни. — Отдыхай сколько угодно, но все-таки попробуй ее найти, хорошо? — Попробую, — пообещала Гвен. — Но… — начала она. — Для чего тебе эта статуэтка? С ней связаны воспоминания? Дженни только покачала головой. — У меня мало воспоминаний, но, мне кажется, раньше они были. И такая статуэтка у меня была когда-то. Может быть, с ней мне удастся что-то вспомнить, как ты думаешь? — Может быть, удастся, — согласилась Гвен. — Во всяком случае, стоит попробовать. Я только немного перекушу и пойду в гостиную. — Вот, давно бы так, — Дженни просияла и принялась выкладывать на тарелку хорошую порцию рагу. — Вот, ешь бесплатно, пока оно не в автомате. А арбуз будешь? Его обязательно надо съесть. — И я буду, и Сюрприз будет, и ты будешь, — ответила Гвен. То ли она проголодалась, то ли просто отдохнула, но теперь Гвен ела с аппетитом. Умывшись над раковиной после арбуза, она уже собиралась уходить, но услышала, как Дженни возмущенно говорит: — Ну куда ты полез, разве можно лазать в мусорное ведро… ой! — Что такое? — Гвен бросилась спасать ведро и Сюрприза. — Смотри! — воскликнула Дженни. — Что стояло за метелкой. В ее руках была та самая статуэтка балерины, которую Гвен несколько часов назад видела в гостиной. — Странно, — задумчиво сказала Гвен. — Я ведь помню, что видела ее там, на каминной полке. Ты никуда не выходила из кухни? — Кажется, я была в кладовке, — припомнила Дженни. — Но совсем недолго. Послушай, может быть, там была другая статуэтка, похожая? Ты не могла их перепутать? Гвен тоже взялась за голову. Мысли путались, в голове шумело, хотелось спать. — Да кто его знает, — сказала она наконец. — Может быть, и могла. — Наверное, это статуэтки из одного набора, — наконец решила Дженни. — Мне кажется, я вспоминаю, там была целая группа, очень красивая. Только я не помню, сколько их. Гвен … — Хорошо, — сказала Гвен. — Схожу. А ты посмотри за Сюрпризом. Гвен спокойно открыла гостиную, подошла к каминной полке и протянула руку в темноту. Еще не успев рассмотреть ее на свету, Гвен поняла: это что угодно, только не балерина. Гвен взяла статуэтку и хотела выйти, но дверь не открывалась. Она толкнулась еще раз, потом потянула на себя. Безрезультатно. — Сначала испытание, — услышала она спокойный голос над головой. — Ты потеряла много времени, марионетка, с пользой расходуй оставшееся. Таймер действительно давно тикал: как только Гвен его не услышала. Пришлось как можно скорее действовать и разыскивать предметы. В полумраке было нелегко, но Гвен везло. На последних секундах она почти дотянулась до туфельки, невесть как попавшей на карниз, но уронила ее на пол. — Ты до нее дотронулась, считай себя победителем, Гвен оставила эти слова без ответа и вышла из комнаты. Дженни отворила и впустила ее, а увидев статуэтку, радостно сказала: — Да, это другая статуэтка из набора. Это поэт. Гвен с сомнением посмотрела на него. — Поэт? — повторила она. — Скорее похож на древнего оратора. Какого-нибудь политика из народного собрания. — Нет, это поэт, — убежденно ответила Дженни. — Я точно знаю. Посмотри на него, какое у него одухотворенное лицо. Политики такие не бывают. Правда, он красивый? — Красивый, — согласилась Гвен, глядя на то ли поэта, то ли оратора. Облаченный в античную одежду, он простирал к Гвен руку и говорил. Благодаря искусству мастера статуэтка выглядела столь выразительной, что казалось, стоит лишь прислушаться — и различишь пламенные слова. — Я поставлю его вот сюда, к балерине, — решила Дженни. — Так будет лучше. — Они хорошо сочетаются, — заметила Гвен. — Мне кажется, они действительно из одного комплекта. — Мне тоже, — признала Дженни. — Только я не помню, кто там был еще. Кажется, их было пять. — Если вспомнишь, — сказала Гвен, — я помогу тебе искать. Только не сегодня. Дженни кивнула. — Конечно, не сегодня. Но, знаешь, лучше возьми статуэтки к себе в комнату, а то вдруг Кукловод снова их решит забрать? Гвен не хотелось нести в придачу к своим вещам еще и какие-то совсем не нужные статуэтки. Но расстраивать Дженни не хотелось. — Хорошо, — сказала она. — Только ты поможешь мне все отнести. И дай мне каких-нибудь тряпочек для Сюрприза. — Обязательно дам. Но, Гвен, почему ты не берешь паззлы? Разве тебе они не нужны? — Зачем они мне? — усмехнулась Гвен. — Разве здесь до игр? — Весь этот дом и есть что-то вроде игры. Если собрать все паззлы, говорят, можно найти ключи от входной двери и выйти. — И многие ушли? — спросила Гвен. — Я не знаю, — протянула Дженни. — Но ты все-таки возьми паззл от кухни. И протянула кусочек, который Гвен, поколебавшись, спрятала в карман. *** Если бы Кукловод в тот вечер настроил одну из камер на коридоры, он мог бы увидеть забавную процессию: впереди с двумя статуэтками, взгроможденным на книгу, как на пьедестал, шагала Гвен; за ней, держа две миски, одну с водой, другую с разноцветными тряпками, следовала Дженни; а позади, неуклюже топоча и с трудом карабкаясь по ступеням, плелся Сюрприз. *** Когда Гвен вошла в комнатку, где проснулась утром, она тут же плюхнулась на кровать, свалив вещи на одну из тумбочек и отпустив Сюрприза. Что-то, однако, мешало ей с удобством лежать — как та горошина, которую подложили под сорок тюфяков. Под покрывалом нашелся небольшой мешочек, раскрыв который, Гвен нашла несколько кусочков паззла, завернутых в две бумажки. На одной было написало «К», на другой «Г» — по всей видимости, кухня и гостиная. Кроме паззлов, в мешочке нашлось послание, написанное знакомым почерком: «Марионеткам лучше доверяться и подчиняться своему кукловоду. Чтобы тебе было легче, отдаю все паззлы, которые ты заслужила за сегодняшний день, но имей в виду, больше таких поблажек не будет. Удачи. К. P.S. Советую поскорее начать сборку, пока я не передумал». Гвен задумчиво посмотрела в камеру долгим взглядом, однако не выдержала, сморгнула и отвернулась. Доброта Кукловода еще больше укрепила ее в мысли, что с помощью паззлов и его правил из дома не выбраться, однако она честно постаралась их сложить. Рисунок, видный на фрагментах, явно показывал, что это фото кухни и гостиной, соединить их не получилось, и Гвен, стараясь ничего не перепутать, снова завернула паззлы в бумажки и спрятала в сундучке, который словно для этого и стоял в изножье. Остаток дня и вечера прошел без приключений. Гвен слишком устала, чтобы снова ходить по комнатам, поэтому она читала о собаках, перекусывала, приучала Сюрприза к кличке способом, вычитанным из книжки, и посматривала одним глазом, чтобы вовремя посадить его на тряпочку. Один раз зашла Дженни и принесла им обоим поесть и долила Сюрпризу воды. Гвен сложила книгу и статуэтки в сундук, расправила простыни, взбила подушку и задумчиво посмотрела на камеры в двух углах комнаты. Разоблачаться перед Кукловодом, прямо скажем, не хотелось. Девушка задумалась и внимательно посмотрела на камеры. Вдруг Гвен по-детски хихикнула: ее осенило. Она на цыпочках подошла к гнездышку Сюрприза и, аккуратно приподняв его, вытащила две уже мокрые тряпочки. Затем Гвен встала на тумбочку, с трудом вытянулась и замотала камеру. Довольная, что обманула своего тюремщика, пленница скинула джинсы и футболку и, оставшись в майке, улеглась в белоснежную, зябкую постель, а Сюрприза устроила спать у себя в ногах. Конечно, книга строго-настрого запрещала пускать собаку в постель, но Гвен чувствовала себя слишком неуютно и взяла его к себе, как маленькие дети берут мягкие игрушки.