Марионетка с Сюрпризом

Гвен спустилась на кухню, где уже собралось почти все население дома. — Доброе утро, — весело сказала она. Сюрприз тявкнул ей в тон. Больше никто не отозвался: все были заняты важным разговором, причем некоторые на повышенных тонах. Гвен встала в дверях и стала наблюдать за происходящим, стараясь не попадать ни в чье поле зрения, особенно младшего Файрвуда. Джек был явно зол, Билл мрачен, как с похмелья, Джим казался встревоженным, а Дженни — обескураженной. — Дженни, я тебя умоляю, больше не проси ни о чем нашего маньяка! — говорил Джим не то с мольбой, не то с горькой иронией. — Если он придумает еще какую-нибудь мерзость в этом духе… — он замолчал и начал барабанить пальцами по столу. — Я просто подумала, что скоро праздник, Хэллоуин, вот и попросила его, а он вот… — Дженни развела руками. — Я его попрошу, я его так попрошу! — рыкнул Джек, рубя воздух ложкой, — Он у меня узнает… Я сейчас же пойду искать его логово и поговорю с этим маньяком, чтоб этих тыкв тут не было. — Ты поосторожнее, мальчик, — по голосу было слышно, что Билл, стоящий к Гвен спиной, зло смеется, — если не будет тыкв, это не значит, что будет все остальное. — Не каркай! Не подавайте идеи! Типун тебе на язык! — кажется, это не в лад выпалили все сразу. — А что тут происходит? — спросила Гвен, которой надоело стоять на пороге и не привлекать внимания, тем более что все, кажется, уже спустили пар. — И почему все собрались на кухне? И чем пахнет так странно? — Сегодня у нас на завтрак тыквенные кексы, а на обед тыквенный суп, а на ужин тыква фаршированная, — протараторил Джек. — С чем и поздравляю. Доброго дня. — Чем фаршированная-то? — уточнила Гвен, глядя ему вслед. — Судя по всему, тыквой и немного чем попало, — Билл поставил на стол чашку с чаем и тоже вышел. — Доброе утро, Гвен, впрочем, оно не очень доброе, — добавил Джим. — Приятного аппетита, надеюсь, блюда из тыквы тебе нравятся. Кстати, у тебя нет собачьих консервов? — Есть немного, — кивнула Гвен. — А что? — Припрячь их получше, иначе их могут украсть те, кому покажется особенно противен тыквенный рацион. Ладно, я пошел, желаю всего хорошего. Гвен, не забудь о том, что мы вчера говорили. Гвен, животные и Дженни наконец остались на кухне одни. Гвен села за стол, на котором уже стояло блюдо со странного вида кексами, и попросила: — Теперь объясни, пожалуйста, что тут были за дебаты и почему у меня должны украсть консервы. — Я попросила у Кукловода, чтобы у нас было хотя бы несколько тыкв… — Дженни опустила глаза. — Хэллоуин ведь скоро, так хочется отметить. И он прислал их. — Вместе с продуктами? — Вместо продуктов! — Дженни прижала ладони к груди. — Это просто ужас. Тыкв целая куча, а другой еды ни пакетика, ни коробочки! — А из чего же ты испекла кексы? — У нас осталось еще немного муки, яиц, приправ, лук тоже есть, но картошка почти вся. И я не знаю, что и как теперь готовить. Будем всю эту неделю есть одну тыкву. Конечно, я попробую исхитриться, если Алиса принесет мне новую поваренную книгу, но не знаю, получится ли. Кстати, ты любишь тыкву? — Не очень, — протянула Гвен. — Я вообще не люблю овощи, которые обязательно варить, мне нравится то, что можно съесть сырым. — Извини, этого нет, не привезли ни помидоров, ни огурцов, ни даже капусты. То есть капуста есть, но немножко, я ее хотела… это… — Сберечь для фаршировки или рагу? — кивнула Гвен. — Я понимаю, конечно. А пить что, тыквенный сок? — Нет, у нас есть чай. Сейчас я нам с тобой налью. — Хорошо, — Гвен взяла кекс и стала крошить в пальцах. — Он с тыквенной начинкой? — По правде сказать, там начинки больше, чем теста, — Дженни засмеялась. — Но всем понравилось, особенно Нэн. Она полторы штуки уплела и еще половинку у себя в домике спрятала. — А чем же кормить Сюрприза? У меня есть запас еды, но его может надолго не хватить. Гвен откусила кусочек кекса. Начинки действительно было многовато, но выпечка показалась вполне съедобной, даже вкусной. — Поможешь мне немножко по хозяйству? Я хочу нарезать побольше тыквы к обеду, все равно половина плодов вся побитая, из них даже фонари не сделаешь, потому что кожура попорчена. — Помогу, — Гвен хотела встать, но Дженни уже положила перед ней нож и половину тыквы, а на стол поставила большую миску. — Лучше будем резать сидя, работы много, зачем зря стоять? Только ноги мучить. Джим говорит, от этого вены портятся. — Моя бабушка, если бы увидела, что мы работаем сидя, подняла бы такой крик! — сказала Гвен, принимаясь орудовать ножом. — Она думала, что так делают только лентяи, и всегда говорила, что она всю жизнь резала только стоя. — У меня тоже была такая бабушка, мамина свекровь, — ответила Дженни. — Она пробовала так учить маму, а мама ей сказала: «Если бы вы хоть немножко сидели лет тридцать назад, у вас бы сейчас так ноги не опухали». — Представляю, что сказала на это бабушка, — хмыкнула Гвен. — Я тоже представляю. Потому что не помню. *** После нескольких часов, проведенных за шинкованием тыкв, Гвен поняла, что если ее вены остались в сохранности, то нос пострадал, и даже очень. Она с головы до ног пропахла сладковатым, свежим запахом тыквы, и кроме этого аромата, ничего не чувствовала — ни жарящегося лука, ни масла, ни пряностей в керамических баночках. Сюрприз чихнул который раз — на втором десятке Гвен сбилась. Наверное, ему тоже не очень нравилось, что на кухне пахнет как на тыквенном поле. — Который час? — спросила Гвен, откладывая нож и потягиваясь. — Ах, да, извини. — Думаю, уже за полдень, — ответила Дженни, забирая разделочные доски. — Только-то? А кажется, будто уже вечереет. — Просто погода такая, дождливо и туманно. Гвен подошла к окну и глянула в щели: действительно, небо затянуло серыми тучами, такими тяжелыми и плотными, что оно сделалось совсем близко: поднимешь руку — и дотянешься. Только вот, чтобы дотянуться, надо выйти. — У тебя нет ножниц? — спросила Дженни за ее спиной. — Должны были быть, — ответила Гвен, — хотя нет, их, кажется, забрал Джим. Но зачем тебе ножницы? — Хочу сшить платье. Девушка у окна в удивлении повернулась к Дженни. Та держала в руках отрез чего-то ярко-алого и блестящего. — Ты умеешь шить? — спросила Гвен. — Выучилась от скуки. Понимаешь, у Алисы на Хэллоуин день рождения, и я хотела сделать ей подарок. — Вот оно что, — задумчиво сказала Гвен. — Когда же ты успела снять мерку? — Я просто взяла одно из ее платьев, которое Алиса бросила в стирку, и отметила все размеры. Только мне кроить нечем. Ты не поищешь ножницы? — Поищу, — Гвен встала. — Помочь тебе с посудой? — Нет, спасибо, я сама справлюсь. Сегодня у всех плохой аппетит, наверное, в доме не любят тыквы, поэтому и едят без охоты. — Только Сюрприз счастливое исключение. У него есть консервы. — Он и тыкву ест. У меня уже просил. Вот, дай ему кусочек. Гвен протянула Сюрпризу оранжевый кубик, тот понюхал его, взял в рот, немного постоял и выплюнул на пол. — Как тебе не стыдно, Сюрприз! Ведь только что же ты это ел, и тебе понравилось! — возмутилась Дженни и внушительно наклонилась над щенком. — Почему же ты теперь не ешь? — Значит, он уже наелся, — ответила Гвен, почесывая Сюрприза за ухом. Тот благодарно взвизгнул и прижался к ее ногам. Гвен подняла кусочек тыквы и положила на разделочную доску. — Я пойду искать ножницы. Как только найду, сразу вернусь. Если приготовишь для меня задание, я с радостью помогу. — Хорошо, я буду ждать, — сказала Дженни. — Работа будет, обещаю. *** В комнатах было полутемно, несмотря на зажженное электричество. Казалось, туман снаружи просочился в щели и поселился в доме. Гвен с трудом пробиралась сквозь сумрак, почти ощупью выискивая нужные ей предметы. В гостиной она наступила на что-то маленькое и округлое, нога поехала в сторону, и Гвен упала, впечатавшись локтем в торшер, а пальцами руки в мышеловку. Виновником ее падения оказался мундштук для трубки, который она тут же подобрала. Нашлись также паззлы и ножницы, на которые Гвен чудом не напоролась. Собрав добычу, она встала и пошла на кухню. Дженни по-прежнему возилась со стряпней, а увидев Гвен, просияла. — Принесла ножницы! Спасибо, спасибо тебе большое! Алиса будет ужасно рада, я нашла в старом журнале чудесную выкройку. Сюрприз, о котором Гвен иногда могла забыть на несколько часов, тявкнул. Гвен улыбнулась, погладила его и сказала: — Ну что, будем кушать? Сюрприз с большим аппетитом поел, заодно его попытались приучить есть только после команды «можно», что оказалось не очень удачно, но весело. — Тебе нужна моя помощь по хозяйству? — спросила Гвен, доев свою порцию тыквенного супа. — Или я могу идти? — Тебя нагрузили заданиями? Иди, конечно, удачи тебе. *** — Спасибо, — кивнул Джек, пряча мундштук. — Это то, что нам нужно, теперь осталось добыть табак. Он у меня был, но Джим его утащил. — Откуда ты знаешь, что это Джим? Его мог украсть и Билл. — Билл не вор, он честный и прямой человек, скорее бы он отобрал его у меня, а если бы попытался своровать, унес бы и все курительные принадлежности. — Обласкал же ты его, — сказала Гвен. — так я поищу табак? — Да, только сначала раздобудь мне ложку. — Ложку? Зачем, ты, что есть собрался? Так сходи к Дженни, она тебя накормит. — Не накормит, а нагрузит заданиями. Она помешалась на готовке к празднику, затеяла какое-то необыкновенное блюдо из остатков нормальной еды. — Я схожу, — кивнула Гвен. — Прямо сейчас. В кухне, раскинувшись на нескольких стульях, затянутых газетой, пламенели куски алой материи. Дженни стояла у плиты и над чем-то колдовала. Гвен скользнула мимо нее, проходя испытание почти бесшумно, а затем, завершив положенные поиски, вытащила из ящика стола большую ложку. — Передай масло, — сказала Дженни, не оборачиваясь. — И возьми себе подарок, он под рукавом. Гвен подошла к столу, посмотрела и торопливо сжала губы, не выпуская удивленный и радостный вздох. Дженни, однако, правильно истолковала ее чувства. — Тебе нужна эта фотография, да? Это что-то вроде новых паззлов? Ладно, не хочешь, не говори, и, пожалуйста, забери ее поскорее. — Поскорее? Но почему? Ты что, боишься этого фото? — Гвен поскорее забрала драгоценный клочок, пока Дженни не передумала. — Когда я смотрю на него, у меня сразу начинает болеть голова, и когда я думаю про этого мальчика, тоже болит. Мне кажется, я его раньше знала, а когда и почему, не помню. Гвен поторопилась уйти, унося с собой заветный клочок фотографии. Уже у себя в комнате она внимательно его рассмотрела. Мальчик на фото был темноволос, тонок в кости, с девически правильными чертами лица, и сильно походил на женщину, которую они с Джимом уже видели. Легкими шагами Гвен спустилась в гостиную — искать табак и Джима, желательно не одновременно. *** — Как дела? — спросил Джим, едва она вошла в гостиную. — Нашла что-то? если так, пройди испытание и покажи мне. Испытание прошлось почти легко, только в самом конце Джим ей помог и достал с верхней полки старый радиоприемник. — Джек не пробовал еще его разобрать и поймать волну? — спросила она. — Там пусто. Один корпус, и никакой начинки. Хотя не удивлюсь, если Джек ее сам и вытащил. — Может быть, — Гвен положила ему на колени клочок фотографии. — Вот и недостающая часть нашего фотопаззла. Последняя? — Предпоследняя. Еще один мальчик, как я и думал. Волосы темнее, и он, похоже, старше. Картина постепенно складывается. — Картина? Какая картина? — Семейная, — задумчиво ответил Джим. — Здесь должен быть еще один человек, в нижнем углу. Тут виден клочок платья, наверное, это их сестра. — Или Дженни, — негромко проговорила Гвен. — Это семейное фото, — ответил Джим. — Здесь не должно быть посторонних, даже близких друзей дома. И ни на кого из изображенных Дженни не похожа, она не родственница ни одному человеку на фотографии. — По-твоему, родственники обязательно должны быть похожи, а чужие друг другу отличаться? — спросила Гвен. — Тебе не кажется, что это необязательно? — Я врач, и я изучал генетику, правда, только основы. Поверь, я могу сказать, кто друг другу родственник, а кто нет, разумеется, не наверняка, но я же не экспертная лаборатория. Дженни не из этой семьи, я уверен! Они помолчали, рассматривая фото, словно ища подтверждения или опровержения этим словам, затем Джим сказал: — Жаль, что Дженни не помнит своего прошлого, она могла бы многое рассказать. — Хорошо, что не помнит, — покачала головой Гвен. — В тебе я не сомневаюсь, но некоторые, вроде Алисы, измучили бы ее допросами. — Да, от Алисы она бы тогда не отвертелась и не отделалась, — Джим сухо усмехнулся. — Я хочу попросить тебя об одной вещи. Не знаю, захочешь ли ты исполнить просьбу. Если нет, я пойму. — Хочешь, чтобы я нашла последнюю часть фотографии? — спросила Гвен. — Что же в этом особенного? Я понимаю, я помогу. — Нет, дело не в фотографии. Ее бы тоже неплохо найти. Джек опять затеял что-то опасное. — Опасное? Ты боишься, что он устроит пожар? — Скорее направленный взрыв. С него бы сталось. — Как можно взорвать тыквы? — пожала плечами Гвен. — И из чего делать порох? Из перца и соли? — При чем здесь тыквы, Джек хочет собрать какой-то механизм! Ради его блага, ради нашего общего спокойствия, Гвен, у него не должно получиться. Тыквенная диета — это паршиво, но посидеть неделю или две на одной растительной пище не так уж страшно. Вот если бы на одном мясе, то да, это было бы чревато чем угодно, от подагры до острой почечной недостаточности, и если первое я могу попробовать если не вылечить, то хотя бы ослабить симптомы и купировать приступы, то от второго можно ждать… — Джим, не надо лекций по медицине. И говори немного попроще, пожалуйста, — сказала Гвен, зевая. — И от темы не отходи. — Джек хочет соорудить какое-то дурацкое устройство, чтобы направленно взорвать входную дверь. Вполне возможно, он сам же от этого пострадает, а если и нет, Кукловод накажет нас всех. Поэтому у меня к тебе просьба, найди у него в подвале резистор и унеси. — Тебе я его не отдам, — заметила Гвен, вспоминая давнишнюю марку и представляя, как Джим ломает на куски резистор — как он хоть выглядит? — Я спрячу его в своей комнате. — Прячь, если хочешь. Полагаю, просить тебя не возвращать резистор хозяину бесполезно? — У этой вещи нет хозяина. Разве что Кукловод. Они снова замолчали, и наконец Джим сказал: — Скоро праздник. Поздравляю тебя с наступающим Хеллоуином. — И тебя тоже, — слова сорвались легко, как может только самая формальная фальшь. — Только будь осторожна и лучше не ходи за резистором сейчас. Скоро ночь, и все выглядит подозрительнее, чем при дневном свете. Ты еще будешь здесь? — Да, наверное, — ответила Гвен, думая о табаке. — Тогда, если кому-то я понадоблюсь, скажи, что я на кухне. Дженни просила помочь с праздником. *** Джек был доволен, когда Гвен принесла ему ложку и добытый в гостиной табак. — Теперь нужны еще тыквы. Сможешь их добыть? — Опять идти в логово дракона? Что ж, я не против. Только второй раз я могу и не вырваться. — Нет, не в логово, не на кухню. Все равно у нее нет хороших тыкв, они недостаточно круглые и крупные. Лучше сходи в прихожую, там валялась целая груда, выбери несколько штук подходящих. — Прямо сейчас? — Гвен вздохнула. — Я пообедать хотела. — Можно и не прямо сейчас. Но лучше сегодня. Нам завтра еще нужно поискать свечей и что-нибудь, чтобы их разрисовать. — Хорошо, Джек, как скажешь. Я пойду? — Чем вы тут занимаетесь, молодежь? — Билл был весел, но вроде бы трезв. — Отмечать готовитесь? Ну-ка, что там у вас? Вы что, курить собрались? — Закуришь от такой жизни, — мрачно ответил Джек. — Понятно, с голоду, наверное, — засмеялся Билл. — Тебе тыквы не нравятся. У тебя хоть тампер есть, мальчик? — А что такое «там-пер»? — протянула Гвен. — Трубочная топталка, — с важным видом пояснил Билл. — Что? — На ножик похожая. Увидишь, не ошибешься. — Он снова усмехнулся и ушел. Джек и Гвен посмотрели друг на друга. — Придется тебе искать эту … топталку, — развел руками он. — Как прикажете, сэр, — ответила она. *** После обеда с поисками не заладилось, и скоро утомленная Гвен пришла на кухню. Дженни сидела на табуретке, возясь с шитьем. — Как движется работа? — вежливо спросила Гвен. — Успеешь сшить к Хеллоуину или тебе помочь? — Не надо помогать шить, — ответила Дженни, и Гвен, не слишком искусная в рукоделии, обрадовалась. — Лучше помоги с мытьем посуды. — Уже? — Гвен с удивлением оглядела мойку, полную мисок и кастрюль — Что ты там такое наготовила? — Придумывала, как разнообразить пищу. — И удалось? — Вполне, — Дженни улыбнулась. — Но помоги мне привести все в порядок. *** В этот день Гвен уже не занималась поисками. И на другой тоже. И на третий. Только вечером четвертого дня она решила сходить в подвал, не столько ради того, чтобы что-то выискивать, сколько затем, чтобы извиниться перед Джеком. Младший Файрвуд, вопреки обыкновению, не ковырялся в механизмах и электронике, а перелистывал какую-то толстую книгу. Гвен мельком заглянула в нее, увидела несколько зловещих рож, отвернулась и начала проходить испытание. Молоток нашелся в ящике, на который Джек ставил ноги. Когда Гвен подошла ближе и села на корточки, увлеченный подпольщик слегка отодвинулся и ничего не сказал. Гвен вытащила молоток и нащупала что-то металлическое, коловшее пальцы разъемами. Неужели резистор? Присмотревшись к зачитавшемуся Джеку, Гвен перевела дыхание и ухватила деталь. — Что-то нашла? — спросил Джек, отрываясь от книги. — Я еще не искала тыквы, — девушка поспешно встала и отряхнула колени одной рукой. — Очень жаль, — Джек насмешливо улыбнулся. — А мне попалась хорошая книга с рисунками разных масок и рожиц. Если я сумею нарисовать их на тыквах, получится красиво и разнообразно. — Жуть получится, — констатировала Гвен. — Такой уж праздник, — Джек перевернул страницу. — Он должен быть жутким. А тампер ты не нашла? — Я вообще ничего не искала, — коротко ответила Гвен. — Тогда сходи и поищи, — посоветовал Джек. — Эй, куда ты так быстро? Гвен, не переводя дыхания, взлетела по лестнице и захлопнула дверь. Навстречу ей шел Джим. — Что с тобой, за тобой что, гонятся? Гвен выставила вперед ладонь с лежащей на ней находкой. — Ре… Гвен, ты молодец. Отдашь его мне? — Мы договорились, что это мое, — ответила Гвен, снова сжимая кулак. — И будет храниться у меня. Джим покачал головой. — Гвен, я же предупреждал, не пытайся… — Сидеть на двух стульях, — договорила девушка и обошла доктора. — Извини, мне пора, еще за тыквами идти. Когда Гвен прошла испытание и стала собирать круглые отборные тыквы, под одной из них что-то тускло блеснуло. Марионетка наклонилась и подхватила клочок фотографии. Гвен пригляделась к нему повнимательнее: на последнем обрывке явно была изображена пожилая женщина в старомодной, скромной одежде. Гвен спрятала находку в карман и пошла искать Джима. Он оказался в гостиной, где листал какую-то потрепанную книгу. Гвен прошла испытание, подобрала под торшером, возле самой мышеловки, странную штуковину, похожую на ножик — уж не тампер ли пресловутый? — и подошла к доктору. — Ты что, решила отдать мне резистор? Благодарю, не стоит, — заметил он, не поднимая головы. — Я принесла фотографию, — Гвен протянула окровавленную ладонь, к которой прилип клочок. — Так, так, так. Дай сюда, сейчас посмотрим, — Джим встал с дивана. — Хм, тебе не кажется, что дети не похожи на эту старушку? — Возможно, не похожи, мистер генетик, и о чем это говорит? — Что это, скорее всего, няня, а не бабушка. Нам надо склеить фотографию. У тебя есть клей и кисточки? — Может быть, есть, а может, и нет, я спрошу у Дженни. Гвен побрела к себе. Поднимаясь по лестнице, она столкнулась с незнакомой марионеткой, худым грустным парнем. — Вам клей не нужен? — спросил он. — А то я не знаю, куда его деть. — Нужен, спасибо, — Гвен, не особо стесняясь, протянула руку. Парень вручил ей бело-голубую баночку и пошел вниз. — Куда это ты с клеем собралась? — спросил Джек сверху. — Куда надо, — ответила Гвен. — Знаешь, что было с любопытным Томом? — Любопытный Том подглядывал за леди Годивой, а я пока еще не такой извращенец. — Тогда возьми тампер и не задавай лишних вопросов, — Гвен прошла мимо Джека, вручила ему безделушку и закрыла свою дверь. — Эй… — неуверенно стукнул в дверь Джек. — Слушай, а свечей у тебя нет? — Должны быть в кладовой, — ответила Гвен, исследуя свой сундук. — Гвен, у меня куча дел, пожалуйста, — начал подпольщик. — У кого куча дел, тому некогда праздновать, — хмыкнула Гвен. — Хорошо, поищу. *** Кисточка нашлась у Дженни, которая все еще шила, щурясь и морща нос. — Глаза испортишь, — заметила Гвен. — Вы с Джимом одинаково говорите, — ответила Дженни, не отрываясь от работы. — Потому что это правда, — заметила Гвен. — Нет, дело не в этом, просто вы говорите с одной интонацией, — Дженни смущенно улыбнулась. — Когда-то мы так с одним хорошим человеком говорили вместе, хором и в лад. Только я не помню его лица. Поможешь мне готовить? — Помогу, — кивнула Гвен. Гвен зашла к Джиму отдать все, что нужно было для склеивания, и оба взялись за работу. Он сидел у окна и собирал фотографию, как паззл, ловя скупой осенний свет, едва втекающий через щели, а Гвен тем временем рыскала по гостиной. Нашлась большая связка свечей, и Джим немедленно сказал: — Оставь парочку, мне пригодятся. Тут была зажигалка. Гвен невольно усмехнулась. — Понятно, уже нет ее здесь. Надеюсь, вы хоть не отдавали ее Биллу, крысы? Последнее слово он произнес беззлобно, просто констатируя факт. Гвен промолчала, и он вздохнул. — Эх вы, рабы дурных привычек…Смотри, какое фото вышло. Вот такая здесь жила семья. — Наверное, они были счастливы, — сказала Гвен. — Они так светло улыбаются. — На фото положено улыбаться, даже если хочешь плакать. Кто знает, какие там были семейные тайны… — И откуда взялся Кукловод, — добавила Гвен. — Не показать ли это фото Дженни? — Не надо. Это будет для нее шоком. Лучше подождать, пока она вспомнит сама. В конце концов, она все равно не сможет подать знак родным, а если ее ищут, то найдут и беспамятную. Джим вздохнул и замолчал. Гвен на цыпочках вышла из комнаты. *** — Вот так, вот так и вот так! — Джек ожесточенно дорезал последнюю тыкву. — Ты терзаешь эту тыкву, словно она твой злейший враг, — заметила Гвен, которая уже покончила со своей частью работы. — Верно, после Кукловода я больше всего ненавижу тыквы и очень рад, что хоть эти мне не придется есть. Да, Гвен, фломастеры я нашел без тебя. — В детской? Я пробовала туда зайти, но меня било током. — Марионетка отвела глаза. — Понятно… ладно, извини. Наверное, кое-кто решил испортить нам праздник. Ты куда сейчас? — К Дженни. Помогу ей на кухне, а то она до вечера не управится. — Если там есть, что готовить, кроме тыквы, я помогу. — Нет, мы готовим сюрприз. — Ну смотрите, — протянул Джек и снова принялся за работу. *** Гвен сидела на стуле, положив голову на руки, словно дремала. Дженни легонько коснулась ее плеча. — Вставай. Пойдем в гостиную, ты пройдешь испытание, а я понесу колканнон. Гвен зевнула, подняла голову, потерла пальцами щеки и вышла в коридор. Придержала дверь, пропуская Дженни с большим блюдом в руках и заспешила вперед, к гостиной, из которой уже слышался веселый шум. Гвен распахнула дверь пошире и подперла ее стоящей в коридоре подставкой для зонтиков, затем нырнула в темную гостиную. — Расступаемся, расступаемся! — призвал Джек. — Дайте человеку пройти испытание. — Раскомандовался, раскомандовался, — передразнила Алиса и засмеялась, салютуя бокалом, который сверкнул алым в отблесках каминного пламени, а может быть, поймал отблик от ее красного шелкового платья. В полумраке казалось, будто Алиса одета в огонь или, словно приговоренная ведьма, стоит посреди костра. Ее лицо было сильнее набелено пудрой — где она ее раздобыла? — и придавало девушке сходство не то с клоуном, не то с призраком. — Приготовились! Смотрите все! — Джек чем-то щелкнул, и Гвен зажмурилась от яркой вспышки. Когда она немного привыкла к пунцовому сиянию под веками и решилась раскрыть глаза, вокруг полыхало и пламенело. Везде — на каминной полке, на шкафах, на столе — стояли выскобленные тыквы, внутри которых сияли свечи. Только один праздничный фонарь не зажегся и уныло посматривал на празднество пустыми темными глазницами. — Вот у кого зажигалка, — заметил Джим. — Ну, если это ради Хеллоуина, то ничего страшного. — Мы же не станем его разубеждать? — шепнул Билл Гвен на ушко, обдав ее запахом табака, надо сказать, очень приятным, совсем не похожим на отвратительную сигаретную гарь. — Это очень красиво, Джек. Мы так дома делали! Я помню! — сияя, проговорила Дженни. — Спасибо тебе. — Тебе спасибо, Дженни, — вмешался Джим. Я совсем забыл про день рождения. — Да не за что! Это было совсем не сложно. Знаешь, я впервые вижу Алису такой счастливой… Алиса кружилась под незатейливую мелодию проигрывателя в легком быстром танце, поднимая огненный вихрь пышной юбкой. Молодой последователь, тот, что недавно поделился с Гвен клеем, то обнимал ее, то кружил, схватив за руку. Алиса смеялась, ее глаза сияли, а лицо странно смягчилось, утратив обычную тревожную напряженность. Билл шутливо поклонился и пригласил Гвен на танец. Она пожала плечами и пошла с ним. Джек подхватил какую-то подпольщицу, крепкую широкоплечую девушку, не слишком изящную, но складную и проворную. Скоро плясали все. Только Дженни полулежала на диване, закрыв глаза, да Джим тревожно и цепко осматривал гостиную. Вдруг что-то затрещало и заискрило. Все остановились и посмотрели вверх. Камера подрагивала. — А я удивлялся, почему он так увлекся Хэллоуином… — пробурчал Джим. — Пойду поговорю с ним. Джек подошел сам и с невинным видом заговорил с Гвен: — Ты закончила испытание? Давай я следующее пройду. — Джек… — начал брат. — Отстань! Веселись! Праздник же, блин. Гвен посмотрела вслед препирающимся братьям и вздохнула: — Только-только Джим удосужился пригласить меня на танец. Колканнона — вопреки причудливому названию, это оказалось скромное кушанье из картошки и капусты — отведали почти все. — Кому-нибудь попалось хоть что-то? — спросила Дженни с любопытством. — А что должно было? — спросил Джим, вытирая платком образовавшиеся под носом картофельные усы. — Я запекла в колканноне ключик, — пояснила Дженни. — Старый, от часов, просто у меня больше не нашлось ни монетки, ни колечка, ничего. И я решила, пусть знаком удачи будет ключик. Только он никому не достался. — А давайте доедим, и он достанется! — деловито предложил Билл. — Половина полагается духам, — строго заявила Дженни. — Мы же голоднее духов, — вмешался Джек и ухватил себе еще полпорции. Другие последовали его примеру, и скоро от колканнона осталась малая толика. Внезапно раздалось любопытное ворчание, и из-под стола высунулся пестрый нос. — Батюшки, это же Сюрприз! — ахнула Дженни. — Вот уж Сюрприз так сюрприз! — Алиса буркнула что-то еще и выбежала из комнаты. Сюрприз сердито тявкнул ей вслед и уставился на жителей дома возмущенным взглядом. — Дженни, ты когда в последний раз его кормила? — начала Гвен. — Я… рано… еще солнце не зашло. — Он же голодный, — Гвен возмущенно всплеснула руками. — Что же мы с тобой так? Надо срочно что-то делать. — Он уже сам сделал, — засмеялся Джек. Сюрприз добрался до блюда, которое в веселой суматохе поставили на диван, и теперь пытался слизнуть остатки колканнона. — Собакам, кажется, вредно капусту и картофель, — сказала Гвен и попыталась оттащить блюдо в сторону. отобрать у Сюрприза блюдо. Щенок рыкнул и потрусил за ускользающей едой. Гвен отпустила фарфоровый край и развела руками. — Конечно, это не дело, но пусть полакомится ради праздника, пусть даже ему вредно. — В первую очередь собакам вредно есть пряности, — Джим сгреб щенка в охапку. — Там же даже мускат, судя по вкусу, ведь так, Дженни? — Есть мускат, — кивнула Дженни. — Его и людям в больших количествах вредно, а собакам тем более. Уносите это куда подальше. Дженни взяла блюдо и побрела прочь из гостиной. *** В гостиной стало просторно и пусто, а в оконных щелях — непроницаемо темно. Сюрприз забрался на диван и свернулся на нем клубочком. Гвен сидела и смотрела на один из догорающих фонарей, от нечего делать поводя руками перед собой и пытаясь собрать из пальцев тень посложнее лошади или крокодила. — Гвен? — негромко позвала Дженни. — Правда, Джек сделал чудные фонарики? — Да, очень, — девушка почесала пса за ухом, и тот довольно фыркнул во сне. — Я подумала, пойдем посидим на кухне… — попросила Дженни. — Испытание проходить придется, — начала Гвен, но осеклась: слишком выжидающим и просящим был взгляд Дженни. — Да, конечно, испытание… Я помогу. А потом чай заварю, хорошо? — Хорошо, — Гвен улыбнулась. Они прошли испытание вдвоем, и даже у Дженни все получилось очень хорошо, а потом они сели за стол, грея руки о фарфоровые чашки. Последний фонарик тускло освещал кухню, кладя на стены огромные тени. — Он был пустым… — задумчиво пояснила Дженни. — Но моя свеча вполне подошла! — добавила она и счастливо засмеялась. — Но хорошо же получилось, правда? Перо… Ты скажи Джеку — я ту штуку из фонарика спрятала, если понадобится, пусть зайдет… — Штуку? — повторила Гвен. — Какую штуку? Ты до праздника что-то вытащила? — Нет, не до праздника, что ты! Когда он пошел испытание проходить. Я подумала, плохо будет, если Алиса заметит, или выкинет кто-то. — Эта штука… — начала Гвен. — Она поможет нам получить свободу? Или тебе вспомнить? — Я не знаю, — Дженни вздохнула и потерла лоб. — Голова болит, опять что-то вспоминаешь? — Я в этот раз так устала — так много всего пришлось готовить… Если начну засыпать в кресле, ты меня разбудишь, ладно? — Разбужу, — пообещала Гвен и села за стол, полузакрыв глаза. — Я только думаю… — Дженни вздохнула. — Если ключик никто не нашел, значит, никому не придется в этом году выйти на свободу? — Не выдумывай, что за глупые суеверия? — спросила Гвен. — Ты что, хочешь сама себе принести несчастье? — Но ведь ключик никому не попался, значит… — Значит, мы выйдем все вместе. Дженни не ответила. Гвен ждала, что та заговорит, но, похоже, девушка уже задремала, и младшей марионетке тоже расхотелось говорить. Сначала она думала, потом мысли стали путаться, голову заволокло туманом, и Гвен показалось, будто она слышит странные звуки. Как будто пела арфа, или бряцал клинок о клинок, или это звенели стеклянные шарики, какими играют дети. Кто-то словно смеялся, кто-то плакал, кто-то говорил, и Гвен казалось, что обращаются к ней, только она не понимает языка. Дженни растолкала ее и велела идти ложиться как следует. Гвен сонно поблагодарила, пошла в гостиную за Сюрпризом, но, пройдя испытание, ненадолго присела на диван, а очнулась только утром, в обнимку со щенком и с болью в шее и правом плече.