Марионетка с Сюрпризом

Глава 10 — Здравствуй, Гвен, — Джим был, как обычно, сосредоточен и бодр. — Нашла то, что я просил? — Да… — Гвен неловко повернулась на диване. — Спасибо, это важно для нас. Чтобы понять человека, нужно узнать его прошлое, и прошлое тех вещей, которые окружают его. Так что я предлагаю начать с самого дома. — Только я запачкала ее кровью, кажется… — Гвен замолчала и немного придвинулась к… неважно. — Сейчас отмоем, — Джим достал мокрый клочок ткани и начал оттирать кусок фотографии. — Отлично. Смотри. Гвен посмотрела. Ничего особенного, человек как человек, довольно симпатичный. Но… — Что у него с рукой? — спросила она. — Как будто он что-то держит. — Мне кажется, что он кого-то обнимает, — произнес Джим. — Человека одного с ним роста. — Жену? Или взрослую дочь? — Гвен всмотрелась в фотографию. Джим подошел к окну, ловя узкие лучи скудного осеннего света. — Кажется, жену. Нам стоит поискать другой обрывок. — Хотела бы я знать, как ты себе это представляешь? — Гвен вскочила бы с места, если бы у нее не было причин сидеть тихо. — Дом, знаешь ли, немаленький, и в нем полно вещей. — Дом не так уж и велик, к тому же у меня есть мысль, где искать этот обрывок. Я видел что-то похожее в прихожей. — Что же не подобрал? Времени не было? — Я бинты искал, и мне было не до фотографий. А потом не было времени, тут ты появилась, Джек получил рану, Алису скрутил аппендицит. А теперь у нас затишье, и можно заняться тайнами дома. Вот и искал бы сам, подумала Гвен. — Я пытался найти его, — продолжил Джим, — но не смог. Очень долго искал, но так и не добился толку. Может быть, тебе повезет больше? — А другие? Разве мало в доме последователей? — У нас у всех свои дела, к тому же… — Джим задумался. — Не знаю, как сказать. — Правдиво и ясно, — ответила Гвен резче, чем следовало бы. Не то чтобы ей хотелось сорвать на Джиме свое напряжение, но сдерживаться было тяжело. — Ко мне все меньше прислушиваются. Многие стали говорить, что исследовать дом нет необходимости. Гвен хотелось ответить, что она с этим согласна, что ее вся эта археология не интересует нимало, что ей хочется выбраться, а не копаться в старом хламе. Но она ведь уже говорила об этом, зачем же повторяться? Тем более ей нужно, чтобы Джим ушел. — Хорошо, я поищу эту бумажку, но я ничего не обещаю. Ты понимаешь, невелика вероятность, что она и сейчас там лежит. Ее могли выбросить… — Ее не выбрасывали, мы сортируем мусор и проверяем, не попало ли туда что-то важное. — Маньяки… — Гвен дернула плечом.— В общем, я поищу, если ты так хочешь, но не обещаю. Да, тебя, кажется, за чем-то искала Дженни. — Хорошо, спасибо. Наверное, хочет меня подкормить. Схожу к ней. — С крысой познакомишься, — нарочито легкомысленно крикнула ему вслед Гвен. — Уже успел, — и Джим вышел из гостиной. Гвен воровато оглянулась на захлопнувшуюся дверь и торопливо принялась проходить испытание. То ли она слишком нервничала и не могла сосредоточиться, то ли по извечному закону ее дальнего родича Мерфи, но в этот раз получалось плохо и только с третьей попытки. Наконец она с чистой совестью сунула в карман паззл и вытащила из-за книжной стопки зажигалку. Снова осмотревшись, она спрятала ее в карман и поспешила в подвал — отдавать Джеку трофей. — Принесла? — Джек встал ей навстречу и протянул руку к зажигалке. — Хорошо. Надеюсь, тебя не заметили. — Мог бы и поблагодарить, — ответила Гвен, но зажигалку отдала. — Что-то еще нужно? Табак, трубка? Или все это уже есть? — Об этом мы поговорим потом. Сейчас важно другое. Ты разбираешься в филателии? — А в этом доме нужны подобные знания? — Эти фанатики думают, что нужны. У них отчего-то проснулся интерес к редким старинным маркам. — Ты хочешь украсть марки? — спросила Гвен. — И чтобы твоим помощником в этом стала я? Но зачем они тебе, разве ты изучаешь дом? — Мне нужна марка «Тифлисская уника», — ответил Джек. — Найди ее, пожалуйста. — Но… какая у тебя цель? — Да никакой. Просто, если последователям нужны эти марки, то подпольщикам стоит им немного помочь… — Помочь? Теперь это так называется? Вы все тут ведете себя, как дети, — Гвен встала и прошлась по подвалу. — Одни лезут, куда их никто не просил, другие пытаются им делать мелкие пакости. — Гвен, не надо. Просто сходи ночью в прихожую, возьми там марку… — В прихожую? — переспросила Гвен. — Да что ж такое! — Я знаю, в этой комнате трудно искать, но, в конце концов, надо же тебе осваивать все помещения дома. Просто сходи, подними табурет, достань из ножки «Тифлисскую унику». — Чью унику? — задала новый вопрос Гвен. — Что это вообще такое? — Уника — это марка. Очень редкая и необычная. Можно сказать, уникальная, — Джек заговорил неожиданно терпеливо. — Ты ведь можешь ее добыть? Нет, если тебе трудно… — Мне нетрудно, — ответила Гвен и сразу прикусила язык. Ведь это же самая дешевая из манипуляций! — Значит, в прихожей, в ножке табурета? — Да, только иди туда ночью. Иначе тебя могут застать на месте… э… ладно. В общем, принеси ее, пожалуйста. — Принесу… — Гвен развернулась и пошла вверх по лестнице. — Дверь можешь закрыть, я не возражаю. — Хорошо, — ответила Гвен и вышла из подвала. Снаружи уже совсем смерклось, и в коридоре лежали длинные темно-фиолетовые тени. Гвен не слишком понимала, зачем Джеку понадобилась марка. Скорее всего, наконец решила он, он собрался что-то выторговать у Джима и последователей с ее помощью. В полутемной прихожей, которую она еще хорошенько не изучила, было трудно что-то найти. Гвен трижды искала — и трижды терпела жалкое поражение, а на четвертый раз получила удар током. А ей казалось, что она уже неплохо освоилась в доме и что может кое-что противопоставить хитростям Кукловода: свою наблюдательность, сосредоточенность, что-то вроде искусства. Но хозяин дома, а может, сам дом, намекнул, чтобы она не зазнавалась. «Что ж, так даже лучше, — подумала Гвен, разглядывая свои руки в свежих порезах поверх старых. — Можно немного отдохнуть, а потом уже ночью пойти искать и марку, и кусочек фотографии». Кто бы ее ни застал, она найдет, что ответить. Но это потом. Пока — на кухню, наедаться, возиться с Сюрпризом, болтать с Дженни, помогать ей понемногу — и отдыхать, долго отдыхать и наслаждаться уютом. Она постучала в дверь кухни — и Дженни, улыбчивая, взлохмаченная, увлеченная, — отворила, выпустив в коридор пряное облачко кухонных ароматов. — Пойдем скорее, я тебе что-то покажу, только тихо, — она поманила Гвен за собой, прижимая палец другой руки к губам, рассмеялась и тут же зажала себе рот. — Что там случилось?.. — Тихо, тихо, шепотом, на цыпочках. Гвен вошла на кухню, стараясь не топать слишком громко, и, увидев, что там происходит, тоже зажала себе рот, заталкивая обратно смех. Сюрприз разлегся на своей подстилке, выставив на всеобщее обозрение набитое пузико, а у него на боку, вдумчиво принюхиваясь, устроилась Нэн. Она перебирала лапками шерсть щенка, ощупывала его усиками, но при этом ее округлое тельце явственно подрагивало: крыса была готова в любой момент сорваться с места. Сюрприз дернул ухом и тявкнул во сне. Нэн пискнула и маленькой серой молнией взлетела на кухонный шкафчик. Однако добраться до своего домика на полке она не могла и, жалобно вытянув морду, уставилась на него почти с человеческой тоской. Тихо смеясь, Дженни взяла крысу в ладони и чмокнула ее в мордашку. Гвен не удержалась и наморщила нос. Дженни подмигнула подруге и пустила крысу в невиданное сооружение, которое стояло повыше. — Это ты из ваз соорудила? — спросила Гвен. — Тебе их не жалко? — Ну они же не антикварные, так, новоделы. — Красивые вещи ведь, а ты их перевела на дом для крысы. — Ну и что? Если бы ты нашла красивый половичок, ты бы не взяла его в качестве подстилки для собаки? — Взяла бы, — поразмыслив, признала Гвен. — Ну тогда садись ешь. У нас сегодня отбивные, и на завтра еще останутся. Вкусные, нежирные, телячьи. Я тебя сейчас ими кормить буду, и только попробуй откажись. И пюре ешь. — Только руки сперва помой, а потом уже меня корми. Ты крысу держала. — Хорошо, хорошо, только ты тоже помой, борец за гигиену. Они столкнулись у кухонной раковины, но кое-как разобрались и ополоснули руки. Потом Дженни расставила тарелки с обедом, и девушки принялись за еду. — Вкусно, — сказала Гвен, прожевав первый кусок. — Мне тоже понравилось, — ответила Дженни. — Жаль… — Что жаль? — уточнила Гвен, поднимая глаза от тарелки. — Я думала, здорово было бы приготовить что-нибудь из тыквы. Все-таки Хэллоуин скоро. — А тыквы в доме нет? — Нет, кукловод ее не присылает. Наверное, он забыл о празднике. — Напомни ему. Записочку оставь, — вяло предложила Гвен. — А почему бы и нет. Бумага у меня есть, карандаш тоже, ты отлично придумала. Гвен не разделяла ее энтузиазма, но, как обычно, не захотела спорить. В прихожей было темно и сумрачно, но после перерыва поиски, как ни странно, пошли лучше. Гвен положила скамейку набок, скрутила с ножки пластмассовый конец, немного наклонила, и ей на ладонь спорхнул квадратный клочок бумаги, почему-то без единого зубца. Она поднесла ее к глазам, пытаясь рассмотреть рисунок. Линии были начисто лишены цвета, хотя и отличались четкостью, а изображение казалось причудливым и непонятным: что-то вроде герба, не то орел с раскинутыми крыльями, не то изломанное дерево, обвитое змеями. Гвен перевернула табуретку, чтобы заново завинтить ножку, и вдруг заметила, что под сиденьем что-то белеется. Воткнутый в щелку, клочок фотографии каким-то чудом держался, не выпадая, а теперь от тряски совсем выскользнул наружу. Гвен собрала свои находки и поспешила в гостиную. Почему она решила, что в первую очередь надо помочь Джиму, марионетка не могла себе ответить. *** Джим сидел на диване, как у себя дома, читая книгу с таким спокойным и довольным видом, как будто его не касались ни испытания, ни поиски, ни заключение. Гвен подошла поближе и тихонько кинула фотографию прямо на раскрытую книгу. Джим поднял голову. — Это ты? Очень рад. Теперь ты видишь, что это две части одного целого. — Я не особо разглядывала это фото. — Все подчеркиваешь, что тебе неинтересна история дома? — заметил Джим. — Напрасно. Ее стоит изучать по многим соображениям. Потом, возможно, ты пожалеешь, что не узнала тайны дома заранее. — Потом? Потом, знаешь ли…— начала Гвен. — Ты хочешь сказать, потом тебя здесь не будет? Извини, но тебе не стоило быть такой самоуверенной. Как бы ты ни старалась покинуть этот дом, не все зависит от тебя. — Доктор Файрвуд, будьте добры… — начала Гвен. — Я не доктор, мне оставалось еще несколько месяцев до получения диплома и лицензии. Ладно, извини, я немного погорячился, а нам не стоит спорить, нужно продолжать поиски обрывков фотографии. Только пожалуйста, не уточняй, что тебе это не нужно, лучше присядь и посмотри хорошенько на это фото. Гвен села и глянула через плечо Джиму. — Видишь? Рука женщины видна на этом обрывке не целиком, а вот здесь, около ее бока, светлый кусочек, словно чьи-то волосы. Вероятно, рядом с ней ребенок. — Ее сын? — Скорее всего, волосы, судя по всему, короткие, а фото старое, в те времена девочек обычно не стригли. — Меня стригли всю жизнь, — ответила Гвен, проводя пятерней по отросшим волосам. — Не суди всех по себе и не навязывай всем свой опыт, — задумчиво сказал на это Джим. — Дай такой совет нашему маньяку, — хмыкнула Гвен. — Хорошо, где же, по-твоему, искать еще один обрывок. На чердаке или на кухне? — Я и сам не знаю, но на кухне я уже искал, а потом поручал Дженни поиски. У меня есть подозрение, что этот клочок спрятал кто-то из подпольщиков. — Если так, его стоит поискать здесь, в гостиной, — немного резко заметила Гвен. — Как говорится, краденое прячут на чердаке у полицейского. — Хм, интересная мысль. А зажигалку тоже надо искать здесь? Гвен вздрогнула и повернулась к Джиму. — Зажигалку? — выпалила она. — Да, зажигалку, — ответил Джим с легкой усмешкой. — Ты, кажется, знаешь, где она находится. — Если бы я это знала, — ответила Гвен почти спокойно, — я бы обязательно прожгла ею дверь прихожей. Сказала — и тотчас подумала, что стоило бы действительно предложить эту идею Джеку. Отвлечь Кукловода, найти чем законопатить камеры, или просто их разбить… — Это бы ни к чему не привело. В доме хорошая противопожарная сигнализация. Промокнешь насквозь — вот и все, чего ты добьешься. — Ладно, — Гвен встала с дивана. — Попробуем поискать твою фотографию. — Не мою, а одного из людей, живших здесь раньше. Гвен фыркнула в ответ — смеяться не хотелось — подошла к двери и хорошенько хлопнула. Они дважды прошли испытание в четыре руки, и только на третий раз нашелся очередной обрывок, причем в самом неподходящем месте — под абажуром торшера; Джим шутки ради предложил туда заглянуть. Гвен сначала долго искала, где торшер выключается, потом ей это надоело, и она вытащила черно-белый обрывок, немного запачкав лампу и добавив к ране на ладони легкий ожог. А может, и не добавив, просто неудачно дотронувшись свежим порезом до горячей лампы. Джим развернул находку, и Гвен снова села рядом с ним, почти касаясь плечом его плеча. — Смотри, все складывается. Женщина положила руку на плечо ребенка. — Хорошо, что складывается, — вяло отозвалась Гвен, чувствуя слабость и вялость: все-таки она сегодня слишком много крови отдала на испытания. — Сейчас посмотрим, — Джим вытащил из кармана еще два клочка фотографии и стал складывать импровизированный пазл. — Так, вот так, нет, не так, тут не совсем то. Хм, видишь, Гвен, здесь явно не хватает чего-то. Посмотри сама. Он легонько дотронулся до ее плеча, и Гвен очнулась от дремоты. — Что там? — равнодушно спросила она. — Видишь? Я только сейчас заметил: у обрывков с отцом и матерью края разные. Их нельзя соединить, если между ними не будет еще одного клочка. — Они стояли на таком расстоянии друг от друга, — рассеянно ответила Гвен, стараясь внимательнее приглядеться к картинке, которая расплывалась перед глазами. — видно, не так все было благополучно в этой семье, поэтому и у мальчика взгляд невеселый. — По-моему, тебе надо прилечь и отдохнуть, чтобы не мерещилось неизвестно что, а лучше поспать до утра, кровопотеря плохо на тебя влияет. Мальчик очень даже весел, просто между родителями стоял еще один, вот тут, видишь? — Вижу, — откликнулась Гвен. Джим посмотрел на девушку, покачал головой и наконец спросил: — Сколько раз ты сегодня проходила испытание? — Два или три, — очень быстро ответила Гвен. — Хорошо, задам другой вопрос. Сколько раз ты пыталась проходить испытание? Гвен молчала. — Все ясно. Я не знаю, во что втягивает тебя мой брат и какие дает задания, но лучше тебе сегодня ими больше не заниматься. Выспись хорошенько, а завтра… — Завтра искать клочок со вторым мальчиком? — Если придешь в себя. Гвен, лучше не пытайся проходить испытания нахрапом, по многу зараз. Один-два раза в день будет достаточно, и здоровью не повредишь, и руки будут целее. — Кажется, это было у Эриха Берна, — сказала Гвен, поднимаясь с дивана и потирая лоб тыльной стороной руки. — Врач дал женщине прекрасные рекомендации, как лечить ее больные суставы, нимало не задумываясь, что она не сможет воспользоваться ни одним из его советов. — Ты можешь воспользоваться, — заметил Джим. — Если захочешь. — Тогда доброго вечера и доброй ночи. — Тебе того же. Перед тем, как уйти, Гвен распахнула дверь пошире и демонстративно поднялась наверх, в мансарду. Потом, подтащив к двери стул, долго внимательно прислушивалась к происходящему в коридоре, но наконец убедилась, что никто ее не поджидает и выскользнула из своей комнаты. *** — Джек? Ты тут? — Где же мне еще быть? — спросил Джек, откладывая старое механическое нечто. Чем оно было первоначально, он до сих пор не понял, но некоторые детали определенно стоило отвинтить и использовать. — Дом большой, — ответила Гвен. — Мало ли в нем комнат, где ты можешь находиться? Кстати, о комнатах. Ты не думал, что можно попытаться поджечь дверь в прихожей, если уж у нас есть зажигалка? — Поджечь мореный дуб? — Джек рассмеялся. — Ты разве не учила в школе химию? Он не будет гореть. Кстати, ты принесла унику? — Принесла, — Гвен долго не могла достать марку из кармана и наконец повернулась к Джеку спиной. — Достанешь? — Достану, — Джек выудил заветную бумажку из ее руки. — Ну а теперь нам понадобится зажигалка. Гвен обернулась, когда огонек уже охватил всю марку: для этого не требовалось много времени. Лицо у нее сделалось удивленное и даже испуганное. Она смотрела, как серый пепел осыпается в жестянку, и ничего не могла ни возразить, ни спросить. — Ты что? Так же нельзя! Она же ценная, наверное! — жалобно сказала Гвен наконец. — Еще какая ценная! — Джек старался не рассмеяться, пока не договорит, и потому повысил голос. — Ей почти сто пятьдесят лет, она использовалась только для почты наместника русского царя в Грузии, а сохранилось в мире всего три экземпляра, и стоят они пятьсот тысяч фунтов или около того. — Джек, зачем же ты тогда это сделал? Это же редкость, историческое достояние! Джек наконец смог рассмеяться. — Гвен, одно из главных отличий тифлисской уники — выпуклый рисунок. Эта марка плоская, она не настоящая уника, а просто копия, сувенир, вроде репродукции. Она почти ничего не стоит, а здесь, в этом доме, не имеет вообще никакой ценности. Гвен смотрела на Джека с явным сомнением. — Пойми, Гвен, все, что у нас есть в этом доме, ценно не потому, что оно красивое, редкое или старинное, а потому, что мы можем извлечь из него пользу. — И какую же пользу ты можешь извлечь из пепла от марки? За все время разговора Гвен так и не присела, и теперь она смотрела на главу подпольщиков сверху, сурово нависая над его головой и уперев руки в боки. Джек отодвинулся в сторону и решительно ответил: — Извини, Гвен, эта информация касается только членов Подполья, куда тебя пока не принимали. — Я мало для вас сделала? — спросила Гвен, поднимая брови. — Много, — ответил Джек. — Если бы ты еще помогла мне найти трубку в подвале. Я знаю, что она здесь была, натыкался на нее очень давно, а потом забыл. — Ну давай… — вздохнула девушка с таким видом, будто уже нашла двадцать трубок, а теперь ей надо искать двадцать первую. Джек поднялся по лестнице и захлопнул дверь. Как обычно, камнем преткновения оказался паук, который на третий раз нашелся на полке, и сложности доставила подкова. Ее искали на гвоздике, на стропилах, на полке, на печке… Гвен нашла ее на полу и торжествующе подняла, но тут же застонала и схватилась за лоб. — Голова кружится, — сказала она, — этот дом меня доконает. — Это мы доконаем дом и его хозяина, — весело отозвался Джек. — Я нашел трубку, и теперь… Ему очень захотелось сказать несколько крепких слов. — Что там, Джек? — Гвен, кажется, слегка пришла в себя. — Что там! Ты лучше спроси, чего там нет! Чего нам не хватает для трубки мира? — Чего нет? — Голос девушки звучал устало-безмятежно. — Трубка разобрана! Мундштука нет. А без мундштука этой дрянью воспользоваться не получится. Джек чуть не зашвырнул трубку в стену, но все-таки одумался в последний момент. — Я знаю, кто это сделал! Это мой брат, поборник здорового образа жизни, ее развинтил, а мундштук спрятал. Наверное, у себя, в гостиной. Сходишь к нему? — Сейчас? — Гвен сказала это так жалобно, что Джек опомнился. Ему-то хорошо, он весь день сидел в подвале, только один раз Дженни ему перекусить принесла, а Гвен, получается, бегала по дому, резала руки, теряла кровь. — Извини, конечно, не сейчас, — ответил он. — Иди отдыхать. А трубку спрячь у себя, иначе Джим и ее утащит. Гвен взяла безделушку и улыбнулась. — Спокойной ночи, — сказала она. — Я еще не ложусь, — ответил Джек. — Спокойная ночь может быть и бессонной. Неважно, спал ли ты, читал или работал, главное, чтобы никто не потревожил, не нарушил покоя. Извини, у меня философический стих сегодня. — Сонный у тебя стих, иди отдыхать. Когда Гвен вышла, Джек заметил, как быстро уменьшается полоска света из коридора. Она сузилась до ленты в четверть дюйма, но все-таки не исчезла. Дверь закрыта, но не захлопнута, и можно спокойно работать, не отвлекаясь на испытания. Все не так уж плохо.