Зверь, что в тебе

— Я рад, что ты понял это! Хотя мне казалось, тебе понадобится меньше времени для завершения столь простой логической цепочки. Скажешь какую-нибудь несуразицу в своё оправдание, дорогой мой королевский волк Ингольф? — Мне не нравится это имя. — Что-что, прости? А-а, понял, — Белый Волк издал звук, отдалённо похожий на смех. — Я уж думал, у тебя множество вопросов ко мне, а ты лишь возмущаешься. Остаётся только восхищаться твоей то ли глупостью, то ли наглостью. — Ты пришёл сюда потрепаться? — съязвил Иккинг, после чего повисла тяжёлая пауза.       Уже не раз парень встречался с этим зверем, но раньше каждая такая встреча казалась чем-то вроде прихода вдохновения. Не более, не менее. Теперь всё казалось другим, из-за чего шатен нахмурившись смотрел на белоснежного хищника, который, в свою очередь, улегся на землю и вяло облизывал передние лапы. Причём делал это с таким видом, будто нет ничего интереснее на свете. Отчего-то Иккингу самому непреодолимо хотелось заняться самовылизыванием. Удерживала от подобного лишь гордость, которой и без того осталось немного. — Пожалуй, честно будет сказать, что я рассчитывал насладиться нашей дружеской беседой, придя сюда, а потому чуть-чуть разочарован. Но ты всё же выслушай кое-что, — волчара уселся на задние лапы и самодовольно облизался, словно бард перед выступлением. Ему не хватало только пива, чтобы промочить глотку. — Весь этот концерт с собственноручным убийством близких тебе людей был создан с одной единственной целью — укрепить твою душу настолько, насколько это возможно, и пробудить всю скрытую в ней силу. Ведь твой второй облик — облик твоей души, твоего внутреннего «я», а не метаморфоза человеческого тела. Именно поэтому одежда сохраняется на тебе целой даже после превращения. — Хочешь сказать, всё то, что ты втирал мне на корабле — ложь? — мысленно Иккинг улыбнулся, заметив замешательство собеседника. Но легче от этого особо не становилось. — И почему тогда раны остаются на обоих моих телах? — Ха, ты всегда был любопытен и сообразителен. Поэтому мог бы понять, что нельзя сломать что-то внутри, не испортив оболочку. Что же касается твоего первого вопроса, то это не ложь. Просто цель этой «правды» заключалась в подчинении твоего разума. Без ясной цели ты бы не стал действовать, так что, собственно, если бы не я, никто не лишился бы жизни. Но позволь, разве ты помнишь, что происходило перед той ночью? — В мельчайших подробностях. — Воистину, передо мной королевский волк. Предугадывая твой следующий вопрос, скажу: узнать значение своего нового и настоящего имени тебе предстоит самому. — Тогда у меня последний вопрос. — Да? — Ты тоже королевский волк? — Нет. Я прямой потомок богов, из рода Вёльсунгов. Как раз-таки я и обладаю властью наделять людей вроде тебя силой королевского волка. Что-то ещё? — Нет. — И не спросишь, зачем я всё это устроил?       Иккинг отрицательно помотал головой.

***

Pov Иккинг       Только мы попрощались, сознание уплыло от меня, а когда вернулось, богато украшенная просторная комната встретила меня всем своим блеском. Обставленная в красных тонах, она сильно резала глаза. Большое количество золотых предметов лишь усиливало эффект ослепления при столь ярком освещении.       Тогда-то я вновь потерял контроль над собой. Подобно тому, что происходило как только я получил свою необычную способность оборотня. Вернулось то странное забытое чувство, когда видишь абсолютно всё, но не способен управлять своим телом.       Стоит сказать, я был рад, что так вышло — мне самому не хватило бы решимости убить набросившихся на меня воинов. По виду обычные стражники со странным оружием в руках. Этакие топоры на очень длинном древке. Такое видеть мне ещё не приходилось.       Однако удивляться подобному не было смысла. Удивляло другое, а именно, закованный в железо с ног до шеи человек, с рук которого сорвался столб огня и устремился ко мне. Летящее недостаточно быстро пламя было легко обойти, но сам факт происходящего оказывался за гранью моего понимания — таких фокусов раньше мне не показывали.       Впрочем, непокорная мне зверюга резво набросилась и на этого загадочного субъекта и так же резво «вскрыла» его броню. Выудила оттуда беззащитную тушку и с упоением… Сожрала. «Сблевать, пока могу» — отчаянно думал я, наконец-то возвращая себе контроль над телом и прежнюю человеческую форму.       Именно в тот момент, когда я тянул два пальца в рот, двери в комнату открылись. Это была женщина в черном платье и с белым передником на нём. Видимо, она пришла на шум.       Может, в ярко красной комнате кровь не так заметна, но вид частично сожранного тела был замечательным стимулом для очень громкого крика испуганной женщины, поспешно убегающей куда-то. Ясно было, что сейчас она вернётся со стражей, но я был не в силах сдвинуться с места. Мне не хватало движущей силы. Не только мне. Ещё моей душе.       И всё из-за того, что я впервые съел человека. В голове металась одна и та же запоздалая мысль: «Вкусно.»

***

— Вы только послушайте, какие слухи носятся по городу! Сегодня вечером состоится публичная казнь удальца, что сумел убить Великого мага голыми руками! Поговаривают даже, — рассказчик сменил свои восторженные вопли на заговорщицкий шёпот, — Что от почтенного деспота только голова да потроха в луже крови остались. — Вот те раз, — в сердцах, но с нескрываемой улыбкой счастья на лице заключил крупный мужчина, погрозив кулаком в кольчужной рукавице неизвестно кому. — Несколько лет сами пытались избавится от тирана! А тут в такие'-то поганый дождливый день услышать такие' приятные слова! Такие' шутки судьбы мне даже нравятся, хе-хе-хе. — Не злоупотребляй этими своими радостными «такие'», — вмешалась необычайно красивая женщина. — Тем более, сейчас, когда верить этим слухам полностью нельзя. Мы ведь имеем дело с Магом Сопряжения. — Ведьма верно говорит. Мы должны проверить, — из тени дерева вышел человек, многим похожий на того, что принёс неожиданные вести. — Я справлюсь, — послышался решительный девичий голос, — Седлайте мою лошадь.

***

      Петля неприятно натирала шею. Какие же здесь всё-таки забавные казни! Я был последний в очереди на это дело, так как был особо «важным» преступником по не особо ясной мне причине. И уже имел возможность наблюдать смерть двух мужчин, на вид вполне безобидных. Особенно по сравнению с викингами.       Как бы там ни было, я всеми силами старался понять этот мир. Этот странный мир. Очень странный мир.       Зачем столько людей собрались посмотреть на убийства почти десятка других людей? И почему уже мёртвых никуда не уносят? Зрелища любят все, но не в таких же масштабах. И, что наиболее важно, на каком языке они разговаривают? Бесспорно, часть слов кажутся вполне понятными, но различия с моим родным заметны. Может, это какой-то диалект? Вроде, язык племени Бьёрна был чуточку отличным от нашего. И снова я подумал о плохом…       Вот пенёк ушёл из-под ног какой-то женщины, и та, задёргав ногами, повисла в воздухе. Кажется, я где-то уже видел её. Может, это та, что кричала в той ярко красной комнате?       В то время какой-то человек, по-видимому, палач, зачитывал, наверное, приговор следующему человеку. Понимая лишь отрывки фраз, вроде: «проник», «украл», «похитил», я пришёл к выводу, что казнили вора. Вскоре и он повис под громкий гул толпы. Ещё двое и очередь дойдёт до меня.       Собственно, я не против погибнуть. Но смерть от удушья не приведёт меня в Валхаллу к тем, кого я убил. Опять я о плохом…       В общем, умереть мне суждено не здесь. Как только я вновь отдамся своей душе, умирать будут другие. И, скорее всего, менее приятной смертью, нежели эти преступники.       Оставалось только выслушать мой приговор в надежде, что удастся хоть что-нибудь узнать о моей провинности. Не уж-то тот странный тип в железе был кем-то важным?       Только события развернулись совсем не так, как я рассчитывал.