Виражи судьбы

Звучала музыка. Знакомая. Очень знакомая. Хрупкая фигурка кружилась на льду. Странно, музыка играет, а на катке никого, кроме маленькой девушки…Владимир подошел ближе. «Аня! Как она здесь оказалась?!» - Аня!!! – он протянул руки к жене. Она обернулась, поманила к себе. - Иди сюда, Володя! Я так соскучилась! Корф ступил на лед, но все исчезло… Тьма… - Аня!!! Открыл глаза. Никакого катка, нет музыки. И любимой тоже нет. Деревья вокруг. Пожелтевшие листья. Осень… Рядом качели. Мамы с детьми. Звонкий смех. - Папа! – раздалось за спиной. Владимир обернулся и увидел сияющие глаза сына. - Покатай меня! Высоко! Высоко! - Алешка! Он протянул руки, чтобы поймать мальчика, но опять все пропало. Туман… Ничего не видно… Вдруг где-то, совсем рядом, зажужжали самолеты. Подняв голову, Владимир увидел множество черных точек. Вдруг одна из них отделилась и начала приближаться к земле. Звук мотора раздавался все громче и громче. Самолет опускался. Вдруг из открытого люка посыпались длинные снаряды. «Бомбы!!!» Взрывы. Запах гари. Ощущение близкой смерти. Темнота… Тяжело дыша, Владимир открыл глаза, огляделся и увидел незнакомую, объятую пламенем улицу. Хотелось закричать, но голос отказывал ему. Ни одной живой души… Только пламя, удушающая гарь, копоть… Резко проснувшись, он сел. Схватился рукой за горло. Сердце выбивало бешеный ритм. Это был не первый ночной кошмар. Огляделся… Все по-прежнему: деревянный блиндаж, на своей койке спокойно спит Потоцников. Стараясь не создавать шума, Владимир поднялся и, натянув сапоги, вышел на свежий воздух. Аэродром погружен в тишину. Полный покой. Как будто и нет войны. Нет крови и ужаса. Вот только это похоже на мираж в пустыне. Обнадеживающий, но обманчивый. А реальность такова: летная дивизия Платонова стояла под Смоленском, а в самом городе уже которую неделю шли ожесточенные бои. Уже с середины июля немцы рвались к городу. Шестнадцатого числа, сломив оборону, вошли в Смоленск. Теперь бои шли за каждую улицу, каждый дом. Советским войскам приходилось отступать, но они боролись. А в небе, над Смоленском, вели ожесточенную борьбу силы авиации. …Ощущая приятную прохладу летнего утра, Владимир медленно прошелся по лагерю. Взглянул еще раз на самолеты, укрытые для маскировки срубленными ветками. На востоке розовела полоска зари. Утреннее небо дышало безмятежностью. - Что, Владимир Иванович, не спится? Из-за громадного корпуса самолета не было видно даже богатырскую фигуру механика. - Да, Никита. Душно что-то в блиндаже. А ты чего не спишь? - Успеется! – отмахнулся широкоплечий Хворостов, походя ближе к летчику. – Я там пулеметы проверил и шасси промазал. Теперь, как по маслу катится. Садиться легко будет. Механик вытер тряпкой масляные руки. - Это хорошо. – кивнул Платонов. - Молодчина! Простой деревенский парень, закончивший рабфак, сразу же вызвал у Владимира уважение. Старательный. Руки золотые. Еще в Монголии Никита не раз выручал его, постоянно поддерживая самолет в боевой готовности. «Наш ишачок» - так ласково называл парень И-16. Тишина, окутавшая аэродром, была непривычной. Оба, слушая ее, не знали, о чем еще говорить. Никита искоса посмотрел на летчика и решился все-таки прервать молчание. - Сегодня почта приходила. Я вот от мамани письмо получил. У них пока вроде все спокойно. Писал ей до этого, чтобы эвакуировалась и к сестре ехала. Без толку! И слышать не хочет. «Куда я поеду?! А хозяйство как?!» - механик тяжело вздохнул и с досадой бросил тряпку на землю. Взглянув на Платонова, осторожно поинтересовался: - А о ваших слышно что-нибудь? Владимир отрицательно покачал головой. Серые глаза на миг сузились. Мускулы лица напряглись. Никита понимающе кивнул. Молча, поднял тряпку. - Я пойду. Может, вздремнуть успею. - Иди! – машинально ответил летчик, думая о своем. Аня… В который раз снятся она и мальчишки. Знал бы тогда, прощаясь с ней на перроне, что ждет их впереди... Его, как назло, потом опять задержали. Владимир отправил телеграмму. А после… После пришла война. Платонова забрали на фронт. В Забайкалье осталась семья Игоря. Владимир просил присылать любые вести, пришедшие из Одессы на старый адрес. Жена Потоцникова обещала. Но всякий раз, получая весточку из дома, Игорь, молча, качал головой. Писем от Ани не было. С известием об осаде Одессы стало понятно, почему они не приходят. Он устало потер глаза. Вопросы мучили постоянно и до сих пор оставались без ответа. Страшные мысли Владимир гнал от себя, но они все равно настигали ночью. Не давали спать. "Где ты, родная?! Что с тобой и мальчишками?!" Он снова взглянул на восток. Небо там превратилось в пурпур... Даже цвет его теперь напомнил о войне. Тишину разбил глухой выстрел. Взметнулась красная ракета, прозвучала команда: «В воздух!» Лагерь мгновенно очнулся от сна. Летчики выскакивали из блиндажей, на ходу застегивая гимнастерки. Владимир бросился к самолету.