Лисица

      Комната была слабо освещена. Гермиона вцепилась когтями в руку Северуса, тщетно попытавшись опустить свой встопорщенный мех. Она чувствовала слабость, взволнованно бегая глазами по залу.       — Ах, Снейп. Как хорошо, что ты присоединился к нам.       Ледяной скрипучий голос Волан-де-Морта спокойно раздался из другого конца комнаты, скрытого в полутьме. Гермионе пришлось втянуть когти, стоило Северусу кинуть на неё строгий взгляд. Он опустил её на пол и сделал шаг вперёд.       — Мой Господин?       Гермиона последовала за Северусом, который подошёл ближе к трону и опустился на колени перед чудовищем, которого она наконец-то смогла разглядеть. Бледная фигура Тёмного Лорда была похожа на змеиную.       — Напомни мне, какая у тебя задача в Хогвартсе? Что ты вообще делаешь в моём отряде? Зачем я тебя принял в свои ряды?       Гермиона нахмурилась, увидев, как на мгновение плечи Северуса окаменели от напряжения.       — Чтобы я мог работать в качестве шпиона, милорд.       — Прекрасно. А теперь скажи мне, почему мой предполагаемый шпион не сообщает мне, что у Гарри Поттера пропала его лучшая подруга-грязнокровка?       Сердце Гермионы заколотилось так быстро, что ей показалось, что она вот-вот упадёт в обморок. Однако голос Северуса звучал по-прежнему спокойно.       — Грейнджер досрочно сдала свои Т.Р.И.Т.О.Н.ы, как этого пожелал Дамблдор. Как я уже сообщал, грязнокровка живёт у магглов и на данный момент занимается изучением маггловской медицины.       Гермиона не посмела поднять головы, услышав отвращение в голосе Северуса по отношению к ней. Ей пришлось напомнить себе, что он вынужден притворяться.       — Убирайся.       Гриффиндорка нахмурилась и посмотрела на Снейпа, который стремительно поднялся с колен и направился к двери. Его чёрная мантия привычно развевалась за спиной. Гермиона поспешно последовала за ним.       Её грудь сковывал страх. Она не была уверена, что Волан-де-Морт позволит им вот так просто уйти. Он был ужасно зол за что-то на Северуса. Лисица старалась бежать как можно быстрее, чтобы успевать за высокой фигурой зельевара, стремительно удаляющейся по коридору.       Она превратилась в человека только тогда, когда они, наконец, оказались у себя дома. Гермиона услышала, как на кухне громыхнули шкафы с посудой, и поспешила туда, чтобы узнать, в чём дело.       Он поднял на неё непроницаемо чёрные глаза, быстро разлив по стаканам янтарную жидкость. Это было непохоже на зельевара. Гермиона закусила губу, неуверенно приняв гранёный стакан. Она растерянно смотрела, как Снейп быстро чокается с ней и отпивает свой напиток, прежде чем она даже поняла, в чём дело.       — Северус?       — Он знает.       Снейп от души плеснул себе в стакан ещё коньяку и уже собрался выпить его залпом, когда Гермиона шагнула вперёд и успокаивающе положила руку ему на плечо.       — Что?       Гермиона сама не поняла, почему задала именно этот вопрос, хотя, будучи ещё студенткой, она постоянно грызла мальчиков за подобное обращение, приговаривая при этом: «Надо говорить не что, а «извини, проясни ситуацию», ясно?». Снейп перехватил её руку, сжав её в своих ладонях.       — Он знает обо мне, о тебе… Он всё знает.       Гермиона покачала головой, схватившись рукой за стол, чтобы не упасть.       — Это невозможно… Он просто позволил нам уйти?!       Гриффиндорка увидела, как Снейп отставил свой стакан в сторону, сделав шаг вперёд и притянув её в свои объятия. Она с благодарностью прильнула к нему, всё ещё качая головой. В голове была полная путаница. Северус тихо заговорил, и гриффиндорке пришлось прислушаться, чтобы расслышать все его слова.       — Это потому, что он знает Дамблдора.       Гермиона нахмурилась, отстранившись, и снова помахала головой.       — Мне кажется, я не до конца понимаю, Северус…       — Дамблдор заставит нас прийти к нему снова! Потому что он считает, что знает всё лучше всех остальных. Он пошлёт нас туда, совершенно не заботясь о твоей безопасности. — Гермиона почувствовала, как Северус напрягся, сильнее прижав её к себе.       — А как же ты? — Гриффиндорка вывернулась из его объятий, сердито подняв голову и посмотрев зельевару прямо в глаза. — Если он скажет тебе вернуться туда, то я не позволю тебе сделать это в одиночку. Я буду с тобой до конца, Северус!       Снейп нахмурился, отвернувшись и устало оперевшись руками о край столешницы.       — Это не игра, глупая девчонка, это война. Ты умрёшь.       Гермиона сделала шаг назад, обескураженно посмотрев на мужчину. Когда она, наконец, заговорила, её голос был сух и холоден.       — Глупая девчонка?.. Я поняла.       С этими словами Гермиона вышла с кухни и медленно направилась к себе в комнату, поднявшись по лестнице. Закрыв за собой дверь, она прижалась к ней спиной, в недоумении покачав головой. Он верил, слишком сильно верил, что она погибнет. Оградив комнату заглушающим заклинанием, она забралась в постель и заснула. Гриффиндорка уже не услышала, как с грохотом разбился стеклянный стакан в камине. Не услышала, как Снейп зло вскрикнул, отправив за ним и бутылку.       Девушка не помнила точно, когда она вырубилась, но проснулась она в большой, холодной постели. В глаза ярко бил свет, и почему-то болело горло. Да, это определённо не то, что ей сейчас нужно. Гермиона вздохнула, повернувшись на бок, чтобы спрятаться от назойливого зимнего солнечного света, который бил в глаза не хуже летнего. Наверное, надоедливая звезда как-то согласовывала своё поведение с её отвратительным настроением, чтобы раздражать гриффиндорку ещё больше. Гермиона села в кровати и провела рукой по спутанным лохмам, которые сейчас являлись её волосами.       Зевнув и потянувшись, она встала. Больше всего на свете сейчас хотелось упасть обратно в постель и больше не вставать. Гермиона понимала, что рано или поздно она всё равно столкнётся с Северусом, этого не избежать, поэтому ей пришлось собрать в кулак всё гриффиндорское мужество и выйти из комнаты. От неприятностей её могла избавить большая пенная ванна, полная горячей, вкусно пахнущей воды.       Подхватив с крючка полотенце, она направилась в ванную, мечтав остаться там до тех пор, пока мир вокруг как минимум не рухнет. Гермиона шла, словно на автопилоте, не осознавая, что происходит вокруг. Казалось, что её разум сейчас спит, существуя отдельно от её ног, рук и зрения.       Задумавшись, Гермиона не заметила, как врезалась в чью-то твёрдую влажную грудь. Поскользнувшись, они оба повалились на холодный мраморный пол. Ну… По крайней мере, один из них точно ударился. Гермиона же приземлилась на что-то более мягкое.       Осторожно открыв зажмуренные глаза, она наткнулась на знакомые чёрные глаза Северуса. Опустив взгляд вниз, она поняла, что упёрлась обеими руками в его мускулистую, влажную после душа грудь. Небольшое количество жёстких чёрных волосков на бледной коже привело Гермиону в абсолютный восторг, который она поспешно скрыла, не дав эмоциям пробить свою маску. Кашлянув, она заметила, что одна рука мужчины покоилась на её бедре, а вторая сжимала талию. Гриффиндорка попыталась подняться, но её мгновенно притянули обратно вниз.       — Северус?       Ей стало трудно дышать, когда она встретилась с ним взглядом.       — Прости меня за то, что я сказал вчера… Я был зол. Я не то имел в виду.       Она опустила голову и нахмурилась.       — Северус, я и правда думаю, что нам стоит встать с по…       — Гермиона.       Девушка подняла глаза, нахмурившись и привычно прикусив губу.       — Северус, ты не можешь до бесконечности превращаться в «профессора Снейпа» каждый раз, как у нас появляются какие-то разногласия. Я не хочу чувствовать себя первокурсницей каждый раз, как ты решишь…       Она резко замолчала, почувствовав его прикосновения. Рука Снейпа мягко скользнула по её спине, переместившись на плечо, на шею и, наконец, заскользив по губам. Гермиона видела, что он смотрел на изумрудное ожерелье, которое свисало с её шеи, частично касаясь его груди.       — Хм, я полагаю, что даже у родственных душ есть свои разногласия.       Гермиона саркастично фыркнула, посмотрев на мужчину сверху вниз.       — Никто другой не имеет в качестве своей второй половинки Северуса Снейпа, а это тяжёлая работёнка, хочу сказать.       Он приподнял бровь, улыбнувшись и посмотрев на неё спокойным взглядом. Гермиона нахмурилась, попытавшись остаться строгой. Но, разумеется, потерпела неудачу.       — Хорошо, ты прощён. Теперь давай уже, наконец, встанем с этого холодного по…       — Ты знаешь, я нахожу свои плюсы в такой позе, Гермиона.       Она утонула в тепле его глаз, только в этот момент осознав, насколько они сейчас близки друг к другу. Ей было интересно, что, если она сейчас сдвинется вот так…       Северус резко напрягся, сжав обеими руками её бедра.       — Будь очень осторожна, дорогая моя, ты играешь в опасную игру.       — Я всё ещё «глупая девчонка», м-м-м, Северус?       Её улыбка была так заразительна, что ему оставалось лишь закатить глаза и улыбнуться в ответ, прижимая девушку ещё ближе к себе.       — Нет, Гермиона, ты определённо не маленькая девочка…       Она чувствовала, как тепло буквально проходило сквозь неё, это происходило уже совсем иначе, чем раньше. Северус перехватил её бедра поудобнее, и теперь Гермиона уже в самом деле могла чувствовать доказательство того, что она сделала с ним. В гриффиндорке одновременно боролись женская гордость и страх перед грядущим. Она постоянно напоминала себе, что перед ней уже не мальчик, а мужчина, с которым она, как выразился Северус, «играла в опасную игру».       Она хотела снова поцеловать его, хотела снова почувствовать тепло его губ, хотела почувствовать ласку его языка, хотела, чтобы он снова обнял её, хотела ощутить те потрясающие эмоции… И она сделала это. На этот раз Гермиона не сомневалась, ведь всё, что было нужно, — чтобы их губы встретились, и языки боролись за право быть первыми. Гермиона промычала Северусу в рот, не разомкнув поцелуя. Она вся горела, она понятия не имела, как они дошли до такого… за такой короткий промежуток времени. Её руки поглаживали грудь Северуса, слегка царапая, а мужчина по полной пользовался своим положением, сдавливая и поглаживая её бёдра. Гермиона сама не могла понять, как додумалась до этого, но в один момент она подняла ногу, чтобы оседлать Снейпа, и он, словно подстегнув её, притянул гриффиндорку ещё ближе к себе, заставив её застонать. Что она творит? Она же Гермиона Грейнджер, а Гермиона Грейнджер не будет сидеть верхом на своём бывшем профессоре, Гермиона Грейнджер не будет в голос стонать имя своего бывшего профессора, когда он опускает свои руки ниже её поясницы, а уж тем более Гермиона Грейнджер не будет мечтать, чтобы полотенце, обёрнутое вокруг бёдер её бывшего профессора, вдруг внезапно исчезло.       Она не была точно уверена, что знала, кто первый из них застыл, услышав шум. Северус, мягко поглаживающий её шею, или она, опускающая свои руки всё ниже к самой приятной части тела. Шум повторился снова.       — Кхм?       Гермиона нахмурилась. Её возбуждённый мозг задавался вопросом: почему Амбридж оказалась в доме Северуса? Что она вообще тут делает? Это было до того, как Северус выглянул из-за плеча Гермионы.       — Роза?       Гермиона мгновенно почувствовала, что её лицо сгорело от унижения. Широко раскрывая глаза и физически не в силах шевелиться, гриффиндорка лежала на Северусе и внимательно прислушивалась к тому, что происходило у неё за спиной.       — Я… Эм… Я пойду вниз…       Девушка услышала, как шаги пожилой дамы стихли около лестницы, и облегчённо выдохнула, спрятав лицо у Северуса на плече. Он усмехнулся и погладил её по голове, вглядевшись во всё ещё красную мордашку гриффиндорки.       — Гермиона?       Девушка покачала головой, зажмурившись и не желав поднимать лицо. В её голове вовсю крутилась красочная картина того, как Роуз поднимается по лестнице и видит вот такую… картину.       Голос Северуса звучал твёрже, когда он заговорил во второй раз.       — Гермиона, Роуз ни в коем разе не невинная старушка. Не смущайся, Лисица.       Она подняла голову, тревожно посмотрев на зельевара и закусив губу.       — Я не могу поверить, что мы… Я… Она…       Мужчина приподнял бровь и рассмеялся, перекатившись на бок, чтобы подняться. Затем он подал руку Гермионе, чтобы помочь ей встать. Гриффиндорка поднялась, через плечо посмотрев на большое зеркало в ванной комнате. Рот распух, волосы взъерошены, но самой яркой была красная отметина на шее.       Она задохнулась, вскинув руку к багровеющему пятну.       — Северус!       Гермиона нахмурилась, переведя взгляд на Снейпа, который изо всех сил старался выглядеть невинно.       Гриффиндорка спрятала глаза, не в силах выдержать взгляд Роуз, когда они вошли в комнату. Гермиона спряталась за уже одетым Северусом, опустив глаза в пол.       — Роуз, что ты тут делаешь посреди ночи?       Голос старушки зазвучал настолько ехидно, что Гермиона не выдержала и подняла голову, посмотрев в её ухмыляющееся лицо.       — Я хотела воспользоваться твоей ванной комнатой, Северус. Надеюсь, теперь вы там закончили?       Роуз встретила взгляд гриффиндорки и подмигнула ей. Снейп нахмурился.       — И почему же ты не можешь воспользоваться собственной ванной комнатой?       Роуз закатила глаза и притворно вздохнула, изобразив старческий маразм.       — Сантехника снова сломалась. Ради Бога, Северус, двадцать вопросов только из-за того, что я захотела опорожнить свой мочевой пузырь?       Стоило Розе исчезнуть за дверью, как Гермиона услышала бормотание зельевара.       — Большинство соседей стучат в соседский туалет, не говоря уже о входной двери. Но нет, только не Роза.       С лестницы послышалось громкое фырканье.       — Я всё слышу, если ты ещё не понял! У меня слаб мочевой пузырь, а не слух, мой мальчик!       Гермиона прыснула со смеху, прикрыв рот ладонью. Северус закатил глаза и улыбнулся.       — Кофе?       Гермиона кивнула и села на диван, задержав дыхание, чтобы успокоить бешеное биение сердца. Когда она уже не могла сдерживаться, то глубоко выдохнула, мгновенно привлёкши внимание непроницаемо чёрных, обсидиановых глаз.       Его голос зазвучал слишком соблазнительно, когда он обратился к ней, перед этим на мгновение метнув взгляд в сторону лестницы, чтобы убедиться, что там никого нет.       — Да, я знаю, Гермиона, я тоже.       И гриффиндорка поняла, что пропала. Она будет следовать за этим человеком до конца, если он попросит её об этом. И да, она будет гордиться, если так и будет.