Лисица

      Следующие несколько недель были блаженно тихи и свободны от Пожирательской деятельности. Гермиона понимала, что Волан-де-Морт просто выжидал время, ждал подходящего момента. Сегодня было двенадцатое, а это значит, что скоро начнутся их праздничные каникулы. Она с трудом могла подавить волнение, от которого сковывало живот. Перед отъездом у них была встреча с Дамблдором, и только Гермионе было известно, как она хотела убрать этого старика со своего пути. Ей пришлось сильно разочароваться, ведь теперь она знала, что творил Дамблдор. Сейчас он никаким образом не напоминал доброго пожилого дедушку, он был настоящим симулянтом. Её чувства напоминали чувства ребёнка, который внезапно обнаружил, что под ярким красным костюмом и пушистой бородой скрывался его отец, а не Санта Клаус.       Гермиона сидела и читала, ожидая, когда Северус закончит свой последний урок. Она размышляла о сегодняшнем утре, когда они снова проснулись вместе. Это утро никаким образом не было похоже на предыдущее, когда Снейп сбежал, едва проснувшись, чтобы избежать неловкой ситуации.       Открыв глаза этим утром, гриффиндорка обнаружила Северуса, сидящим рядом и читающим утреннюю газету. Она на мгновение застыла, обдумав увиденное, и даже протёрла глаза, чтобы окончательно убедить себя в том, что это не галлюцинация. Зельевар повернулся к ней и ухмыльнулся.       — О, ты наконец-то проснулась… Полагаю, сегодня твоя очередь делать кофе.       Гермионе лишь оставалось наблюдать, как он переворачивает свою газету и хлопает её по руке на манер «Иди-И-Сделай-Это-Милочка». Она закатила глаза и встала, только сейчас в полной мере осознав, что одета в старые мешковатые шорты и поношенную майку. У неё, на самом деле, никогда не было нормальных пижам или ночных рубашек, поскольку она, как правило, всегда спала в старой одежде, которую уже не могла надеть на люди. Честно говоря, именно сейчас она жалела, что имела такую привычку.       Вскоре она вернулась в комнату с двумя чашками кофе и закатила глаза, поймав взгляд Северуса на себе.       — Да-да, я знаю, тебе совсем необязательно говорить это.       Снейп приподнял бровь, приняв кружку из рук гриффиндорки и посмотрев, как она уселась на кровать.       — Говорить что?       — Как ужасно я выгляжу по утрам.       Гермиона смущённо улыбнулась, тщетно попытавшись хоть немного пригладить растрёпанные волосы. Северус пожал плечами и отпил кофе.       — Это совсем не то, что я хотел сказать.       На этот раз уже гриффиндорка приподняла бровь, повернувшись к мужчине. На мгновение её глаза задержались на его губах, прежде чем девушка поймала взгляд зельевара.       — Нет?       Снейп покачал головой, не ответив и продолжив загадочно ухмыляться. Гермиона взволнованно уставилась на него в ожидании продолжения.       — Я думаю, ты выглядишь довольно… мило. — Гриффиндорка расширила глаза, посмотрев, как Северус поморщился, как будто это слово оставило во рту абсолютно отвратительный привкус, который он обязательно должен смыть большим количеством кофе. Гермиона слегка наклонилась вперёд, приложив ладонь к его сморщенному лбу.       — Ты хорошо себя чувствуешь, Северус?       Он закатил глаза и перехватил её руку своей тёплой после кофе ладонью.       — По-видимому, нет, мисс Грейнджер.       Гермиона кивнула с понимающей улыбкой на лице.       — Мне тоже кажется, что нет.       Он усмехнулся и сжал её руку, поднеся к своим губам и оставив мягкий поцелуй на костяшках её пальцев. Сердце гриффиндорки замерло, через мгновение помчавшись вскачь.       После кофе и завтрака зельевар отправился на занятия, запечатлев на лбу Гермионы нежный поцелуй и оставив девушку гадать, что же случилось с Северусом Снейпом.       Она настолько погрузилась в свои мысли, что не заметила, как Снейп вернулся, застав её сидящей на диване и тупо смотрящей в книгу с глупой улыбкой на лице.       — Грейнджер!       Гермиона взвизгнула, прижав руку к груди, чтобы успокоить колотящееся сердце. Она перевела хмурый взгляд на довольно улыбающегося Северуса.       — Не делай так!       Он ухмыльнулся и кивнул головой в сторону двери.       — Пойдём, Лисица. Пойдём и покончим с этим.       Гермиона усмехнулась и превратилась в лису, последовав за зельеваром по коридорам Хогвартса и уверенно маневрировав у него между ногами.       — Знай, что если ты не успеешь увернуться и я ударю тебя, то это будет полностью твоя вина.       Перед глазами Гермионы мгновенно возник красочный образ того, как Северус спотыкается о неё и с грохотом падает на пол. Но, разумеется, она не прекратила свою игру: ей было любопытно, сможет ли она проскочить в щель между его ногами каждый раз, когда зельевар делал следующий шаг. Гриффиндорка продолжала бежать вслед за мужчиной до тех пор, пока он резко не затормозил, заставив её упереться лапами в пол, чтобы не врезаться в него со всего маха. Она только собралась возмущённо воскликнуть, как выпрямилась, заметив перед ними двух студентов, — это были Гарри и Рон.       Она сглотнула, переведя взгляд на Северуса, который насмешливо разглядывал гриффиндорцев. Лисица боднула его в ногу, намекнув, чтобы он шёл дальше и не останавливался.       — Поттер, Уизли.       Лиса последовала за зельеваром, который устремился дальше, почувствовав внимательные взгляды гриффиндорцев на себе.       — Гермиона!       Её сердце остановилось, когда Северус взвился, поспешно осмотрев пустой коридор, а затем повернулся к Гарри, прошипев сквозь зубы:       — Заткнись, глупый мальчишка! В твоих засохших мозгах есть ещё хоть капля здравого смысла?! — Снейп наклонился к гриффиндорцу, просверлив его почерневшими глазами. Стремительно развернувшись на каблуках, зельевар прошёл мимо мальчиков, посчитав, что Гермиона последует за ним. Девушка грустно взглянула на друзей и отвернулась.       Она ничего не могла сделать, поэтому лишь тряхнула головой и ускорилась, чтобы догнать профессора. Она молчала, понимая, что он сейчас находился в ужасном настроении. По дороге Снейп наорал на нескольких студентов, бродивших по пустым коридорам, снимая баллы направо и налево. Гермиона ничего не говорила, ясно осознавая, что сейчас это был не тот Северус, которого она знала. Но это всё равно часть его. Они, наконец, достигли кабинета Дамблдора, и Гермиона превратилась обратно в человека, по-прежнему не проронив ни слова, и заняла своё место в кресле рядом с зельеваром.       Стоило директору войти и увидеть лицо Снейпа, как он вопросительно приподнял седую бровь, обернувшись к гриффиндорке.       — Мы встретили Гарри и Рональда в коридоре…       Дамблдор кивнул и сел, продолжив разбирать документы на столе, посчитав, что Снейп и Гермиона вполне могут его подождать.       — Северус, что случилось?       Гермиона обернулась к зельевару, посмотрев на его напряжённые плечи. Снейп поднял на директора тяжёлый, угрюмый взгляд.       — Этот идиот решил позвать Гермиону вслух, пока мы шли по коридору. Это ставит наше пребывание у Тёмного Лорда под абсолютную угрозу, я не могу знать, кто мог это услышать! Кто-то вполне мог сложить два и два, Альбус! Этот мальчишка попросту слабоумный!       Гермиона промолчала, закусив губу и сделав вид, что чрезвычайно заинтересована разглядыванием своих рук, которые она аккуратно положила на колени. Тягостная тишина так затянулась, что она рискнула поднять глаза на Северуса, который сверлил директора убийственным взглядом.       — И вы по-прежнему ничего не делаете. Ну давайте ещё позволим мальчишке поднять бунт! Да после всего, что он натворил, — он ничем не отличается от своего отца!       — Северус, ты должен прекратить обвинять Гарри в…       — Я ни в чём не обвиняю Поттера, Альбус! — Северус взревел, вскочив со стула. Его лицо исказилось гневом. — Так же, как и вы не будете! Но, тем не менее, я не буду стоять в стороне! Я не позволю, чтобы из-за его идиотизма что-то угрожало жизни Гермионы!       Гриффиндорка нахмурилась, когда Дамблдор перевёл на неё взгляд.       — Ах, да. Я должен был сразу догадаться.       Внутренности Гермионы сжались, когда Северус убийственно медленно обернулся к директору. Его тоном можно было заморозить вековые льды.       — Догадаться о чём именно, Альбус?       — Что твоя верность мне и моим решениям бесследно испарилась, стоило тебе увидеть милую маленькую девочку.       Гермиона отшатнулась, почувствовав внутри себя волну отвращения. Она покачала головой, посмотрев на Дамблдора. Её мысли буквально высказал Северус, который с жалостью посмотрел на директора.       — Я больше не участвую в твоих манипуляциях, Альбус. Всё кончено. Я больше тебе ничего не должен.       С этими словами зельевар обернулся к гриффиндорке, чтобы предложить ей руку. Они направлялись к двери, чувствуя, как их обоих раздирают противоречивые чувства.

***

      Она молчала, когда они поспешно собирали вещи, которые должны были взять с собой. Гермиона не давила на зельевара, зная, что ей и самой нечего сказать. Когда они, в конце концов, прибыли в Паучий тупик, было уже темно. Северус показал ей её комнату. Гриффиндорка промолчала, мысленно уговорив себя не выглядеть разочарованной. Она знала, что, если она сейчас что-либо скажет, это оттолкнёт его гораздо дальше, чем им удалось сблизиться. Ведь Гермиона понимала: независимо от того, что сейчас бы ни происходило, мнение Дамблдора важно для Северуса. Она знала это.       Гриффиндорка решила написать письмо мальчикам. Она не знала, отправит она его или нет, но это, пожалуй, поможет ей разобраться в своих чувствах. Гермиона уселась на кровати, сжав в руке пергамент и чернильницу, и начала писать.       «Гарри и Рон,       Я знаю, что вы, должно быть, не ожидали получить от меня письмо, но уж слишком много недосказанностей осталось между нами. Я не понимаю, как так вышло, что мы отдалились друг от друга. Я знаю лишь то, что всё, что я сейчас делаю, — я делаю для вас двоих. И да, для Северуса.       Он стал мне очень близким другом. Для меня важно знать, что вы примете его так, как он смог принять вас. Независимо от того, как вы к нему относитесь, вы не можете не признать, что он очень смелый человек, на чью долю выпало слишком много трудностей, которые ему предназначено вынести в одиночку. Я всего лишь хотела стать для него тем человеком, которому он сможет доверять. Из-за этого, боюсь, я потеряла вас обоих.       Я надеюсь, что вы воспримите это письмо как объяснение… и извинение. Включите уже, наконец, свои головы — вы давно взрослые, а не дети, и реагируйте, в таком случае, подобно взрослым.       Пожалуйста, берегите себя. Вы — это всё, что осталось у меня после смерти родителей. Я очень не хочу потерять вас обоих. Я люблю вас независимо от того, какими упрямыми, глупыми и раздражительными вы иногда бываете. Вы всегда будете оставаться моими лучшими друзьями.       С любовью,       Г».       Гриффиндорка вздохнула, аккуратно сложив письмо в конверт и положив его на столик возле кровати. Завтра утром она попросит Северуса отправить конверт адресату, а сейчас она хотела лишь свернуться калачиком в постели и ни о чём не думать. Без Северуса рядом было слишком неуютно, холодно и одиноко.       Она хотела спать, но не могла, как бы ни пыталась. Особенно после того, как провела две волшебные ночи рядом с зельеваром. То, что она находилась в незнакомом месте, только ещё больше мешало сну, и Гермионе оставалось лишь ворочаться и смотреть на яркую луну, слушая, как ухают за окном совы.       Гермиона вздохнула. Гриффиндорка не имела ни малейшего понятия, как давно легла, ей лишь хотелось, чтобы Северус неожиданно зашёл в комнату, сказав, что он передумал и она может идти спать вместе с ним. Но она знала, что такого не произойдёт. Старый дом скрипел, наполняя ночь звуками, за окном свистел ветер, — даже погода, казалось, была против того, чтобы она заснула.       Неожиданно девушка услышала звук открывающейся двери. Гермиона замерла, полностью обратившись в слух. Она была уверена, что это был Северус… Нет, она молилась, чтобы это был он. Раздались шаги и чей-то тихий голос. Определённо, этот человек не мог разговаривать сам с собой. Кто-то был в их доме. И был не один. И, кажется, именно сейчас этот «кто-то» направлялся прямиком к её двери. Гермиона запаниковала, почувствовав, как бешено забилось её сердце. Ей хотелось спрятаться под одеяло и почувствовать себя в безопасности, чтобы это, как в детстве, лишило её всех проблем и придало чувство уверенности в себе.       Гриффиндорка сделала глубокий вдох и попыталась успокоиться, услышав, как приблизились чужие шаги. Ей нужно было принять свою анимагическую форму, и она понимала, что ей не удастся сделать этого, если она будет на взводе. Кто-то уже начал поворачивать дверную ручку, и Гермиона замерла, когда вдруг до неё эхом донёсся знакомый, холодный, властный голос.       — Люциус, Яксли. Чем обязан вашему присутствию в моём доме посреди ночи?       Гермиона ещё раз глубоко вздохнула, успокоившись, и превратилась, спрыгнув с кровати. Лапы едва слышно ударились о ковёр, не заглушив конец ответа Малфоя.       — … орд просил передать, что хочет видеть тебя, Северус. Мы просто решили, что это твоя комната.       Договорив предложение, Люциус резко толкнул дверь. Гермиона заметила, как серые холодные глаза быстро осмотрели комнату. Она спряталась за комодом у двери, готовая в любую секунду выскочить наружу. Проследив за взглядом Малфоя, девушка поняла, что он смотрит на её письмо, которое она оставила на краю комода.       — Похоже, ты оставил здесь письмо, Северус. Позволь мне передать его тебе.       Руки Люциуса в кожаных перчатках уверенно схватили её письмо, предназначенное Гарри и Рону, и Малфой начал разглядывать конверт в поисках подписи. Он уже было потянул пергамент из конверта, как письмо резко вырвалось из его рук, подлетев прямо к Северусу.       — Спасибо тебе, Люциус. Я такой неуклюжий. Если ты закончил свою небольшую экскурсию по моему дому, то, я думаю, Тёмный Лорд не хотел бы ждать. Скажи мне, почему он не вызвал меня сам?       Гермиона увидела, как Люциус сощурился, нервно постучав пальцами по набалдашнику своей трости.       — Я любезно вызвался сопроводить своего старого друга.       — О, разумеется.       Гермиона открыла их мысленный канал.       «Как ты думаешь, они знают?»       Она не услышала ответа, так как Люциус решил ещё раз осмотреть комнату. Гриффиндорка выбрала именно этот момент, чтобы выскользнуть из комнаты и затаиться у Северуса в ногах, сделав вид, что она была здесь всё время.       Малфой сощурился, увидев её около Снейпа. Он стремительно вышел из комнаты, и Гермиона точно могла сказать, что он что-то знает. И он намеренно шёл именно в эту комнату, стараясь идти как можно тише, чтобы законный хозяин его не обнаружил.       Гермиона подпрыгнула, привычно оказавшись у Северуса на руках. Они направились в гостиную, чтобы аппарировать. Снейп убедился, что Люциус и Яксли исчезли первыми. Гриффиндорка немного задрожала, не в силах справиться с нервами, тогда Северус нежно погладил её по макушке. На этот раз это не помогло, потому что она чувствовала, что он и сам находится в напряжении. Он просто выжидал, пока они аппарируют первыми? Гермиона собиралась выяснить это.