Лисица

      За несколько недель Гермиона уже вполне привыкла к роли фамильяра и спокойно обходилась лишь несколькими часами нахождения в человеческом теле, когда они по вечерам с Северусом сидели в гостиной. Ей казалось, что они уже стали настоящей командой. Часто по ночам он патрулировал коридоры, наугад вылавливая незадачливых учеников и наказывая их. Но в те ночи, когда он оставался с ней в гостиной и они пили чай или огневиски… В такое время она понимала, что будет лелеять эти воспоминания ещё очень долгое время после войны, независимо от того, с каким результатом она завершится.       Иногда она вспоминала прошлое, думая о том, как они оказались вместе и что это произошло при самых необычных обстоятельствах. Ей казалось, что если бы она не потеряла родителей (хоть это и было для неё страшнейшим ударом), то она бы никогда не смогла сдружиться с Северусом. Гермиона безумно любила своих родителей, но она понимала, что их смерть сделала её сильнее, дала ей волю к борьбе и привила вкус к жизни. Гриффиндорка понимала, что Северус знает, что она постоянно наблюдает за ним. Но его элегантность, его непоколебимая уверенность даже в самых обычных делах вызывала у неё восхищение. И ещё теперь, когда она переехала в его покои, она могла сполна оценить то, как Снейп бесшумно передвигается. Она, скорее, могла расслышать собственное сердцебиение, чем его тихую поступь. Гермиона стала восхищаться этим ещё больше, когда узнала, при каких обстоятельствах ему пришлось обучиться этим навыкам.       — Это было удобно. Когда я был мальчиком, то мог передвигаться по всему дому, не попадаясь в руки своему отцу, который избивал меня всякий раз, когда я покидал свою комнату. Затем этот навык снова пригодился мне, когда я поступил в Хогвартс. Я всеми силами старался избегать Поттера и его лакеев. Ну и, конечно же, это удобно в нынешних пожирательских рейдах. Тишина не раз спасала мне жизнь.       Гермионе всегда было безумно интересно, в какой анимагической форме был бы Северус, если бы начал изучать эту науку. Она знала, что у него точно получилось бы, стоит ему только пожелать этого. Девушка считала его одним из самых могущественных волшебников, которых она только знала… А если добавить к этому его изящество и силу… Мысли, подобные этим, были постоянным её развлечением в те вечера, когда Северус уходил патрулировать школьные коридоры.       В этот вечер её мысли снова вернулись в тот день, который произошёл месяц назад. Той ночью она впервые побывала в пожирательском логове, а после произошли те самые события, которые она бережно хранила в своей памяти изо дня в день. Гермиона помнила то неловкое чувство, которое поселилось между ними в тот самый первый день. Но это было только начало.       Они не слишком торопились, но и не были холодными и целомудренными друг с другом. Теперь иногда прикосновения к плечу или пояснице, когда они проходили через дверь, затягивались… Она могла сжать его запястье во время оживлённого разговора, они даже могли держаться за руки, когда шли куда-то. Гермиона упивалась этими моментами, она хотела, чтобы подобное продолжалось снова и снова.       Теперь «его» место на диване стало их совместным. Теперь было даже смешно подумать, что они могли бы проводить вечера, сидя в креслах, стоящих в разных концах комнаты. Ей казалось, что она может даже почувствовать его лёгкий травяной запах, если уткнётся носом в тёплый кожаный подлокотник. Гермиона улыбнулась, вспомнив тот вечер, когда Снейп рассказал ей о том, что она является его «родственной душой». Как она радовалась, представляя тогда только дружеское развитие их отношений…       Как бы это всё ни звучало парадоксально, теперь часть неё внутри желала большего… Гриффиндорка даже сама не была уверена, что чувствует, когда он касается её. И эти эмоции, которые иногда вспыхивали в глубине его чёрных глаз… Может быть, Северус думал, что она всего лишь глупая девчонка, которая даже не осознаёт, с кем ей приходится жить и работать.       Гермиона встала с дивана, запретив себе валяться, и задумчиво оглядела комнату. Скука буквально щекотала её изнутри. Она рассеянно наблюдала за входной дверью, а затем взгляд девушки метнулся к наручным часам. Одиннадцать уже пробило, а Северус всё ещё не вернулся.       Девушка пожала плечами и зажмурилась, уже привычно превратившись в Лисицу.       Покинув подземелья, Гермиона растерялась: замок был тёмным, непривычно жутким, и она не знала, с чего начать. Взмахнув хвостом, гриффиндорка неспешной рысью побежала вперёд по коридору, бесшумно переступая лапами по каменному полу и пытаясь учуять запах зельевара. Где-то через десять минут Гермиона разочарованно фыркнула и плюхнулась на пол рядом со старинными каменными доспехами, всё ещё не в силах найти профессора.       Лисица наклонила голову набок и дёрнула ухом, прислушавшись к негромкому шёпоту проснувшегося портрета. Вскоре к нему начали присоединяться и другие картины, перешёптываясь и обсуждая какую-то интересную тему. Гермиона ещё раз дёрнула ухом, силясь разобрать слова.       — Он ещё так молод… Минерва должна гордиться собой. Хотя, о чём это я? Совсем недавно она была такой же юной и очень красивой.       — Да, ты прав, дорогой Астирил. Но она всё же связалась с дурным человеком, тебе не кажется, что Минерва достойна лучшего?       — Если бы я сама этого не видела, то решила бы, что Снейп просто гонится за её деньгами.       Гермиона знала, что это невозможно, но, тем не менее, задохнулась, почувствовав, как боль поднялась глубоко в горле. Затем она повернулась и рванула куда глаза глядят, не разбирая дороги. Безумное чувство страха неумолимо скручивалось в животе, заставляя её бежать быстрее. Из какого-то дверного проёма впереди лился свет. Гермиона притормозила и принюхалась. Да, тот самый запах, который она так явственно ощущала, сидя на диване в их гостиной, теперь чувствовался около этого кабинета.       Склонив голову набок, она тихонько зашла внутрь, уверенная в том, что он здесь один. Комната напоминала какой-то большой заброшенный класс: везде стояли потёртые парты, валялись смятые пергаменты, перья и старые учебники. Снейп сидел посреди этого бедлама в большом кресле, потирая переносицу пальцами и рассеяно сжимая в кулаке свою палочку. Гермиона нахмурилась, увидев его напряжённое выражение лица. Она знала, что мужчина её не видел, поэтому Лисица потёрлась о его ноги и прыгнула к зельевару на колени, заглянув ему в лицо.       Северус открыл глаза и окинул своего фамильяра усталым взглядом. Девушка почувствовала тяжесть в груди. Он больше не скрывал своих эмоций от неё, поэтому она вздрогнула, когда Снейп заговорил тихим и низким голосом.       — Что ты здесь делаешь, Лисица? — Несмотря на суровый тон, он протянул руку, чтобы привычно погладить её мех, топорщащийся между ушей.       «Я искала тебя, Северус… Что случилось?»       Мужчина только покачал головой и вздохнул. На его лице мгновенно как будто захлопнулась огромная каменная маска, которую Гермиона не раз наблюдала, будучи ещё его студенткой. Гриффиндорка на мгновение обиделась, подумав, что он снова закрылся от неё. Но почти сразу же она услышала лёгкие шаги из коридора и обернулась к двери.       «Только… не оставляй меня одного».       Если раньше Гермиона никогда не смущалась, то теперь одно это предложение вызывало в ней бурю эмоций. Гермиона кивнула, мгновенно свернувшись калачиком у него на коленях и позволив ему перебирать её мех длинными бледными пальцами. Гриффиндорка по-прежнему продолжала гипнотизировать взглядом дверь. Она буквально чувствовала, что должно произойти, но не совсем понимала, какие эмоции она от этого испытывает.       Она была так же прекрасна, как и описывали портреты. Гермиона почувствовала, как её сердце упало, когда она увидела молодую девушку, вошедшую в кабинет следом за профессором МакГонагалл. У неё были густые золотистые волосы, блестящие в свете пылающего камина. Гермиона заметила, что МакГонагалл удивилась, увидев лису на коленях у зельевара, но не подала виду. Гриффиндорка махнула хвостом, обернув его вокруг своих лап.       — Северус, познакомься. Я бы хотела представить тебе свою племянницу, Весту.       Гермиона, скорее, почувствовала, чем услышала, как Северус вздохнул, нежно подняв её с колен и попытавшись поставить на рядом стоящую парту. Гриффиндорка вцепилась когтями в рукав его мантии, не желая слезать, и рыжей молнией быстро переползла на его плечо, усевшись там и привычно обернув лапы хвостом. Стискивая острые зубы, она напряжённо смотрела, как Северус кланяется девушке, пожимая её ладонь.       «Хорошо, что хоть руку не целует», — раздражённо подумала лиса.       — Добро пожаловать в Хогвартс, мисс МакГонагалл.       Гермионе отчаянно захотелось прыгнуть вперёд и расцарапать это милое личико, когда девушка мягко улыбнулась Северусу, взглянув на него пронзительными голубыми глазами в обрамлении тёмных ресниц.       — Спасибо вам, профессор, я очень ждала этого момента… Я уверена, что мне тут понравится.       Гермиона ничего не смогла поделать, почувствовав, как сердитый рык рвётся из её груди. Эта девушка специально так ласково улыбалась? И этот её шотландский акцент, который добавлял ей особенного шарма… А ресницы, которыми она то и дело невинно взмахивала?       Девушка взглянула на лису испуганными голубыми глазами, а затем снова мягко улыбнулась.       — Какое прекрасное животное. У него есть имя?       Гриффиндорка снова зарычала, впившись когтями в плечо Северуса, тем самым ясно дав ему понять, что она думает об этой выскочке.       — Да, её зовут Лисица.       Гермиона раздражённо дёрнула ухом, услышав, как профессор МакГонагалл шутливо заговорила, тоже продемонстрировав свой обворожительный шотландский акцент.       — Да, это она самая. И уж поверь, моя дорогая, характер у неё такой же, как и у её хозяина. Я отнесу её в твои покои, Северус, и оставлю вас наедине с Вестой, чтобы вы узнали друг друга поближе.       Гермиона почувствовала, как плечи Северуса закаменели в ответ на слова МакГонагалл. Гриффиндорка хотела заорать от возмущения, хотела высказать всё, что думает, но она не могла себе позволить превратиться обратно в человека, так как Минерва знала её человеческий образ. Сглотнув, Гермиона посмотрела на пол, прикинув расстояние, а потом увидела, как Минерва протянула к ней свои старые морщинистые руки. Собравшись, гриффиндорка спрыгнула на пол и бросилась в коридор, спрятавшись за дверью.       — Что за маленькая…       Северус откашлялся, прервав слова Минервы, и профессор, кивнув, вышла за дверь, отправившись на поиски непослушного фамильяра. Гермиона наблюдала за её метаниями из-за двери, слегка прищуриваясь и довольно улыбаясь.       Дождавшись, пока профессор МакГонагалл скрылась из виду, Лисица вбежала обратно в комнату, вспрыгнув Северусу на колени. Веста сидела в кресле напротив него.       — Я наслышана о вас от моей тёти, Северус.       Гермиона уязвлённо дёрнулась, услышав, как девчонка с наслаждением раскатила на языке букву «р». В любой другой момент ей показалось бы это ужасно милым, но сейчас она кипела от возмущения.       — Действительно? Боюсь, о вас я ничего не знаю.       Гермиона засмеялась бы, если могла. Она чётко уловила в голосе Снейпа искусно прикрытый сарказм, чего юная девушка, конечно же, не поняла.       Она была одета в тёмно-фиолетовый костюм, волосы на голове были идеально уложены. Приглядевшись, гриффиндорка заметила небольшое пятно на её юбке и выбившийся волос. Она легко могла бы сообщить об этом гостье, но, разумеется, не стала. Хихикая про себя, Гермиона радовалась, что девушка не совершенна.       Гриффиндорка почти дремала, слушая непримечательный разговор о погоде и о жизни в замке. Северус откровенно скучал, периодически переговариваясь с Лисицей через их мысленную связь, пока девушка щебетала о своей замечательной жизни.       — Моя Фру-Фру совершенно очаровательна, она очень добрый и милый пудель! Она бы вам непременно понравилась, и они с Лисицей стали бы лучшими друзьями.       Гермиона улыбнулась, услышав мысленный стон Северуса. Она фыркнула, обратив на себя внимание.       «О да, мы станем такими хорошими друзьями! Я так и вижу эти уютные вечера… Северус, мы можем остаться ещё? Мне уже не терпится увидеть моего друга!»       «Нам лучше убраться отсюда, пока она не попыталась сделать из тебя такого же пуделя. Хотя ты и так отчасти напоминаешь его…»       Гермиона услышала его негромкий мысленный смех, прежде чем он встал, привычно подняв её на руки.       — Прошу прощения, мисс МакГонагалл, но уже довольно поздно, и я должен доделать дела у себя в комнате. Приятного вечера.       Гермиона довольно наблюдала, восседая на руках у Снейпа, как миленькая блондинка растерянно моргала, мгновенно краснея.       — Спасибо. Надеюсь, мы ещё увидимся, Северус, и продолжим наш разговор.       Гриффиндорка стискивала зубы и напряжённо молчала весь их обратный путь в слизеринские подземелья, намеренно вспоминая каждый взгляд и каждое слово, направленное Вестой МакГонагалл в сторону Северуса. Как только они вошли в свои покои, гриффиндорка, второй раз за ночь проигнорировав свой страх высоты, выпрыгнула из рук Снейпа и направилась прямо к своей комнате, превратившись на ходу. Войдя внутрь, она оглушительно хлопнула дверью. Прижавшись спиной к дереву, девушка несколько раз глубоко вдохнула, попытавшись прийти в себя и понять причину своих негативных эмоций в сторону мисс МакГонагалл. Рука Гермионы неосознанно взметнулась вверх и привычно сжала ожерелье. Его тепло утешало. Гриффиндорке пора было разобраться в своих чувствах к Северусу и объяснить себе, почему она практически возненавидела обычную девушку, которую даже до этого не встречала.       Что с ней?       Она знала, что не признается себе в своих чувствах, а особенно сейчас, поскольку их ждала совместная работа… А главным звеном в их работе было абсолютное доверие. Гермиона знала, что Северус ничего не испытывал к Весте МакГонагалл. А если и испытывал… она была бы рада за него.       Гермиона подняла глаза, наткнувшись взглядом на собственное отражение в зеркале туалетного столика, которое как нельзя яснее показывало всю её «радость» по поводу этого события. Девушка едва не рассмеялась, отвернувшись. В любом случае, Весте придётся признать, что она никогда не будет его родственной душой, поскольку Гермиона уже давно заняла это место. Слишком знакомая ухмылка появилась на её лице, как будто весь Слизерин во главе со Снейпом разом оказались внутри неё, щедро одарив своим сарказмом и язвительностью. И, как ни странно, Гермиона была совсем не против испытывать такие эмоции.       После того как гриффиндорка разобралась в себе, она вышла в гостиную, увидев, как Северус занял своё привычное место в кресле. Девушка спокойно присела рядом.       — Ты закончила свою истерику или есть ещё какие-то двери, которыми ты хотела бы хлопнуть в моих покоях?       Гермиона подняла глаза. Мужчина отвернулся от неё, его плечи были напряжены, и она не могла увидеть его лица.       — Северус, я…       Она не видела никаких достойных объяснений своему поведению, и уж совершенно точно она не собиралась говорить ему, что она ревновала…       — Это был трудный день, прости, что я сорвалась на твоей двери… Но, если ты намекаешь, что тут есть ещё много дверей…       Гермиона улыбнулась, увидев, как его плечи расслабились, и он отзеркалил её улыбку, повернувшись к ней лицом.       — Ну и что мне с тобой делать?       Гриффиндорка ухмыльнулась, обняв его и прижавшись подбородком к его груди. Подсунув свои холодные ноги под его, она усмехнулась.       — Ну не знаю… Ценить, поклоняться, беречь, обожать, уважать… Любое из этого, я не придирчива.       Она улыбнулась ему в грудь, услышав его смешок и почувствовав, как его рука начала поглаживать её поясницу.       — М-м-м… Я уверен, что я и так всё это делаю.       Сердце Гермионы ухнуло и замерло на мгновение, в её голове всё буквально закричало, и она растерялась, не понимая, как воспринять его слова. Гриффиндорка знала только то, что она не хочет поднимать голову и не должна смотреть ему в глаза.       Увы, разумеется, она не послушала себя и медленно подняла голову, посмотрев на него испуганными глазами. Только сейчас Гермиона осознала, насколько они близки друг к другу, — она могла чувствовать его дыхание на своём лице.       Девушка разглядывала лицо Снейпа, смотря, как его глаза в ответ изучают её и на мгновение замирают на её губах. Её сердце взлетело: он хотел поцеловать её, она была уверена в этом! Она бессознательно тоже перевела взгляд на его губы, неосознанно наклонившись ближе и вдохнув знакомый свежий аромат трав. Гермиона была уверена, что он тоже наклонился ближе, и на несколько миллисекунд она взлетела на небеса, ожидая поцелуя. Да, так было, пока он не отшатнулся с отвращением и болью, исказившими его черты. Гермиона почувствовала, как унижение ледяной волной остудило её, а желудок сжался… Такой отказ был ужаснее всего.       Что же она наделала?