Лисица

      Гермиона почувствовала мягкое прикосновение — кто-то отвёл непослушные волосы с её лица. Моргнув, девушка открыла глаза и тут же встретилась взглядом с чёрными глазами профессора Снейпа.       — Как вы себя чувствуете? — Его голос был тихим и успокаивающим. Подтянувшись на руках, Гермиона села, облокотившись о спинку кровати.       — Я в порядке, просто удивлена реакции своего тела.       Он кивнул и подсел поближе.       — Я понимаю. Мне жаль, мисс Грейнджер, что вам пришлось узнать об этом таким образом…       — Я надеялась, что вы будете обращаться ко мне по имени… Раз уж я практически ваша родственная душа. — Она улыбнулась, пытаясь сгладить напряжение между ними. Теперь они могут стать друзьями, поэтому этот шаг довольно логичен, не так ли?       Но Снейп хмуро посмотрел на неё без тени радости на лице.       — Я думал, вы более серьёзно отнесётесь к этому делу, мисс.       Гермиона вздохнула, обречённо кивая.       — Да, конечно. Я жду объяснений, сэр.       Снейп встал, начиная мерить маленькую комнатку шагами. Как Гермиона догадалась, они находились в одной из гостевых спален Роуз.       — Ожерелье, которое вы носите, до этого принадлежало моей матери, до этого её матери, и так далее… Моя мать была ведьмой. Её семья была одной из древнейших и богатейших в магическом мире, и, разумеется, каждая женщина желала выйти замуж за её отца или её братьев. Отец понимал, что он не может никому доверять, и заколдовал это ожерелье так, чтобы моя мать сразу могла распознать свою истинную любовь. Он не хотел для неё брака по расчёту.       Гермиона понимающе кивнула, показывая, чтобы он продолжал. Пока история не предвещала ничего негативного в её отношении, и его глубокий голос успокаивающе разливался где-то в глубине груди.       — Итак, отец приготовил для неё ожерелье с большим зелёным изумрудом, заключённым в тернии виноградных лоз, и сказал, что, когда она найдёт свою настоящую любовь, — ожерелье сообщит ей об этом. Мать спросила его, как такое возможно. Дед сказал, что это ожерелье было сделано старым гномом, который жил тогда в горах, и он вплёл в него свою магию таким образом, что снять это ожерелье с шеи его дочери сможет лишь тот, кого она будет любить и кто будет искренне любить её. И то лишь затем, чтобы вместо ожерелья надеть ей кольцо на палец. До этого ожерелье будет служить защитой для того, кто его носит, а тот, кто дал это ожерелье женщине, всегда будет знать, если ей грозит опасность.       Северус многозначительно посмотрел на неё, и Гермиона опустила голову, кончиками пальцев поглаживая большой зелёный камень у себя на груди.       — Звучит, как сказка.       Снейп кивнул.       — Мама без устали рассказывала мне эту историю, когда я был ещё маленьким и сидел у неё на коленях, играясь с этим самым ожерельем. Она никогда не снимала его, даже когда познакомилась с моим отцом. Я смог снять его, когда она умерла, и хранил его у себя долгое время. Я знаю, что она хотела, чтобы оно было у меня.       Сердце Гермионы ныло, когда она видела его таким: грустным и потерянным. Она встала с кровати, подходя к Снейпу, отстранённо смотрящему в окно на лучи уходящего солнца, и положила свою ладонь ему на плечо, в надежде выразить свою поддержку и утешение. Гермиона собиралась уже отстраниться, когда он напрягся, но через мгновение бледная ладонь накрыла её руку сверху, и по спине гриффиндорки побежали мурашки. Она наслаждалась даже таким минимальным контактом.       Через несколько минут он обернулся, подталкивая её обратно к кровати, и, когда она села, вздохнул.       — Я знаю, что пожалею об этом, но, раз уж мы начали этот разговор, ты можешь задать все вопросы, какие у тебя есть…       Гермиона задумалась как обычно, закусив губу.       — Хорошо, если ожерелье магическое… почему Роуз знает о нём?       — Я рассказал ей о нём, ещё будучи маленьким мальчиком, сразу после смерти моей матери, — ответил Северус, пожав плечами, как будто это был самый обыденный вопрос в жизни.       Гермиона вздохнула и приготовилась задать вопрос, который мог бы разрушить все их отношения, как «слон в посудной лавке».       — Так почему вы дали его мне?       Его губы еле заметно дрогнули, но он поднял на неё глаза.       — Несмотря на то, что мы на некоторое время разбили наше соединение, дайте мне вашу руку, мисс Грейнджер.       Гермиона, не раздумывая, протянула ему свою руку.       — Что вы сейчас чувствуете?       Она нахмурилась на секунду, а затем охнула, почувствовав лёгкое покалывание в кончиках пальцев.       — Вот именно, — прошептал Снейп.       Его рука была очень мягкой, и она не удержалась, кладя его ладонь себе на колени, не разрывая контакта.       — Вы тоже это чувствуете?       Снейп кивнул, не сводя с неё внимательного взгляда. Гермиона прочистила горло, внезапно осознав, что рука её бывшего профессора лежит у неё на коленях и она задумчиво поглаживает его запястье. Она резко разжала ладонь, разочарованно ощущая, как исчезает приятное покалывание в пальцах.       — Так, значит, именно вы дали мне это ожерелье, замаскировав его ошейником Лисицы? И именно вы наложили на него дополнительные чары, а не профессор Дамблдор?       Снейп кивнул, слегка поморщившись, как будто от боли, и отвернулся от девушки. Гермиона нахмурилась, когда он заговорил:       — Одной из причин, почему мы решились на эту затею, было то, что мы боялись, что вы выдадите себя в качестве моего питомца, и поэтому был необходим постоянный надзор за вашим местоположением. И… несмотря на то, что сейчас моя душа объединена с вашей… Называйте, как хотите… Это не означает, что между нами может быть что-то, кроме дружбы. Романтические отношения в данном случае будут неуместны и попросту неэтичны. Вы понимаете?       Он смотрел на неё с непередаваемым выражением в глазах, и Гермиона быстро кивнула. Ей показалось, что после этого Снейп даже расслабился.       — Конечно, я понимаю, сэр. Я хотела лишь дружбы, и, мне кажется, у нас получается, верно? Для меня уже честь, если вы будете рассматривать меня, как друга.       Он сморщил лоб, недоверчиво смотря на неё, а потом неуверенно улыбнулся, прежде чем Гермиона продолжила говорить:       — И вы могли бы называть меня по имени, сэр? Ведь друзья не зовут друг друга по фамилии. — Её голос слегка дрогнул, но она закончила фразу почти спокойно.       Снейп закатил глаза на её предложение. Гермиона многозначительно посмотрела на него, после чего мужчина сжал рукой переносицу и кивнул.       — Хорошо, Гермиона.       Гриффиндорка просияла и спрыгнула с кровати, потянув его за собой.       — Итак, где Роуз? Нам нужно вниз по лестнице или куда?       Северуса забавляла её энергия и тёплая ладонь в его руке. Он повернул её к двери.       — Я бы не ходил туда, поскольку Роуз ожидает прибытия Дамблдора и хочет с ним поговорить.       Гермиона смутилась, но потом вспомнила тот полезный разговор, который ей до этого удалось подслушать, и она улыбнулась, бесшумно открывая дверь в коридор. На цыпочках подобравшись к перилам, она опустилась на ступеньки, потянув Снейпа за собой. Приложив палец к губам, она тихо шикнула на мужчину. Профессор в ответ закатил глаза, одним слитным движением тихо опускаясь на ступеньку рядом с ней.       Им не пришлось долго ждать. Вскоре зелёная вспышка залила коридор, оповещая о приходе Дамблдора.       — Роуз, дорогая. Чем я обязан удовольствием оказаться в твоей компании?       — Недорогой мне Альбус Дамблдор! Как ты объяснишь мне это?! Ты обещал заботиться о нём!       Гермиона схватила Северуса за руку, чтобы выразить свою молчаливую поддержку.       — Если я правильно понимаю тебя, Роуз, то речь идёт о Северусе. И я считаю, что я достаточно заботился о нём.       Голос Роуз поднялся на несколько тонов выше.       — Нет, ты не делал этого! Ты злоупотреблял его доверием много лет подряд! Но я сидела и молчала, потому что мальчик верил тебе и ты заменял ему отца! Ты постоянно манипулировал им для достижения своих собственных целей и использовал его блестящий ум, не думая о том, как он может себя при этом чувствовать! Но я сидела и молчала, потому что он всё ещё верил тебе! И с каждым годом я видела, как он худел, из его глаз исчез блеск, он обозлился на весь мир! Хватит, Дамблдор! Ты оставишь Северуса в покое и юную Гермиону тоже! И прекратишь лезть и контролировать то, что когда-нибудь сможет между ними произойти! Ты возомнил себя Богом! Ты понял меня?!       Повисло долгое молчание. Гермиона сжимала руку Северуса, и они оба едва дышали, внимательно слушая то, что происходит внизу. Честно говоря, гриффиндорка больше боялась за Дамблдора, чем за Роуз.       — Я прекрасно понял вас, миссис Уайт, желаю вам хорошего ДНЯ!       Его голос был таким ледяным, что девушка испугалась. Таким Гермиона его ещё никогда не слышала.       — О, ну уж нет! Не смей убегать. Альбус, я позволила тебе забрать этого молодого мальчика лишь потому, что ты клялся заботиться о нём. Но каждое лето, когда он возвращался домой, он смотрел на мир всё печальнее и злее! Он рассказывал о тебе, он считал тебя отцом, он восхищался и уважал тебя! Он будет делать всё, что ты попросишь, и ты знаешь это!       Гермиона повернулась к Снейпу как раз вовремя, чтобы заметить, как он сжимает зубы и отворачивается от неё. Он вытянул свою ладонь из её руки и до белых костяшек сжал перила. Гермиона в тот момент не думала, что она делает, и подалась вперёд, сжимая мужчину в объятиях. Он не обнял её в ответ, но Гермиона радовалась и этому, радовалась, что он понимал, что она с ним, что сочувствует ему и переживает.       — Мы находимся на войне, Роуз! Ты не можешь обвинять меня — я заботился о Северусе, как о сыне! Но он имеет жизненно важную позицию в войне против Тома Реддла. Он должен быть закалён, для шпиона это просто необходимо!       — Ты готов и двенадцатилетних на войну послать, Альбус! Помни, что они все ещё дети. Ты выставляешь Гермиону и её молодых друзей на первые линии фронта? Не отвечай мне, я и так знаю, что это так, хоть ты и никогда в этом не признаешься. Тебе следует убраться из моего дома, пока Гермиона не очнулась. Она тоже свято верит в тебя. Убирайся!       Дамблдор ничего не ответил, и зелёное пламя в камине снова взревело, показывая, что директор ушёл. Гермиона отстранилась от Северуса, и он встал, предлагая ей руку. Мужчина всё ещё избегал её взгляда. Девушка протянула свою ладонь, и они спустились по лестнице, входя в гостиную.       Роза, увидев их обоих, держащихся за руки, всхлипнула и обняла Снейпа за шею.       — Ради Мерлина, каждая женщина в этом доме так и норовит обнять меня, — прорычал он, но всё же не отстранился. Гермиона улыбнулась, понимая, что так он пытается разрядить удручающую обстановку, и присоединилась к Роуз, обнимая их обоих.       — Не знаю, Северус, может быть, потому, что ты так чертовски вкусно пахнешь травами и тебя так и хочется потискать? — хихикнула Роуз.       Все засмеялись, и Снейп оттаял, обнимая обеих женщин, выводя успокаивающие круги на спине Роуз.       — Мне так жаль, Северус, — прошептала старушка куда-то в грудь зельевару, и Гермиона увидела, что он нахмурился.       — О чём ты, Роуз?       — Я-я… не заботилась о т-тебе д-должным образом, я должна была что-то сделать…       Гермиона отстранилась и хмуро посмотрела на Снейпа с Роуз, которые всё так же сжимали друг друга в объятиях.       — Не смеши меня, Роуз. Ты спасла меня, старого ворона. Слышишь? ТЫ спасла меня.       Женщина улыбнулась своей старушечьей слабой улыбкой и потрясла головой. Затем она обернулась и чмокнула Гермиону в щёку.       — Спасибо вам обоим. Я просто старая глупая женщина… и так хочу счастья для вас обоих!       Она потрепала Снейпа и Гермиону за плечи и ещё раз улыбнулась.       — Итак, я надеюсь, что вам, как растущим организмам, нужно много еды и вы останетесь на ужин?       Северус мягко улыбнулся.       — Мы очень хотели бы, Роуз, но, боюсь, наши дела в доме ещё не закончены и затем нам пора возвращаться в Хогвартс.       Женщина понимающе кивнула.       — Ну, по крайней мере, вы будете жить через дорогу какое-то время, и я смогу видеть вас чаще.       Гермиона быстро кивнула, опережая Снейпа.       — Не волнуйтесь, миссис Уайт, я прослежу, чтобы он заходил к вам в гости.       Гриффиндорка мягко улыбнулась в ответ на улыбку женщины. Роуз повернулась к Северусу.       — Она именно то, что тебе нужно, мой мальчик, — она заботится о тебе.       Гермиона, пунцово покраснев, пробормотала: «До свидания» и поспешно вышла, оставив их прощаться наедине. Закрыв за собой дверь, она заметила, что почти во всех домах выключен свет, а на улице не горят фонари. Достав палочку, она направилась к палисадникам Северуса. Преобразив некоторые камни под окном в белые орхидеи, Гермиона улыбнулась, отступая на шаг назад, чтобы полюбоваться на свою работу, — теперь сад выглядел законченным.       Итак, со своими чувствами она разберётся потом, а сейчас, может быть, кто-то, наконец, скажет ей, в чём заключается её «миссия».