Лисица

      — Я была в Норе, когда это произошло. В то утро я проснулась и спустилась вниз. На кухне стояла мёртвая тишина, все молчали. Весь дом был полон Уизли, но ни один из них не проронил ни звука… Я знала, что что-то случилось, но я даже не могла вообразить…       Голос Гермионы дрогнул, но она прочистила горло и продолжила рассказ:       — Я шла вдоль стола. Каждый поворачивался и смотрел на меня. Миссис Уизли плакала. Она покачала головой и сказала: «Мне так жаль, дорогая». Каждый человек в доме задолго до меня знал, что случилось с моими родителями, но никто не знал, как мне это сообщить.       Профессор Снейп кивнул. Ни один из них не должен был хоронить родителей, даже мальчишка Поттер не заслуживал такого. Они были слишком молоды. Он мог себе представить, что тогда было: все замолкали, стоило ей войти в комнату, или извинялись, стоило им вспомнить собственных родителей. От этого ей было только хуже и ещё более одиноко. Теперь он понял, почему Дамблдор подсунул её ему. Пожалуй, он был единственным, кто мог до конца прочувствовать её боль.       — Мне даже не дали пойти на похороны… Сказали, что это слишком опасно. Я даже не знаю, где они похоронены.       Северус смотрел ей в глаза и не мог представить, сколько силы в этой маленькой, хрупкой девушке, всего лишь студентке. Она была многообещающей ведьмой, прошла через войну. Но она попала в её жернова, наказанная за дружбу с «Мальчиком-Который-Выжил».       — Когда мы вернулись в замок, мне казалось, что вся школа смотрела на меня с жалостью, даже профессор Дамблдор. Я просто не могла… Я не могла больше терпеть это! Думаю, переломный момент настал, когда Рон сказал мне: «Просто иди дальше».       Профессор Снейп хмыкнул. Мальчишка — круглый идиот. Это было самое бесчувственное, что он вообще мог сказать. Он и понятия не имел, что значит — потерять семью таким образом. Все Уизли по-прежнему были вместе, и он не мог понять это ощущение пустоты внутри.       Гермиона подняла на профессора горящий взгляд, и её губы дрогнули в лёгкой улыбке.       — Я даже не знаю, как они умерли. Никто не говорит мне.       Он не знал, что дёрнуло его сказать ей, возможно, это был единственный откровенный разговор между ними. Он знал, что такое — испытывать чувство горя и вины за то, что не смог уберечь. Как шпион, он предупредил Дамблдора о нападении на Грейнджеров, но директор не успел прибыть туда вовремя.       — Их пытали. Ваш отец пытался драться. Он поставил Люциусу Малфою синяк под глазом. Твоя мать… Милосерднее было бросить в неё Аваду. Я хочу сказать, что я не был там, прежде чем вы спросите. Но… это событие как раз то, чем Пожирателям особенно нравится хвастаться на заседаниях.       Гермиона дрожала, изо всех сил пытаясь сдержать рыдания, ей хотелось кричать и биться в агонии, но она не делала этого. Она лишь кивнула ему, поблагодарив за правду. Девушка свернулась калачиком в кресле и уставилась на огонь. Северус смотрел в её глаза, зная, что она сейчас слышит крики своих родителей и представляет их смерть в подробностях.       Он был прав. Через несколько секунд Гермиона разрыдалась, обхватив колени руками и тихо подвывая. Смотреть на это было душераздирающе даже для него, его сердце не было сделано из камня, как считало большинство студентов.       Он встал, не зная, как утешить человека, поэтому он сделал первое, что пришло ему в голову, — положил руку ей на плечо. Так сделал Дамблдор, когда Северус узнал, что его мать мертва. Это был единственный утешительный жест, который он когда-либо получал. Гермиона на мгновение замерла от его прикосновения, а потом всхлипнула и обняла его, зарыдав куда-то ему в грудь. Снейп неловко похлопал её по спине, позволяя ей выплёскивать невысказанную боль.       Спустя время она наконец перестала плакать, и они молча сидели на кушетке, глядя в огонь. Гермиона положила голову ему на плечо, постепенно затихая. Северус почувствовал, что её дыхание выровнялось, и Гермиона заснула. Возможно, он сделал не всё, что мог, но он не знал, как утешить человека в такой ситуации, и был рад, что она всё же успокоилась и разговор дал свои плюсы. Он знал, как отругать кого-то, как унизить, но как утешить… Он мог просто ждать, когда она выплачет все слёзы, и неловко молчать.       Слава Мерлину, единственной проблемой стало лишь то, что он не мог сдвинуться с места, не разбудив её. Он чувствовал себя абсолютно беспомощным, и единственной идеей было послать своего Патронуса к Дамблдору. Через несколько секунд голова директора появилась в камине.       — Что случилось, Северус?       Снейп молча показал на сладко сопящую девушку у него на плече. Дамблдор улыбнулся.       — Бьюсь об заклад, что тебе удалось её разговорить? Чудесно, мой мальчик, это пойдёт ей на пользу. Почему бы тебе просто не отнести её в спальню?.. О, Минерва, добрый вечер… Прости, Северус, мне надо идти. Надеюсь, я увижу тебя за ужином?       Голова директора быстро исчезла из камина, и Снейп зарычал от досады. Он прекрасно знал, что Минерва пришла обсудить вопрос о наказании Поттера за его поступок, а Дамблдор прекрасно знал, что он хотел присутствовать там в этот момент. Зельевар выругался. Хорошо, просто нужно перенести её на кровать. Снейп подхватил девушку под колени и под руки и сделал шаг по направлению к спальне. Он настороженно замер, когда Гермиона зашевелилась.       Она переложила свою голову ему на плечо и уютно там устроилась, глубоко вздохнув и пробормотав что-то вроде «пахнет приятно…». Губы Снейпа растянулись в ухмылке при мысли о том, что теперь он может дразнить её этим.       Он аккуратно опустил гриффиндорку на кровать, накрывая её одеялом, и уже собрался уходить, когда Гермиона неожиданно распахнула глаза и окинула мужчину мутным взглядом.       — Спасибо, профессор, я знала, что вы хороший человек. — Её голос был немного хриплым от слёз.       — Спите спокойно, Грейнджер.       Девушка кивнула и натянула одеяло повыше. Снейп убрал пушистую прядь волос у неё с лица и бесшумно вышел из комнаты. Вернувшись в гостиную, он налил себе огневиски. Он не мог не чувствовать, что теплеет к этой девушке. Ему казалось, что у них слишком много общего… И она поблагодарила его. Зельевару показалось, что она благодарила его не столько за то, что уложил её спать, а сколько за то, что он «хороший человек».       Она тоже видела в нём родственную душу? И она видела то, что остальные упускали из виду. Да, он действительно был совсем один, и он выполнил свою миссию, не получив ни слова благодарности даже от Дамблдора. Он перенёс сотни проклятий и море пыток, не получив ни единого слова поддержки.       Северус окончательно запутался. Дамблдор выжил из ума… Он не мог из всего своего окружения посоветовать ему в друзья зазнайку-гриффиндорку…