Принцесса, дракон и рыцарь

Грах-нор облегчённо вздохнул. Принцесса наконец-то затихла. Теперь он ещё больше не любил людей: они всё-таки такие шумные. Не то, что бы эта принцесса его сильно достала, она хоть и жутко шумела, но простенького магического барьера было вполне достаточно, чтобы она не мешалась и не лезла драться. Нет, конечно, удары худеньких кулачков никакого вреда дракону не причиняли, но несколько оскорбляли. Об его бронированную шкуру рыцари ломали зачарованное оружие, а эта с кулаками лезет. Позор! Охота у Грах-нора получилась не особо удачной. Подумать только: больше половины украшений, которые таскал на себе цвет аристократии Кельского королевства, были подделками. Столько сил потратил и почти ничего не добыл! Хотя, попалась парочка очень интересных вещичек, которые он непременно рассмотрит получше после того, как разберётся с этим делом. Приоткрыв один глаз, дракон покосился на свернувшуюся клубочком на собственной юбке принцессу. Уснула. Теперь проспит часов двенадцать, не меньше: принцессы же жуть какие лежебоки. Хотя тут нет тёплой постели с мягкой периной, так что может уже и через пару часов проснётся и опять начнёт рыдать или ругаться. Снова вздохнув, дракон закрыл глаза и задремал. Проспал он, наверно, сутки и проснулся от жуткого вопля. Вопила, конечно же, принцесса. Стояла посреди пещеры, упершись носом в магический барьер, и орала, что есть мочи. Посмотрев на эту дурную истеричку сквозь тонкую щель между веками, дракон лениво пробурчал: - Угомонись, ненормальная. - Ага! - обрадовалась реакции со стороны дракона принцесса. Она шумит тут уже черт знает сколько времени, даже охрипла немного, а он только соизволил проснуться. - А ну, ящерица тупоголовая, поднимайся. Я есть хочу! - закричала девушка в дорогом платье с разорванным подолом. Дракон фыркнул, выдохнув из ноздрей дым, и плотно сомкнул веки. - Не смей меня игнорировать, ящерица-переросток! - снова заголосила принцесса. - У меня всё болит, я грязная и я хочу есть! И тут темно! В голове у Грах-нора мелькнула мысль, что если эту принцессу съесть, то станет намного тише. Он даже немного эту мысль обдумал, но был вынужден от неё отказаться. Дело есть дело, остаётся только надеяться на то, что за этой девицей-переростком скоро приедут. Слишком долго он её не вытерпит. Поелозив головой по камню, он устроился поудобней и снова задремал, уже не обращая внимание на разлетающиеся по пещере вопли. В следующее его пробуждение принцесса плакала. Не рыдала навзрыд с истерическими всхлипами, а тихонечко плакала, сидя у стены пещеры. А ещё она с кем-то разговаривала, возможно, что даже с ним. Несчастная принцесса жаловалась кому-то совершено невидимому в темноте на свою судьбу и не сложившуюся жизнь. На то, что родители не смогли наградить её ни красотой, ни умом, ни какими-нибудь талантами, что непременно должно было бы привлечь к ней внимание самых хороших женихов. На то, что те, кто на неё внимание всё же обращал, сами были ничем не лучше, а она с детства мечтала выйти за прекрасного принца, который бы носил её на руках, холил и лелеял, исполняя любую её прихоть. - Но таких принцев не бывает, - сокрушалась принцесса Люсинда. - А если они и бывают, то в жёны берут прекрасных принцесс, а не таких уродин, как я. Дракону даже стало её немного жалко. Он совершено ничего не понимал в людской красоте, да и сравнивать ему принцессу было особо не с кем. До этого он видел только рыцарей да крестьян. Конечно, если сравнивать эту принцессу с крестьянками, то она выглядела немного не так: была очень высокой, какой-то худой, словно её не кормили, и не слишком-то фигуристой. Хотя откуда взяться фигуре, если она такая тощая? А принцесса всё жаловалась и жаловалась кому-то. То на одно, то на другое, то на третье. В конце концов, дошла до своего дня рождения и начала жаловаться и на отца, который не смог подыскать ей подходящую партию, и на рыцарей, которые все уроды и дураки. И на то, что теперь из-за дракона она не сможет узнать, какой же сюрприз приготовил ей в подарок отец, и никогда она уже не выйдет замуж, потому что никто не возьмёт в жены ту, над которой надругался дракон. Грах-нор от удивления даже глаза открыл. - И когда это я над тобой надругался? Принцесса моргнула, глядя на огромные горящие глаза чудовища, и прикусила губу. А дракон, слегка прищурившись, присмотрелся к зарёванной девушки. - Больно мне надо тебя позорить, у тебя же ни хвоста, ни крыльев. Да ты скелет ходящий, из тебя и крови-то, поди, ни капли не вытечет. Вот ещё! Обесчестил я её! Да я скорее свой собственный хвост обесчещу, чем на такую позарюсь. Принцесса сморгнула, глаза её заблестели слезами, и она зарыдал в полную силу. А Грах-нор презрительно поморщился и погрузился в дремоту. Вот повезёт же кому-то.