Возвращение Тьмы

Гэйл барабанила пальцами по металлической поверхности стола, повторяя: - Ирааг столкнулся с Епископом. Что у них случилось, я понятия не имею. - Вы хотите, чтобы мы надавили на Малекита? – поинтересовался Дастар. Императрица промолчала, у них не было ни единой возможности надавить на нового правителя Драгоров. Они уже много раз говорили об этом, но Кулак почему-то игнорировал этот факт или специально прикидывался дурачком. - Я хочу, чтобы вы оба разобрались с Каасом! – прорычала она, вырывая из рук главнокомандующего шкатулку. Дастар посмотрел на неё с недоумением, не понимая вспышки ярости. Аластор достал из нагрудного кармана мундира карманные часы: - Не хочу вас злить, моя госпожа, но у нас слишком много дел… - Аластор! – рявкнула она. Все присутствующие в зале сразу притихли и вжали головы в плечи. Когда правительница могущественного государства была в гневе, обычно это кончалось для Военного Совета переломами костей или большой бумажной работой. Сама агрессивная правительница или, как ласково её называют в народе, Медуза, потирала лоб, пытаясь успокоиться. Ей хотелось каждого убить об стену, но приходилось терпеть их. Хорошие подчинённые всегда в дефиците. - Если у вас нет идей можете уходить, я никого не держу, – бросила она, поправляя волосы. Аластор и Оргрен поднялись со своих мест, выходя из малого зала заседаний. За ними последовал и Ургак на своей инвалидной коляске. Дастар поднялся с места, начиная бродить вокруг стола: - Моя госпожа, вам стоит набраться терпения. Ирааг старается вернуть нам доспехи Ночного Охотника вместе с носителем генов Охотника, причём, если мы их получим, то сможем понять на что он способен. В недалёком будущем, наши солдаты буду усовершенствованы по последнему слову техники и генной инженерии. Каас сделает их сильными, быстрыми и послушными вашей воле. Они будут сражаться как легионеры, будут быстрыми как ассасины Шинейра, послушными как овцы… Вы будете обладать самой могущественной армией и государством в мире. Ваши воины будут нести ваш закон в отдалённые области нашего мира. Север, юг, восток, запад… Всё будет подчинено лишь вам и только вам. Я вам обещаю, мой повелительница. Эти слова успокоили Гэйл, она посмотрела на своего верного цепного пса, готового разорвать горло любому врагу. Дастар тем временем обошёл стол и положил руки на плечи своей повелительницы. - Вы должны осознавать всю власть, что находится в ваших руках. Я с вами согласен, что Каас слишком углубился в идеи создания «идеального человека», но пока он безвреден. Кроме этого, его идеи направлены на возвращения собственного тела. Вы не знали? Наш друг, заявлявший, что металл сильнее плоти, сейчас пересмотрел свои взгляды на жизнь, а точнее это нужно благодарить несколько доз яда, что я ввёл в его еду. Он будет безвредным для нас, моя госпожа. - Ты его убить хочешь? – спокойно спросила она. – Я думала, ты ненавидишь подлые удары. - Политика, дорогая Гэйл, сама по себе настоящая подлость. Либо ты, либо тебя. Я предпочитаю первый вариант, ведь никому умирать не хочется, – усмехнулся Кулак Бримкоса. – Этот урок я хорошо усвоил от вашего отца, но вы должны не забывать, что Ателистоны всегда платили верностью за верность. Мы никогда не ценили машины, нам дороги человеческие жизни. Да, мы бахвалимся, но это необходимо. Она задумалась, в словах Дастара было много смысла, причём среди них учение её отца. Она часто прибегала к его записям, где он размышлял над различными ситуациями. Идеальная книга-советница, но со своим изъяном. Ей нужно было общение с человеком, посвящённым в эти тайны. Единственный, кто таким являлся в Военном Совете, был её верный Дастар. - Расскажи мне об отце, – попросила она, присаживаясь в одно из кресел. Дастар отошёл от стола, рассматривая заходящее солнце и горы вдалеке. Он всегда стоял так со своим герцогом. Они часто разговаривали в это время… - Вы думаете будет дочь? – спросил Дастар, приглаживая тёмно-зелёную форму. - Да, я чувствую это, – кивнул герцог Пол Ателистон, правитель Бримкоса. – Ты может и не замечал эти перемены в моей жене, но я это чувствую. У меня будет дочь, у неё будет мой характер и внешность матери… - Но и ваши черты лица, - прервал герцога оружейник. – Некоторые. Простите, милорд. Пол приобнял своего друга, усмехаясь: - Эх, Дастар… Ты так и не понял? Только тебе можно откровенно рассказывать о своих мыслях и только ты меня можешь понять. Частично. - Да, мой герцог. Пол уставился в изумрудное небо Кеноса, вдыхая свежий вечерний воздух. Его душа находилась гораздо выше, чем площадка обсерватории. Она была где-то в небесах, где летала между облаками надежды и свежими ветрами светлого будущего. Но это всё обман… Он чувствовал свой конец и не мог ничего поделать с ним. Он падёт от меча, в битве, от руки иноземца. Его изумрудные внимательно смотрели за горизонтом, что-то высматривая. Мягкие черты лица, только орлиный нос портил впечатление о его мягкости. Что-то в нём было хищное, но вся хищность исчезала, когда он улыбался. Это улыбка доброго человека, не способного нанести удар в спину. Одетый в красную военную форму, казалось, это один из многочисленных советников таинственного герцога Бримкоса, но кольцо-печатка с изумрудом раскрывало всем глаза. Только Пол носил такое кольцо, больше никто. - Дастар, я знаю, тебе неприятно это слышать, но ты обязан меня выслушать. Скоро я погибну, это чувствуется в земле, огне, воздухе и воде. Всё указывает на мою скорую гибель, я заклинаю тебя: стань щитом моей дочери! Стань её защитником и отцом по возможности, я прошу тебя не оставлять её одну. Никогда. Друг мой, теперь решение за тобой. Будет ли моя душа спокойна в выборе или мне стоит поговорить на эту тему с другими… - Не надо, мой герцог, – кивнул оружейных дел мастер. – Клянусь своим именем, я буду защищать вашу дочь от всех опасностей. Я стану не только щитом, но и мечом в её руках. Клянусь вам, милорд. Пол устало кивнул, опираясь об металлический поручень. Теперь вся его аура властителя исчезла мигом и оружейник увидел обычного человека лет сорока, усталого, но смирившегося со своей судьбой. Эта картина заставила сердце Дастара наполниться болью. Он не мог смотреть на своего предводителя, когда он почти сломлен: - Встаньте, мой герцог, – он помог Полу встать ровно. – Смотрите какое сейчас красивое небо! Взгляните на эти могучие леса! А река, что проходит рядом с нами? Она буквально покрыта золотом! - Да… Действительно, – кивнул Пол. – Ты прав, Дастар… Намёк понят и принят. - Какой намёк? – не понял уже оружейник. Герцог рассмеялся, его раскатистый бас заставлял стены дрожать: - Мой друг, ты хорош в словах, но к сожалению внимание у тебя почти нулевое. Честно. Ты только что мне намекнул, сам того не понимая, что есть ещё время многое сделать. Надеюсь, я успею завершить много запланированного. Дастар послушно кивнул головой, он никогда не сможет понять душу своего герцога. - Дастар? Кулака пробудил голос Гэйл от воспоминаний. Столь приятных, но таких печальных… Он собрал всю волю в кулак и стал рассказывать: - Твой отец - великий человек, Гэйл. Он никогда не мог пойти на предательство друга ради выгоды. Он всегда старался помочь всем вокруг и никогда не бил в спину. Его знали как благородного, великодушного и воистину мудрого человека. Я был тогда оруженосцем, когда поступил к нему на службу. Затем стал мастером оружия и оружейником. Это было прекрасное время. Мы много времени проводили друг с другом и твой отец начал посвящать меня в некоторые из своих планов по изменению не только герцогства, но и Кеноса. Он хотел сплотить всех людей под одним знаменем и принести на Кенос мир, но внезапно что-то случилось. Он стал чувствовать себя плохо, часто опаздывал на совещания, которые сам же и приказывал проводить каждый день. Когда я спросил у него что случилось, услышал в ответ: «Моя смерть близко, друг мой». Его изумрудные глаза уже не светились так радостно, как обычно. Казалось, он состарился на много лет всего за неделю. И когда Удар вместе со своими шавками вторгся в наши пределы, случилась трагедия… Ваш отец умер, убитый проклятым Ястребом! Мы были опозорены… Тогда меня и Ираага охватил гнев, мы нашли убийцу и уничтожили его, как требовало правосудие. Последние предложения молодая императрица прослушала, она слышала эту легенду уже много тысяч раз и слушать в очередной не было настроения. Она проронила тихим голосом: - Ведь он взял с тебя клятву, так ведь? - Возможно, – сдержано ответил Кулак. «Как она догадалась? Неужели от неё уже ничего нельзя скрыть?» - подумал Дастар, прикасаясь к ободку с кристаллом на голове. – «Она становится слишком умной и слишком непредсказуемой». Сама Гэйл в душе улыбалась, она понимала настороженность своего защитника и всячески старалась дать ему понять о его безопасности. Она не станет его трогать, пока он не начнёт вмешиваться в её действия. Она повернулась и пошла из зала в свою лабораторию. Чувства подсказывали ей о том, что Дастар следовал за ней: - Мне нужна твоя помощь, Кулак. Ты должен избавиться от этой рыжей беды под именем Эрроу. Если ты это не сделаешь, то я буду очень и очень огорчена. Дастар кивнул, понимая смысл сказанного. Сама императрица поправила свою мантию, скидывая с головы капюшон. Дастар внезапно вздрогнул, слишком знакомый жест, почти до боли. Обычно так делает Ирааг. Она вошла в свой зал, бросая взгляды на стражников. Лучшие из лучших стояли на страже её крепости, но это были обычные люди. Она терпеть не могла металлических игрушек Кааса или инквизиторов Ургака, хоте вторые были предпочтительней первых. Пройдя в тронный зал, она жестом заставила кристаллы светиться. Те ярко загорелись, чувствую силу молодой госпожи. Гэйл улыбнулась, притягивая к себе посох: - У нас много работы, Кулак. Выполняй свой приказ. Дастар поклонился и ушёл, гремя доспехами. Гэйл же направилась к странной машине, которую Малекит назвал штормовой… Хролфр медленно продвигался по пустыне, неся на себе трёх людей. Горячий воздух проникал в лёгкие, обжигая их. Жара сводила медленно его с ума, заставляя почти падать на мягкий песок пустыни. Ему хотелось упасть, сдаться… Признать свою слабость перед могуществом пустыни. Ему хотелось смириться с судьбой… Бунтарский дух медведя сразу воспротивился такой мысли, только человек мог управлять судьбой и фатализм у Завахиров не считался хорошей чертой воина, это участь монаха смотреть в линии судьбы, предсказывая появление новых героев или вторжение злодеев прошлого. Воины-Завахиры всегда сражались до последнего и если его народ погибнет, он не сдастся, воины никогда не сдаются. Настоящие воины предпочтут умереть, защищая свои идеалы, чем попасть в плен и признать идеалы соперника! Он резко начал набирать скорость, злоба подхлёстывала его, тело крепло с каждой мыслей о поражении, о её невозможности. Он - лидер охотников, он - Первый Легат, он - правая рука правителя Горных Племён! Первый Легат никогда не сдаётся! Охотник всегда двигается, ибо движение есть жизнь! Советник короля никогда не посоветует сдастся своему королю! - Я Хролфр! – рычал он, выпучив глаза. – Я никогда не сдаюсь! С этими словами огромный медведь понёсся по пескам пустыни, движимый духовными силами. Огромную тучу пыли, вызванную этим бегом, увидели охотники… Ирааг торжествующе крикнул: - Готовьте скиммеры! Мы нашли беглецов! Бримкосские солдаты оживились, выполняя приказ. Наконец-то долгие поиски прекратятся и в его руках окажется злейший враг Бримкоса! Тёмный Ас демонически улыбнулся, представляя радость Дастара и Гэйл. Императрица и её правая рука всегда хотели лично удавить небесного рыцаря, скоро им представится эта возможность… Епископ злобно улыбнулся, прикасаясь к мечу, украшенному символом бараньей головы: - Теперь ты в моих руках, Эрроу! Я сдеру плоть с твоих костей и отправлю скелет повелителю! Лорд Малекит будет доволен моей победой… Драгоры резво начали бегать по кораблю, выполняя приказы Шона. Сам убийца уже предвкушал, как его меч входит в тело небесного рыцаря. Наконец-то он поквитается с Молниеносным Ударом! Хролфр увидел два корабля моментально, как они оказались в его поле зрения. Медведь добежал до скал, где положил в безопасном месте друзей со словами: - Клянусь вам своей головой, я защищу вас от любого гада! Он отошёл в тень, доставая секиру. Теперь не будет больше игр с кристаллами. Он будет сражаться, как сражался много лет назад. Обычным железным топором. Его кожаная, местами металлическая броня была подтянута и готова защитить владельца от удара врага. Ему оставалось лишь ждать… Оба противника спустились одновременно, но их ненависть к рыцарям была настолько сильной, что они решили объединиться против старого Завахира. Хролфр вышел на солнце, демонстрируя своё оружие: - Что, сопляки, решили наброситься на слабых путников?! Вы два стервятника, готовых сожрать труп, но они ещё поживут, и вас переживут, клянусь Горными Племенами! Именем высшего монаха Завахиров Найрела, я бросаю вам вызов! Обоим! Епископ и Ирааг, сидящие в своих скиммерах, презрительно скривили губы. Они надеялись на настоящий бой, а сражение с усталым медведем будет скорее забавой. Скучной забавой. Оба воина слезли со своего транспорта и направились к нему, заряжая мечи кристаллами. Ирааг быстрым движением зарядил свой меч Грозовым кристаллом, когда Епископ медленно зарядил Анафемой. Кристалл чувствовали друг друга и неярко светились. Сам Хролфр уже знал о этом кристалле от Пайпер и в его голове созрели идеи, как одолеть врагов. Когда противники подошли, медведь принял боевую стойку, предоставляя им инициативу. Они не стали долго думать и бросились, но Ираагу пришлось уворачиваться от кинжала в руке Епископа. Шон хотел покончить с двумя врагами сразу. Ирааг усмехнулся: - Убийца сражается на дуэли? Это что-то новенькое… - Бримкосцы имеют разговаривать? Это интересно… – парировал Шон, метя кинжалом в сердце соперника. Хролфр ничего не произнёс, у него было несколько секунд, чтобы перевести дыхание. Сражение с двумя опытными воинами грозило большим риском на проигрыш, но за его спиной лежали друзья. Нужно было подождать… Возможно случится какое-нибудь чудо. Епископ бросился на медведя со скоростью молнии, в прыжке занося оружие. Ирааг скользнул к прыгающему Шону, выбрасывая руку с клинком. Хролфр совершил серию размашистых ударов, отгоняя их от себя. Шон, ощутив кровь на лбу, отступил, но Ирааг помешал ему передохнуть. Тёмный Ас Бримкоса кружился, словно танцуя со своим двуручным мечом, стремясь отрезать врагу голову. Завахир в свою очередь зашёл к бримкосцу со спины, ударяя обухом топора в спину. Стройная фигура пролетела несколько метров и врезалась в дюну, сползая по песчаному склону вниз. Он с трудом поднялся, ощущая дикую боль от удара в спину. Шон сразу метнулся к беззащитному врагу, но медведь преградил ему путь, ударом лапы в челюсть выбивая несколько зубов. Епископ отшатнулся, выплёвывая зубы и проводя языком по дёснам. Кровь теперь накапливалась во рту и приходилось сплёвывать её. - Силён, зараза… Но ты слабый и уставший… Убить тебя будет легко, – прошептал Шон. - Попробуйте, убийцы королей. Вам противостоит враг, прошедшие тысячи боёв, – улыбнулся медведь, жонглируя топором. – Вы уверены в своём мастерстве? Насмешка дошла до цели, оба соперника бросились на него. Свет клинков мешал медведю ориентироваться, да и солнце слепило. Он действовал, следуя за инстинктами воина, отражая каждый удар. Епископ взревел от ярости, его останавливал от цели какой-то жалкий Завахир! Это было невыносимо! Ирааг, обладающий более совершенным хладнокровием, скривил губы. Он понимал опасность подобного союза, но Хролфр действительно представлял собой угрозу для обоих. Мечи пели в унисон, когда медведь ловким движением подставлял деревянное древко под удар. Мечи не могли разрубить старинный промёрзший дуб гор, он не могли пробить стальные кольца и кожаные пластины доспеха медведя, их мечи жаждали вкусить кровь врага, которая была в недосягаемости. Шон внезапно сделал рывок рукой, вонзая кинжал в бок Ираага. Бримкосец же ударил со всей дури по наплечнику Епископа, прорезая сталь, и затем рванул лезвие к себе. Епископ вскрикнул от боли, рука, державшая кинжал, ослабла и Тёмный Ас отступил, вынимая из раны оружие врага и бросая на песок. Сам Шон прижал ладонь к ране, шипя: - Почему ты не можешь спокойно умереть?! - Смерть не повод нарушать присягу, – ответил командующий, совершая колющий удар для Хролфра. – Я буду сражаться до последней капли крови, но исполню приказ повелительницы. Шон скривил губы, показывая своё отношение к присягам. Он служит Малекиту и дома Хардаканов, истинным хозяевам Кеноса! Пока они у руля, он будет верным слугой. Хролфр усмехнулся, ощущая мысли Шона: - Тебе никогда не понять тот момент, когда ты выполняешь приказ человека, которому принёс клятву. - Ты тоже предатель! – парировал Шон. - Я не предатель и не отступник. Я ещё не впал во тьму, в которую пали вы оба! У одного есть ориентир в жизни, а у тебя, Епископ? Что у тебя есть? Забытая дочь? Или может, ты забыл, что твоя клятва ещё держится и ты обязан выполнять приказы Эрроу, как сына Молниеносного Удара?! Убийца взревел, стараясь пронзить медведя. Тут Ирааг нанёс свой удар по Завахиру. Два меча смогли пронзить броню и вонзиться в тело благородного воина. Он взревел, хватая обоих за горло и швыряя об скалы. Ирааг почувствовал, как хрустнула спина, вспышка боли ослепила его. Епископ врезался в скалу и камень сверху упал ему на рёбра, ломая их. Медведь, ослеплённый болью и ужасом за своих друзей, бросился на солдат своих врагов, которые хотели выстрелить в медведя. Всё же выстрелы грянули… Хролфр оказался ранен в двадцати местах, но его нечеловеческая живучесть помогала ему, но что-то ещё, таинственное, держало громадного, смертельно раненного бойца на ногах. Его топор обрушился на врагов, сминая под собой шлемы и дробя кости. Лезвие топора прорезало броню противников, разрезая плоть. Воины отступали на своих скиммерах, забирая смертельно раненных товарищей. Тут Ирааг и Шон снова ударили, вонзая запасные клинки в спину. Медведь издал рык, полный боли и отчаянья, его белоснежный мех, давно окрашенный кровью, вновь покраснел. Великий воин упал на бок, хрипя: - Я… не… сдержал… слово… Он стал закрывать глаза, теряя уже связь с материальным миром, как услышал знакомый крик: - В рукопашную!!! Он улыбнулся, закрывая глаза… Старый друг появился как раз вовремя… Его слово оказалось сдержанным… Шон лежал на песке, ощущая, как всё вокруг него горит. Ему хотелось кричать от боли, но все нервы как будто умерли. Он не чувствовал боли… Слегка открыв глаза, он увидел разношёрстный отряд, воюющий против бримкосцев и Драгоров. Он пытался подняться и в этот момент на него упал горящий скиммер… Ирааг, видел и слышал, как на Епископа упал повреждённый горящий транспорт, и он вздрогнул. Он не слышал ни единого крика боли. Поднявшись на ноги, весь в ссадинах и ранах, командующий армией Бримкоса медленно двинулся в сторону Эрроу. Он должен был прибить рыжего рыцаря. На его пути, выскочив из группы сражающихся, возникла девушка, в какой-то странной форме… Присмотревшись, Тёмный Ас Бримкоса расхохотался: - Ты серьёзно? Циклонианка? Не смеши меня… Неужели это сборище до сих пор существует? Девушка сделала выпад копьём, Ирааг без проблем отбил его, нанося резкий рубящий удар по стальному древку. Его меч… не разрубил оружие. Тут командующий понял, что кристалл Епископа выпил всю энергию из его оружия. Бросив ненавистный взгляд на скиммер у скалы, он с яростным воплем бросился в атаку, размахивая слабо светящимся клинком. Девушка уворачивалась от ударов, вспоминая всё, чему её учили. Она поблагодарила Академию Когтей и занятия со Снайпом, которые люто ненавидела. Тёмный Ас Бримкоса смог наконец-то выбить из рук девчонки оружие и уже занёс меч, но удар не стал наносить: «Это ведь обычная девушка… Что со мной происходит? Я чуть ей не убил…» - подумал он, поражаясь вспышке гнева. Он отступил назад и подал ей руку: - Ты хорошо сражалась. Даю тебе шанс уйти. Она отказалась от его помощи и сжала кулаки: - Я не уйду! Я буду их защищать. Ирааг уставился на неё, переваривая информацию. Он всегда старался действовать по своему кодексу чести, по правилам, воспитанным в нём отцом. Его отец так же был рыцарем, но не небесным, а на службе у дома Бейнов и Властелина. Отец учил его всегда признавать свои ошибки и давать шанс на спасение слабому сопернику. - Хорошо, уходим! – приказал Ирааг. Он развернулся и начал уходить, придерживаясь за ранение в боку. Кровь обильно текла, он ощущал в теле какой-то жар. «Епископ ублюдок! Смазал кинжал ядом… Как же Драгоры любят иметь тайное преимущество в поединке, я просто поражаюсь…» - Ирааг стёр с лба пот. - «Вон Кайл воюет рядом с рыцарями… Сбежал. Тут же Ринен и друзья Эрроу. Что же… Я проиграл этот бой, но ещё впереди много битв, где я смогу с ними поквитаться». Через несколько минут бримкосцы улетели, а Драгоры сплотились около скалы, где медики вытащили из-под обломков полумёртвого Епископа. Ярость придавала ему силы, он упрямо цеплялся за свою жизнь и старался выжить любой ценой. Медики подключали к нему переносную систему жизнеобеспечения, вздыхая, разглядывая его ноги и правую руку. Их придётся ампутировать. Ожоги покрыли всё тело воина, он превратился в кусок прожаренного мяса. Кроме этого, ноги были полностью сломаны. Рыцари и воины в тёмно-зелёной форме стояли, провожая Драгоров и их предводителя. Вскоре они улетели, а победители занялись своими героями.